Щегол

Очень двойственное у меня отношение к этой книге.
Насколько понравился стиль изложения, настолько не понравилось содержание вообще, вернее переизбыток, говоря словами Вицина, "излишествами нехорошими", которых, к слову сказать, в книге слишком много на квадратный миллиметр текста.
Вместе с героем вы перепробуете все виды наркотиков и не раз, поблюёте в период абстиненции и, конечно, испытаете все муки депрессии наркоманов, потому что ею пропитана вся книга.
Главный герой типичный представитель наркозависимого со специфическими чертами поведения и образом жизни, опустошенный нравственно и физически. Но как то, эмоциональные и психологические проблемы героя совершенно не нашли отклик в моей душе, хотя сама идея книги и манера изложения мне пришлись кстати. А вот подробнейшее описание зависимостей и даже какое то смакование и выпячивание автором всех нюансов употребления наркотиков перечеркнуло все хорошее впечатление от книги.
И уж тем более, как то топорно и даже кощунственно смотрелись в конце романа поучительные строки от наркомана о мерзости и обреченности жизни вообще и жизни каждого человека в частности.
Понятна метафора автора, но совершенно не понятно сравнение. Щегол - невольник, а наш герой выбрал свою жизнь и сам приковал себя цепями зависимости к призрачному мимолетному удовольствию, так что к нему никакого сочувствия.

"Щегол"... Картина Карела Фабрициуса (1622-1654), голландского художника. Роман Донны Тартт (род. в 1963 г.), американской писательницы. Сила искусства... Сила любви к искусству... Сила любви к жизни... Сила жизни... Переплетение жизни картины и жизни тринадцатилетнего мальчика...

Над романом "Щегол" Д.Тартт работала 10 лет. Чуть больше десяти лет длится повествование. Автор буквально прожила вместе со своим героем Тео Декером жизнь, полную трудностей, лишений, страха, падений.

Тео вместе с мамой едет в школу, но с утра ещё было время, и мама предложила зайти в Метрополитен-музей. Она буквально растворяется в музее: стоИт перед каждой картиной, видит её настоящую, живую.

Это о картине "Урок анатомии".
И вот читатель попадает в зал, где находится маленький шедевр, картина, в которую по-настоящему влюбилась мама Тео ещё в детстве.

Мама ушла в другой зал, Тео последовал за мужчиной и девочкой, которые приковали его внимание не менее "Щегла".

Так Тео воспринял взрыв, террористический акт, разделивший его жизнь, жизнь тринадцатилетнего подростка на ДО и ПОСЛЕ. ДО - жизнь с мамой, ПОСЛЕ - жизнь без неё.
Очнувшись после потери сознания, Тео получает от раненого мужчины кольцо и картину "Щегол". Всё это мужчина (позже мы узнаём, что он был успешным реставратором, антикваром) просит мальчика вынести из музея и передать Хоби. Понимает ли что-нибудь Тео? Конечно, нет. Он ищет маму и не находит её. Он ждёт её дома - и не дожидается. В квартиру стучат представители социальной службы, чтобы сообщить о самой страшной трагедии для ребёнка.
С этого момента начинается жизнь ПОСЛЕ. Картина "Щегол" становится для Тео маяком, спасательным кругом, который, увы, часто не выносит на берег чести и совести, а погружает в пучину зла, бедствий.
И всё же... маленькая птица навеки связала Тео и Хоби, мужчину, заменившего семью, мужчину, который без оглядки принял мальчика, учил его ремеслу, учил его любить своё дело, учил его любить искусство.
Тео передал Хоби кольцо, но вот картину решил спрятать. Что с ней делать дальше, он, конечно, не знал.

"Щегол" стал путеводной звездой. Он опускал Тео до самых низов. Он позволил Тео подняться, выбраться, вернуться в мир людей, заботящихся о нём, любящих его.

Жизнь Тео связана теперь только с этой прикованной цепочкой птичкой. Мы понимаем, что Тео и есть щегол. Он прикован, привязан к родителям, к знакомым и незнакомым, друзьям и врагам, к любимой девушке, к верному другу...
Можно ли рассказать, о чём книга? Нет. Более 800 страниц читаются непросто: ты, читатель, переживаешь за Тео; ты, читатель, хочешь бросить всё и помочь одинокому подростку, который винит себя в смерти мамы, который всюду видит и чувствует маму; ты, читатель, отправляешься за тридевять земель, чтобы помочь Тео вернуть картину; ты, читатель, восхищаешься порядочностью Хоби и сначала ненавидишь отца Тео, а потом жалеешь его...
"Щегол" - достойная книга. Читайте её! Испытывайте всю гамму чувств, которую можно пережить и испытать.
"Щегол" - книга, которая наверняка вас не отпустит. Уверена, что, прочитав её однажды, вам захочется вернуться к некоторым страницам, чтобы снова пережить всё, что выпало на долю маленькой картины "Щегол".

