Кто-нибудь видел мою девчонку? 100 писем к Сереже

Наутро после того, как ты подарил мне Climat, я проснулась с ощущением, что в моей жизни случилось что-то потрясающее. Что? Что? Я лежала в постели рядом с тобой (ну то есть на диване, конечно, мы все тогда спали на шатких раскладных диванах) и вдруг почувствовала едва уловимый запах духов на своей (или уже на твоей?) коже. И я физически ощутила, какое же это счастье.

В мае или июне на Невском продавали бананы — по 50 рублей за штуку. Люди стояли рядом, растерянные. Вроде бы такая экзотическая редкость — бананы, надо брать. Но за такие деньги! Я отчаянно купила один банан — для тебя. Это было моим способом объясниться тебе в любви.

Мы жили на улице Правды. Нашей с ним правды.

И во мне тихо, как мышь, заскреблась мысль: а вдруг он, мертвый, меня отпустит? Вдруг позволит жить настоящим?

Джоан Дидион в книге “Год магических мыслей” описала невозможность разорвать связь с умершими любимыми, их физически осязаемое присутствие рядом. Она — как и моя мама после папиной смерти — не могла отдать ботинки умершего мужа: ну как же, ему ведь будет не в чем ходить, если он вернется, — а он непременно вернется.

«С ним я не долюбила, не договорила, не досмотрела, не разделила»