Собрание сочинений в пяти томах. Том 4. Белые ночи. Бесы (части I-II)

Бесы? Святые? Просто люди?
Это я о множестве персонажей романа Достоевского, ни к одному из которых у меня не получается относиться однозначно. Только-только поверишь, что Марья Тимофеевна чиста перед людьми и ближе всех к тому, чтобы найти дорогу в Богу, как писатель подкинет тебе сцену убийства младенца - но то ли реальную, то ли галлюцинацию безумицы... Только подумаешь, что в твёрдости Кириллова есть некий героизм, как жизненный путь его завершится...

Роман многослоен и сложен. В какой-то степени по неимоверной политизированности он близок к "Воспитанию чувств" Флобера. Просто его легче воспринимать, потому что русскую историю я представляю себе получше, чем французскую. Без политики, конечно же, писатель, стоявший на эшафоте, не мог обходиться. Ситуация в империи давала пищу и реальным действиям, и фантазиям. Вероятно, поэтому не называется напрямую организация ( вот всё время именно так - организация, наши, без поименования), как бы от имени которой Пётр Степанович Верховенский говорит:

Как будто кому надо - и так поймут, о ком речь, а кому не надо - им и не надо. Политические игры теснейшим образом переплетаются со множеством линий отношений между людьми самого разного свойства: любовь взаимная и безответная, дружба, основанная на ненависти, коммерческий интерес и самые разные поиски бога. Словом, собравшись читать книгу, стоит иметь в виду, что предстоит не удовольствие, предстоит работа. Читательская и внутренняя, даже можно сказать, духовная. Может быть, именно из-за этих своих особенностей текста Достоевский так любим (или просто уважаем, или на всякий случай вознесён на пьедестал, как нечто непонятное, но точно громадное) иностранцами, желающими понять таинственную русскую душу... И, возможно, именно из-за него бытует мнение о совершенной депрессивности этой самой души. Ведь среди всей толпы героев безупречно светлых нет, даже Тихона таким не назвать...
А город, тот обыкновенный провинциальный город, где происходит действие, после всех потрясений и смертей (да, Достоевский к своим персонажам безжалостен - но заслуживают ли они другого исхода?) остаётся примерно на том же уровне болотного спокойствия...

Слушающим могу смело порекомендовать аудиоверсию в исполнении Максима Суханова, у которого нестандартный для чтецов бас, при этом он прекрасно читает женские роли, не впадая в писклявый тон. Может, только чуть-чуть он медлителен, но ведь это - дело поправимое)).

К-а-к-а-я т-я-г-у-ч-а-я к-н-и-г-а ...

По-прежнему поражаюсь манере писать уважаемого Мэтра русской литературы. Каждое действие персонажей расписывается буквально по-операционно, каждое произнесённое слово практически расчленяется автором на составляющие его звуки (включая междометия и восклицания), а каждая мысль препарируется до мельчайшего нервного импульса. Однако, в сравнении с ощущениями и чувствительными состояниями, испытываемыми при чтении "Братья Карамазовы" и "Идиот", эта книга читается не в пример легче и менее мучительно и напряжно. Можно даже сказать, что читается легко и свободно, без необходимости перечитывания одного и того же предложения или абзаца по нескольку раз — то ли попривык к авторской манере и достоевским особенностям языка, то ли тема ближе и понятнее...

Книга явно представляет собой сатиру на революционные движения и кружки того времени. По крайней мере на движения и кружки российские. И потому представленные в ней "революционные" герои, таковыми, а именно Героями героическими, вовсе не являются. Скорее наоборот, это явные антигерои, внушающие при знакомстве с ними чувство отчуждения и опаски, а также мерзостного ощущения ползающей за шиворотом мокрицы или паука (арахнофобы поймут всю силу этого сравнения!). Которых просто хочется смахнуть со страницы романа, а то и придавить широкой и тяжёлой дланью. Однако же автор не рисует нам розовыми красками и дворянское губернское общество — представленные читателю высшие чиновники в лице губернатора с супругой и прочие фигуры провинциального света не вызывают ни уважения, ни жалости, ни преклонения, ни умиления. Тупик-с, господа, тупик-с...

Напрашивается, кстати говоря, параллель с днями сегодняшними. Поскольку и многие персонажи весьма похожи, да и нынешняя общественная ситуация отбрасывает на ткань действительности те же самые тени, что и полтора столетия назад — те же призывы к топору и бунту, те же федьки с ножами за сапогом и готовностью зарезать кого угодно, те же вызывающие иронию и кривую улыбку фигуры чиновников разных рангов, и те же самые бла-бла-бла на кухнях и в гостиных комнатах...

