The Man with the Compound Eyes

Я не могу сказать, что это книга о том, что нужно беречь природу. Мусорный остров, проносящийся в судьбах оторванных друг от друга и не имеющих сюжетной связки персонажей, просто есть. Ну, как гора в деревне, о жителях вокруг которой идут повести. Плавучий мусор не смог стать стержнем романа. Тут вообще нет стержня. И сами по себе повести довольно... ниочёмные, что ли. Не интересные. Не увлекают.
Я думала, книга будет о жители иной фантастической реальности, ворвавшимся в жизнь обычного землянина. И надо сказать, что до конца так и не становится ясно, фантастичен Ваю-Ваю, или списан с каких-то дикарей. Но он абсолютно не интересен. И жители его, все, о ком упомянуто, и Ателей в частности - скучны. За ними не интересно наблюдать.
Вообще ни за чем в этой книге особо не интересно наблюдать. Каждый персонаж похож на того парня, который сидит у реки и ждет, пока по ней проплывет труп его врага. Ну или пока река выйдет из берегов и смоет его. В целом, не важно. Все тут плывут по течению, без смысла и сути, без стремлений и ожиданий. Как тот плавучий мусорный остров. Не приносят ничего миру и ничего от него не берут.

И о чём была эта книга, в ней все даже не флегматично ждут Годо. Они вообще не ждут ничего вовсе.

Флэшмоб 2023: 32/50.

Восток — дело, блин, тонкое. Иногда — эфемерное и неуловимое.

Поначалу непривычно читать книгу без жестко довлеющего над всеми действиями персонажей Его Величества Сюжета. Есть фоновый сюжет — экологическая катастрофа, и есть линии отдельных персонажей, которые могут как пересечься, так и нет.

Фоновый сюжет — с мусорным островом и экологической катастрофой — затрагивает всех персонажей и как бы становится поводом рассказать про их жизни. Не всем суждено чему-то научиться к концу книги, не всем суждено измениться, стать лучше или хуже. История каждого из них — маленькое окошко, открывающееся в мир Тайваня. Красивого, самобытного, чарующего, ужасного, культурного, мерзкого, цивилизованного и почти первобытного. Места с удивительной природой и места, которому грозит гибель.
Очень разного Тайваня.

Мы смотрим на Тайвань так же, как и Человек с фасеточными глазами. У него — омматидии, у нас, в силу несовершенства глаз — книжные истории-окошки, через которые мы тоже подглядываем.
И, наверное, в отличие от Человека с фасеточными глазами, мы можем вмешиваться.
Наверное.

И отдельно, раз уж мне дали такое разрешение, не могу не поблагодарить еще раз переводчика этой книги. Andreev Vitaly , еще раз спасибо за вашу крутую работу и превосходный перевод, читать который — одно удовольствие.