Заповедник

Повесть является частично биографичной.
Я бы посоветовала перед прочтением самой повести немного ознакомится с биографией самого Довлатова.
Потом во время прочтения у вас появится ощущение, что как будто вы слушаете эту историю от какого-то знакомого соседа, сидя на маленькой кухне стандартных пятиэтажек, за чашкой...чая.

Сразу предупреждаю, что натуры особо трогательные и щепетильные пусть пропустят эту повесть, потому что она местами с пошлостью, местами с матерком и как будто от самой книги пахнет перегаром.

Но это слишком невыдуманно и жизненно, чтобы это пропустить.

О творчестве Сергея Довлатова уже отзывалась в 2018 году после прочтения "Чемодана" и "Блеск и нищета русской литературы". Впечатления те же. Всё та же крайняя прямота, непримиримость с окружающим миром, чуждость окружающей эпохе в каждом слове повести.
Несмотря на своё вечное пьянство, человек и автор Довлатов кажется иногда трезвее многих. Хотя его пьяная искренность часто раздражает, как слезливость пьющего товарища на дружеском застолье. Строчки повести кажутся отрывочными, просто фактическими заметками трагически-несчастного человека. Он записывает увиденные события, какими они кажутся с его затуманенной алкоголем логики и правды. При этом ты понимаешь талант Довлатова, мастерское владение словом, яркость сравнений и точность прилагательных. Ни говоря уже о грамотности и начитанности. А потому читаешь снова и снова, стараясь не анализировать человеческие грехи и ошибки автора, т.к. это не моя забота.

Каждая глава этого произведения посвящена члену семьи и для собаки Глаши отведена не последняя роль. Текст же этот написан так легко, как если бы вам травили анекдоты на кухне. Поэтому книга и напоминает сборник баек и афоризмов.

Действие в основном разворачивается в эпоху застоя, когда уже не боялись дерзить сотрудникам КГБ и главной ценностью был доступ к алкоголю. По крайней мере для окружения Довлатова. На этом фоне побег диссидента из страны не кажется безоговорочным решением и он ностальгирует по родине.

"Я задумался — что было у меня в жизни самого дорогого? И понял: четыре куска рафинада, японские сигареты "Хи лайт", голубая фуфайка да еще вот этот штопор..."

С первых строчек — трагизм и унылость главного героя с тонким и точным юмором автора. Сочетание любви к литературе и слову с повседневной неясностью жизни.

Проблема человека искусства и обывателя. Чувствую родство с Довлатовым, будто нам нравится одно и то же.

Претензии к незамужним женщинам, лишённым адекватности. Тупая погоня людей за оболочкой культурности, или же полнейшее отсутствие культуры за счёт реальности обыденности.

Заповедник - точка сбора лишних людей. Одаренных, но ленивых. Бездарных, но с претензией. Одухотворенных, но не подчинившихся. Точные характеры, бьющие в душу фразы.

Почему заповедник, если это музей? По определению гугла «заповедник — заповедный участок, где оберегаются и размножаются редкие и ценные животные». Вот так и люди, находившиеся на отшибе, находят себе здесь пристанище. Вторая книга Довлатова и вторая про отшиб

Настолько мое, что не знаешь как перестать перечитывать все выделенные моменты.

«Заповедник», Сергей Довлатов.

Побег от себя в Пушкинские горы, запои, чередующиеся просветами трезвости, бесконечная горечь и удивительное чувство русского языка, так точно, так тяжко. 

Как всегда разбираю текст на цитаты. Невероятное удовольствие от книги. 

“— Знаете, я столько читал о вреде алкоголя! Решил навсегда бросить… читать.”

“Кто живет в мире слов, тот не ладит с вещами.”

“— Вы любите Пушкина? 

Я испытал глухое раздражение.— Люблю. Так, думаю, и разлюбить недолго.— А можно спросить — за что?Я поймал на себе иронический взгляд. Очевидно, любовь к Пушкину была здесь самой ходовой валютой. А вдруг, мол, я — фальшивомонетчик…”

“Борька трезвый и Борька пьяный настолько разные люди, что они даже не знакомы между собой…”

“Слабые люди преодолевают жизнь, мужественные — осваивают… ”

“Мы продолжали балансировать на грани разрыва. Говорят, подобные браки наиболее долговечны.”

“Хорошо идти, когда зовут. Ужасно — когда не зовут. Однако лучше всего, когда зовут, а ты не идешь…”

“Женихи бывают стационарные и амбулаторные. Я, например, — амбулаторный…”

“Но где же любовь? Где ревность и бессонница? Где половодье чувств? Где неотправленные письма с расплывшимися чернилами? Где обморок при виде крошечной ступни? Где купидоны, амуры и прочие статисты этого захватывающего шоу? ”

“Братец выглядел сильно.Над утесами плеч возвышалось бурое кирпичное лицо. Купол его был увенчан жесткой и запыленной грядкой прошлогодней травы. Лепные своды ушей терялись в полумраке. Форпосту широкого прочного лба не хватало “бойниц. Оврагом темнели разомкнутые губы. Мерцающие болотца глаз, подернутые ледяною кромкой, — вопрошали. Бездонный рот, как щель в скале, таил угрозу.Братец поднялся и крейсером выдвинул левую руку. Я чуть не застонал, когда железные тиски сжали мою ладонь.”

“ Мои долги легко перешли ту черту, за которой начинается равнодушие.”

“— Любовь — это свобода. Пока открыты двери — все нормально. Но если двери заперты снаружи — это тюрьма…”

“любая цензура — издевательство над художником… Цензура вызывает у меня алкогольный протест!..”

“— Любовь — это для молодежи. Для военнослужащих и спортсменов… А тут все гораздо сложнее. Тут уже не любовь, а судьба…”

“Заповедник”

Сергей Довлатов

Книга читается легко, но сюжет избит, хоть это и описание жизни (пусть и изменены имена героев), но все равно терзают противоречивые чувства, о том, как все для всех печально.
Описан период конца существования СССР. По мнению автора вокруг только алкаши (при чем куда ни глянь каждый алкаш - интеллигент и философ), женщины описаны как амебные существа, единственный лучик света это свалить "за бугор" и насладиться "американской мечтой". Но хочу сказать, что жизнь с самого её зарождения была не справедлива к одним, а других одаривала безгранично, поэтому винить вокруг всех и каждого и выставлять себя благородным доном, которому не дают развиваться, это очень глупо и ограничено.
Отдельно хочется отметить описание природы, оно прекрасно.
Хочется закончить словами автора:"Имея деньги, так легко переносить нищету..."