Пассажир первого класса

По этому рассказу в 1954 году снят фильм с замечательным актерским составом. Через него и произошло мое первое знакомство с "Анной на шее", очень рекомендую посмотреть, молодая Алла Ларионова великолепна. Сам же рассказ вызвал больше положительных эмоций, он глубже, лучше понимаешь поведение персонажей.

В первой части Чехов рассказывает о судьбе Анны до замужества и что толкнуло ее на неравный брак. Модест Алексеевич, богатый муж, оказался тот еще скряга и зануда. Семейная жизнь потекла унылым чередом, сменяя день за днем. Не получается и помогать отцу с братьями, как мечталось вначале. Муж, хотя и богат, не выделяет на это средств. Молодую женщину не покидает ощущение пустоты, бессмысленности существования, жалости к себе.

Во второй части происходит кардинальная перемена с Анной и всей ее жизнью. После зимнего бала, на котором она имела головокружительный успех, приходит понимание, что надо уметь пользоваться своим положением, красотой, молодостью. Она, Анна, создана для поклонения, любви, танцев, веселья!

"Бери от жизни все, ведь она так коротка", думаю многие слышали подобный призыв. По этому принципу теперь потекла и жизнь Анны. Власть денег, внешний успех привели к духовному падению, вытащили наверх имевшиеся пороки, корысть и тщеславие. В небольшом, но очень глубоком рассказе Чехову удалось показать, что падение произошло не на балу, не в один момент. И вот уже забыт отец и совершенно безразлично страдание младших братьев. Почувствовала Анна и свое безграничное влияние на супруга, ведь , благодаря ей, он все же получил Святую Анну, а там и Владимир не за горами, если жена "постарается".

Перечитав рассказ через много лет, могу сказать только "Антон Палыч - гений".

Этот рассказ напомнил мне насколько мы с автором не сходимся. Вроде и написано о понятных и очевидных вещах, но словами не передать сколько раз за такую маленькую историю я закатывала глаза.
Весь рассказ это допрос мужика, которого поймали во время кражи гайки с железной дороги. И весь этот допрос напоминал мне беседу двух глухих стариков, когда каждый о своем и при этом другого услышать и не пытается.
Понятно, что автор пытался высмеять безграмотность сельских жителей. У мужика было много возможностей если не выкрутиться из ситуации, то минимизировать последствия, но он даже не пытался понять в чем претензия и в чем его обвиняют.
Оценка 7 из 10

Первоклассный рассказ. Из тех произведений, про которые даже неловко говорить, что они там отличные, превосходные или еще какие-то в этом роде. И какую десятку ни поставь - все мало будет. И при этом, по иронии судьбы, не самый известный рассказ Чехова. А при чем тут ирония судьбы? Тот, кто рассказ читал, сразу поймет – дело в том, что в нем именно и поднимается (и рассматривается) тема «известности». Почему тот или иной человек становится известным, а другой – нет, почему та или иная профессия способствует известности, а другая – вовсе нет? Можно сказать, что перед нами не рассказ, а философское рассуждение… хотя нет, все же именно рассказ. Проблема здесь скорее образно демонстрируется, чем интеллектуально разбирается.

Главное действующее лицо – инженер Крикунов, который всю жизнь мечтал о славе, а между тем он никому не известен – при том, что он настоящий мастер своего дела и построил по России десятка два преотличнейших мостов. Антипод Крикунова – провинциальная певичка, с которой он сошелся в провинциальном же городе – у ней ни таланта, ни трудолюбия (во всяком случае таково пристрастное мнение Крикунова), но все ее знают, «звезда», можно сказать, и даже «в центрах» о ней слыхали. Вот Крикунов и мучается – как так? Почему строитель мостов никому не известен, а дрыгающая ножками певичка – известна всем? Несправедливо! Вот давайте и подумаем, справедливо это или нет?