Весьма актуальная книга! Современная и своевременная!

Вот и добралась я до последнего романа так называемого великого пятикнижия Фёдора Михайловича, но, к моему удивлению и сожалению, понравился он мне меньше всего из них. И думаю, виной тому всё же тематика, обычно мне нравятся истории, рассказанные этим классиком, не смущает ни пафос, ни присущая его персонажам истеричность, ни многостраничные рассуждения на разные темы пока я слежу за хитросплетениями сюжета, закрученного вокруг страстей человеческих с накалом, которому могут позавидовать и современные триллеры. И вроде тут всё это есть, но изначально Достоевский взялся за данный роман под впечатлением от громкого убийства на политической почве, а значит закручено всё вокруг политических течений, направлений и революционных заговоров того времени, причём все эти нигилисты, славянофилы, радикальные социалисты и прочая братия показаны либо редкостными мерзавцами, либо наивными идиотами, либо, как ни странно, сочетанием того и другого. Не могу сказать, что я хорошо или плохо отношусь к оппозиционерам того времени, скорее я отношусь ровно, а потому мне хотелось бы большего разнообразия характеров, чтобы можно было хоть кому-то из этой компании если не сопереживать, то хотя бы не испытывать равнодушия к судьбе. И по итогу жаль-то мне много кого было, автор тут показал себя прям с кровожадной стороны, убив, к моему удивлению, под конец бОльшую часть действующих лиц, но как-то мимоходом, по верхам, как жалко жертву преступления, упомянутого мельком по новостям.

Местом действия в этот раз стал не любимый Достоевским мрачный и промозглый Петербург, а маленький провинциальный городок и его окрестности, куда приезжают из заграницы Николай - сын вдовствующей генеральши Ставрогиной, молодой человек с крайне сомнительной репутацией, Лиза - красавица на выданье, ещё и с богатым приданым, и Пётр - сын небогатого, но жутко образованного (как минимум по его собственному мнению) помещика Верховенского, последние двадцать лет проведшего в непонятном услужении у Ставрогиной. И вот в основном вокруг этих персонажей и будет закручиваться сюжет, плюс ещё куча второстепенных действующих лиц, включая членов революционного кружка, мечтающего о новом пути для России, каком особо непонятно, ключевая идея - разрушить то, что есть. Тут ещё и в своём роде тайны прошлого, шантаж и всяческие геометрические любовные фигуры, что звучит крайне вкусно и интригующе, но при этом середина романа для меня откровенно провисла, показалась нудною и затянутой. Возможно, что именно из-за политической подоплёки я просто вчитывалась в роман дольше, чем обычно и по факту вчиталась лишь к последней трети, которую и дочитала за один присест, а ведь до этого поглощала историю очень порционно, конечно, свою роль сыграло и отсутствие свободного времени, но всё же, всё же...

А ещё, конечно, Достоевского не назовёшь и в страшном сне лёгким и позитивным автором, но почему-то такого послевкусия, как после "Бесов" у меня не было ни от "ПиН", ни от "Идиота", ни от других его произведений, гаденькое какое-то, мол все бабы бл@ди, весь мир бардак, любимый дядя и тот м@дак... Персонажи любо прям мерзкие, либо глупые до невозможности, либо всё вместе, какое-то шоу уродов, ни одного светлого пятна, а уж главгад вообще вызывает ассоциации с каким-то опереточным злодеем, накрутил, навертел, наинтриговал и ушёл в закат абсолютно безнаказанным. Но, пожалуй, самое обидное, что для меня именно он и оказался самым непрописанным и картонным персонажем, что им руководило, почему он такая гадина, как будто просто кайфующая от творимого им зла? Ответов нет, а ведь тому же Николаю Ставрогину автор отсыпал обоснуя, хотя от него меня воротило не меньше, но я в него поверила, а вот в Пётр Верховенский так до конца и остался для меня фигурой неживой, каким-то собирательным образом хитрого и расчётливого человека, прикрывающего своё подленькое нутро за Идеей.