Обратила внимание, что по поводу этого автора разделилось мнение. Заслуженный такого внимания автор или нет. Я с уверенностью могу сказать, что да. Я прочитала только 2 романа из 3, она не скупится на слова, увесистые кирпичи, но они того стоят. Ее хочется назвать готической королевой жанра, которая начинает сюжет своих книг очень захватывающе, который постепенно переходит в ковыряние по локоть в не самых лучших качествах человека. Местами депрессивно, кому-то занудно. А я прямо погружаюсь, затягиваюсь в эту трясину и не хочу вылезать.
Сам сюжет прекрасен, можно петь оду искусству, в данном случае картине Карла Фабрициуса "Щегол", которое переживет любого из нас. Об этом произведение однозначно больше говорят, останавливаются взглядом и думают, чем о среднестатистическом человеке, который пришел в этот мир. А это всего лишь картина размером 33,5 × 22,8 см. Зато как описана картина в книге, я так и вижу этот струящий свет и живость птички.
Одно событие перевернуло жизнь Тео, когда он начал осознавать, что жизнь, это ожидание смерти. На протяжении романа, наблюдаем за тянущими якорями (папа, Борис) и спасательными буйками его существования (картина "Щегол", Пиппа, Хоби). И даже роман можно назвать воспитательным, наблюдаем с семечками за трансформацией личности.
Героя картина научила говорить с собой и с друг другом сквозь время. Он смог услышать себя, примириться со своим отчаянием. В мире где жизнь не вечна, все равно можно оставить след или зацепиться за то, над чем смерть не подвластна.

...меня вдруг замутило от собственной жизни, которая по сравнению с картиной показалась мне бесцельным, скоротечным выбросом энергии, шипением биологических помех, таким же хаотичным, как мелькающие за окнами огни фонарей.

Книга на самом-то деле и не плохая, нет, в ней много положительных моментов: интересные эпизоды, удачные находки, живые фразы, яркие и объёмные персонажи. Проблема в том, что для меня «Щегол» рассыпался, распался на эти эпизоды, фразы, персонажей, всё было по отдельности и никак не связано одним замыслом, который сшил бы лоскутки в одеяло, сложил бы фрагменты в одну цельную картину.

Я не совсем поняла, для чего же автор написала свой роман, о чём хотела его написать. Искусство? Да, оно было – мама Тео рассказывала ему о картинах, сам Тео видел знаменитые полотна дома у Барбуров, но… мало их, этих размышлений об искусстве, чтобы поверить – оно действительно играло важную роль в жизни Тео. Внезапные философствования товарища из шайки Бориса на эту тему выглядят скорее натянуто и нелепо, чем глубоко. Не разглядела я эту красную ниточку искусства, которая проходила бы через всю жизнь Тео, — да у него интерес к «Щеглу» как к картине, как к творению художника возник лишь под конец, до тех пор «Щегол», замотанный в газету и запрятанный в хранилище, был только символом утраченного прошлого, воспоминанием о маме, о жизни ДО музея.

Антиквариат? Да, Хоби реставрирует мебель, влюблён без памяти в комоды, стулья, столики, в древесину и краску, в изогнутые ножки и запах старины. Пожалуй, именно моменты, связанные с Хоби и его магазином, получились самыми искренними, тёплыми, живыми, в них я поверила, их-то хотелось бы побольше. Но ведь жизни Тео у Хоби отведено не так уж много места, восемь лет, в течение которых Тео окончательно полюбил антиквариат и нашёл своё призвание, из книги выпущены, а взрослый Тео куда больше думает о деньгах и наркотиках, чем о ценности и важности того, чем занят.

