М. Е. Салтыков-Щедрин. Избранное. В двух томах. Том 1

Обволакивающий туман, не позволяющий хотя бы на миг вырваться, вздохнуть и снова в него погрузиться...Такое чувство не покидает до сих пор, хотя книга уже прочитана и взята другая. Роман о смерти целой семьи, ведь жизнь каждого её члена-это длинное (а чаще короткое) путешествие в могилу. Более ничего нет: о жизненных целях и стремлениях никто даже не задумывался. Хотя нет, здесь я ошибаюсь; была цель у сестёр Анниньки и Любиньки-покинуть гибельную для человеческого существа среду, каковой стало Головлёво, и начать трудовую жизнь. Не было никакой надежды, что им это удастся; увы, я не ошиблась. Никому не удалось спастись от ядовитых миазмов головлёвского имения. Невольно подумала, сколько же было таких семей на самом деле; помещичество не могло вписаться в новые общественные отношения и исчезло. Головлёвы- одна из "жертв" истории.
На этом можно и остановиться, однако нельзя не упомянуть нескончаемые речи Порфирия-Иудушки. Их губительное действие распространяется даже на читателя. "Возвышенные" суждения о Боге, нравственности и семье стали катализатором смертей практически всех персонажей, в том числе и самого Иудушки. Они являются тем самым туманом, о котором написано выше.
В целом книга потрясающая по той силе, с которой она воздействует на читателя. Впечатление после прочтения остаётся надолго.

Чем не магический реализм 19 века?)

Еще одна "острая" книга о России. И, в общем-то, до сих пор актуальная - и смех, и грех. "Господа Головлёвы" мне нравятся больше, но это из-за того, что я не очень люблю сатиру в чистом виде, гротеск, доведённый до абсурда.

В процессе чтения что-то напоминало мне Булгакова, периодически "узнавались" правители, да и поступки головотяпов (чего стоит одно только насильственное введение горчицы в привычный патриархальный уклад?))) Думаю, что и не зная истории, прочесть было бы небезынтересно, но всё-таки в предисловии правильно написано, что школьникам книга может оказаться "не по зубам". Намного любопытнее угадать в чертах жутковатых персонажей реальных исторических личностей: Александра и Николая I, Сперанского и Аракчеева... А современникам автора, наверное, еще интереснее было читать "Историю".

(содержит спойлеры)

Думаю, что лучше, чем Салтыков-Щедрин, объяснить это невозможно.
Головлево - это живое существо, жаждущее страданий, которое, как скорпион, впивается клешнями в мягкое и податливое тело жертвы, едва успевшей переступить порог имения. Сколько людей погибло в нём, варясь в собственном соку и захлебываясь ядом...

Сначала я думала, что душа дома - черствая, даже каменная Арина Петровна. Всего ей жалко: и любви, и денег. Сироток - внучек своих - кормила она протухшей солониной. ("Ну и ничего, выросли здоровы!") Собственным сыновьям и дочери бросила куски, как оглоданные куриные ножки с барского стола Стёпке-балбесу ("Разносолов отродясь не держала, так что уж не обессудьте!") и была бы рада от детей отвязаться, да все они к ней лезли и чего-то от неё требовали. Но, представьте себе, позднее оказалось, что и у неё есть чувства, и даже некоторые проблески совести!

Немного позже мнение моё изменилось. Я подумала, что Иудушка Головлёв побил все рекорды матери (и даже умудрился сменить её тиранию на свою собственную). Если ему не доставало её хватки в жизни, - а ведь Арина Петровна сумела набить амбары продовольствием до отвала! - то необъятные просторы празднословия вкупе с нравоучениями явились, несомненно, лучшим орудием для высасывания жизненных сил. И ведь как выглядит всё чинно со стороны и изображает из себя добродетель, когда на самом деле является лишь ежедневным немым кукольным спектаклем с преклонением колен пред иконой. Но кровопивца это и сгубило: он погряз в несбыточных мечтах, в которых всегда выходил из спора победителем, был хозяином всеобщего положения, да и празднословил лучше, чем в жизни.