Больше всего в рассказе поражает изначальный посыл, а именно, что Крикунов стремился не к чему иному, как к славе в ее чистом виде. Почему поражает? Да потому что тогда способ, который он избрал для достижения славы не может, в свою очередь, не поражать. Крикунов жалуется на то, что законы достижения известности неизвестны и поэтому он и попал впросак, однако, я думаю, что не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться: строитель мостов не является фигурой, пользующейся всеобщим поклонением. Тем более строитель мостов в провинциальных городках. Но даже если взять резонансные мосты – кто-нибудь знает, например, кто строил мост «Русский» во Владивостоке или кто сейчас строит Керченский мост? Я лично не знаю, да и не интересуюсь. Думаю, широкая публика тоже с куда большим азартом будет надрывать глотки по вопросу «наш все-таки Крым или не наш?», а кто там строит Керченский мост, публику мало интересует. Но обидно ли это архитекторам-инженерам? Не знаю. Мне кажется, что при адекватном признании в профессиональной среде они не слишком заморачиваются по тому поводу, что их не узнают на улицах. Но не знаю, не знаю. Думаю, у многих профессионалов высокого класса все же должно вырабатываться такое вот «крикуновское» недоумение типа: почему всякого зачастую второстепенного футболиста или актера знают все, а многих первостепенных математиков, химиков, инженеров, архитекторов знают только очень немногие? Например, только «самые-самые» ученые могут похвастаться, что их, как Эйнштейна, знает каждая собака. Да и то, наверное, не всегда и не каждая.

Тут все же не обойтись без сопоставления самих этих понятий: признание и слава. Понятно, что любая слава подразумевает признание, но вот далеко не любое признание подразумевает славу. Что такое слава: это когда человека знают «все». А что такое признание: это когда человека знают только непосредственно те, кто способен по достоинству оценить его деятельность. Если мы возьмем математика, то его способны понять другие математики (или всерьез интересующиеся математикой), но трудно представить, чтобы его могли понимать очень многие (особенно сегодня). Вместе с тем, какая-то его работа может произвести такой фурор, что имя математика станет общеизвестным. Но ведь эти люди, которые теперь будут его знать, не станут от этого лучше его понимать. Вот, например, все знают Перельмана, но многих ли это приблизило к пониманию того, что он сделал? И какая тогда радость, что тебя знают те, кому до твоего дела нет никакого дела? Я это к тому, что смысл всегда имеет только стремление к признанию. Просто в ряде сфер, например, в индустрии развлечений, это стремление совпадает со стремлением славе, и любой мало-мальски известный в этой индустрии человек как бы автоматически известен почти всем (ну или очень широкой аудитории). Плюс везде еще своя специфика. В кино, например, актеры, как правило, пользуются большей славой, чем режиссеры. И что? Не думаю, чтобы признанные режиссеры комплексовали по этому поводу…

Ну а стремление к славе Крикунова… Крикунов у нас ведь еще и химик, и не какой-нибудь химик-любитель, но «занимаясь на досуге этой наукой, я нашел способы добывания некоторых органических кислот, так что имя мое вы найдете во всех заграничных учебниках химии». Что бы ему тогда посоветовать? Если бы он жил сегодня, можно было бы посоветовать ему взяться за написание научпопа. Вполне возможно, что тогда его имя неплохо прогремело бы. Ну или написал бы книжку: «Как я строил мосты в России и остался никому не известным». Впрочем, за него такую книжку уже написал всем известный Чехов:)

Юмореска-миниатюра на тему "фантазия и реальность".

Хотела молодая супружеская пара насладиться одиночеством, и вдруг набежали родственники без приглашения. И вести себя надо вежливо. Хотя внутри все кипит от раздражения.

Была бы глупая банальная история. У любого другого автора. Абсолютно невозможный сюжет. С открытым концом, больше похожим на бытовой ужастик про коммунальную кухню.

Но Чехов вводит еще один персонаж, куда более живой, чем сладкая парочка. Луна! Она и хмурится, и радуется, и завидует, и злорадствует. Да и какая романтика без луны? Скрылась за облаками - гости и набежали.

Забавно, что в 19 веке самым романтичным дачным местом была железнодорожная платформа. И любовались телеграфными столбами. Ах, Антон Палыч, что ж вы так ловко подкалываете! Издеваетесь над прогрессивной молодежью и модными штучками.

«На него старуха не взглянула, лишь с очей прогнать его велела»

«Дурачина ты, простофиля...»

