Овод. Оливия Лэтам

Внимание! Спойлеры и доля цинизма!
Роман вызывает абсолютно противоречивые чувства. Сначала я за неделю с трудом прочитала первые страниц 40, потом понемногу втянулась и прикончила книгу за пару дней. С одной стороны она мне понравилась, а с другой, показалась совершенно отвратительной. И это не какие-то конкретные стороны или сюжетные линии, это скорее общее впечатление. Возможно, попадись мне эта книга лет 10 назад, я бы была в дичайшем восторге, сейчас же многое воспринимается скептически. Половину времени, в ответ на написанное, в голове крутилась мысль 'что же ты творишь-то такое, человек?!'. Весь роман пронизан каким-то юношеским максимализмом и пафосом: если делать революцию, то до смерти, любить женщину - до смерти, что-то пошло не так - есть выход в виде смерти, но виноваты в этой смерти будут все вокруг, но не ты сам. Для главного героя как будто есть только черное или белое, и никаких полутонов.
Самый главный диссонанс для меня 'случился' еще в самом начале: вот мы видим нашего героя, Артура, молодого человека с тонкой душевной организацией и переменчивым настроением. Естественно, как все юнцы он хочет великих свершений и присоединяется к революционному движению, в котором, по счастливому стечению обстоятельств, оказывается подруга детства, в которую он влюблен. Революционные штучки раскрываются, и наш мОлодец оказывается в тюрьме, где стойко переносит все мучения, дабы не предать своих товарищей и не разочаровывать любимую. С блеском выдержав невзгоды и заслужив первое уважение читателя, он выходит на свободу. Однако Артур узнает, что его предал, что самое ужасное, человек, которому он доверился на исповеди. Девушка думает, что виноват Артур, хочет знать правды 'уж не ты ли тот злодей, который всех предал?', а этот болван в шоке возьми да и ляпни 'Да'. Девушка в ужасе убегает, не забыв предварительно дать пощечину 'изменнику', герой в смятении. Вдруг, неожиданно у него появляются суицидальные наклонности и ощущение бренности бытия. Он ищет подходящий гвоздь, на котором можно было б удавиться. Куда делась бравая стойкость? Ты, блин, несколько недель корячился в камерах ради правого дела, а потом сам же по глупости признал свою вину, да еще и смирился с этим!? Иди, объясни своей ненаглядной, что ты молодЕц, а мудак вон тот, в рясе. Она бы зарыдала, они бы обнялись и жили счастливо, творя добрые дела на благо Италии. Но нет же, он ищет подходящую удавку. Конечно, 'жить счастливо' это не так интересно (особенно для молодого парня полного сил и возможностей :D), как пострадать за любовь, веру, общее дело ________ вставить свой вариант ответа.
Дальше Артур узнает, что 'может быть еще хуже' (да куда уж хуже, такие дела жуткие вокруг творятся: девушки избивают и убегают... *сарказм). Его любимый падре (особенно отмечу слово любимый, даже нет, не так, горячо любимый - вот, теперь правильно) оказывается его отцом ('Люк, я твой отец' :D), и вся любовь сразу сменяется ненавистью 'ах ты врал мне все эти годы!' - нет, а ничего, что он о тебе с детства заботился, воспитывал как сына, был рядом, заботился и воспитывал? Ну да, оступился когда-то, но ведь ты даже не попытался разобраться в ситуации, чувак, остынь! И вот, вместо того, чтобы пойти к новообретенному отцу, поговорить начистоту и выяснить все как есть (опять-таки обняться, поплакать и "жить долго и счастливо), он решает (внимание! фанфары!) инсценировать самоубийство, чтоб все 'подлецы и обманщики которых он любил' страдали так же он (хотя страдания до этого момента мы видим лишь в тюрьме, но они не зависят ни от Джеммы, ни от Монтенелли, это был его собственный выбор).
Дальше я писать уже не буду, иначе выйдет полный, никому не интересный треш на несколько абзацев. Но, как это вполне ожидаемо, дальше все страдают, страдают и еще раз страдают, страдают открыто и страдают скрытно, страдают за свои ошибки, за чужие ошибки, из-за сожаления, из-за любви, ради революции, вопреки революции, да и просто так, чтобы покрасоваться и выдавить слезу 'смотрите, я такой весь из себя страдаю'. Конец.
В любом случае, о времени потраченном на книгу не жалею, она довольно увлекательна, а порой я даже думала 'о боже, сколько в этом жизненной правды, сколько истинного трагизма, вот это люди, вот это поступки!', но потом одергивала себя, критически оценивала происходящее, понимала 'да, такое отношение к жизни сплошь и рядом, но это не мои герои, я не хочу ими восхищаться'.

