Александрийский квартет: Жюстин. Бальтазар

Редкая книга, которую я не смогла осилить. Да, язык - это что-то, такие фразообразования - одно это заслуживает трепета перед автором, но! безотносительно к канве романа. Поскольку, читая книгу, я всегда жду, в первую очередь, удовольствия от прочтения, и, естественно, понимания книги. И ни того, ни другого я не смогла получить. Наоборот, и вдобавок показалось мне это все занудно и сумбурно написанным. Такой для меня показался тяжелым язык, манера написания, что читать дальше было не в моих силах. Не смогла я оценить по достоинству автора, а я верю, что книги его достойны совсем другой оценки и другого понимания. Но, к сожалению, приходится признать - совсем не мой автор.

Мне очень сложно оценить эту книгу. С одной стороны - великолепный язык, стиль изложения, богатые образные описания. С другой - чуждые и непонятные мне характеры людей. Этот писатель больше похож на художника, его привлекает все необычное в окружающем, он может детально описывать еле живого старика гомосексуалиста, сифилитичных женщин, ревнивого старика, у которого он отбил любовницу (еще и умудрился чуть ли не подружиться с этим стариком). У него есть две любовницы одновременно, и они об этом знают, и он у них не единственный, но все эти отношения относятся к разряду каких-то других вещей. Это не попытки создать семью, а просто попытки жить, жить не одному, а с кем-то, жить рядом, не мешая и другому жить и выбирать то, что нужно им для жизни.
Вот и получается, что я не могу проникнуться ни одним из описанных характеров, и все-таки что-то не позволяет мне просто отложить книгу в сторону. Я буду продолжать читать эту тетралогию и смотреть, не изменится ли мое мнение по мере прочтения следующих книг.

Красивый язык, красивые метафоры, неоднозначные герои. Неспешная, знойная Александрия. А вот мне чего-то не хватило. Это как с духами, не люблю я коричневые и красные запахи (восточные ароматы, удушающий зной, всепроникающая нега), в вот зеленые и голубые ароматы мне очень нравятся (главная составляющая таких ароматов – прохлада и свежесть). Так и этот роман меня удушил своим неспешным повествованием. Не хватило морского бриза, прохладного ветерка.
Знакомство с Александрийским квартетом продолжу, возможно даже эту книгу перечитаю, а вдруг просто не попала в настроение.
Герои романа обнажают свои чувства перед читателем, открываются ему. И вместе с тем они остаются скрытыми в какой-то пелене. Он, она, он, она и город. Все от чего-то бегут, а в первую очередь от себя. Есть отношения, но не в привычном для нас понимании. В голову приходят слова из песни (Кинофильм "Большая перемена"):
Мы выбираем, нас выбирают
Как это часто не совпадает
Бегство от себя, от тех кого мы любим, кто нас любит, в поисках чего-то эфемерного приводит к еще большей пустоте и пониманию, что важное и главное осталось позади, и не возможности вернуть. И когда кажется, что вот она жар-птица у нас в руках, но мы открываем глаза и понимаем, что это только мираж.

В конце книги вставлены рабочие заметки, наброски, которые не вошли в роман, и вот слова одной такой заметки для меня стали воплощением всего романа.

Теперь я готова признаться, что боялась начинать читать "Александрийский квартет" из опасения, что не пойму произведения. Как показал опыт, основания так думать у меня были. Возможно вы признаете моё право на сметение, если я приведу здесь цитату:

"Твои, к слову сказать, метания, в которых столько неудовлетворённости, столько жажды абсолютной истины - в них так мало сходства с греческим скепсисом, со средиземноморской игрой ума, который окончательно окунается в софистику как в условия игры, для тебя ведь мысль - оружие, теология".

Слишко сложно и слишком философски для меня, так что сквозь первые страницы я продиралась с трудом, порой даже не особо вникая в смысл написанного, наслаждаясь лишь метафоричной и по-восточному богатой вязью слов. В тонусе меня поддерживало лишь ожидание действия, которое было обещано в первых же строках этого нелинейного повествования-воспоминания. Но вот где-то к середине книги мы познакомились с большинством героев, и сюжет лихо закрутился вокруг роковой, несчастной, мечущейся в паутине своих детских страхов женщины, имя которой стоит в заглавии романа. На сцене появились и стали разыгрывать свою драму болезненная танцовщица, мучающаяся от бессильной ревности, тихая отстранённая художница, отталкивающий похотливый богач, врач по венерическим заболеваниям, увлекающийся философией и своим полом, состоятельный, красивый, интеллигентный муж, стреляющий в чаек на берегу для того, чтобы не выстрелить в жену... и, конечно, Город, где мимоходом рубят головы консульским жёнам из-за золотых зубов, где существует целый квартал, полный женщин, продающих любовь, куда спасаясь от преследований уезжают распутные скаутские вожатые... Все они вместе взятые и ещё многие-многие другие плетут липкую, затхлую сеть любви, которой окутан сам воздух Александрии.
И вот я, с трудом осилившая начало и воспрянувшая духом на середине, взахлёб прочитала окончание, ударившее по моим нервам громким выстрелом охотничьего ружья. Я аплодирую автору и с вожделением кидаюсь на вторую часть квартета!