И что в итоге? Никакого злодея нет; все эти людишки всего лишь жалкие червяки, подмятые громадиной зла, а не злые гении. И Надежда Ивановна уже собирает вещи, чтоб занять Головлёво, и потирает ручки. Скоро она разбудит этого неизвестного монстра, живущего в недрах поместья, чтобы повторять цикл снова, и снова, и снова.

Моя голова от этого произведения была готова взорваться так же, как у одного из градоначальников. Гипербола гиперболе рознь, нужно и меру знать. Какофония абсурда в этом произведении столь многогласна и высокочистотна, что вынести ее не каждый способен. А ведь Щедрин умеет писать хорошо и тонко, пускай я и была предубеждена против него после этого произведения - нет, умеет. Но тут почему-то не захотел. Мрачная книга. Для стеба - не смешно, для обличения - не тонко, не жизненно и не изящно, для романа - неинтересно и скучно. Вот ничего в этой книге нет, кроме нагромождения мозговзрывательной нелепицы...

«…наряду с удачливыми семьями существует великое множество и таких, представителям которых домашние пенаты, с самой колыбели, ничего, по-видимому, не дарят, кроме безвыходного злополучия. Вдруг, словно вша, нападает на семью не то невзгода, не то порок и начинает со всех сторон есть. Расползается по всему организму, прокрадывается в самую сердцевину и точит поколение за поколением. Появляются коллекции слабосильных людишек, пьяниц, мелких развратников, бессмысленных празднолюбцев и вообще неудачников. И чем дальше, тем мельче вырабатываются людишки, пока наконец на сцену не выходят худосочные зауморыши, которые при первом же натиске жизни не выдерживают и гибнут».

История трех поколений семьи Головлевых: матери, детей и внуков. Семьи, в которой не было месту ни любви, ни уважению, ни состраданию. Мать Арина Петровна, что вышла замуж за постылого мужа, которого никогда не любила и даже презирала. Детей и внуков собственных тоже не любила. Все они были для нее порченные: и Степка-балбес – пьяница и растратчик, умиравший в грязи и голоде возле равнодушной матери; и дочь Анна, что пошла против воли матери и вышла замуж за непутного офицера, после своей смерти оставившая двух девочек, что навсегда получили от бабки прозвища «приживалки»; и равнодушно-апатичный Павел, спившийся и умерший, так и не сделав ни одного настоящего поступка в жизни, весь какой-то серый и невзрачный и только ненависть к Порфирию добавляла его образу хоть каких-то красок; и, конечно, Иудушка (Порфирий), что своим ядом изжил и мать свою, и детей, и племянниц, и себя самого. Как паук опутывал он всех паутиной своего пустословия, мелочности, скупости, пуская яд в души собственных детей. Ни одного счастливого человека не родила эта семья, и даже больше, руками, словами и поступками своих же родственников каждый из них и отправился на тот свет.

Богат ли был род Головлевых? Да, делами Арины Петровны семья богатела, кладовые и амбары их были полны, капитал увеличивался, земли прирастали. Было ли это во благо? Нет. Ели порченное, ходили в ношенном, над копейкой тряслись и куском попрекали.

Набожен ли был род Головлевых? Да. Но набожность эта была напускная, неискренняя. Вот вроде и творит Иудушка молитву перед богатыми образами и обращается к Богу, а сам в это же время так и смотрит кто куда пошел, да что сделал, да не украл ли у него, да не отнял ли кусок. Вроде и говорит, что все от Бога, а собственного незаконнорожденного сына в воспитательный (детский) дом сдал, чтобы не узнал никто, да молва не пошла о его прелюбодеяниях. И на протяжении многих страниц он все говорит, и говорит, и говорит. И ты уже теряешь смысл тех разговоров и не помнишь с чего они начались, но продолжаешь слушать, и эти разговоры душат и травят и героев, и тебя. Два его сына его поступками с жизнью покончили. Две племянницы пустились во все тяжкие и тоже почили. И он сам, в конце жизни хоть и осознал, что натворил, но никаких действий по искуплению вины не предпринял. И смерть свою нашел в придорожной канаве, околев от холода.

