Повести: Шинель. Нос. Записки сумасшедшего

«Но что страннее, что непонятнее всего, - это то, как авторы могут брать подобные сюжеты. Признаюсь, это уж совсем непостижимо, это точно... нет, нет, совсем не понимаю. Во-первых, пользы отечеству решительно никакой; во-вторых... но и во-вторых тоже нет пользы. Просто я не знаю, что это... »

Что такое «Нос» Гоголя?
Это великое произведение, будоражащее воображение людей во всём мире уже почти два века. В разные годы и на разных континентах Леон Бакст,  Джанни Родари , Рюноске Акутагава, Осип Мандельштам, Дэвид Линч, Дмитрий Шостакович находили в нём свое вдохновение (список, конечно же, неполный).

Это абсурдистская повесть, которая увидела свет много раньше, чем на тот же самый свет появились Кэрролл, Кафка, Камю, Беккет и весёлые ребята из ОБЭРИУ.
Это сатира, не потерявшая своей актуальности и по сей день, ведь кто не встречал бредущего хмурым утром на работу современного Ивана Яковлевича, а кто не видел по телевизору выступлений нынешних майоров Ковалёвых, кому не доводилось обращаться к на всё наплевавшему частному приставу, который выше всего ставит ассигнацию, которая «есть не просит, места займет немного, в кармане всегда поместится, уронишь - не расшибется», кто не бывал на приёмах у докторов, которые проявляют возвышенное участие, но дают пустые советы?

Это прекрасный путеводитель по величавому, возвышенному, но суетливому и противоречивому Петербургу. Очень долгое время для меня Казанский собор был в первую очередь местом, где майор Ковалёв встретился с Носом.
Это повесть со счастливым, хотя и грустным концом, ведь, обретя нос, майор Ковалёв остался таким же, как и был. Никак не отразились на нём перенесённые мытарства, ничему они его не научили.
И это одно из моих любимейших произведений! Непременно ещё не раз я буду перечитывать или переслушивать его.

Я искренне недоумеваю, почему это произведение навязывается в школьном возрасте. Я точно помню, что не то чтобы оценить адекватно, я понять не могла тогда, о чём идёт речь) Сейчас же прочитала повесть с интересом, ещё раз окунувшись в то время, когда жизнь и язык были совершенно другими. Но в целом, мне не понравилась эта незатейливая, но для того времени, думаю, почти революционная история о коллежском асессоре Ковалёве, потерявшем свой нос.
Я понимаю, что это абсурд, ирония, сатира даже, но вот особой морали или глубокого смысла лично для себя я не заметила. Вся история весьма туманна, и никаких объяснений Гоголь так и не даёт - как это всё случилось и, главное, зачем... Этакий набросок истории, скорее, получился.

И вот я вновь с удовольствием перечитываю любимое произведение самого загадочного писателя. Прекрасны синие сумерки наступающего вечера, когда люди спешат кто куда, по своим неизбежным делам. А ты уютно устраиваешься с книгой и погружаешься в фантастический мир, тонко созданный и аккуратно сплетенный из сокровенных душевных струн и неразгаданных тайн бытия.
И вот оживает один из вечных негасимых призраков Невского проспекта - Аксентий Иванович Поприщин. Пока он не сумасшедший, а просто мелкий петербургский чиновник, столоначальник, титулярный советник. Конечно же он недоволен своей должностью, отчаянно ругает начальника, что "седой черт" с кислой миной, в которую плюнуть хочется, никогда не выплатит жалованья вперед и вообще у него ничего никогда не допросишься. Безусловно, Аксентий Иванович верит в то, что создан для чего-то большего, светлого и непостижимого, и если бы не "благородство службы", он давно бы оставил департамент. Еще у него имеются некоторые чувства к дочери директора. И тут душевное равновесие его пошатнулось и дало видимые признаки сумасшествия: Аксентий Иванович произвел удивительное открытие. Оказывается, собаки предмета его обожания разговаривают по-человечески и шлют друг другу записки. Чтобы пресечь безобразие, Аксентий Иванович похищает переписку, и оттуда узнает для себя много нового. Светский трёп собачек из серии "А какой страшный дога останавливался перед моим окном!" - разбавляется откровениями о личной жизни хозяйки и проливает свет на истинное положение вещей. Сердце его возлюбленной принадлежит совсем не ему. Тут разум Аксентия Ивановича не выдерживает и записки обретают новый, зловещий вид.
Так как повесть изложена в форме дневника, первое, что мы видим - наш герой начинает путаться в датах и днях недели, мешает сон с явью, ссорится со временем, пространством и ставит числа типа "Мартобря между днем и ночью", резко переходит на "Январь того же года, случившийся после февраля", после скатывается на "день без числа", а потом и вовсе ничего не помнит: "Месяца не было. Было черт знает что такое". Меж тем он окончательно повредился в уме и возомнил себя ни больше, ни меньше как королем Испании Фердинандом VIII. Тогда в дневнике появляются даты: "Мадрид. Февруарий тридцатый".
Таким образом записки превращаются в бессвязный набор фраз, а наш герой в незримой мантии Фердинанда прямиком отправляется в сумасшедший дом. Остается только выбрать по вкусу наиболее понравившуюся аллегорию блестящей гоголевской концовки.

