На берегах Невы

"На берегах Невы" и "На берегах Сены" мы проходим в рамках программы.
И я обязана отметить, что эти два произведения одни из лучших, если не самые лучшие, в этой программе.
Книга открывает перед нами тот самый Серебряный век, Гумилева, Ахматову, Блока, саму Одоевцеву... Поэты бродят прямо перед нашими глазами во время чтения.
Я полюбила Гумилева, возненавидела Ахматову, увидела Блока...
Книга написана просто и читается на одном дыхании. Главное сесть поудобнее и положить перед собой томики того же Блока, Гумилева, Мандельштама.
Если вы читаете эту рецензию, непременно прочтите и произведение

Книга написана красивым, лёгким, действительно поэтичным слогом. Она увлекательна и воспринимается с интересом. Начинается лирикой и заканчивается пронзительной лирикой, которая не может не тронуть чувствительные сердца. В ней рассказывается о поэтах Серебряного века, с которыми посчастливилось встретиться и говорить Одоевцевой (по-настоящему - Ираиде Гейнике), - Николае Гумилёве, Александре Блоке, Осипе Мандельштаме, Андрее Белом. Упоминается даже Анна Ахматова, хотя о ней сказано немного. Узнала ли я больше о поэтах Серебряного века? Да, безусловно. Размышляла ли над их судьбами во время чтения? Да, безусловно. Прониклась ли я атмосферой этого времени? Не знаю. Мне показалось, что мемуары пытались соединить несоединимое: жизнь духа и жизнь плоти, то есть возвышенность мира, в котором витали чудаковатые, потерянные, радостные, не приспособленные к жизни поэты, знающие только стихи, и реальную историческую и социальную обстановку. В итоге до конца не удалось ни то, ни другое, не соблюден некий баланс. Времени в книге почти нет, есть только отдельные его приметы вроде милиционеров, матросов, красногвардейцев, выдаваемых пайков. И (как же без этого) упоминаний о расстрелах и ссылках. Почти ничего не говорится о простых людях, только пара слов о чужих поклонницах. Взгляд автора направлен исключительно на поэтическую сторону жизни. Но в описании её я не почувствовала цельности. Слишком разрозненны рассказы, воспоминания и анекдоты. Выбор очередного действующего лица кажется случайным. Вот Гумилёв, потом вдруг Мандельштам, Блок, опять Гумилёв - и вдруг Сологуб. И сам текст дробится местами на небольшие параграфы. Возможно, он таким образом повторяет саму память, выхватывающую из прошлого случайные фрагменты. Но единства и духа времени в этом я не увидела.

Прекрасные истории - иногда комичные, иногда печальные. Поэты безудержно рассказывают о своей жизни автору. Первенство принадлежит Николаю Гумилёву, его в книге - больше всех. Пространные монологи оного и других вызывали при чтении недоумение: можно ли было так дотошно, дословно запомнить слова стольких людей и воспроизвести их без ошибок спустя столько времени? Мне кажется, многое Одоевцева приукрашивала, стилизовала, запоминая только идеи. Красиво и действительно благоговейно выписан Блок. Описание Андрея Белого и его манеры изъясняться совпадает с восприятием Марины Цветаевой. Не понравилось мне, что про собственную семью, про свой быт Одоевцева пишет уклончиво, вроде бы подчёркивая, что её обстоятельства совершенно не важны, она не главное лицо в петербургской жизни.

Однако верится с трудом. Чем дальше, тем становится очевиднее, что "небожители" её чтили и выделяли меж других. Гумилёв был привязан к ней особой платонически-ревнивой привязанностью, Блок сразу запомнил её имя и писал его в дневнике, Сологуб улыбнулся ей, Ахматова проводила её до дому, едва познакомившись. Невинное тщеславие автора тщательно замаскировано, но прорывается и вызывает снисходительную улыбку. Вначале она - только "слушающие уши", а затем, после многочисленных оговорок про свою скромность и малость, выдаётся мнение московской публики насчёт того, что в Петербурге все поэты - мертвецы, а есть только Одоевцева. И, упоминая об этом, она уже не пытается смущённо отрицать свою известность. Оттого сложилось ощущение, что, помимо прочего, в своей книге Одоевцева пыталась "доказать". Доказать будущим читателям, что и она была причастна к сонму, вдохновляла! Даже Блока! В этом смысле куда больше понравились мне воспоминания Марины Цветаевой о поэтах, где ведётся рассказ равного о равных. Щедрые похвалы, но и с осознанием собственной величины.