Салтыков-Щедрин мастерски показал увядание помещичьего рода, заставшего и все «блага» крепостного права, и его отмену. Рода, что не имел сильных людей, что продолжили бы его историю, не сумевшего подстроится под меняющуюся реальность. Показал он и отношения между господами и слугами/крестьянами. И отношение общества к актерской братии, в те времена приравнивавшейся к проституткам, в которую, убегая от болотной жизни в усадьбе, попали дворянские дочки-внучки, что привело к их печальной кончине.

Персонажи, представленные в романе, имели реальные прототипы. Образ властной, жесткой, скупой на эмоции Арины Петровны списан с матери автора. А Иудушка – это воплощение его брата Дмитрия, с которым он судился за наследство и прозывал «Иудушкой-кровопивушкой» задолго до написания романа.

Роман, наверное, если судить современными терминами можно назвать психологическим триллером своего времени. Читается он очень легко, и, несмотря на прошедшие полтора столетия, прекрасно ложится на современность. Правильно говорят, что с тех времен, кроме технического прогресса, не поменялось ничего. Да, у нас есть машины, телефоны, интернет, но люди остались прежними, отношения тоже не особо поменялись. Да, сейчас все стараются быть осознанными, быть в ресурсе, проработать травмы и конфликты, но, когда доходит до дела, все равнодушие, мелочность, жадность, завистливость вылазит наружу. Мы так же легко отворачиваемся от тех, кто нуждается в нашей помощи, так же осуждаем и обсуждаем тех, кто живет не так как мы считаем правильным, самоустраняемся от проблем, которые не хотим впускать в свою реальность.

В центре сюжета семья помещиков, где во главе стола сидит Арина Петровна. Жёсткая. Строгая. С железной хваткой и чутким взором. Человек, который выбрал путь расширения своих владений, материального накопительства. А почему женщина, спросите вы? Да потому, что на каждого такого сильного и с львиным характером человека, находится тот, который будет праздно и пустоловно жить, а это как вы поняли муженёк Арины Петровны.

А есть еще и дети. Всего четверо, а по факту трое ... Еще и сиротки под крыло забились от почившей дочери.

Что хочу сказать: страшно, страшно следить за таким разложением моральным и физическим. И казалось бы, Арина Петровна, которая всю жизнь положила на то, чтобы преуспеть в денежном плане, у которой было огромное количество крепостных и владений, могла бы передать своим детям ту часть своего стойкого положения, на котором она двигалась всю жизнь ... Но ... Не в этой семье ...

И то, что мы видим, какой исход накрывает каждого героя, а здесь не будет счастливого и осознанного конца, даёт нам понимание, что виновата-то во всём, как раз, Арина Петровна.

В этой семье нет понятия любви, заботы, внимания, каких-то дружеских отношений. Здесь есть обуза ввиде детей для матери, есть полный упадок каждого героя, деформация и полное отсутствие каких-либо целей в жизни, пустое существование, где финал везде один ...

Лицемерие, жадность, прелюбодеяние, нелюбовь и ненависть к родным людям - всё это про семью, а если брать в общем, про поместье Головлёвых, которое некогда цвело и расширялось, с каждым днём начало приходить в упадок, где мрак и одиночество становились единственными жителями этого поместья ... И понимаете, ведь Салтыкову-Щедрину удалось создать настолько кошмарное, противоестественное ощущение того, что в Головлёве просто страшно находиться ...

Исторический фон, который здесь пробегает совсем мельком, но очень хорошо показывает, как отмена крепостного права влияет на некогда зажиточных господ и выливается в непонимание жизни, неприспособленности к ней ...

