Завтра я всегда бывала львом

Книга-история о том, как надо жить. Давно искала ее и Лаувенг ни капельки не разочаровала. Скорее наоборот. Я проживаю вместе с ней ее жизнь. Я больше не боюсь волков. Я буду сражаться за право апельсина называться цитрусовым. И я не задамся никогда. Ведь человек – это то, что должно преодолеть. Победить и жить дальше, оставаясь собой. Не придавая себя. Читать лучше всего, прижимая плюшевого мишку – настоящего или выдуманного. И верить… Верить, что во мне живет лев. И я смогу выпустить его на волю.

Автобиография девушки, которая прошла через ад собственной головы… Совершенно обычная девочка стала потихоньку скатываться в безумие. Галлюцинации, истерики, попытки суицида и полная потеря контроля над реальностью.

В своей жизни я столкнулась с 4 людьми, имеющими такой диагноз в разных стадиях и проявлениях… На своем опыте общения с ними могу сказать, что они не понимают хорошего отношения, садятся на шею и начинают пить кровь. Двое из них периодически проходят лечение, а двое считают, что с ними все нормально, а все мир наоборот сошел с ума. Поэтому главы про систему, где Арнхильд рассуждала что врачи/санитарки/сиделки/государство все всё делают неправильно и что больным шизофренией нужна по большей части только поддержка, были восприняты мной крайне скептично.

Но оказалось, что к этим выводам она пришла находясь на месте больной в закрытом учреждении. Потом же, когда она каким то чудом справилась с психозом, разобралась в себе и даже добилась совершенно непостижимой цели, став клиническим психологом, стала раскладывать все по полочкам. И вот там начинается самое интересное. Арнхильд показывает болезнь изнутри, будучи совсем недавно на месте пациента, она понимает больного и доказывает своим опытом, что исцеление возможно. Не у всех и для каждого методы должны подбираться строго индивидуально. Но свет в конце тоннеля все же есть.

Очень понравилось описание исследования про женщин и шрамы. Это наглядно показывает, что мы получаем от мира то, чего от него ждем. А еще тронула сказка про гадкого утенка переложенная на ее конкретную историю.

Эта книга помогла понять то, что ежеминутно ощущает больной. Что для них везде враги и опасность, волки и драконы и что:

Книгу "Завтра я всегда бывала львом" прочла в рамках Ногоднего Флешмоба 2025.
Автор книги Арнхильд Лаувенг - наша современница, рассказывает о перенесённом психозе с 17 до 26 лет как эксперт на основании своего уникального опыта и как профессионал (клинический психолог).

До болезни - это послушная жизнерадостная девочка, радость благополучной семьи. Хорошо училась в школе и мечтала стать психологом.
В преддверии психоза - "как будто в ясный солнечный день медленно наползала туманная дымка". Мир утратил краски, была мысль, что она уже умерла. Испытывала страх, злость и отчаяние. Не могла вербализовать переживания, настолько они были "особыми", но, подчеркивает, оставалась собой, тосковала по прежней хорошей жизни. Продолжала успешно учиться "через не могу". "Неожиданные" для окружающих суицидальные попытки привели ее к психиатру.

Диагноз психоза для молодой девушки стал катастрофой, ей не объяснили, что шизофрения – "разная", диагноз – основание для оказания помощи, он преходящ и не затмевает надежды преодолеть недуг.

Лабиринт психоза. Арнхильд выделяет "послушные приятные голоса", вызываемые произвольно, скрашивающие пугающее одиночество и монотонные будни в жестко структурированной больничной среде. Когда "твои слова теряют смысл и превращаются в симптомы, чувствуешь себя одинокой, и все вокруг мрачно". Ведь "когда кричат сумасшедшие – это лишь крик сумасшедшего". Психоз не охватывает всего "Я", хотя размывает границы между реальным и болезненным. Ряд фактов выпал из памяти, но в хаосе путаницы мыслей, "голосов" и видений девушка держалась за мечту как за спасательный круг: когда все "это" пройдет, она еще наведет порядок в жизни, вернется в школу, еще станет психологом. У Арнхильд личная война с разнообразными, большей частью фантастическими слуховыми и зрительными галлюцинациями, даже до поры безуспешная. Пока же стыдно было быть растрепанной, плохо без ванны.