Я всё больше и больше влюбляюсь в старшего Даррелла! Приём, который он использует в "Александрийском квартете" великолепен! Если вдруг читателю показалось, что он понял что-то о героях, прочитав первый роман, то теперь придётся смириться с мыслью, что это совершенно не так. "Жюстин" - это воспоминания очевидца и непосредственного участника событий, соответсвенно, мысли и поступки других пропущены через призму субъективного восприятия. Можно ли доверять фактам, изложенным таким образом, не был ли слеп сам рассказчик, и как всё было на самом деле? Возможно мы получили ответы на эти вопросы в "Бальтазаре". Лишь возможно, ибо доходчивее обьяснить, что за поступками героев скрывается и второе и третье дно, наверное, невозможно. Писатель, погружённый в водоворот событий в первой части видел во всём лишь накал страстей, врач, наблюдающий со стороны во второй, усмотрел иные, где-то более прозаические и даже низкие мотивы героев, у кого-то даже промелькнул политический подтекст, что же скажет дипломат в третьей?
Отдельно хотелось бы отметить дар Даррелла погружать читателя в нужную атмосферу, он вычерчивает словом яркие картинки-образы, состоящие из красок, запахов, пыли, реплик и вот ты уже ощущаешь себя в пустыне или теряешься в ярком веселье карнавала, или вдыхаешь зной от раскалённых стен белого города. Автор наглядно показывает нам как нужно любить Александрию, и я уже люблю её, ту, даррелловскую.

Первая из четырех – Жюстин. Книга, которая обращается к читателю через ощущения. (Даррелл – мастер прилагательных и сравнений.) Обоняние – запахи, кругом запахи… Пряности восточных рынков, сладкие и острые, запахи людей – от изящных и тонких, благородных и утонченных до удушающей, невыносимой вони, запахи улиц – как и с людьми. Запахи природы – морские, соленые, сухие и оседающие в легких – запахи пустыни, освежающие запахи оазисов, зелени, дождей. Звуки – полная палитра, начиная от звенящей тишины, продолжая ее даже не шепотом – а общением людей без слов, силой мысли, дальше – чуть слышный шепот, стоны, всхлипы идущие на повышение, и заканчивая оглушительными криками, гомоном улиц, звоном стела разбитого в истерике. Тактильные ощущения – также, весь спектр. Здесь и сырость, холод, ночного болота в предрассветный час, и прикосновения теплого одеяла, внезапное прикосновение тел в порыве страсти, обдирающая кожу песчаная буря, соленая прохлада моря.
Чувства людей – оставим их без комментариев.

Вот как описывает автора "Жюстин" его младший брат Джерри:

• Ну подумайте! - сказал Ларри.- Разве не смешно, что грядущие поколения будут лишены моей книги только от того, что какому-то безмозглому идиоту вздумалось привязать эту мерзкую вьючную скотину прямо у меня под окном.
• Литература,- убежденно произносил Ларри.- Вот что ему необходимо. Хорошие, твердые знания по литературе. Остальное приложится само собой. Я всегда стараюсь давать ему хорошие книги.
• Но, может быть, ему все-таки рановато читать Рабле? - неуверенно спрашивала мама.
• Что за ерунда! - отвечал не задумываясь Ларри.- Важно, чтобы у него уже теперь складывалось верное представление о сексе.
• Ты просто помешан на сексе,- строгим голосом заметила Марго.- О чем бы ни спросили, ты всегда лезешь со своим сексом.

- Так о чем же "Жюстин"? О сексе?

• И о сексе тоже. :)

  Книга написана потрясающим языком, витиеватым и притягательным. При чтении возникает ощущение, что автор плетет вокруг читателя кружево.

  Роман - поэтично повествует о философии отношений между полами, о людях, с которыми жил, дружил, общался и занимался сексом автор, о людях, которыми восхищался и презирал. Богато описана атмосфера Александрии. Александрия является одним из действующих лиц романа. Есть очень интересные колоритные второстепенные персонажи, например, Клеа - клинический художник - рисует последствия недугов в местном госпитале.

  Повествование начинается как бы с конца и состоит из кусков разрозненных воспоминаний, которые на последних страницах станут единым целым, последовательным и логичным. Кружево, что автор плел на протяжении романа, заканчивается тугим неразрывным узлом, так и судьбы героев романа оказываются тесно переплетены.

  Пожалуй, лучше автора никто не сможет сказать о романе:

Авторский взгляд на Мону Лизу:

Мои отношения с романами можно охарактеризовать одним "все сложно".
У нас бывают взлеты, когда мы не чаем души друг в друге ("Грозовой перевал", "Красное и черное"), а бывают падения. Так вот "Жюстин" ближе к падению. Я совсем не разберу от чего это зависит, но описанный двумя разными авторами любовный треугольник (пятиугольник?) в одном случае мне понравится, а в другом - пролетит мимо.
Что я точно не могу не отметить, так это потрясающие метафоры автора. Да, его стиль не позволил мне глубоко нырнуть в сюжет, но моя любовь к цитатам была вознаграждена: во первых, их тут великое множество; во-вторых, очень часто мнение автора совпадало с моим.
Я не буду читать остальные книги квартета. Давно уже убедилась, что стоит доверять только своему мнению, своему вкусу. Я идеалист и считаю, что, в основном, нет плохих книг. Многие книги просто подбирают себе не те читатели.
Читала в рецензиях, что многие просто в восторге, окутаны выбором слов, сравнений. Могу понять, но не могу прочувствовать. И никуда от этого не деться.

Прослушала эту книгу в исполнении Заборовского.
Не "пошла" мне почему-то совсем эта книга. То ли настроение не такое, то ли что. И вроде читает Заборовский хорошо, и чтение его меня вполне устраивает, уже не в первый раз слушаю книги в его исполнении, но никак не могла сосредоточиться на книге, то и дело отвлекалась.
Даже так и не поняла в чем дело. Язык очень красивый, может сейчас мне не под настроение излишняя цветистость языка оказалась? И местами какие-то моменты меня "цепляли", потому что там отношения людей, психология отношений, вроде бы я такое люблю, но тут.. только какие-то эпизоды ложились на душу. Может очень накручено всё? Не знаю.