Пушкин «Сказка о рыбаке и рыбке»

Ни один рассказ Чехова не ставил передо мной такого количества загадок. Самая из них загадочная — это мгновенное изменение человеческого характера. Аня всегда бывшая примерной, заботливой дочерью и сестрой, а превратившись в жену, стеснявшаяся попросить у мужа денег даже на маленькую шоколадку, буквально в одночасье становится способной хамить мужу. «Подите прочь, болван!» — говорит она Модесту Алексеичу с презрением и восторгом едва только убедившись в том, что произошедшая в её жизни перемена декораций это не сон и не сказка. Но в жизни так не бывает, хамство не может стать чертой характера с такой скоростью, если его доселе и следов не наблюдалось. Даже у пушкинской старухи, вознесённой Золотой Рыбкой из грязи в князи, этот «отёк Квинке» не развивался так пугающе быстро. Поэтому рассказ «Анна на шее» кажется мне в не меньшей степени притчей, чем «Сказка о рыбаке и рыбке».

Ну, уж коль скоро, это не совсем реализм (а так принято считать), то, может быть, вторая загадка рассказа вообще не заслуживает внимания? Но ведь Чехов легко мог и не загадывать её, какой в этом смысл? Речь идёт о том абсолютно очевидном обстоятельстве, что муж Ани, мечтающий получить золотой крест ордена св. Анны 2-й степени, который носился на шее (на ленте шириной 4,5 см.), уже носит на шее какой-то орден. Этот орден он снимает, переодеваясь в купе поезда, и его же надевает отправляясь на бал, так сильно изменивший жизнь его самого и его жены. Никаких комментариев по этому неназванному ордену в книге нет (у меня т.9 ПСС в 18 томах), но можно предположить, что Модест Алексеич имеет 2-ю степень ордена св. Станислава, также носившегося на шее (этот орден рангом ниже Анны). Но, поскольку с первой степенью св. Станислава жаловалось потомственное дворянство (с 1855 года, до этого п. д. давалось с третьей степенью), можно сделать и дальнейшее предположение — Модест Алексеич в этой привилегии не нуждается, потому и не стремится получить этот орден. Не объясняет Чехов и другое немаловажное обстоятельство — что заставляет Модеста Алексеича так страстно мечтать об ордене Анны. Снова остаётся только предполагать — из-за прибавки к пенсии, положенной кавалерам Анны 2-й степени. Вероятно, эта прибавка была достаточно ощутимой. Всё это мне кажется недостатком рассказа, другими словами — он был бы намного интереснее, если бы читатель смог представить себе не только подоплёку поведения Ани, но и мотивы, руководящие действиями её мужа. Да кому интересны (могут меня спросить) жизненные установки, моральные принципы (которых, может быть, и вовсе нет) всяких старых козлов (именно так выглядит Модест Алексеич в глазах нашей молодой современницы:))? Главное в рассказе то, что касается Ани, разве нет? Нет, отвечу я. Каждый человек мне дорог, каждый человек мне интересен. Посвяти Чехов чуточку больше места мужу, я лучше понял бы и поведение молодой вертихвостки, а понять её до конца, мне, как говорилось выше, так и не удалось.

Третья загадка рассказа вообще не имеет шансов на решение. Здесь, скорее всего, Чехов просто ошибся (ещё раз!), слегка перекаламбурил. Но в рассказе этому моменту придаётся очень большое значение, и я не могу не остановиться на нём. Когда Анну 2-й степени получал некий Косоротов, у которого была сварливая и легкомысленная жена (тоже Анна), его сиятельство изволил сострить: «Значит, у вас теперь три Анны: одна в петлице, две на шее.» Вспомнив об этом, Модест Алексеич говорит жене: «Надеюсь, что когда я получу Анну второй степени, то его сиятельство не будет иметь повода сказать мне то же самое.» Надежда оказалась напрасной, его сиятельство повторил свою шутку слово в слово. Вот только оснований к этому не было на этот раз ни малейших. Анюта уже висела на шее любовника, куда более богатого, чем её муж. Его сиятельство был не в курсе? Крайне наивное предположение. Остаётся также необъяснённым, на что, собственно говоря, надеялся бедный Модест Алексеич. Видимо, на то, что его сиятельство не будет прикидываться плохо информированным насчёт различных тонких обстоятельств личной жизни своих ближайших сотрудников. Но надеяться-то он, как будто бы, должен был как раз на обратное!

До чего же запутанный (местами) сюжет!  Антон Палыч, ну  как же Вас угораздило?!