Больничные будни - нагромождение разбитых надежд и разрушенных планов. Стремление к самоистязанию автор отчасти объясняет скукой и бездушностью больничного персонала. За годы лечения добром запомнились пять санитаров, два полицейских (участвовали в насильственной госпитализации) и врач. Немало. В связи с самопорезами и суицидами под влиянием "голосов" и на фоне депрессии, побегами неоднократно лечилась недобровольно, в изоляторе, привязанной к постели. Помнит спустя годы, как тащили ее, бьющуюся в слезах, в задравшемся свитере, наступая на ее волосы по коридору в изолятор. Порой переволакивали через порог так, что она билась о него головой, прижимали к бетонному полу, прижимали голову к подушке, чтобы от нехватки воздуха она перестала сопротивляться. Принуждение не исключает уважения, уход и забота с применением физического насилия, без которого ее не было бы в живых. Применение силы без рассуждения и без уважения причиняет больному неискоренимый вред.

О лекарствах. При насильственном лечении (испытывала боль и унижение, когда в нее "всаживали иглу"), казалось, было больше побочных действий. А при доверительной терапевтической связи с врачом переносимость лечения лучше. Постоянная сонливость и усталость препятствовали восстановлению Арнхильд.

Психосоциальная помощь. Высокие дозы нейролептиков сами по себе не обеспечивали самостоятельности Арнхильд. Но она искала и находила человека, за которого можно держаться среди "рушащегося мира". Она благодарна трудинструкторам, сиделкам, психотерапевтам, социальным работникам, членам семьи, понимавших жизнь, не торопивших, но приближавших спокойно и неторопливо выздоровление и не отчаявшихся при временных отступлениях (рецидивах). Они пробуждали надежду на лучшую жизнь, мечту, определяли с Арнхильд цель (выздоровление даже при неясности будущего), придающую смысл любой судьбе.

Возвращение домой. Арнхильд не в обиде на мать за инициацию лечения. Дома сервированный стол означал для Арнхильд, что ей доверяют, и она не перебила любимые ранее красивые вещи, не причинила вред себе. Она не хотела более умирать, "забрезжила крошечная надежда".

Арнхильд считает, что ей "невероятно повезло": осталась живой, шанс выздоровления был призрачно мал. Веруя в благого Бога и личную молитву, она стала лучше, терпимее и сострадательнее к своим близким и подопечным. Арнхильд чувствует себя "хорошо, очень хорошо", живет "богатой полноценной жизнью". У нее планы, мечты и дела.

Эта книга-исповедь о преодолении тяжкого психического недуга вызывает жалость, печаль, тяжесть груза переживаний, но и гордость за Арнхильд.

Психолог рассказывает об её собственном шизофреническом опыте, давая некоторым своим прошлым симптомам научное обоснование. Интересные порой в главах вводные данные: спор о цитрусовых, анализ двух сказок – про гадкого утёнка и Замарашку с его спутниками и волшебным кораблём. Или про сухость научных определений, которые точны, но не учитывают особенности того или иного человека и что классификация болезней не то же самое, что говорить о том или ином виде псов, потому что болезнь вживую не увидишь, а симптомы могут варьироваться и представляться в том или ином случае по доугому. Автором вспоминаются те, кто во время проблемы были добры к ней, а также порой злы или не учитывающие возможные её чувства, так в одном произошедшем эпизоде нет уверенности, что было. После этого произведения, такое ощущение, может не совсем адекватно восприниматься геймановское про волков в стенах.