Как по мне, здесь нет ни одного положительного героя, все со своими тараканами и грешками, но и как бы ни было, в ком-то ты пытаешься найти то светлое пятно, в котором будет надежда ... И скорее, правильнее бы было назвать всех отпрысков Арины Петровны слепыми и неприспособленными животными, которые не знают, как жить по-другому, делают ровно так, как относились к ним.

А даже, если кто-то и пытался вырваться из пут злосчастного поместья и семьи, сгорал быстрее спички и влачил дальше свою никчемную жизнь.

Автор, буквально, пинцетом вытаскивает из каждого самые низкие пороки и разыгрывает их, словно игральную карту, смешивая всё с ёдкой сатирой и насмешкой над такими вот "богатыми на семейные ценности" помещиками, на то, какая может получиться из этого "дружная" семья ...

Серое непробиваемое небо.
Под ним - огромное занесенное снегом пространство.
Посреди - дом.
В доме - комнаты, и по комнатам бродит не человек, а только его тень.
Одетый в драные халаты, блудливый влажный взгляд и алкогольные пары, масса икон, и страшные шепоты вокруг:
Некогда всесильная помещица Арина Петровна, дожившая свой век в нищей деревеньке, в убогом домишке.
Это - мать.
Сильной пьющий шут, гордящийся знакомством с самим Барковым.
Это - отец.
Степан, за долги потерявший дом в Москве, а теперь у матери на иждивении - не в господском доме, а во флигеле - просто пьет.
Это - брат.
Павел, никогда умом не отличающийся, живущий промежду прочим, и тоже -пьет.
И это - брат.
Анна, сбежавшая с гусаром, родившая от него двоих дочерей - Анну и Любу - и умершая от чахотки.
Это - сестра.
И сам он - медленно сходящий с ума и спивающийся в пустоте - Порфирий Владимирович Головлев.
Судьба детей копирует судьбу детей.
Дочери Анны - Люба и Анна . Стали актрисами, после спектаклей - кутежи, разврат, алкоголь.
Люба покончила с собой.
Анна вернулась в дом некогда бабушкин, теперь - дяденькин.
Что они делают? Они пьют.
Сыновья самого Порфирия - Владимир и Петр. Владимир покончил с собой - из-за страшной нищеты и отказа отца в помощи.
Петр проиграл казенные деньги, приехал к отцу просить - не дали. И Петя умер...
(Примечательно, что в коне романа, когда речь заходит о Петеньке, Анна говорит, что собрали ему 300 рублей, послали, оказалось бесполезно, и Порфирий спрашивает, а где сейчас эти деньги, ведь он их не получал....).
Никаких ни Маниловых с их "милый, открой ротик, вот тебе кусочек", ни Собакевичей с их крепостью, ни Коробочек с их запасливостью.
Даже Плюшкины перевелись.
Остались одни Головлевы, и все, что делают эти Головлевы - это молятся, пьют, ненавидят друг друга и умирают.

Все действия романа происходят в домах - в гостиных, в комнатах, во флигелях.
Все герои - либо молчат, либо говорят о пустяках, либо - пьют чай.
Иногда едят.
И самое страшное - что есть в этом романе - это полноценное отсутствие жизни.
Нет ни пения птиц, ни теплых весенних ветерков. Если ветер и есть, то это либо резкий, холодный ветер который буровит снег, в одно мгновение наметает сугробы, захлестывает все, что попадется на пути, и всю окрестность наполняет воплем, либо сильный ветер дул с юга, обещая гнилую оттепель, другого не дано.
Еще один простой пример - улыбка.
Все улыбнулись, но кисло как-то.
и даже усиливается улыбнуться. (усиливается!)
Порфирий Владимирыч только глупо-язвительно улыбнулся в ответ.
Аннинька невольно улыбнулась. Аннинька чуть заметно улыбнулась.
Это - та самая Анна, которая в самом конце романа - лежит в постели в бессознательном положении, со всеми признаками горячки..