О мировой классике либо хорошо, либо ничего. Иначе тебя сочтут невежей и примитивным существом, не в состоянии оценить высокий полет авторской мысли. Поэтому просто выскажу единственную мысль, которая неотступно меня преследовала пока я вникала в хитросплетения итальянской революционной борьбы: что ж ты, Овод, сам себе такую жизнь выбрал, а все на людей пеняешь? Ведь сам во всем виноват, а проклял весь мир. Ну ладно в 17 лет - юношеский максимализм... Но в 30 это уже пора было осознать.
Странный способ преподношения якобы ''героизма'' озлобленного на всех и вся существа, но автор-мировой классик, так что...
Перечитывать не стану, книгу удалю. Наверно я морально не доросла )))

Безусловно этот роман заслуживает моего пристального внимания и после прочтения, получив от меня наивысшую художественную оценку, отправляется в список рекомендованных мною книг.
Мне нравятся многоуровневые произведения. В особенности те, в которых скрыта метафизическая слойность и духовное начало. "Овод" - замечательное чтиво во многих аспектах, с привлекательным и, что самое главное, с доступным для меня набором высот, будь-то религиозное зеркало героя или же кровопролитная борьба на кончике революционной территории. Можно коснуться всех или части понравившихся лобовых вариаций книги: вера и атеизм, любовь к женщине, своей стране, Богу, борьба за свои убеждения, против них, греховность, искупление, отвержение значения религии и ее главенствующая роль в вопросе формирования личности... Я не стану этого делать по причине того, что только в союзных топ букинистических журналах напечатано бесчисленное количество отзывов, которые мне посчастливилось теперь прочесть. И большинство из них даже в своей критике достаточно благосклонны к вольностям автора. Безусловно, эпоха изменилась и теперь понятна та слепая любовь советского читателя. Часть из нас была тогда влюблена во все, что назначали наши идеологи. Другой части по душе пришлась борьба. Роман сконструирован так точно, что он позволяет менять ориентир читателя, закрывая критику точными акцентами на бравый слой. Причем ценность труда российского направления в том, что автор сделал это несознательно.
Скажу о том, что лично на меня произвело наибольшее впечатление. Это локации сна. Вообще теме сна Войнич отвела довольно много нужного времени. Самой тонкой гранью стал способ обращения к самому себе через свой собственный сон, в котором мучает бессонница. Сцена неистового мучения Монтанелли, ее место в произведении и почтеннейший финал, заслуживает моей высочайшей оценки. Этот художественный ход отождествляет произведение с лучшими красками литературной мысли и вводит его в вершины глубоких романов мира.
Считаю образ Овода одним из самых ярких образов революционера во свей мировой литературе.

Пссс, парень, не хочешь немного спойлеров?

"Овод" - страшная книга.

От неё невозможно оторваться. С этим не поспорить. Затягивает как трясина. НО! Она внушает ужас, и этот ужас только усиливается мыслями о том, что кто-то другой читает это с одобрением, восторгом, а кто-то даже рыдает над судьбой главного героя. Люди! Да посмотрите же вы на него повнимательнее! Это же Ларра!

Беспросветный эгоист, избалованный, не умеющий (а скорее, не желающий) прощать. Когда закончилось беззаботное детство, и жизнь начала приносить испытания, тут же не выдержал, разобиделся на весь мир (а заодно и на Бога) и исчез, заставив при этом всех думать, что покончил с собой, сочувствовать, рыдать и жалеть о якобы причинённых ему обидах. Помыкался в Южной Америке (кто его туда гнал?), потом вернулся и стал корчить из себя мученика, обиженного жизнью (обвиняя при этом в своих мучениях падре Монтанелли!). Вывернул нервы наизнанку всем, до кого смог дотянуться (включая якобы всё ещё любимых Монтанелли и Джемму), и умер, под конец прямо противопоставив себя Христу. В его жизни когда-то было то, за что стоило бы умереть, но он всё это отверг и предпочёл умереть просто так, ни за что.