Дружба? Я бы так не сказала. Нет, по началу мне очень нравились отношения Бориса и Тео: двое одиноких, заброшенных, отчаявшихся мальчишек спасались друг в друге, искали опору в посиделках на заднем дворе, прыжках в бассейн и укуриваниям в хлам на детской площадке. И поцелуй показался очень естественным, правильным, — Борис любит Тео, Тео любит Бориса, они так прочно срослись, такие крепкие между ними возникли связи в пустынном, душном, чужом для обоих Вегасе, иначе и быть-то не может. И пускай почти всё, что составляло их дружбу-любовь, — наркота, сигареты и «где бы нам сегодня набухаться?». Но моё восхищение, моя вера в эту связь испарилась сразу же, как только взрослый Борис вкатился в жизнь Тео на шикарной тачке с личным водителем и сообщил, что ещё тогда, в детстве, стащил у него «Щегла». Прекрасно зная, что картина значит для Тео – ниточка в прошлое, к маме, — как она важна и дорога ему. Стащил просто так, с неясными ему самому целями, а потом, много лет спустя, втянул Тео в мафиозные разборки, чтобы эту картину вернуть (не принёс её Тео с извинениями, нет, заставил самого же Тео во всём участвовать и даже убить человека). Какая уж тут дружба, о какой искренней привязанности может идти речь?

Любовь? Сомневаюсь. Да, Тео любил Пиппу, но, по-моему, больше как девочку-которая-была-в-музее-в-тот-день, чем как живого человека со своими ранами, мыслями, интересами. В его чувствах много болезненной зависимости, отчаянной одержимости, в каких-то моментах меня эти чувства даже пугали и отталкивали, а вовсе не восхищали; кажется, Пиппа смогла пойти дальше – сделать шаг прочь от взрыва, травмы, боли, смерти дедушки, — а Тео не смог, и любовь к Пиппе не вперёд его толкает, тянет назад, засасывает ещё глубже в трясину. Отношения же с Китси, конечно, насквозь фальшивка, — не нужна была Тео эта девушка, в её весёленькой, лёгкой атмосфере он лишь спасался от своей темноты.

Можно сказать, что книга о Теодоре Декере, мальчике, который потерял маму и с тех пор ни минуты своей жизни не был счастлив. О его попытках справиться с такой жизнью, вырасти из прошлого, оставить боль и потерю за спиной… нет же, не было никаких попыток, не было ни стремления, ни желания Тео выкарабкаться из ямы, в которую он угодил в тринадцать лет. Наркотики (то есть бегство) были, и это нормальный шаг в становлении такого персонажа, если бы они остались только шагом, ступенькой куда-то вперёд и вверх. Тео топчется на месте. Ничего не делает. К психотерапевту не обращается, жизнь свою не меняет. Я вспоминала Джуда из «Маленькой жизни» — вроде бы то же самое, те же неизлечимые травмы, та же неотступная боль, но ведь нет, Джуд хотя бы старался, он делал что-то, спасал себя. Тео заморожен в том моменте из прошлого, застыл в нём, как муха в янтаре, и… всё. Никакого развития, изменения, эволюции образа, и зачем же он был нужен тогда, этот образ, ну вот правда – зачем?

Книга написана очень странно в плане композиции. Бесконечные страницы отведены наркотикам – какие именно, в каких дозах и сколько раз употребляет Тео-подросток и Тео-взрослый, что с ним происходит под влиянием таблеточки, сколько эти таблеточки стоят… Но восемь лет убраны из истории полностью – ни слова о том, как Тео полюбил всей душой антиквариат, как жил все эти годы с Хоби, как сблизился с Пиппой. Много места уделено жизни Тео у Барбуров, хотя половину можно было без всякого ущерба вычеркнуть.

Если говорить о персонажах, то я не смогла полюбить Тео. Казалось бы, мальчик, который потерял маму в тринадцать лет и с тех пор безнадёжно одинок и потерян, не может не вызывать у меня сочувствия. Но, опять же вспоминая «Маленькую жизнь», — Джуд мне нравился, он был хорошим, славным, интересным человеком, в его боль я поверила, я пережила эту боль вместе с ним. А боль Тео не чувствуется. Вообще. Только на первых порах, в то время, когда он жил у Барбуров. Дальше Тео был для меня плоской, абстрактной фигурой, неживым манекеном, да и более того – чем дальше, тем меньше он мне нравился. Обмануть самого близкого человека, предать его доверие, поставить под угрозу его репутацию? Запросто. А ведь Тео продавал фальшивый антиквариат не только ради того, чтобы расплатиться с долгами Хоби, о нет, он хотел денег на наркоту.