Создатели очень даже неплохого фильма 1954 г. по этому рассказу (режиссёр Исидор Анненский, в роли Анюты двадцатитрёхлетняя красавица Алла Ларионова) одну из загадок решили, не мудрствуя лукаво, простейшим способом — никакого ордена на шее муж Анюты в кино не носит. То есть они молча предположили, что тут Чехов ошибся, и поправили его. Первая из перечисленных мной загадок в фильме не разгадана — хамские слова Анны, обращённые к мужу, звучат совершенно неестественно. Каламбур же о трёх Аннах в исполнении его сиятельства (Александр Вертинский) звучит настолько двусмысленно, что по прежнему остаётся неясным, знает или не знает князь, кто оплачивает мелкие счета новоявленной вертихвостки. Насчёт того, кто платит по крупному, фильм сомнений не оставляет.

) В поведении и манерах Модеста Алексеича в рассказе (а в фильме тем более) нет ничего общего с дворянином. Он стопроцентный плебей. Тем не менее, почему бы Модесту Алексеичу не подумать о дворянстве для своих потомков? Для чего он вообще женился? Только для обзаведения красивой игрушкой?

Современникам наверняка было понятно, какой орден носил на шее Модест Алексеич, но всё-таки для более полной характеристики персонажа авторский комментарий, органично вставленный в рассказ по этому поводу, был бы не лишним.

И что думать читателям двадцать первого века? Да не будут они думать! Они ленивы и нелюбопытны. Какими были во времена Пушкина, такими и остались.

В любой женщине заложено стремление быть загадочной, ведь это привлекает внимание мужчин.
Пассажирка купе ,молодая дамочка всячески дает понять, своему
спутнику,начинающему писателю, что она "не такая, как все", что ее необычная судьба выделяется из общей картины. Она создает ореол загадочности, вокруг в общем то обычной биографии рассчетливой женщины, плетущей интриги с целью извлечения личной выгоды.
В этом небольшом рассказе Чехов, знаток человеческой сущности , показал, что за женской показной заманчивостью, кроется желание меркантильной особы построить благополучие за счет очередного немолодого мужа.
Данное явление в нашей действительности разрослось до гигантских размеров и стало повсеместным. Уже давно никого не удивляют подобные поступки.

Сегодня этот рассказ воспринимается как весьма вторичный продукт. Сложно представить, как он читался почти полтора века назад, но ныне короткая зарисовка о девушке, нашедшей способ зарабатывать на жизнь, выходя замуж за богатых стариков, настолько избита…
Двое в купе первого класса. Она – хорошенькая дамочка. Он – губернаторский чиновник. Разговор между ними наполнен пародийным пафосом. Её типично пустые слова – «я несчастна! Я страдалица во вкусе Достоевского... Родилась я в бедной чиновничьей семье. Нужда, борьба за кусок хлеба, сознание ничтожества... Ах, не заставляйте меня вспоминать! Мне нужно было самой пробивать себе путь... Уродливое институтское воспитание, чтение глупых романов, ошибки молодости, первая робкая любовь... А борьба со средой? Ужасно! А сомнения? А муки зарождающегося неверия в жизнь, в себя?.. К несчастью, я наделена широкой натурой... Я ждала счастья, и какого! Я жаждала быть человеком! Да! Быть человеком - в этом я видела свое счастье!»
Нет смысла приводить все оправдания женщины к избранному пути – «подвернулся на моем пути богатый старик-генерал...»
Забавно, что Вольдемар, попутчик, подыгрывает ей – «Ваша чуткая, отзывчивая душа ищет выхода из лабиринта... Да! Борьба страшная, чудовищная, но... не унывайте! Вы будете победительницей! Да!»
Чехов очень точно подмечает стремление женщины любыми средствами оправдать свои поступки от минимальных целей – не умереть с голоду, до более высоких устремлений – от низменно-пошлых объятий старика к любимому человеку, чтобы «сделаться его подругой, помощницей, носительницей его идеалов, быть счастливой... отдохнуть...»
Старик-генерал умер, кое-что оставил, но … Вырваться из порочного круга уже невозможно, и вот новая встреча – «другой богатый старик...»
Фраза – «Мне нужна была слава... шум, блеск, как для всякой - к чему скромничать? - недюжинной натуры. Я жаждала чего-то необыкновенного... не женского!»
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 166

Дочитав "Войну и мир", с удовольствием отдохнула на куда более любимом Чехове.
Безмерно благодарна Антону Павловичу за то, что, оставаясь признанным классиком и затрагивая ничуть не менее важные темы, он в то же время уважает ум читателя настолько, что предполагает в нем способность домыслить причину поступков персонажей самостоятельно, без тщательного разжевывания их внутреннего мира (чем сильно грешит Толстой).