Читала я ее долго, конечно, для такого объема, но зато качественно) и что же я могу сказать?
Честно, я ожидала большего. Ну потому что аннотация прям золотые горы обещает, а по факту - просто кратко о её периоде болезни и постоянные возмущения психиатрической системой. Да, читать интересно, ведь это "взгляд изнутри", но и тот размытый и без особой конкретики. Мне бы хотелось больше подробностей о том, как болезнь протекала с рассказом по этапам хотя бы. Для меня "я снова оказалась привязана к койке" - не подробно вообще ни разу. Мне бы хотелось узнать её путь к профессии и особенности её работы с пациентами, ведь она их понимает больше. Но получилось то, что получилось, увы. А, ещё мне не очень понравилось то, как это все написано. Довольно сухо, как по мне. Да, конкретно и по делу, но скучновато
Но есть в этой книге то, что вдохновило и меня. Это отношение мамы к автору. Те строчки греют мне сердце. Она, зная о проблемах и поведении дочери, все равно доверилась ей, поверила в неё. Она поставила свой особый сервиз на стол для неё, для дочери с шизофренией. Она её максимально поддерживала, верила в неё, подбадривала. И ещё момент был про одежду. Автор пишет, что надела то, что было. Персонал её нахваливал, мол вот, нарядилась. Но мама с ней была честной и прямо спросила "другого нет ничего? ". Не осуждала, не подшучивала, не нахваливала (автор то знала, что это выглядит не очень), она просто уточнила и все. И ей не было стыдно за то, что дочь в таком виде идет с ней по улице. Ей просто хотелось идти с ней. И да, для улучшения настроения автора они потом пошли в магазин, но это совсем другое)
Конкретно сказать ничего не получается у меня, слишком уж противоречивая книга. Но мне было интересно, хоть порой запал пропадал из-за языка)

Для меня эта книга оказалась про очень сильную девушку Арнхильд, которая боролась до конца и не отчаивалась, даже когда впереди не было видно дороги. Это так трогательно и лично написано, что больше похоже на дневник. Меня удивило, что шизофрения лечится, хотя я всегда думала иначе. Конечно, многое зависит от поддержки близких людей и то, как они относятся к заболеванию и человеку, который попал в эту беду. Приятно удивила история с мамой, которая доверила дорогой фарфоровый сервиз Арнхильд, зная, что та может сделать. Я прямо дышать перестала, думала она по-другому поступит, не сможет справиться с собой. В этот момент я поняла, что близкие принимают ее такой – любой – и это несомненно сыграло огромную роль. Очень понравилось, как Арнхильд принимает и чувствует сестра:

Очень много мыслей осталось после прочтения книги. Например, часто можно услышать фразу: «Трудности делают нас сильнее» и различные ее интерпретации. Арнхильд же пишет о том, что люди разные и как на них повлияет то или иное событие никто не знает, что не все могут быть сильными

Как же важно ощущать контроль над ситуацией, даже когда путаешься в действительности и не можешь убежать от голосов и мыслей в своей голове.
И этот тонкий момент, когда она пытается покончить с собой, но на самом деле просто не может так жить, а как показать или сказать по-другому просто не знает.

Это грустная и в то же время очень вдохновляющая книга.