Однако же при всех этих недостатках оценку произведению я не натягивала, пусть и любимый автор, пусть и признанный классик, но на это я особо никогда не смотрю, всё же чувствуется здесь всё то, что я у Достоевского обычно люблю, по сути могла бы быть для меня ещё одна его книга-истерика (а это мне по душе), но вот, видимо, моё некоторое равнодушие к основной теме романа, которая-то больше всего и интересовала автора при написании, испортила впечатление, снизив градус накала и заставив несколько заскучать в середине истории. Тем не менее под конец читалось уже взахлёб и хотя перечитывать я вряд ли буду даже на воображаемой пенсии, всё же очень рада, что прочла, так как из всех русских классиков того периода Достоевский для меня особенный и его творчество я хочу вычитать по полной, чтобы получить максимальное о нём представление, да и некоторые мысли в голове крутятся уже сутки после прочтения, а это тоже показатель, что несмотря ни на что история, рассказанная писателем и судьбы его персонажей, не оставили меня полностью равнодушной.

Время идет, все походу меняется. Наш эмоциональный опыт скатывается в ком и висит на всех нас тяжким грузом. Накатывает пора воспоминаний, нам грезятся белые ночи Петербурга и, если не первая любовь, то хотя бы фильм Прянишникова. Все проносится как единый миг, как пшик, как ничего, в этом, собственно, и есть сам Петербург.

Увидевшие свет в 1848 году "Белые ночи" уже довольно зрелое и ровное произведение Федора Михайловича Достоевского. Ранее написанные "Бедные люди" имели в себе двух до тошноты схожих главных героев, разумеется, - мужчину и женщину, которые выглядели как та кукушка и петух. Достоевский не наступал дважды на те же грабли и главная героиня у него стала отличаться от главного героя. Если к этому присовокупить восторженный пыл молодого человека, его одиночество, лиричность и спермотоксикоз, то картина получается вообще довольно привлекательная. Один многостраничный монолог влюбленного чего стоит. Он прекрасен, эмоционально ярок, ужасающе восторжен и патетически нуден. Такое ощущение, что автор месяцев шесть сидел где-то в добровольно-принудительном заточении, прислушиваясь к каждому звуку, ловя ежеминутно каждое новое ощущение, погрязшее в однообразности бытия. Можете сами провести такой опыт - скрыться с глаз долой, никому не сказать и отключить телефон.

По сути тема произведения старая и добрая, о женском цинизме, о "запасном аэродроме". Не стану распространяться на сию тему, ибо это скучно, банально и рассчитано на лохов. Любите, люди, друг друга. Ждите посадки. И к вам придет счастье. Потерпит крушение старый кукурузник с голландскими курами из Кутаиси.

Конец мая... Даже ближе к полуночи ещё светло, зелень листьев раздвигает прешпекты и переулки, на улице то солнце, то дождь и весь город едет на дачи... А у перил, ограждающих реки и каналы, стоят молоденькие барышни и мечтают о любви...

Это не середина XIX века, гляньте в окно - это о сегодняшнем Петербурге написал Достоевский в начале повести "Белые ночи", написал так живо и правдиво, что понимаешь - жизнь меняется в мелочах, в несущественном, а в главном она остаётся неизменной.
Разворачивающееся действо, в отличие от прочих произведений Фёдора Михайловича, не показалось мне трагическим, оно всё пронизано счастьем и редкостным талантом, присущим не всем людям - талантом любить. Сила и мощь любви Мечтателя поражает неимоверно, его способность жертвовать собой и умение отдавать всего себя любимой, невзирая на удары судьбы, восхищает и заставляет безмерно уважать этого одинокого молодого человека.
А как он умеет ценить счастье! Те его крупицы, которые благосклонно подарило ему провидение и те мгновения, которые достались ему, вроде бы, случайно. Ан нет! Его счастье не только воля случая, герой умеет его распознать и приблизить к себе, удерживая до последней возможности, а потом расстаться с ним без особого сожаления, лишь с лёгкой грустью и иронией.
Вообще-то, Мечтатель, как это кому-то не покажется странным - оптимист и жизнелюб. Он не нытик; он любит жизнь такой, какая она есть; он понимает её суть; он довольствуется тем малым, что она ему предоставляет; он видит её исход и неизбежный печальный конец. У него не было только одного - счастья любить. Но мне кажется, что встреча с Настенькой перевернёт его мир и сила этой любви даст ему светлый ориентир на будущее, даже если он и останется одинок до конца своих дней...

Хотя, возможен и другой вариант развития событий - Мечтатель сойдёт с ума от горя, добрый дядюшка отправит его лечиться в Швейцарию, через несколько лет он вернётся в Санкт-Петербург, на Варшавском вокзале возьмёт извозчика и поедет на Литейный, в дом своей дальней родственницы-генеральши и опять будет любить до сумасшествия. Ведь не зря в одном из монологов он говорит, что люди, иногда, принимают его за идиота...