Собственно, в таком изложении нет ничего дурного. Многие говорят, что Ахматова при жизни создавала о себе легенды. Легенда об Одоевцевой создана, безусловно, и в книге Одоевцевой. Сквозь призму жизни других поэтов она рисует и свой образ - большеглазого, кроткого, чувствительного создания с большим бантом. Возможно, она была в точности такой, какой себя описала. Вероятно, все упомянутые похвалы её таланту имели место быть. И это заставляет задуматься о многих вещах - например, о том, как странно складываются судьбы. Все они жили в одно время, встречались на поэтических вечерах, беседовали, ужинали вместе, мечтали, сочиняли стихи. Одни числились гениями, другие - многообещающими. И те, и другие считались известными. Но прошли годы и всех расставили по своим местам. Кто-то ушёл в тень, кто-то остался первым - независимо от того, что они сами о себе думали. Впрочем, об этом заставляет задуматься любая книга о Серебряном веке. Воспоминания Одоевцевой - изящная, женственная, трогательная и, хочется верить, правдивая пища для этих размышлений.

Написано просто,но это документ серебряной эпохи. Если читать параллельно с Ниной Берберовой,то оживает страна,в которую,как в город,нет возврата. По концентрации талантов,по способу выражения,по игре со словом серебряный век для меня есть настоящее золото,золото самой высокой пробы,а вот Одоевцева,на мой взгляд, здесь похожа на Суок с грустными глазами актрисы Елизаветы Никищихиной.
Чудесный Мандельштам,ребячливо-отважный Гумилев...Не знаю,не знаю,как-то странно воспринимается поэт,когда читаешь о нем обыденные истории. Нельзя читать чужие письма,но ,наверно,это лучше,чем читать мемуары.

Это был живой голос из блистательного Серебряного века. Герои этой книги - русские поэты Николай Гумилев, Анна Ахматова, Владимир Маяковский, Осип Мандельштам, Георгий Иванов…
Тогда "На берегах Невы" прозвучали для многих как откровение. И сейчас, спустя годы, эта книга - памятник людям и памятник эпохе, созданный "маленькой поэтессой с огромным бантом", - читается с огромным интересом, настолько "живо" описаны ее персонажи. Феноменальная память Одоевцевой позволила ей и через много десятков лет воспроизвести разговоры, дискуссии, споры того времени.

Ирина Одоевцева - поэтесса, ученица Гумилева, жена поэта Георгия Иванова, эмигрантка, вернувшаяся в старости в СССР, когда началась перестройка - удивительная судьба! Про ее мемуары "На берегах Невы" и "На берегах Сены" я много раз слышала, что там много вранья но было уже поздно - я влюбилась в эти книги, особенно в "На берегах Невы". Так много там там бурлящей, кипящей юности, когда голодно и холодно (а это послереволюционные годы, вот уж там действительно было холодно и голодно) но вся голова занята только стихами, а рядом с тобой ходит загадочный и неотразимый Блок, Андрей Белый разражается бесконечными монологами, Кузмин рассказывает как ему привиделся ангел, Мандельштам съедает твою кашу, а Гумилев придумывает какую-нибудь очередную авантюру. Какой же обаятельный Гумилев предстает в этой книге. Да, в нем есть много от капризного ребенка, он переменчив в настроении, но как же очарователен. И не важно, придумано все это или нет....

Так сложилось, что я читала это книгу в 2021-2022, ровно 100 лет спустя после описанных событий, когда и наш старый мир стремительно рушился, освобождаю место новому. Удивительно неунывающий праздничный голос Ирины Одоевцевой придаёт шарм и сглаживает углы грозного века конца Империи. Великие поэты Серебряного века Гумилёв и Блок уходят в небытие истории, но на прощание мы окидываем их восхищенным, влюблённым в талант, в гений, в поэзию, в Петербург взглядом Ирины Одоевцевой.
Автор безусловно пристрастна и сама выбирает о чем ей писать, и это её полное право. Но голос её удивительно искренний и не потерявший свежесть создаёт ощущение машины времени, на которой сквозь текст вы видите ещё кудрявого и восторженного Машдельштама, неприступную и одинокую Ахматову, вкрадчивого и уставшего Блока, полного надежд и планов, но несущегося с неминуемой гибели Гумилёва.
Хочется прочесть вторую часть - "На берегах Сены" , чтобы глазами автора увидеть и Париж русской эмиграции, жизнь уцелевшей в нем части невской Атлантиды.

