Логотип LiveLibbetaК основной версии
Обложка
User AvatarВаша оценка
4,6
(16,8K)

Время жить и время умирать

3
62
  • Аватар пользователя
    Аноним28 июля 2015 г.

    Как ни странно звучит, «Время жить и время умирать» - Книга. Именно, Книга с большой буквы. Книга непростая, но Книга о жизни. Книга с множеством ответов, но оставляющая после прочтения ещё больше вопросов. Книга, о которой хочется забыть, но невозможно промолчать. Её невозможно оценить. Нельзя сказать, хорошая она или плохая поставить десять баллов или одну-две звёздочки. Разве можно оценить время жить или время умирать?
    В школе мои сочинения практически всегда страдали: в основном они были написаны на тройку или четвёрку, пятёрка считалась большой удачей. Кто знает, возможно, за дальнейшие рассуждения моя оценка скатилась бы до двойки. А может быть, кто-нибудь и согласится со мной.
    Ремарк научил меня не судить о Великой Отечественной Войне однобоко. На войне нет плохих или хороших (позднее я ещё вернусь к этому). На войне гибли все: евреи, русские, белорусы, украинцы, поляки и многие другие.
    Но я никогда не задумывалась, а как же немцы? Как-то так, словно отвечает нам немецкий писатель Ремарк своим романом «Время жить и время умирать». Без оправданий, без осуждений. Будто главный герой, Эрнст Гребер, и есть автор. На протяжении всего произведения я не увидела (а, может, просто невнимательно читала), как он поносит или восхваляет Гитлера или Россию. Гребер самый обычный военный, выполняющий приказы начальства; самый обычный военный, которому впервые за два года войны удалось уехать в отпуск. Таким образом, Ремарк показывает не только жизнь и смерть на фронте, но и по пути домой, и в тылу, в родном городе главного героя, где жизнь и смерть также правят людьми. А между, сквозь и вокруг всего просочилась война. Даже возвращаясь домой в отпуск, Гребер сталкивается с войной и желанием жить.


    По вагонам прошел патруль, он вылавливал легко раненных; их отправляли в городской лазарет. Весть об этом мгновенно распространилась по вагону. Солдаты, получившие ранение в руку, ринулись по уборным, надеясь спрятаться. Там началась драка. Более проворные старались запереть дверь, другие с яростью отчаяния выволакивали их.
    • Идут! - вдруг крикнул кто-то снаружи.

    Клубок человеческих тел распался. Двое взгромоздились на сиденье и, наконец, захлопнули дверь. Солдат, упавший на пол в этой свалке, с ужасом смотрел на свою руку в шине.
    Маленькое красное пятно на бинте расплывалось все шире. Другой солдат открыл дверь, которая вела на противоположную сторону, и с трудом спустился прямо в крутящийся снег. Он прижался к стенке вагона.Остальные продолжали сидеть на своих
    • Да закройте вы дверь, - сказал кто-то, - а то они сразу догадаются.
    тся.

  • Гребер задвинул дверь. На миг, сквозь метель, он увидел лицо человека, присех пор молчал.
    Все не истреблом лице легкую усмешку.
    Какой-то парень с цыплячьей грудью, беспокойно бегавший по комнате на но обыкновенные люди?

    Действительно, а кто же тогда обыкновенные люди? Как показывает дальнейшее повествование (или сама жизнь) обыкновенных людей можно встретить в Гребере, Элизабет, школьном учителе Польмане или Йозефе.
    И все они живут. Им посчастливилось жить, хоть и среди бомбёжек, сгоревшего дома Элизабет, погибшей пятилетней девочки с младенцем на руках.
    Две недели отпуска Гребера пролетели для меня за два дня; и вновь пора возвращаться на фронт, к завершению книги, где опять встречаются пленные русские. Именно в самом конце книги, дочитывая последние абзацы, я была потрясена до глубины души. Поступок Гребера, выстрел русского старика, - всё это порождало во мне миллион вопросов, ответом на которые, наверное, будет лишь одно. На войне нет плохих или хороших.