В рамках виртуального книжного клуба "Борцы с долгостроем"

Потрясающе...до самых основ, до самых тёмных, пыльных и позабытых закоулков души. Так я и осталась замершей над последней страницей романа глубокой летней ночью на даче вдали от цивилизации. Так до сих пор и кружатся вокруг бесы и загубленные ими души погибших героев романа.
Даже робею писать, боюсь заблудиться в этом многоэтажном и многоподъездном здании Русской Трагедии, возведённом Достоевским. Сколько же там комнат, комнатёнок и чуланчиков, наполненных страданием, болью, страхом и одиночеством. Как жаль, что критики девятнадцого столетия не захотели открыть все двери, обозвали роман пасквилем и освистали ФМ, и какое счастье, что двадцатый век взял огромную связку ключей и снова открыл двери подъездов...

Да, роман, несомненно, политический, кровоточащий от болезней того времени, но это не всё... Он невероятно актуален и сейчас. Он вечен, и герои его вечны.
Николай Всеволодович Ставрогин. Завладел всеми моими мыслями. Потряс своим расколом, метаниями, своей "теплотой" ("Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден или горяч! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих" - читает ему Тихон из "Апокалипсиса", с ходу угадав его трагедию). Не могу я уложить в себе, сколько внутренней смелости, а может равнодушия нужно, чтобы совершать то, на что ОТ СКУКИ(!) решался Ставрогин. Нет, любой человек грешен, негармоничен, вечно мечется, ищет логики в себе и в окружающих, но чтобы так, как Николай. В нём столько харизмы... Он - "барчук", красив, умён, бесстаршен, горд... В него влюблено столько женщин... Не в этом же причина? Не поверю! Стать для некоторых чуть не идолом, но говорить им совершенно противоположные вещи (ты верь в Бога, а ты отрицай, например). "Пользоваться" несколькими женщинами, с наслаждением их обманывая, да ещё и желать их столкнуть, чтоб побольнее было им, а ему...для пробы. Для той же пробы совершить страшную гнусность, о которой и говорить не буду (кто читал - поймёт). Для того же странного удовольствия такая женитьба. И прочее, и прочее. Там у ФМ ещё много про Ставрогина припасено... Выбросить жизнь свою на ветер и быть смыслом жизни для такого количества людей. Парадокс! Не зря Достоевский хотел всю жизнь написать произведение "Житие великого грешника"... Вот и родился он у него в "Бесах". И, что удивительно и даже ужасно, мне глубоко симпатичен Николай Всеволодович, мне жаль его, и страшно встретить такого ставрогина на своём жизненном пути. Не знаю, кем я стала бы для такого - Лизой или Дашей, а может Марьей Шатовой? Избави...
Пётр Степанович Верховенский. Исторический Сергей Геннадьевич Нечаев собственной персоной. Нигилист, революционер, лидер "Народной Расправы" 19 столетия. Человек, ещё с уроков истории в школе заинтересовавший меня. И вот он здесь. Циничный, изворотливый, злой, безжалостный, бесчувственный. Готовый и совершающий тот страшний поступок, которым так известен Нечаев. И много разных других поступков, всё в романе... Он - откровенно противен, страшен, потому что практик, в отличие от Ставрогина. Хотя, по логике, Ставрогин должен быть страшнее. Но не получается.
Женские образы. Как всегда у Достоевского, он верен себе. Они разные, но они такие женщины, каждая из которых поражает. Импульсивная красавица Лизавета Николаевна (наидостойнейшая партия Ставрогину, кабы не...), тихая Даша, готовая к "мармеладовщине", обе Марьи... И все для Ставрогина. Не говорю уж о его матери генеральше Варваре Петровне, в итоге оказавшейся тоже обыкновенной женщиной (меня умилили эти сцены в конце).
Старики-либералы . Они выглядят самыми карикатурными, но они - слепок эпохи, на мой взгляд. Изнеженный, экзальтированный, живущий прошлыми "подвигами" приживальщик Верховенский - льдина, дрейфующая по морю современности и вызывающая смех и презрение. Хотя в итоге все ж истинно пришёл к Богу и "правде" с Ней. Ну а Кармазинов, конечно, прототип самого Ивана Сергеевича Тургенева, о взаимоотношениях которого с Достоевским не известно только ленивому.
Всё, что в романе связано в революцией, у меня вызывет ужас своей бесовщиной. Тот же ужас, который истпытываю, когда вспоминаю о прошедшем столетии. То же смятение от мысли, что так смогли растоптать всё, что создали до... Говорить об этом можно много, тем более больное, но выдержусь в рамках.
А в целом, весь роман проникнут мыслью о том, что бесы покинут людей, войдут в свиней, и свиньи прыгнут в пучину вод со скалы. Вот только кто будет, а может уже кто-то был, этими свиньями? Может, такие как Пётр Верховенский, которого Достоевский всё же отпускает (????) в романе? Наверно, для того и отпускает... А люди сядут у ног Иисусовых. Всё как в эпиграфе к роману. В этом весь человеколюбец Достоевский, показавший всё смятение души человеческой, способность этой души к выбору. А раз душа способна выбрать, то невозможно Злу навечно закабалить её! Вот так-то!

