Игрок. Повести. Рассказы

If you're gonna play the game, boy,
You gotta learn to play it right (с) Kenny Rogers «The Gambler»

Вообще, более интересной, чем тема азартных игр, мне представляется в этом романе тема мазохизма, но прежде нужно сказать пару слов.
Мне представляется, что в контексте книги лучше понимать под игроком некую внутреннюю неустроенность, взвинченность внутри человеческого существа, нежели просто человека, пристрастившегося к азартным играм, потому что как таковой этой страсти по отношению к одним только играм в романе нет, а самим играм уделено очень мало времени. Есть некоторая пристрастность, повышенный интерес, но страсти, поражающей душу, одержимости, вкоренившейся в мозг зависимости я тут не обнаружил. Но если смотреть с точки зрения той взвинченности, о которой я писал, того особого способа бытия, который ставит героя в определённое отношение к окружающему миру и самому себе, то всё станет на место, потому что игра как способ жизни (не то чтобы лёгкомысленный, не то чтобы трагически серьёзный, но похожий на сладко-мучительную боль, от которой человек не хочет (или ему только кажется, что не хочет?) отказаться) пронизывает здесь всё: драконит ли главный герой генерала и его окружение, сообщается ли со своей возлюбленной, - везде она - игра.
Теперь о мазохизме. Как вы наверняка знаете, жил на свете такой писатель - Леопольд фон Захер-Мазох, от чьего имени пошёл в массы термин мазохизм. Гражданин Захер-Мазох вывел теорию «демонической женщины» и сообщил нам много интересных вещей, например, что нет для мужчины большего удовольствия, чем быть рабом красивой женщины, но не абы какой, а такой, чтобы гордостью и холодностью своей, презрением к своему рабу походила на богиню, и чем больше унижения и презрения, а иногда и физических прещений получает мужчина, тем больше его страсть. Как можно видеть, эта концепция идеально вписывается в концепцию игры - страсть как игра и игра, как страсть. И, о Боже правый, эти двое (главный герой и Полина Александровна) живут в атмосфере такого восхитительного взаимного мучительства, отталкивания-притяжения, что читать касающиеся их эпизоды без улыбки просто невозможно. Здесь опять же нужно поклониться Достоевскому, потому что если Бунин подарил нам уникальные описания женщин, то ФМ подарил нам уникальные женские характеры. Если какой-нибудь пресный Толстой лишь раз - в образе Анны Карениной - вывел хоть сколько бы то ни было интересную женщину, то Достоевскому создать восхитительный женский образ, да с налётом фирменной истерики (все прекрасные женщины Достоевского должны быть сумасшедшими), как плюнуть на палец.
Здесь же в той или иной мере вычитывается плевок в символистов с их попыткой вывести искусство, то есть тоже игру (homo ludens и всё такое) в реальную жизнь (по этой теме был прекрасный фильм К. Лопушанского «Роль», - рекомендую, если кто не видел).
С другой стороны, если попытаться вывести из рассказанного хоть какие-то душеполезные выводы, то позволительно задаться вопросом: кто кем обладает? (Я вообще со всем христианским пессимизмом готов сообщить вам, что «кто чему покоряется, тот тому и раб», а потому нагло усмехайтесь в лицо всякому, кто говорит: «Мы не рабы», но, впрочем, каждый живёт в меру своей глупости) Играет ведь не только главный герой, играют, если вдуматься, все в этом романе, только игры их другого свойства (генерал и его окружение, вследствие прагматического цинизма, играют в одни игры, бабушка, вследствие восхитительной провинциальной наглости, играет в другие, Полина Александровна - в третьи), - а в сущности все мы просто жалкие люди. Остаётся только вопрос: можем ли мы уйти от этого?

История создания этой книги становится известна сразу же, как берешь ее в руки - Федор Михайлович проигрался, заключил контакт на написание книги в крайне сжатые сроки, тем самым косвенно подтвердив, что азарт его не покинул. Ввиду сроков, нанял помощницу, которой суждено было в дальнейшем стать его музой и женой. Счастливый конец!
Если серьезно, то "Игрок" хорош и Достоевский однозначно мастер своего дела. Книга это воспоминание/записки главного героя о совсем небольшом периоде его жизни, который правда серьезно перевернул его сознание в будущем.
С самого начала определены главные герои, массовка и фоновые декорациив городе Р. и повествование начинается довольно размерено и порой даже скучно. Вся фейрерия наступает с приезда "бабуленьки" и это было как глоток свежего воздуха. Она ворвалась в сюжет, всех растормошила, расставила все точки над i, влюбила в себя и скрылась в тумане. Идеальный персонаж!
В целом, все герои показаны утрированно, как это часто бывает в классической русской литературе, и здесь это скорее плюс - сразу определяются симпатии и антипатии. Отлично показана психология игромана, писатель явно использует свой опыт и ощущения в момент азартной игры, это чувствуется.
Ну, и в итоге, это был бы не Достоевский, если бы роман был со счастливым концом, вы же понимаете?