И ещё он как-то мерзенько относится к людям. Энди чуть ли не презирает (заучка, зануда, ботан), ко всем встречным, даже случайным людям, подбирает характеристики из категории «жалкий, глупый, нелепый, бессмысленный". Как-то чересчур много возле него таких людей. Не сам ли он таков, не из-за его ли призмы восприятия мир полон идиотов, завистников и тупых амёб? Нет у Тео живых чувств, на самом деле, он и о маме-то вспоминает скорее по привычке, человека, который по-настоящему любит и ценит его, почти не замечает, делает порой странные и глупые жесты (с подарком Пиппе, например). Он не был мне противен, нет, но к финалу перестал вызывать какие-либо чувства совсем.

Борис – яркий, колоритный персонаж, с этой его помесью стран и языков, со специфичным чувством юмора и сумасшедшими выходками. Но чем дальше, тем больше возникало впечатление, что Борису в принципе плевать и на себя, и на Тео, и на всех людей вокруг. Чокнутый паренёк, не видящий берегов, у которого нет в жизни ничего важного и ценного, нет пути и цели – болтается себе, разъезжает на шикарном авто, ввязывается в разборки, курит, пьёт и принимает. И ещё, конечно, при случае рассуждает о высоких материях.

Ну и, наконец, язык, за который Донну Таррт так хвалят. Боже мой, как я устала от этого языка. Громоздкий, напыщенный, переполненный эпитетами и сравнениями, многословный – сразу же начинаешь спотыкаться обо все эти ненужные обороты ни к месту. Зачем они нужны? Почему нельзя сказать яснее и проще? Язык не добавляет ничего к атмосфере, к самой истории, к характерам персонажей… автор просто занимается украшательством, финтифлюшками всякими, чтобы показать, как он всё это умеет, но я уже не могу такое молча проглатывать, мне прямо глаз резали эти кривые метафоры и тысяча сравнений к одному слову. В этом есть и заслуга перевода. Повторы, повторы, бесконечные повторы, тяжеловесные конструкции – ну кто ж так выражается на русском языке?

Книга должна была быть о «Щегле» Карела Фабрициуса, маленькой картине из музея, вокруг неё, этой картины, должна была закрутиться жизнь Тео, к ней – все нити, в ней – смысл всего… нет, не получилось, не вышло так. «Щегол» стоит обособленно, как и все прочие элементы романа, никаких неожиданных событий с ним не связано, ничего он в жизни Тео не меняет и к озарению/изменению не подталкивает. «Щегла» можно понять разве что как метафору – птичка хотела на свободу, но сидела на цепи, так же как Тео хотел скинуть с себя прошлое, всё пытался оборвать цепь и расправить крылья, но так и не сумел.

Я закрыла книгу и не сумела внятно себе объяснить, что же я читала, о чём были эти 828 страниц. А мысль, ради которой, кажется, всё и затевалось, мысль-итог меня сбила с толку ещё сильнее. 828 страниц ради того, чтобы сказать: жизнь бессмысленная, всё вокруг – боль и тлен, мы все умрём, надежды нет, мы не властны над собой и своими чувствами-мыслями-поступками, мы вот такими родились и такими навсегда останемся, делай что хочешь, иди любой кривой дорожкой – как-нибудь всё само по себе сложится и приведёт в нужное место. Человек – безвольная игрушка судьбы/высших сил/наследственности/чего-то ещё. И всё вокруг тлен, конечно. Только в искусстве есть некий маленький просвет.

Безысходная, нецельная, подвешенная в пустоте книга. Мне было с ней сложно, долго, утомительно… и результат не оправдал все приложенные усилия. Ничего я не получила от «Щегла» важного, нужного, глубокого, хотя бы просто близкого, у меня нет ни позитивных, ни даже негативных чувств… пустота. Были хорошие моменты, приятные персонажи (Хоби, например), кое-где я читала с удовольствием, но в целом – мимо, совершенно не моя книга, после этих финальных идей уж точно.

#некнижныйблогер

Цитата: «– И ты ее любишь, да. Но не очень сильно.– Почему ты так думаешь?– Потому что ты не рвешь, не мечешь, не горюешь! Не бежишь с воплями душить ее голыми руками! А это значит, что души у вас с ней особо не сплелись»