P.S. И у меня снова очень удачное уничтожение долгостроя!!!

Роман Ф.М.Достоевского "Бесы" писался им почти два года в период с 1870 по 1872 год, в коем и состоялась первая его публикация. Сам Автор в последствии утверждал, что не собирался писать такое развернутое произведение, говорил , что наболело и просто хочется высказать, все что на сердце, из-за чего, наверное, "Бесов" и признают как одно из самых политизированных произведений Фёдора Михайловича.
Роман, основанный на реальных событиях, так называемое "Нечаевское дело", связанное с убийством в 1869 году революционерами кружка "Народная расправа", даже спустя столетия поражает своей актуальностью и подчас даже пророческими мыслями, и , пусть он известен не так, как , возможно, "Преступление и наказание" или скажем "Идиот", это нисколько не умаляет его достоинств.
Действие разворачивается в небольшом губернском городе N и поместье одной из старинных жительниц Ставрогиной Варвары Петровны, уже с первых страниц читатель может составить первое впечатление о Ставрогиной и ее, мягко говоря, странной привязанности в лице Верховенского, так и выплескивающем на нас свой негатив и жуткое нытье уже в первой главе. Бедная Варвара Петровна, до чего же надо дойти в своем душевном кризисе, чтоб пригреть рядом такого отвратительного и омерзительного гражданина.Тьфу.
Но, конечно, эта не основная сюжетная линия, а лишь дополнение к той, которая разовьется чуть позже и где главными действующими лицами будут революционеры-народники.
Одним из достоинств романа, на мой взгляд, является неспешное и плавное повествование именно с первой главы с поместья Ставрогиной, которая нас по сути уже начинает погружать в довольно вязкую и тягучую атмосферу конца 19 века. В первой части будут подняты такие серьезные вопросы как конфликт интересов, связь поколений и , конечно же, тема любви с весьма нестандартным исходом. Вторая и третья части будут разворачивать полотно дальше и дальше, заставляя читателя иногда позевывать, а иногда широко раскрывать глаза, просто не находя слов. Если в первой части сюжет крутится, в основном между Ставрогиной, Верховенским, Николаем и т.д., то в следующих частях линии сходятся, образуя интригующее хитросплетение повествования.
Вообще, в данном романе очень много различных персонажей, каждый из которых имеет что-то свое, особенное, неповторимое, важное для восприятия, не мог Фёдор Михайлович не затронуть одну из любимых тем-религию, пример явствует уже с первых страниц в виде эпиграфа. Хотя мне особенно понравилась другая фраза Шатова, которую он вопит, сверкая глазами "У кого нет народа, у того нет и Бога". Блестящая фраза, вечно молодая и современная.
Произведение написано красивым русским языком, однако,довольно сложным для восприятия, особенно для человека, никогда ранее не читавшего произведения Ф.М.Достоевского. Скажем, "Бесы" не тот роман, на мой субъективный взгляд, с которого нужно начинать знакомство с писателем. Эту книгу нельзя просто вот так взять и читать, Прежде чем погрузиться в атмосферу будет совсем не лишним почитать и вспомнить знания по истории России в конце 19 столетия, об основных реформах и народных настроениях. Лишь обстоятельно подойдя к данному роману, можно действительно погрузиться в эпоху и получить эмоционально-духовное наслаждение. Короче , это тот случай, когда книгу надо читать с умом!