Никаких танцев, никаких балов, никаких гостей.
Тихо, пусто, мертво.

И именно вот эта вот бесконечная депрессия и делает роман одним из самых страшных в русской литературе. Масса персонажей - но все они будто только и делают, что ждут смерти. Добрых дел, даже по отношению к детям:
-- А помните, дядя, -- сказала она, -- как она меня с сестрой, маленьких, кислым молоком кормила?
Это говорит вся та же Анна.
Никаких связей, никакой душевной теплоты.
Вот примечательный отрывок.
А Иудушка между тем поглядывал да поглядывал на тарантас.
-- Так тарантас-то, маменька, как же? вы сами доставите или прислать за ним прикажете? -- наконец не выдержал он.
Арина Петровна даже затряслась вся от негодования.
-- Тарантас -- мой! -- крикнула она таким болезненным криком, что всем сделалось и неловко и совестно. -- Мой! мой! мой тарантас! Я его... у меня доказательства... свидетели есть! А ты... а тебя... ну, да уж подожду... посмотрю, что дальше от тебя будет! Дети! долго ли?
-- Помилуйте, маменька! я ведь не в претензии... Если б даже тарантас был дубровинский...
-- Мой тарантас, мой! Не дубровинский, а мой! не смей говорить... слышишь!
-- Слушаю, маменька... Так вы, голубушка, не забывайте нас... попросту, знаете, без затей! Мы к вам, вы к нам... по-родственному!
-- Сели, что ли? трогай! -- крикнула Арина Петровна, едва сдерживая себя.
Тарантас дрогнул и покатился мелкой рысцой по дороге. Иудушка стоял на крыльце, махал платком и, покуда тарантас не скрылся совсем из виду, кричал ему вслед:
-- По-родственному! Мы к вам, вы к нам... по-родственному!
О тарантасе говорят не просто два персонажа, это - Мать и Сын, это - семья.
Какие там Лев Толстой с его Курагиными, куда там Достоевскому с его Карамазовыми, вот - страсть.
Вот - страх.

Всякий раз, когда начинаешь читать этот роман, становится не по себе по трем причинам.
Первая - это книга, которая, к сожалению, сейчас актуальнее, чем в 19 веке, не в силу убогости 19 века, а в силу частоты случаев, когда в семье царит не просто тупая жестокость, а настоящая война - из-за наследств, квартир, земель, машин, денег.
Вторая причина - это ядовитая тема христианства. Порфирий Владимирович неистово верующий, молитвы с его губ не сходят, но - быть добрым христианином и быть просто добрым - это вещи абсолютно несовместимы: два сына умерли от папиной жадности, третьего - незаконнорожденного - отправили в Москву в приют.
Коли захочет бог -- замерзнет человек, не захочет -- жив останется. Опять и про молитву надо сказать: есть молитва угодная и есть молитва неугодная. Угодная достигает, а неугодная -- все равно, что она есть, что ее нет.
Во время тотального православия это звучит более чем вызывающе.
И третья причина - в романе нет счастливого финала. Никто никого не прощает, никто ни кого не обнимает, нет единения, нет спасения.
Есть только закоченевший труп головлевского барина..
Есть только одна смерть в убогом мире.

Если вы думали, что в русской классике один тлен, то это вы ещё не читали «Господ Головлёвых». Даже мой любимый Достоевский после них будет казаться вам достаточно жизнеутверждающим. Ещё не бросились читать? А зря! Я рекомендую! Вам это точно надо!

Роман, в котором смерть прочерчена жирной красной линией. Глубокая социальная сатира на дворянство, раскрывающая его пороки. Произведение, освещающее проблемы жадности, моральной деградации и эгоизма. Персонажи, которые вам точно запомнятся. Сначала вам будет смешно. А потом страшно. Так же не бывает, нет. Не может быть такой семьи. А вдруг может? Вот от этого и страшно. Но я всё же призываю вас читать!