Картина происходящего в рассказе складывается из мелких деталей, которые можно самому покрутить и оценить.
Игра ведется гораздо более тонкая - на уровне образов и действий, из которых мы сами уже можем сделать вполне определенные, явно предполагавшиеся автором выводы.
Вот сходят двое на перрон. Казалось бы, один и так толстый, значит, более зажиточный. Так у него ведь еще губы лоснятся от какой-то вкусной жирной пищи, и пахнет он благородным флердоранжем и дорогим хересом. А второй, так себе худышка, соскакивает, навьюченный багажом, и пахнет самой обычной ветчиной. Не низшие слои, понятно, но и ничего особенного.
Гениально! Всего в нескольких предложениях и безо всяких лишних прямых пояснений!

То же и с дальнейшим текстом.
Сын Тонкого то мешкает, оценивая, стоит ли снимать перед непонятным Толстым фуражку, то резко начинает застегивать мундир на все пуговки, узнав его чин.
Сам Тонкий то безостановочно мелет всякую чепуху и с удовольствием предается воспоминаниям, то лебезит и хихикает, "как китаец".
Идея раскрывается сама собой - красиво, точно, кратко и, повторюсь, тонко.

И почему я раньше упускала из виду этот рассказ?

Приятного вам шелеста страниц!

А.П. Чехов «В вагоне» (рассказ, 1881 г.)

Это рассказ о жутких железнодорожных буднях. И лучшее представление о нём можно получить не с моих слов, а прочитав лишь пять первых предложений этой миниатюры.

«Почтовый поезд номер такой-то мчится на всех парах от станции «Весёлый Трах-Тарарах» до станции «Спасайся, кто может!». Локомотив свистит, шипит, пыхтит, сопит…Вагоны дрожат и своими неподмазанными колёсами воют волками и кричат совами. На небе, на земле и в вагонах тьма… «Что-то будет! что-то будет!» - стучат дрожащие от старости лет вагоны…»

Дальнейшее описано в том же духе.
Забавный, не претендующий на многое рассказ.

Впервые этот рассказ я прочитала в классе восьмом. И я никак не могла понять поведение Анны. Она же такая милая и добрая и собой пожертвовала, а потом вдруг изменилась. Зачем? Для чего?
Мне стало обидно, потому что мне так понравилась Анна.
Потом, я прочитала этот рассказ спустя много лет. Где то в 25.
И задумалась. Я не могла винить Анну в малодушии с которым она отказалась от семьи. Ну ладно от отца. Он и не пытался уйти от своих проблем, а все больше усугублял свое полоение.
Но братишки! Анна конечно же красива. И молода! Настолько молода, что в ее жизни еще много места для котят и кукол. Она конечно же хочет балов, платьев, лент и кавалеров.
Восхищения! Как можно больше восхищения. И конечно же любви.
И тут "человек не молодой и не красивый",но как уверяла Мавра Григорьевна у Аннушки непременно буду поклонники и те самые балы и цветы и кавалеры!
Можно ли осудить совсем девочку, что она, восемнадцатилетняя дурочка выcкочила замуж за Модеста Алексеича. Спасти себя, братьев, отца.
Меж тем: «После венчания не было даже лёгкой закуски"
Жаден был Модест Алексеич. Жаден! Но дарил Анне драгоценности и скрепя сердце давал денег на платья. Анна блистала на балах.
И стала меняться.
Исчезла скромная и тихая Аннушка. Появилась циничная Анна.
Ох не знаю, могу ли я винить Анну. Я не могу простить ей только братишек.
Хотя кто знает.. Может одумается она, вынырнет из балов и вороха кружев.
Хотелось бы верить.
"Семейная жизнь есть не удовольствие, а долг!" - говорил Модест Алексеич Аннушке.
Бунтовала Анна. Перевернула себя и все вокруг с ног на голову.