«Всё художественное хорошо; даже то, что плохо – тоже хорошо»
«Зит» С. Парра, песнь XXVII, трибьют Кириллову

Первый бес. Все потуги стать человекобогом (или богочеловеком?) заканчиваются простой смертью. Причём, после неё нет ни человека, ни бога, ни человекобога, ни богочеловека. А может и есть – никто не знает же. Парадоксальная реакция смешивания ингредиентов, когда обратно их уже не получить из готового продукта. И наоборот - сколько не мешай дым и воду, полено обратно не получишь. Человек всегда будет человеком и никем выше, но, возможно, только ниже; но не выше.
Застрелился; богом не стал.

Самый трагичный герой все русской литературы – Николай Ставрогин. Люди, у которых есть сила, красота, таланты, богатство, власть, харизма - всегда несчастны. Сильный человек лишён возможности быть слабым, главного убежища любого человечка. Сильные люди беззащитны, им приходиться противостоять против всех окружающих, которые постоянно до них домогаются, окружают и ждут – такой напор со временем ломает любого. Вода точит камень, мы сами пассивно убиваем сильных.
Повесился; не нашёл счастья, но обрёл (вечный) покой.

Седьмой бес. Три основных вопроса девятнадцатого столетия: «что делать?», «кто виноват?» и «кому на руси жить хорошо?» - шутка, конечно, но крайне близка к правде. В двадцатом веке главный вопрос нам задал Серёжа Бодров в одном из своих немногих фильмов: «В чём сила, брат?» Если в девятнадцатом веке на те три вопроса ответы могли немного варьироваться, то на вопрос двадцатого века можно ответить однозначно – сила в словах. Все арсеналы мира ничто перед потоками информации; слова всё шевелят. Бегает Липутин, там сям подслушает, туда-сюда передаст, и бегает дальше, собирает фидбэк, мутит, пылит и шорох наводит. Потом ещё разочек веслом взмахнёт, воду смутит и дальше бегать туда-сюда собирать и распространять. А потом в дело включается Великий Организатор Пётр Верховенский и начинается настоящая Валпургиева ночь в стакане воды.

Девятый бес. Слабохарактерность. Извечная проблема, кстати. От неё проблем возникает больше, чем от дураков, дорог и алкоголизма. Впрочем, все эти три проблемы, а с ними и ещё сотенка других, возникают как раз из-за неё родимой. У одних нет характера сделать как надо, у других характера слишком много, чтобы заставлять слабые характеры делать не то.
Отправился на прогулку; сбрендил и умер.

Тринадцатый бес. Сильнохарактерность. Вся суть любой оппозиции: «Они первые были бы страшно несчастливы, если бы Россия как-нибудь вдруг перестроилась, хоть бы даже на их лад, и как-нибудь вдруг стала безмерно богата и счастлива». Этим бесом я не одержим, о нём писать не буду. Скажу за героя:
Намутил и убежал; не пострадал.

Омммм, главный герой романа – Кириллов. Нет, не так – главный герой всей русской литературы – А. Н. Кириллов. Из всей толпы суетящихся героев, бегающих, страдающих, делающих глупости и пытающихся их исправить, он был единственным разумным, кто нашёл настоящий выход из всего этого и не суетился; он решил выйти, - и ведь не поспоришь! - как ещё выйти, кроме как выйти? В некотором смысле он постиг дзен. Правда, немного нестандартным способом - русским. Револьвер мне в руку, по белу свету я больше не ходок! Кириллов – первый представитель русского дзена, хуммм…

Ещё пара бесов. Безысходность и отверженность. Полное осознание неминуемого движения к пропасти даёт в некотором смысле свободу. По дороге мелькают звёзды, но они высоко, далеко и совсем не в той плоскости. Остаётся лететь к пропасти, срывая придорожные ромашки, временами перерезать глотки и напиваться.
Проломили череп; в некотором смысле тоже нашёл выход.

Предпоследний бес. Иллюзия равенства. Рабы должны служить и быть рабами. Рабы должны быть рабами настолько, чтобы не понимать рабства, только тогда они будут говорить «равенство!» и это будет освещать их грязь так, что она будет выглядеть ярким морем кристально чистой воды.
Отправились на каторгу; всё осталось как и прежде.

«Бесы» это как зеркало, которое показывает одни только морщины, бородавки и прыщи за которыми не видно морды. Очень мрачная книга, без проблесков. Хэппи энд:
Все умерли; кто не умер сошёл с ума.

Главый бес. Зацикленность. Все перевороты и революции заканчиваются началом новых переворотов и революций. Сколько королям головы не руби, столько же будут появляться новые. Как грибы после радиоактивного дождичка.
Бунты вспыхивают и угасают; история идёт дальше своим чередом.