Роман «Игрок» меня совсем не зацепил. Я очень люблю в литературе тему зависимости, но Достоевский не смог до меня достучаться.
Это моё первое знакомство с Достоевским, т.к. к его более объемным произведениям я пока не готова. И судя по всему, ближайшие года 2 не буду продолжать знакомство с творчеством Федора Михайловича.
Роман нам повествует о зависимом от азартных игр человеке.
Он спускает все деньги на свою зависимость.
Игра.
Небольшой диалог.
Игра.
Небольшой диалог.
Это все, что я увидела в этой книге.
Любовная линия? Нет. Не помню ее.
Единственное что мне понравилось – бабушка, которая играла, а именно то, что (СПОЙЛЕР!) она проиграла всё.

Некогда давно-предавно, ещё когда я полагал, что Достоевский — это нечто серьёзно-серьёзное, а вовсе не увлекательные романы — от слова ж «достоинство», нет? Вот я и считал, что «не достоин» ещё читать Достоевского, и не читал, но по советскому кину уже угорал со всех сил, случилось мне посмотреть фильм. Какой радужно-восторженный я пришёл на следующий день в школу! «А вы смотрели «Игрока?» — вопрошал я свою учительницу литературы, — это же нечто, из ряда вон выходящее, а не фильм, это же прекрасно!..». На все эти мои душевные излияния она только хмыкнула, а впечатления тогдашние не поблекли до сих пор. И все эти годы я всё собирался взять почитать «Игрока», из-за фильма. Знаете, так, старательно, скрупулёзно собирался. «Преступление» прочитал, рассказики там про Неточку, «Идиота» — с особенным раздражением, недоделка-«Подростка» — с осадком непонимания, в универе до «Карамазовых» дело дошло (тоже, впрочем, с подачи нашего прекраснейшего фильма) — с восторженностью чрезвычайной, а вот «Игрока» — всё собирался. Нет, игры на ЛЛ всё-таки развязывают руки, играйте больше, будем все игроками…

Так вот, во-первых, фильм гораздо ярче, сильнее, прямо-таки аркан на шее твоей затягивает. Там и бабуля — Добржанская, и Алексей Иванович — Бурляев, — так за душу возьмут, что не отпустит. Всё цветастое, всё в движении. В повествовании Достоевского такая кутерьма, увы, лишь местами. Да и что можно требовать от формы дневника, который к тому же время от времени прерывается на несколько месяцев. Дневник это вам не тиски. Хотя дневник дневнику тоже рознь. В этом дневнике чётче прописаны мысли и мотивы героя, — и тем гаже или глупее кажутся они нам. Хотя, только я было уверилась в непроходимой глупости персонажа, как он такое со своим генералом провернул в ответ на увольнение по прихоти (ну почти что так же) немецкого барона… Нет, этот человек умён, вне всяких сомнений. Полина вот только эта дрянная глупо себя ведёт. И в начале глупо, и в конце не умнее. Да если б она любила его, сама бы приехала — нет, я помню про всякие условности того времени, приличия, но, простите меня, герои Достоевского менее всех с приличиями этими считаются. И была бы с ним откровенной во всём, если бы. Но нет. А этот без памяти влюблённый дурачок из любой мухи слона себе представит — и вперёд, к рулетке. Кстати, о рулетке. Ни когда фильм смотрел, ни когда читал — никакого угнетения не испытывал. Как же, мол, это же затягивает слабые натуры, в кабалу их запрягает, мания же, болезнь. А вот хоть ты тресни, в ушах у меня звучит «Зеро!» Добржанской, и эти солнечные блики на ней встают перед глазами, и весь приезд бабули моментально окунает в такую эйфорию, что красно-чёрные мельтешащие поля — добрые и родные какие-то. То есть, понятно, что добрый и родной — это к советскому кинематографу эпитеты — а вот хоть ты тресни.

А Полину не люблю. Дрянная девчонка. Характерец редкостно жуткий, да и поделом ей, пусть торчит в своей Англии, или куда там её этот типчик увёз к сестре и матери.

К сожалению, не смотря на всю мою любовь к Достоевскому в его произведениях меня часто коробит язык повествования, уменьшительно ласкательные окончания, прозвища, а в " Братьях Карамазовых" так вообще помимо этого Достоевский использовал немного устаревшую форму русского языка.
Так что, читая "Игрока" была приятно удивлена приятным слогом, Федор Михайлович открылся совершенно с другой стороны, но при этом не утратил своего неповторимого таланта передавать чувства человека и моральные дилеммы.
"Игрок" это книга не только об азарте, но и о потере личности, очень легко поддаться искушению и легким радостям, которые опутывают тебя и не дают тебе быть тем, кем ты должен был быть.
И как легко можно лишить себя всех ценностей, чаяний и мечт?
Книга о вечной борьбе человека за свое будущее.
Книга предупреждение.