Может ли человек, от рождения не имевший лица, вдруг обрести его? С помощью вещи, чувства или усердия? Наверное, вряд ли. Надев лицо на себя, хотя бы и на мгновение, ему самому станет тесно и неуютно. Да и зачем оно ему? С лицом ведь одни проблемы. Постоянно какие-то мысли, заботы, какие-то ненужные столкновения с ненужными людьми. Так зачем же это обычному маленькому человеку? Или его устроит его жизнь, его работа. Ведь он любит свою работу. Самое главное. Он в этом деле мастер, даже если во всех остальных случаях он - Акакий Акакиевич.

Каждый день, работая и переписывая текст, Акакий не может замечать его смысла. Так он и живет. Не содержанием, но формой. Он плавает где-то параллельно со смыслом, никаким местом не касаясь его. На что-то большее он не способен по определению, по какому-то зову судьбы он обязан идти и довольствоваться меньшим. И разве он не рад этому? Может, он один из счастливейших людей в мире.

А что если переписывание бумаг не есть самое лучшее в его жизни? Что если бывает нечто, что озарило бы все его существование и принесло множество ярких красок? Возможно ли? Что же? Деньги, слава, любовь? Да, любовь. Односторонняя, но такая нежная, трепетная, чувственная. Такая, какая бывает только первая любовь. Искренняя, настоящая. Может, даже слегка наивная. И предмет этой любви, именно что предмет, - шинель. Ну а что?

И что же случается, когда цель, достигнутая трудом и ограничениями, вдруг теряется? Когда полгода стараний вдруг срывают с плеч и уносят. Когда в головах в последний момент надежды и веры звучит грозный отказ. Когда все ветры собрались в один угол, чтобы только увеличить страх и боль и мучение. А в ответ всему этому слышится тихий, дрожащий голосок: "Зачем вы мучаете меня?". Тогда случается конец. Конец, после которого появляется месть и несправедливость. Призраки и волнения. Жажда возвращения того, что было так нечестно украдено.

Город потерял Акакия Акакиевича. Навсегда.
Город ничего не заметил.

Рассказ «Нос» сатирический, так давайте же сперва определимся с термином. Сатира — вид комического в искусстве, подразумевающий осуждение тех явлений действительности, которые воспринимаются автором как порочные. Юмор у сатиры обличительный и носит более жесткий характер, чем например в юмористических произведениях. 

Так лаконично и понятно смог описать Гоголь Н.В. трагедию маленького человека, что диву даешься. Коротенькая повесть настолько глубоко и грузно воздействует, что описать сложно. Прочитал не раз, и скорее всего еще перечитаю, так как каждый раз бьет как в первый.
На мой взгляд одна из основных мыслей произведения, которую я хотел бы отметить - о том, что не стоит безразлично относится к людям, как минимум, из эгоистичных побуждений, так как совесть в итоге съест какой бы толстокожий человек ты не был.
Также у меня затаилась мысль, что все мы немного Акакий Акакиевич, но, условно, шинель у каждого своя - у кого, условно, украшена бриллиантами и шита золотом, а у кого совсем капот. Так что не обольщаемся, господа, следим за собой.

Следует вспомнить о времени, когда жил и творил выдающийся писатель Николай Васильевич Гоголь. Вся литература, по словам Эжена де Вогюэ, вышла из гоголевской "Шинели", тогда как Россия того времени донашивала петровские ботфорты.