И вот протянул я её на много дней, читая в два раза медленнее обычного. Прочитал в третий раз. Мне всегда было испытанием во время хороших книг не спиться; читая Достоевского я мечтал о бочонке чистого спирта. «Пашенька, твоя метафизика убьёт тебя быстрее цирроза!» Кажется, что когда говорят «я читал эту книгу три раза» всё понятно и с книгой, и с читавшим её — так что эта фраза и должна была стать всей рецензией.

• Добролюбов Н. А.: Забитые люди

  Достоевский гений! На этом можно было бы и закончить рецензию. Однако, я постараюсь объяснить, что меня так бесконечно поражает и впечатляет в творчестве великих классиков. Перед нами повесть "Белые ночи. Сентиментальный роман. Из воспоминаний мечтателя." Уже в названии автор дает нам полное представление о романе. Четыре ночи, полные воспоминаний мечтателя. Четыре ночи, которые он жил как настоящий человек, а не как тень.

  Этот образ мечтателя! Как точно поймал его, описал, раскрыл для нас с вами Федор Михайлович. Доводилось ли вам встречать человека, живущего в своих мечтах? Эти мечты уводят его так далеко, что иногда и не дозваться. Иногда он бродит по улицам, его отличает медленный прогулочный шаг и блуждающий взгляд. Кто знает, отчего он такой? Ведь он от природы наделен прекрасным воображением. Отчего же он неспособен применить его к делу, к настоящей жизни; материализовать в том или ином виде?

  И кто таков этот мечтатель? Может он прекрасный рассказчик? Или поэт, не нашедший своего места в жизни? Разве каждый писатель не является, в самую первую очередь, мечтателем? Разве не фундамент писательского дела - умение прочувствовать, пережить то, чего никогда не было?

  Наш герой, наш Мечтатель, не задается такими вопросами. Он сдался в плен своих мечт, не сумел приручить их, применить и оттого они стали его болезненным наваждением. В бреду своих фантазий он мечется по улицами Петербурга и мечтает об одной лишь минуте настоящей жизни. Но как мы знаем, люди нечасто бывают честны сами с собой в своих желаниях. Вот и наш Мечтатель не был счастлив от этой минуты, а если и был, то очень недолго, вскоре ему захотелось больше - час, ночь, несколько ночей.. годы?

  Встреча с Настенькой подарила нашему герою надежду на счастье, подарила ему эту минуту, о которой он так мечтал, но сделала его еще более несчастным. Его ночи, со всем настоящим, что в них было, закончились с наступлением утра. Последняя глава так и называется "Утро", в противовес предыдущим главам, который называются "Ночь первая", "Ночь вторая" и т.д. Читателю остается лишь надеяться, что эти четыре ночи вернут Мечтателя к действительности, снимут с него морок его фантазий.

  И вот, возвращаясь к моему восклицанию о гениальности Федора Михайловича Достоевского, хочу пояснить, что эту гениальность я вижу в умении, способности, таланте описывать таких вот незаметных людей, эти тени, этих призраков, сквозь которых смотрят прохожие, словно и не замечая. А писатель их видит, подмечает все их страхи и надежды, все хорошее и плохое. И читая этот роман, ты словно обретаешь возможность тоже видеть этих людей, различать в толпе, понимать их, сопереживать им. Их мир, до того такой призрачный, обретает в книгах Достоевского голос, облекается в слова. То же можно сказать о всем творчестве Федора Михайловича. И я сейчас говорю даже не столько о том, что он поднимает острую социальную проблематику в своих произведениях, я говорю об этом таланте описать человека так тонко и так точно, как может сделать только гениальный автор.

  Хочу процитировать Белинского, литературного критика, а именно его высказывание о Достоевском, с которыми я полностью согласна и которое заключает в себе все то, что я так упорно пыталась передать своей рецензией.

В 1869-м году революционным кружком "Народная расправа" под руководством С. Нечаева было совершено убийство студента Иванова, выступившего против нечаевцев, которые всеми путями добивались у властей закрытия Петровской сельскохозяйственной академии (год основания 1865). Это преступление легло в основу идеи создания Достоевским романа "Бесы". Роман - вызов, роман - обвинение, роман - укор, в сути которого содержится предупреждение: "В людей вселились бесы, и они смертельно опасны. Мир под угрозой."