Слог Салтыкова-Щедрина прекрасен. Он пропитан тонкой иронией и сарказмом. Остроумные диалоги и замечания прекрасно подчёркивают абсурдность ситуации, делают текст живым и динамичным.

«Господа Головлёвы» — это не просто книга; это предупреждение и зеркало, отражающее тёмные стороны человеческой натуры. После её прочтения действительно может возникнуть желание "помыться", сбросить с себя тяжесть осознания человеческого несовершенства. Это сложное, но невероятно значимое произведение, которое стоит прочитать, чтобы глубже понять не только мир русской классики, но и самих себя.

«История одного города» Михаила Салтыкова-Щедрина — это не просто книга, а болезненно точное зеркало, в котором отражается общество, скрытое за слоями истории. Сатирический роман, который, хотя и написан в XIX веке, до жути актуален и сегодня.

Щедрин берёт типичный провинциальный город и превращает его в символ всего того, что угнетает и подавляет. Через бесконечную череду глупых, жестоких и коррумпированных градоначальников автор показывает, как власть и абсурд могут идти рука об руку, создавая гротескный и одновременно страшный мир.

Персонажи книги — карикатуры, но в них угадываются слишком узнаваемые черты. Глупость, алчность, жестокость — всё это представлено в гипертрофированном виде, но под этой гиперболой скрывается реальная жизнь. Город в книге напоминает замкнутую систему, из которой нет выхода, и чем дальше читаешь, тем больше понимаешь, что это вовсе не сказка и не аллегория — это просто реальность, но в более ярких красках.

Что особенно поразительно — это чувство неизбежности происходящего. Щедрин не даёт ни малейшей надежды на то, что ситуация изменится. История города — это круговорот одних и тех же проблем, одних и тех же решений, и, возможно, в этом главная трагедия. Здесь всё идёт по кругу, и ты понимаешь, что выхода из этого замкнутого круга просто нет.

Хотя книга и наполнена мрачным юмором, смех здесь горький. Ты смеёшься, но смех этот больше похож на судорожный выдох — ведь понимаешь, что смеёшься над собой и над тем обществом, в котором живёшь. Этот роман словно высасывает из тебя иллюзии, оставляя только правду, которую не хочется признавать.

Рекомендую к прочтению всем, кто готов взглянуть на общество без розовых очков. Эта книга вскрывает язвы, которые не лечатся временем, и напоминает, что история имеет свойство повторяться — даже если мы предпочитаем это не замечать.

Не складывалось у меня с автором еще со школьной скамьи, ну не моё. При этом слог его хорош, читается легко, пишет на злобу дня, хоть и столько лет назад... Попалась эта книга во второй тройке карт марафона классики и окончательно измочалила меня. В школе я не читала именно это произведение, может болела в тот момент или мы его пропустили в 80х. В нулевых, когда дочка проходила это в школе и никак не успевала прочесть всю книгу к нужному дню, помню мы втроем(я, бабушка и дочка) поделили книгу на 3 части, каждый прочел свою и подробно пересказал, в итоге как то справилась она и сочинение написала сносно. Из своего куска( поскольку с автором нелюбовь не помню даже какая мне часть тогда попалась, начало или конец)приходило на ум имя Иудушка и какие-то неприятные эмоции в связи с ним. Прослушав сейчас, наконец, в полном объеме на Букмейте(рассказчик Филипп Матвеев-Витовский, нормальная, кстати, озвучка, не противно как иногда случалось) окунулась сполна в эту омерзительную гадость, вляпалась по полной в перипетии этой семейки и Иудушка та еще мразь. Было противно, триггерило всё абсолютно, это огромный кусок моей жизни, где подобная "Иудушка" выедала мне мозг изо дня в день нелепыми запретами, глупыми установками и постоянными нравоучениями. Если бы не марафон сама бы ни за что не выбрала такую книгу. Теперь нужно срочно зализывать раны какими-нибудь приключениями или хорошей любовной историей