Ирина Одоевцева, поэт и писатель, в своих воспоминаниях пишет о жизни в послереволюционном Петербурге, временах голода, холода, страха и о духовной пище- поэзии, которая продолжала жить, давать людям надежду и веру. .О замечательном Николае Гумилеве, его большой душе, благородстве и о стихах, рождённых в это время. Ирина Одоевцева рассказывает о встречах с О. Мандельштамом, А. Белым , А.Ахматовой, с будущим мужем Г. Ивановым. Книга написана прекрасным языком , в ней много поэзии, чистоты и благодарности судьбе, которая однажды позволила этим людям встретиться , прикоснуться к великой поэзии.

Так уж вышло, что отношения у меня с поэзией не сложились. Разве что Пушкина я искренне люблю и уважаю, только его рифму чувствую и понимаю, наверное, потому, что выросла на сказках Александра Сергеевича. Творчество же всех прочих поэтов, даже самых гениальных из них, меня никак не трогает. При всём при этом меня невероятно увлекают истории о жизни и творческом пути того же Николая Гумилёва или всеми забытого Фёдора Сологуба, потому что истории их совершенно удивительные.
Не так давно читала книгу Екатерины Рождественской, где она писала о начале творческого пути своего отца. Сейчас вот в рамках марафона наткнулась на книгу Ирины Одоевцевой, где она совершенно искренне и эмоционально описывает своё знакомство и ученичество у самого Гумилёва, вспоминает свои встречи с известнейшими поэтами своего времени, такими как Маяковский, Мандельштам, Ахматова, Чуковский, и открывает живописный мир творческих людей. Сама я весьма далека от всего этого, но как же меня завораживает эта творческая атмосфера поэтического сообщества. Настолько завораживает, что во время прочтения этой книги я сама как будто оказывалась там, на улочках Петербурга 1918-21-го годов, прогуливалась вместе с автором по Бассейной улице в обществе Гумилёва и слушала его увлекательнейшие истории, истории «поэта, воина и путешественника». Я вместе с автором пережила и трагическую смерть Блока, и расстрел Гумилёва, и эмиграцию российской интеллигенции в Европу.
Одоевцева так красиво написала, так поэтично рассказала свою историю, что действительно складывается ощущение, будто сборник стихов читаешь. Стихов красивых, музыкальных, но иногда жестких и слишком реалистичных. И ведь про трудные для нашей страны времена писано, но как поэтично, красиво. Наверное, Ницше был прав, утверждая, что «герои и великие поэты появляются во времена страшных событий, катастроф и революций», правда, не все они, как правило, выживают и остаются в памяти людей.
Единственное, автор нередко в своём рассказе забегает вперёд, предвосхищая последующие события, что несколько сбивает с толка. Зачем же заранее рассказывать о том, что будет, если рассказ изначально идёт про это самое «будет». Но в целом это удивительная и столь же печальная история о тех, кем когда-то восхищались, но довольно скоро забыли. Ведь правда, многих талантливых людей тех времён сейчас уже никто и не помнит, потому что система их когда-то разжевала и выплюнула, а между тем, Фёдор Сологуб может быть был поэтом получше, чем тот же Блок.
И ещё. Я бы с удовольствием прочла эту книгу в школе, когда мы по программе проходили поэтов Серебряного века. Здесь же столько интересной и своего рода уникальной информации о жизни и творчестве поэтов и писателей 20-х годов XX в., рассказанной непосредственно свидетелем событий, а не сторонним биографом. Возможно, конечно, что Одоевцева что-то приукрасила, может быть даже где-то слукавила, но сия история определённо интереснее сухого перечисления фактов из биографии знаменитых людей.