    P.S.: На войне нет плохих или хороших. А где же они тогда были? За всё время чтения я никак не могла отделаться от навязчивого чувства «оглядки». Можно сказать, читала с оглядкой. Читала и задавала себе вопросы: а как бы русские поступили с пленными; стали бы они принимать помощь от людей, подобным Альфонсу Биндингу; вели бы себя как те люди на пожаре, желавшие, чтобы и чужие этажи сгорели, когда твой уже уничтожен, или жалевшие дать кружку, чтобы напиться воды из общей бочки.
    Но не этими словами хочется закончить свои разрозненные и противоречивые мысли. «Надо верить. Верить. Что же нам еще остается?» Верить, жить и чувствовать, что живы, - именно то, о чём думаешь, чему радуешься и что следует помнить в трудную минуту после прочтения книг Ремарка.

    Читать далее
    3
    25
  • Аватар пользователя
    Аноним15 февраля 2015 г.

    Я люблю Ремарка. Пожалуй, это один из самых любимых писателей. Его 'жизнь взаймы' - мой любимый роман на протяжении уже пяти лет точно, 'Ночь в Лиссабоне' тоже занимает важное место на книжной полке... А вот 'Время жить и время умирать' вызывает у меня довольно противоречивые чувства.
    Война - не моя тема для чтения. Мне слишком тяжело читать о бомбежках, о ранениях и о трупах, о перестрелках, о всей войне в целом, особенно когда и ты, и главный герой, и автор понимают ее бессмысленность.
    Главный герой, Эрнст Гребер (фамилию которого я почему-то коверкала на протяжении всего романа) отправляется с фронта в трехнедельный отпуск, и этот отпуск стал его 'временем жить'. Да, это время жить длится всего лишь несколько недель, но со стороны кажется, что это была целая вечность. Но даже в родном городке 'время жить' периодически нарушает 'время умирать': постоянные воздушные налеты, панический страх людей за свою жизнь и, конечно же, Гестапо.
    Не знаю, что именно противопоставлено в этом романе. Как первый вариант, время жить - отпуск Гребера в городе, время умирать - действия, происходящие на фронте. Как второй вариант, и время жить, и время умирать - все, происходящее в романе, по большей части во время отпуска, потому что рассматривать это как просто 'время жить' было бы не совсем правильно, учитывая того, что война идет как на фронте между русскими и немцами, так и в тылу, и в городах, и в деревнях между жизнью и смертью.
    Еще раз повторюсь, что война - моя нелюбимая тема в романах, особенно в ТАКОМ количестве. 'Время жить и время умирать' насквозь пропитан болью войны, и даже линия взаимоотношения главного героя с девушкой (имя которой спустя четыре часа вылетело у меня из головы) лично мне никак не облегчает эту боль.
    Роман достойный, хороший, сильный, даже слишком. Но вряд ли я возьму его в руки еще раз. Ведь здесь не война с самим собой, война не в голове, а война самая настоящая, с потерями, со страданием, с надеждой и со слезами. Мне такая война не нужна.

    ЗЫ: ах да, это издание просто насквозь пропитано орфографическими ошибками, которые режут глаз, как и опечатками. Хочется верить, что это только это издание, и что редакторы и корректоры обязательно исправят это недоразумение.

    Читать далее
    3
    24
  • Аватар пользователя
    Аноним4 декабря 2014 г.

    Гребер, прости!

    3
    39
  • Аватар пользователя
    Аноним6 июня 2014 г.

    Об этой книге, ровно как и о других произведениях Ремарка, уже столько сказано и написано, что чувствуешь себя не в праве повторяться. Дабы не разрушать своими топорными и банальными словами ровный строй изящного и глубокого осмысления, что витает вокруг автора, я кратко и без фантазии приведу здесь свои впечатления.

    Не могу сказать, что отлично знакома с творчеством Ремарка, хотя и прочитала почти все его ключевые произведения - однако то, как легко они читаются, так же быстро они у меня и забываются, что, в общем, не делает меня хорошим знатоком автора и его творчества.