Повесть была написана в Петербурге на исходе 1842 года, зимой, во время правления императора Николая I. Из важных исторических событий за тот год произошло примерно ничего, а из литературных случился расцвет Гоголя. Николай Васильевич публикует поэму   "Мертвые души" , пьесу "Игроки" , переиздаёт значительно переработанного "Тараса Бульбу"  и выпускает сборник "Петербургские повести" , включающие в себя и "Шинель".

Стиль самой повести — то ещё смешение жанров. Гоголь наводит настоящий гоголь-моголь. Здесь вам и анекдот, и триллер, и притча, и мистерия, и пародия. В то же время смешение жанров гармонично и целостно. Важные особенности повествования подчёркиваются откровенно барочным фоном — уж очень кучеряво описаны вроде бы незначительные детали, и очень уж их много.

В таких вот условиях постепенно формируется, созревает проблема "маленького человека". Героями "Петербургских повестей" становятся люди невысокого положения, низкого происхождения, ничем не выдающиеся и не отличающиеся волевыми качествами. Маленький человек становится антиподом романтического героя, его образ как бы "заземляет" читателя, возвращает из мечтаний в реальность.

Начатый Пушкиным в " Станционном смотрителе " и развитый Гоголем в "Петербургских повестях" сюжет о маленьком человеке совершил настоящую революцию в литературе, не меньшую, чем Сервантес  в "Дон Кихоте" . Традиция сочувствия горю простого человека, ничем не выдающегося ничтожества, прижилась в русской литературе как характерный её признак. Героев повестей, чьё унижение не может оставить читателей равнодушными, можно встретить в произведениях 264 Достоевского  (Яков Голядкин в "Двойнике"  и штабс-капитан Снегирёв в "Братьях Карамазовых" ), Чехова (Червяков в "Смерти чиновника"  и Беликов в "Человеке в футляре" ), Булгаков  (Коротков в "Дьяволиаде" ). Но всё же начало маленького человека в оформленном, целостном виде было положено в „Шинели“ образом Акакия Акакиевича Башмачкина.

Почему я считаю, что Гоголь доработал концепцию маленького человека до целостного состояния. Обратимся к посмертию. Николай Васильевич показал обратную сторону никчемности, символически проявленную в призраке Акакия Акакиевича. Всеми обижаемый маленький и незаметный человек после смерти становится большим, злобным и очень заметным призраком, мстительным и жестоким. От него страдают не только прижизненные его обидчики, но и люди, никакого отношения к нему не имеющие. Акакий Акакиевич, чьё имя переводится с греческого как "беззлобный" (а тут — в квадрате), становится очень даже "какием", злобным (тоже в квадрате). Утрируя, Гоголь выделяет характерную для маленького человека двойственность.

При жизни чиновник Башмачкин изъяснялся невнятно, междометиями, а после смерти его голос стал твёрд и грозен. Призрак носит преогромные усы, являет обществу свой кулачище, тогда как у Акакия Акакиевича таким мачизмом и близко не пахло. После жизни маленький человек как бы оказывается перевёртышем — смерть протагониста высвобождает антагониста. Угнетённый становится угнетателем, и в его власти хоть со всего общества сдёрнуть шинели, а, может быть, и надеть шинели на всех. Авторитаризм маленького человека, как черту, диаметрально противоположную маленькому и ничтожному, до Гоголя подметил ещё Гофман  в "Крошке Цахесе" , а уже потом, в середине XX века — Чаплин в своём фильме "Великий диктатор". Подавленная сила вырывается наружу с силой рвущего плотину потока — безжалостного и неразборчивого.

Как-то не жалко становится теперь маленького человека. Наоборот, начинаешь взывать к защитникам: помогите…

Призрак перестаёт бесчинствовать, когда отбирает шинель того самого значительного лица, так несправедливо обошедшегося с ним. Не у грабителей, забравших шинель, а у того, кто олицетворяет Систему — важного, бесчеловечного бюрократа. Зрит в корень призрак, обирая причину Системы, повлекшей за собой горе бедного Акакия Акакиевича. Тень чиновника мстит и упокаивается, только завершив дело:

Мы узнаём, что значительное лицо даже "перевоспитывается", насколько он способен, начинает слышать людей. Маленький человек, преображаясь, меняет систему. "Вся надежда на пролов" — говорит Уинстон в "1984"   Оруэлла .

Итак, маленький человек проявляет в повести важнейшую свою оборотную черту. Неважно — уравновешивается ли ощущение неполноценности комплексом превосходство или же речь идет просто о подавленных желаниях. Сила, о которой толкует Гоголь, несёт в себе множество сюрпризов.