"Бесы", как и любое другое произведение Достоевского, - это, прежде всего, чистейшая философия, благодатная почва для размышлений и погружений в человеческую суть. "Бесы" - это пророчество, которое изрек писатель не намеками, а прямым текстом. Он показал главного беса - Петра Верховенского, лжеборца за права и за справедливость, на первый взгляд, самого обычного молодого человека. Но если приглядеться...

Образ черта передан настолько красноречиво и ясно, что кровь стынет в венах, хочется перевести дыхание, переждать, унять мелкую дрожь. Это не только внешние признаки, но и прекрасный проводник во внутренний мир персонажа, состоящего, казалось бы, из одних противоречий. Верховенский - самовлюбленный тип, в нем принцип эго является ведущим и главным звеном в цепи, формирующей характер личности. Он - манипулятор, считающий людей рабами, стадом, где все рабы равны и равноправны, для которых необходим правитель, естественно, в лице Верховенского. Его цель - это абсолютно обезличенное и безвольное общество, безропотно подчиняющееся ему - великому и всемогущему. Общество, которое он, время от времени, должен будет подвергать судорогам, чтобы знали... Главное оружие на этом пути - это страх, точнее, внушение страха. Раб должен бояться - только так возможно поработить его и заставить склонить голову.
Если обратить внимание на фрагмент с найденными Верховенским, письмами его матери, в которых есть намек на сомнение о его происхождении, то и тут можно разглядеть насколько он гадлив, испорчен изначально в своей сути.
Верховенский лжив до мозга костей. Его ложь не откровенна, и это страшно. Он управляет незаметно, исподтишка. Город весь в его власти, словно муха, попавшая в ловко сплетенную паутину, вырваться из которой почти невозможно, или же грозит увечьями. Взять, к примеру, ряд фактов, где Верховенский, вооружившись ложью (лжесвидетельство), представляет события совсем в ином свете, и этим самым доводит губернатора Лембке до умопомрачения.
Верховенский убежден, что ему удастся создать и управлять государством, которое будет соответствовать его представлениям о понятии "справедливость". Он считает, что для этого, в первую очередь, нужно разрушить нравственную и религиозную основу, на котором держится общество. После же, разобщить людей, разорвать круг и уничтожить идею сплоченности, посеять смуту и агитировать пороки:

Имеет ли смысл добавить что-то еще? Вопрос риторический.

А кто же Ставрогин? Что же он? Явный нигилист, переживающий кризис умирания идеалов. Он не имеет устойчивых целей, убеждений и стремлений. Для него существует единственная "правда" - презрение. Он разочарован миром, где ничего не внушает доверия, Ставрогин опустошен изнутри, он ненавидит свое состояние: жизнь, без права на выбор. Ведь все же на одно лицо - непонятно где правда где ложь, где зло где добро... Кругом только хаос, смятение и упадок.
Николай Ставрогин для самого Достоевского - это:

Ставрогин переполнен презрением, скорее, к самому себе, чем к миру и обществу. Он утратил интерес к жизни, как таковой. Он, как бы, вышел за пределы собственного Я, превратившись в безучастного наблюдателя своей судьбы, которую он считает обманом, иллюзией:

Ставрогин так же противоречив, как и Верховенский, но он не влюблен в себя, в нем нет эгомании. В нем противостояние Добра и Зла, вечная борьба, итог которой неясен:

Полная деградация личности Ставрогина наступает в момент, когда он попытался совратить 12-летнюю Матрешу. Он довел девочку до состояния абсолютной ненависти к самой себе от мысли, что она убила в себе Бога. И даже, наблюдая за душевными терзаниями Матреши, Ставрогин не почувствовал жалости к ней - он возненавидел свою жертву. Ставрогин преспокойно пошел играть в карты - трагедия девочки не имела для него никакого значения.
Кто же он - Ставрогин? В корне слова нигилист кроется латинское nihil - в переводе ничто. Фамилия Ставрогин, ставрос с греческого σταυρός, будет означать крест... Для кого-то он - бесконечно несчастный человек, для кого-то бездушный злодей, но в итоге он, все же, заблудшее в себе, существо, разочаровавшееся и впавшее в глубокое отчаяние. Грешник, признавший этот факт.

Верховенский и Ставрогин - это только центральные персонажи романа. В нем нет второстепенных героев, несмотря на полифонию. Огромное количество характеров, рассмотренных и раскрытых Достоевским с предельной ясностью, дает право считать каждого из них главным и важным. Много голосов, но разные тембры - они все звучат в удивительной гармонии, создавая безупречный хор.
Мир в вихре хаоса, ожидающий избавления... Шоу продолжается...