Впечатление: О, Щегол, щегол. Значит так: сначала мне про это книгу уши прожужжала моя подруга, но вроде у них как-то отношения не сложилось. Второе упоминание на Щегла было…… у Нёсбе, в его «Снеговике» -этот факт упоминания книги я вспоминала первые 100страниц. И вишенкой на торте (правильно поставить ударение) стала его экранизация, на которую мы собрались книжным клубом, которая стала последним «пинком» к прочтению романа.
В 14-м году книга получает Пулитцеровскую премию за художественную книгу.
Для меня книга спорная, перечитывать ее я не буду, глубоких мыслей тоже, к сожалению, не вынесла, полностью в чтение не погрузилась, а значит не вдохновилась. Первые 1000 страниц (в элетронке у меня их 1589 было), это просто повторяющиеся дни жизни мальчика, оставшегося без родителей. На 1100 странице выстреливает развязка, предсказуемая, но намеков на нее не было, поэтому неожиданная. До последнего я думала, что все закончится плохо, но нет, все закончилось нейтрально. И сама рефлексия «травмированного ребенка» могла бы состояться намного раньше, но это тоже отложили на последнюю сотню страниц-и вот она вполне себе.
Думаю, (но пока не утверждаю) что фильм для меня будет лучше книги.

О чем книга: История одного мальчика, который в 13 лет в террористическом акте потеря маму. Еще в «наследство» он получил бесценное полотно из музея и перстень одного из погибших в тот день старика. Затем начинаются его скитания по семье, «плохая» компания и жизнь совсем не ребенка. Красной нитью автор затрагивает несколько проблем американского общества (но на мой взгляд они немного «пластмассовые») и картина Щегла, которая формирует у ребенка и страхи и восхищение, и зависимость одновременно.

Читатьне читать: на любителя

Собственно, тем, кто подумывает читать «Щегол», нужно понимать, что значительная часть книги занимает рефлексия и меланхолия ГГ... и еще столько же – наркотики... и еще столько же наркотическая рефлексия и меланхолия... ну вы поняли.
Но как же мне зашло! Слог у Тартт очень плавный, текучий и образный - страницы летят и ты совсем не замечаешь, как огромный объем нечитанного талмуда, тает на глазах. Я бы сказала, что автор пишет очень кинематографично, так что, совсем не удивительно, что экранизация уже на подходе.
С оценкой сюжетной составляющей будет посложней. Про себя, могу сказать, что мне понравилось. Да, есть шероховатости: эти дикие описание русских бандитов, упакованных в Ральф Лорен, поглощающих селедку, водку и героин в промышленных масштабах, непонятный теракт "шоб было трагично", абсолютно идиотский, амстердамский трип...вообще, надо сказать, что криминально-приключенческая часть книги вовсе не удалась, на мой вкус - очень поверхностно, наивно и глупо.
Что по настоящему восхитительно у Тарт, так это тягучая меланхолия. При любых декорациях - в хлебосольном доме светских американцев, под палящим солнцем вседозволенного Вегаса, в сыром и мрачном Нью - Йорке или рождественском Амстердаме - везде сквозит щемящая тоска и меланхоличная покорность утекающему свету и приближающемуся личностному распаду ГГ: пить водку, нюхать клей и воровать в четырнадцать лет? - окей, подсесть на опиаты в шестнадцать? - запросто, что еще? Стать мошенником?- могу и мошенником. связаться с бандитами? - пфффф... .
Для меня вполне понятны критические комментарии к роману. Вероятно, не всем нравится барахтаться наркоманском угаре, состоящем на одну половину из одиночества, на вторую - из детских страхов.
Я не могу сказать, что эта книга произвела на меня огромного впечатление (смазала вся эта криминальная свистопляска вокруг картины и слитый образ Бориса, так хорошо прописанный в детстве, и совершено нелепый в конце книги), скорее попала под настроение. Но "Щегол" определено достойная литература.

Книга прочитана под впечатлением от многочисленных восторженных рецензий. Начинала читать с предвкушением удовольствия не на один день от такого объемного произведения. Очень люблю длинные интересные истории.
Первая треть произведения читается хорошо. История мальчика 13-ти лет, который попадает в страшный переплет и теряет мать. Вызывает эмоции, заставляет сопереживать.
Но все, что следует дальше вызывает недоумение.
Очень не понравилась часть с жизнеописанием подростка в пубертате и всем, что с этим связано. Слишком много упоминаний о наркотиках (возникало ощущение, что читаешь справочник), диалогов с нецензурной речью. Возможно, идея автора приблизить нас к пониманию драмы в жизни ребенка, его переживаний, но не таким же способом!
Книгу прочитать можно, но постоянно ловила себя на мысли, когда же это закончится и причем здесь картина. Волноваться не надо - упоминание о картине будет.
Даже не знаю, буду ли читать остальные произведения автора.
Может надо было начинать знакомство с автором с первой книги Донна Тартт - Тайная история ?