    Возможно, Ремарк мне просто приелся, но "Время жить и время умирать" не привнёс для меня ничего нового... где-то я уже всё это читала непосредственно у автора. Может быть, я просто подросла, приобрела больше жизненного опыта, но ни идеи романа, ни мысли героев уже не кажутся мне откровениями, которые во многом просты и очевидны, но, тем не менее, потрясают основы всего и вся.

    Что показалось любопытным - некая, не скажу что большая, но значительная доля романа посвящена России. То тут, то там проскальзывают мысли и впечатления о стране, о войне на её территории, о русских. Глазами военного всё это выступает единым и неделимым враждебным организмом. Нет отдельных элементов: кладбище на русской земле, деревня, люди, даже закат - они все лишь синонимы нечто грозного и большого, врага.

    В основной части романа ведётся повествование о немецком военном, прибывшего с передовой из России в родную Германию в отпуск. Наивысшая по ценности часть романа, приправленная фирменной ремарковской философией, и отражающую будни немецкого народа на закате ВМВ и приближающегося поражения Великогерманской империи: полную отчаяния, потерь, страха, бомбёжек и лишений, а так же нерушимым стремлением прожить за один день всю жизнь.

    По настоящему достойное внимания повествование, конкретно меня, к сожалению, не впечатлившее. Как говорится, "снаряд два раза в одну воронку не попадает" - а снаряд Э.М.Ремарка уже в своё время в меня попал.

    7 из 10.
    (прочитано в переводе И. Каринцевой, В. Станевич)

    Читать далее
    3
    29
  • Аватар пользователя
    Аноним2 мая 2014 г.
    Но если бы каждый не
    старался непременно убедить
    другого в своей правде, люди,
    может быть, реже воевали бы.
    Гребер улыбнулся. Как странно
    она это сказала.
    • Ну да, терпимость, - ответил он.
    • Вот чего нам не хватает,

    верно?

    Война.. Всегда были не понятны причины этого явления. Борьба за ресурсы, влияние, мировое господство.. Разве все это стоит человеческой жизни?
    Но, окунувшись в атмосферу книги, понимаешь, что люди тогда и люди сейчас подвержены постоянному промыванию мозга, при котором лишь немногие могут сохранять способность мыслить, задавать вопросы, сомневаться.
    Главный герой был как раз из их числа.


    Единственное,
    что мне нужно, это думать, что
    хочу, говорить, что хочу, и
    делать, что хочу. Но с тех пор
    как у нас появились мессии
    справа и слева, это считается
    большим преступлением, чем
    любое убийство.

    Да и как тут сохранишь здравость мысли, когда каждый день повсеместно видишь кровь, оторванные части тела, калек, трупы... Чтобы не сойти с ума, остается смотреть на мир с долей цинизма


    Для червей Европы, Азии и Африки наступил золотой век. Мы оставили им целые армии трупов.
    В легенды червей мы на многие поколения войдем как добрые боги изобилия.

    Примечательно то, что окунаешься в атмосферу второй мировой от расскаказа немецкого солдата. Не преукрашенной, а какой–то предельно честной. Таким образом, избавляешься от штампов представления войны в черных и белых красках, деления на плохих и хороших.



    Обычно считают, что убийца
    всегда и всюду должен быть
    убийцей и ничем иным. Но ведь
    даже если он только время от
    времени и только частицей
    своего существа является
    убийцей, то и этого достаточно,
    чтобы сеять вокруг ужасные
    бедствия. Разве не так?
    – Вы правы, – ответил Гребер. –
    Гиена всегда остается гиеной.
    Человек многообразнее.
    Йозеф кивнул. – Встречаются
    коменданты концлагерей, не
    лишенные чувства юмора,
    эсэсовцы-охранники, которые
    относятся друг к другу по-
    приятельски, добродушно. И
    бывают подпевалы, которые
    видят во всём одно лишь добро
    и не замечают ужасного зла или
    же объявляют его чем-то
    временным, суровой
    необходимостью. Это люди с
    весьма эластичной совестью.

    Да, человек многообразнее.. И война многообразнее..
    Об этом заставляет задуматься Ремарк.
    Как мало человеку «потерянного поколения» необходимо было для счастья. И как много имеем мы, и не ценим. А ведь нам дано так много времени жить. . .

    Читать далее
    3
    28