При этом он с потрясающим коварством открывается Монтанелли и Джемме как раз вовремя, чтобы вторично обрушить на них горечь его утраты. Ведь они-то его действительно всё ещё любили. Даже считая мёртвым. Скажете, что и он всё-таки их любил? Тогда я отвечу, что человек, поступающий ТАК с любимыми людьми - истинный Ларра. Да, Овод тоже пострадал. Но, в отличие от героя Горького, он обрёк себя на это сам. Да, он добился своей цели - вызвал у всех жалость и симпатию (к сожалению, как у персонажей книги, так и у многих читателей. Но не у меня) и умер, считая себя героем. Умер спокойно, потому что ничто не держало его на земле.

А падре Монтанелли с честью выдержал испытание своей веры. Но он слишком любил своего сына. Настолько, что, хотя он и спас несколько десятков, а может, и сотен жизней, прервав одну, и без того уже загубленную, душа его так и не смогла сделать свой выбор и просто разорвалась. Вот кто действительно достоин сочувствия и всех тех слёз, что были пролиты по липовому герою-мученику.

P.S. О самоубийцах говорят, что не так страшен труп, болтающийся в петле или размазанный по асфальту, как то, что происходило в душе человека в роковые минуты. Наверное, и страшная книга "Овод" не так страшна, как даже мысль о том, что происходило в душе Этель Войнич при её написании.

Знаете, я очень долго не хотела читать эту книгу, потому как меня заранее предупредили, что конец будет ,мягко говоря, грустным. Но вот я наконец взяла ее и ... Невозможно передать всех тех чувств, которые меня захватили с самого начала. В связи со школой, читать времени почти не было, но я тратила время сна на то, чтобы прочитать еще страничку. Я сразу догадалась, кто такой Овод...
Я начала плакать еще до того, как Овода поймали. Первый раз эмоции захлестнули меня, когда Овод встретился с Монтанелли в Бризигелле. Самые трогательные сцены были при общении отца и сына...
И вот, сейчас на часах уже почти 2, а я все сижу и не могу лечь спать. Слишком многое заставляет задуматься в этой книге...
Всем, кто еще не читал, советую прочитать. Никогда не видела более сильной, интересной, пронзительной книги...

Есть книги, до которых нужно дорасти. И есть книги, а точнее, герои книг, до которых некоторым читателям никогда не добраться.
Кто-то может счесть роман "Овод" чересчур сентиментальным, кто-то надуманным, кто-то гениальным. Сколько людей - столько и мнений, как банально это бы не звучало. Однако я, спустя почти год после прочтения этой книги, не могу понять, чего в этой книге больше - фантазии или жизни.
Безусловно, герой вызывает восхищение. Нужно огромное мужество, чтобы, потеряв то, во что бесконечно верил, найти что-то, ради чего можно не только жить, но и умереть. Как собрать воедино осколки прежней жизни? И нужно ли это делать? А может, очертя голову, бросится в неизвестность, чтобы не осталось ничего, напоминающего о потере?

Какой бы выбор ни был сделан, человек будет жить с его последствиями всю оставшуюся жизнь.
Артур прошел через ад. Как иначе можно назвать все то, что с ним приключилось? Но человек тем и отличается от других существ, что, приспосабливаясь к условиям среды, борясь и выживая, он всегда останется собой. Можно притворятся, играть, убегать, но самой сути своей не изменить никогда.
Овод всегда был бунтарем. И всегда был упрямцем. И все это только усилилось, укрепилось благодаря его образу жизни. Какую бы маску он не надел (вне зависимости от причины) - он оставался верен себе и своим принципам. И всегда оставался человеком, который сам строил свою жизнь и жизни других.
Чем сильнее и увереннее в себе был герой, тем сильнее меня охватывало чувство беспомощности по мере чтения. Каким убежденным человеком нужно быть, каким самоотверженным, чтобы принять неизбежное. Нужно поставить принципы и интересы выше инстинкта самосохранения. Выше своего эгоизма. Для этого надо быть Человеком, а не индивидом.
До таких героев могут дорасти очень не многие. Но такие герои нужны нам, как воздух, чтобы всегда было к чему стремиться.