the grass was greener

С самого начала романа бросается в глаза оторванность, отстранённость этого произведения от остального творчества Достоевского. Прежде всего такое впечатление оставляет первое лицо, главный герой, раздражая своим инфантильным эгоцентризмом, который пытается скрыть за пылающей любовью. Но ведь, если актёр заставляет зрителя себя ненавидеть, это лишь значит, что исполнитель роли — мастер своего дела. А ведь и правда, образ такого человека мне до боли знаком: он встречается на каждом углу, заискивая перед другими, ища себе оправдания и постоянно пытаясь "отыграться". С течением романа пыл Алексея утихает, утихает, и после тихого омута вновь происходит взрыв, отчаяние, страдания — всё в точности по Достоевскому.
Не меньшую отторжение вызывают и другие персонажи — Полина, мадемуазель Бланш, Де-Грие, генерал, да практически все. Особняком стоит лишь "baboulinka" Антонида Васильевна — крепкого характера женщина, хоть и ей не удалось избежать дурмана рулетки. Но, как по мне, так это самый достойный персонаж в этом загнивающем буржуазном обществе.
Отдельно стоит сказать и о Полине, как о явном прототипе Аполлинарии Сусловой, которая столь сильно полияла на Фёдора Михайловича. Итак, что мы имеем: раздражительного характера девица, которая, по общему разумению, сама не знает, чего хотеть от судьбы, и бросается от этого из крайности в крайность. Жестокий, скверный образ выгравировал Достоевский, на фоне которого поблекли все остальные. Сейчас прозвучит извечный вопрос: за что, вроде бы, такую вообще любить? Но слишком часто складывается таким образом судьба несчастливых людей, кои в романе и описаны. И это ещё одна отличительная черта романа — здесь нет никакого намёка на надежду, раскаяние или счастье. В отличии, например, от "Братьев Карамазовых", где сквозь весь роман словно протянута нить добродетели, жизнелюбия, несмотря на все невзгоды, в "Игроке" (кстати, изначально роман назывался "Рулеттенбург" — уже о многом говорит одно название) описывается мир, в котором люди не задумываются над такими вещами, как добросердие, взаимопомощь. Здесь всюду правит балом тьма, которую люди привыкли называть деньгами. В сущности, персонажам нет дела до чего-то высокого, одухотворённого — ведь если у них будут деньги, они смогут поставить свою жизнь так, как им того хочется. Они без конца гонятся, гонятся, не понимая, что вгоняют себя в тюрьму, где от каменных плит разит корыстолюбием, а на потолок кто-то очень умный подвесил деньги. Без сна и покоя эти заключённые прыгают, пытаются взлезть наверх по стенам. Но ведь из тюрьмы-то им всё равно не выйти живыми.
Почему же персонажей я нахожу отвратительными, а оценка столь высока? Потому что это истинно жизнь, судьба как она есть. Оголённая, ничем не прикрытая правда. Никто не умел так яростно и живо описать трагическую судьбу русского человека, как это делал Достоевский.
И этот же роман принёс в жизнь самого Фёдора Михайловича несказанную радость в лице стенографистки Анны Григорьевны Сниткиной, коей он в последствии посвящал свои произведения. Так за несчастьем без спешки следует счастье.
10 из 5.

На мою «вовсе не приготовленную этому случаю голову» сегодня свалилось чудо – «Чужая жена и муж под кроватью», Ф.М. Достоевский.
Все началось с «господина в енотах», мечущегося у ворот «бесконечно- этажного» дома в стремлении найти, вернее, в надежде НЕ найти "одну госпожу в лисьем салопе".
Глафира Петровна, супруга хозяина «енотов» Ивана Андреича и некто Бобиницын образовали известную геометрическую фигуру, в которую некоторой биссектрисой пытался вписаться еще один господин по фамилии Творогов.
И как ловко Глафира Петровна «разрулила» ситуацию, каково?
И нет бы тут «господину в енотах» подостынуть, ибо:

Так нет же, страсть эта привела его в пыльное подкроватное пространство в спальне чужой жены в компании хамоватого молодого человека и бездыханного трупа злобной собачонки.
Ох и попало ему от Глафиры Петровны, которая « уже давно проехала из театра, уже давно как у ней разболелись зубы, как посылала за доктором, как посылала за пиявками…»

Игра в Классики, усложненная версия, 3-я заявка, 8 ход

В этой книге нет положительных личностей.
И уж лучше я признаюсь сразу: мне крайне отвратителен Алексей Иванович - "игрок".
И не только потому, что он продал душу рулетке – поставил бессмертную на zero да и проиграл вчистую.
Главное: он не любит людей.
Может быть оттого, что и себя ненавидит, но он не любит человека как такового, ему отвратительны целые сословия и целые нации, он стер из памяти свое прошлое и своих близких (а ведь где- то они есть, не из воздуха же он взялся).
Был ли он таким всегда или сделался таким?
Не хочу разбираться, и знать о его дальнейшей судьбе тоже ничего не хочу.

Может, цель проигравшегося и вынужденного «по обязательству» писать «Игрока» Федора Михайловича была в том, чтобы вызвать совсем иную реакцию?
Сам- то он жалел или презирал своего героя?
Я очень плохо знаю его прозу и потому теряюсь в догадках.
Я не смею оценивать роман.