Сравнительные жизнеописания

У чело­ве­ка же рас­суди­тель­но­го, трудо­лю­би­во­го, спра­вед­ли­во­го, муже­ст­вен­но­го, все свои доб­рые каче­ства посвя­тив­ше­го род­но­му горо­ду, она слу­жит при­зна­ком вели­чия духа и вели­чия ума.

Ведь бед­ность позор­на отнюдь не сама по себе, но лишь как след­ст­вие бес­печ­но­сти, невоз­держ­но­сти, рас­то­чи­тель­но­сти, нера­зу­мия...

Обще­при­знан­но, что из всех доб­ро­де­те­лей чело­ве­ка самая выс­шая — государ­ст­вен­ная; нема­ло­важ­ной ее частью боль­шин­ство счи­та­ет уме­ние управ­лять домом, посколь­ку государ­ство есть некая сово­куп­ность объ­еди­нив­ших­ся част­ных домов и силь­но лишь в том слу­чае, если пре­успе­ва­ют его граж­дане — каж­дый в отдель­но­сти.

[Гип­по­кра­т], на при­гла­ше­ние пер­сид­ско­го царя, сулив­ше­го ему мно­го талан­тов жало­ва­ния, отве­тил, что нико­гда не станет слу­жить вар­ва­рам — вра­гам гре­ков.

Он [Марк Катон Старший] счи­тал более почет­ной сла­ву хоро­ше­го мужа, чем вели­ко­го сена­то­ра, и в Сокра­те, зна­ме­ни­том муд­ре­це древ­но­сти, его вос­хи­ща­ло лишь то, как неиз­мен­но снис­хо­ди­те­лен и лас­ков был он со сво­ей свар­ли­вой женой и тупы­ми детьми.

Тот, кто бьет жену или ребен­ка, гово­рил он [Марк Катон Старший], под­ни­ма­ет руку на самую высо­кую свя­ты­ню.

Гово­рят, что он [Марк Катон Старший] был под судом чуть ли не пять­де­сят раз, при­чем в послед­ний раз — на восемь­де­сят седь­мом году. Тогда-то он и про­из­нес свои зна­ме­ни­тые сло­ва: «Тяже­ло, если жизнь про­жи­та с одни­ми, а оправ­ды­вать­ся при­хо­дит­ся перед дру­ги­ми».

По наше­му мне­нию, в речи гораздо более, неже­ли в лице, как дума­ют неко­то­рые, откры­ва­ет­ся харак­тер чело­ве­ка.

...В древ­но­сти пса, кото­рый плыл за три­ре­мой до само­го Сала­ми­на, когда афи­няне покида­ли свой город, зна­ме­ни­тый Ксан­фипп схо­ро­нил на мысу, по сей день нося­щем имя «Кинос­се­ма».

И кони Кимо­на, с кото­ры­ми он три­жды одер­жал победу на Олим­пий­ских играх, зары­ты близ его гроб­ни­цы. Так же мно­гие обхо­ди­лись и со сво­и­ми соба­ка­ми, став­ши­ми для них близ­ки­ми това­ри­ща­ми...