Опыт, который не пожелаешь никому.
Эта книга – автобиография бывшей больной шизофренией, а ныне психолога, написанная без излишнего погружения в профессиональный сленг.
Я ожидала что-то в духе лабораторного журнала, где в хронологическом порядке и с подробной детализацией будет расписано все течение болезни, начиная от манифестации и заканчивая полным выздоровлением.
К счастью, это оказалось не так. Автор не придерживается хронологии, скорее общей тематики. Отдельно обсуждает галлюцинации, психозы, попытки суицида, медикаменты, терапию и влияние людей на течение заболевания. Каждую тему Арнхильд снабжает примерами из своего опыта пациентки и объяснениями уже опыта клинического психолога. Для меня, пожалуй, это оказалось самым ценным в этой книге: я до этого не интересовалась глубоко психическими заболеваниями и, например, считала, что галлюцинации – это просто поломка сама по себе, но Арнхильд рассказала о каждой своей галлюцинации и пояснила причину их появления. Как оказалось, это своего рода реакция на какую-либо ситуацию, как нервозность или недовольство собой у людей со стабильной психикой. Например, стаи волков появлялись, когда юная Арнхильд чего-то боялась. Она поведала взгляд изнутри, рассказала, почему так тяжело проявлялись в ее случае симптомы, про туман и хаос в голове и сложности в коммуникации с окружающими в связи с этим.
Еще важной деталью я считаю то, что автор делает упор на то, что никогда нельзя забывать, что люди с шизофренией остаются такими же людьми. Арнхильд сталкивалась с тем, что к ней относились как к совершенно лишившейся разума, не удосужившись просто спросить, предложить, вручить возможность выбирать и нести ответственность, так как доктора не видели в ней человека (как и во всех пациентов психиатрических клиник), а только диагноз. И это действительно притормаживало ее выздоровление, потому что ей не помогали вылечиться, но хотели научить смириться с симптомами, потому что протокол при шизофрении один. Но это неуниверсально, и сама Арнхильд тому живой красноречивый пример. На данный момент она не принимает препараты, не испытывает никаких симптомов и считает себя абсолютно здоровой.

Книга подойдет широкому кругу читателей, не только тем, кто на профессиональном уровне интересуется данной тематикой (на мой взгляд, для них-то она и не совсем годится), но и просто для знакомства с восприятием нейроотличных людей, у книги легкий и интересный слог и оптимальная длина, чтобы не наскучить и до последних страниц сопереживать главной героине.

Анхильд Лаувенг - сильная женщина. Она переборола болезнь, шизофрению, серьёзный душевный недуг и, выучившись на клинической психолога, оказалась по другую сторону болезни. Она вспоминает свою болезнь, как та зарождалась и ломала её жизнь, вспоминает свои госпитализации и указывает на те ошибки, которые допускали некоторые врачи при её лечении.

Приведу несколько мыслей из книги, которые мне показались важными.

• Автор говорит, что симптомы, галлюцинации и голоса, или странное поведение, самоистезание нужно воспринимать ни как симптом болезни, а как внутреннее состояние человека, которое он не может выразить словами. И что отталкиваясь от таких симптомов можно помочь человеку выкарабкаться из ямы в которую он попал.

  - Так же в книге говорится, что иногда человеку навязывают диагноз как ярлык ограниченного и недееспособного, занижают требования к нему и, человек становится не в состоянии добиться большего, хотя мог бы. Из навязанной роли сложно вырваться.

  - Система устроена так, что все слова пациентов воспринимаются как проявление болезни. Их словам нет веры. Как редко в психиатрических учреждениях с пациентом обращаются как в человеком с которым можно разговаривать и договариваться. Любой, даже больной человек - это личность, и он заслуживает уважения и человеческого отношения.

  - И главная мысль - только сотрудничество врача и пациента ведёт к излечению. В одиночку ничего не выйдет.

Это не единственная книга, написанная людьми, вылечившимися от шизофрении, но, наверное, самая хрестоматийная. И при этом...возможно, самая нудная. Множество повторов одних и тех же мыслей на протяжении всего текста, абсолютно сумбурная хронология течения заболевания, отсутствие какой-либо внятной системы повествования делают книгу достаточно тяжёлой для восприятия.

Самая интересная часть книги - это описание плавной манифестации заболевания. Также в книге озвучены два очень важных вывода автора: трактовка "демонстративного поведения" (нанесение себе увечий) и специфического психотического поведения (поедание обоев только в одной из лечебниц) и утверждение, что нельзя тяжело больных людей ограничивать рамками их болезни (если к человеку относиться как к безнадёжно больному, у него не будет шансов выздороветь, если же относиться к нему, как к человеку с определённым заболеванием, которое ограничивает его возможности, то шансы уже появляются).

В целом книгу могу порекомендовать только фанатам тематики психиатрических отклонений, но и то, только после прочтения других, более вразумительных текстов о шизофрении.