Собрание сочинений в пяти томах. Том 4. Белые ночи. Бесы (части I-II)

Достоевский, в данном произведении, вводит читателя в область активного воздействия порока, его ощущения человеком, исследует точки соприкосновения души и порока, ищет пути независимости и освобождения от порока. Главные герои, как подопытные кролики, терзаемые автором, проходят своё падение до конца. Зачем это нужно?

Порок может быть личным, а может захватить большое количество людей. Охват, часто происходит из некоторого центра. Один центр - видимый, в произведении это Пётр Степанович Верховенский, организующий бесов. Но есть еще скрытый, генерирующий силу и саму идею порока, чаще на абстрактном уровне, в виде идеи, так как конкретика воплощается в каждом человеке индивидуально. Это чаще всего мифический центр, Падший Ангел, Демон, Самозванец, в современном мире, для обывателя, может отражаться в «теории заговора». Он ближе к мистической природе человека, в котором происходит борьба Добра и Зла, Демона и Ангела. Ему не обязательно напрямую участвовать в событиях. Он как магнит притягивает в людях подобное и провоцирует их на бесовщину. Образ этой силы автор отображает через Николая Всеволодовича Ставрогина. Но это сила не одноцветна, в ней идет постоянная борьба и попытка освободиться от участи Демона.

Во время публикации глав, роман подвергался цензуре. И в целях уберечь нравственность читателя, из романа, редактор убрал главу о попытке покаяния Ставрогина. В итоге зло стало привлекательным и Николай Ставрогин может вызвать симпатии у читателя. В наше время, когда переворачиваются ценности, это очень символично. Достаточно отретушировать детали, под «благородным» предлогом и порок становиться образцом поведения для ищущих что-то новое и не понимающих фундамент ценностей.

Николай Всеволодович Ставрогин
Один из результатов синтеза искаженного взаимодействия «отцов и детей». Когда дети воспитывались далеко от родителей, без материнской любви, зато в финансовом достатке. Соответственно, когда пришел срок познать мир, по молодости, его привлек мир пороков. Обладая волевыми свойствами своей матери, стремясь к независимости, выработал в себе качество отсутствия страха. В разврате был истощен и разочарован. Но не это послужило причиной искать уединение. В не допущенной цензурой главе описывается его «игра» с девочкой. И не смотря на то, что девочка кончила жизнь самоубийством, она победила Ставрогина. Она не дала ему то, что он ждал от людей – осуждения и ненависти к нему, от которой он получал наслаждение и подпитывал этим свою ненависть, оправдывая низменное свое поведение.
Девочка, виня себя, всем видом показала, что осуждает его. В этом отображено одно из оружий Достоевского как христианского практика. Ставрогин испытал страх.
Он бежал от прошлой жизни, но просто бросить оказалось недостаточно. Он не может избавиться от равнодушия и пустоты, которая постепенно заполняется злом.

Здесь, мысль писателя думаю в том, что пустота, не заполненная Светом, творит внутри и вокруг нас хаос и разрушение.
Фигура Ставрогина может быть и трагическая, но роль и качества у неё демонические. Не каждому дано сознательно испытывать удовольствие от зла. Чаще всего, творя зло, человек всеми путями оправдывает себя. Даже в родителе, физически или морально наказывающем ребенка, могут проскользнуть чувства упоения унижением другого и властью. Своё стремление к низости и унижению людей Ставрогин компенсировал вызовом агрессии к нему, в любом виде. В своих извращенных экспериментах он женился на полусумасшедшей хромоножке. Но, его жена, в своих наивных рассуждениях, обличала его, что стало неприятно Ставрогину и привело к двум смертям.
Он симпатизировал Шатову, но стал причиной его смерти и смерти двух близких ему людей. Одновременно погубил любящую его девушку Лизу. Замечу, что некоторое время ранее он говорил, что никого не хочет убивать. Но внутренняя пустота делала своё дело за него. В итоге он нанес смертельный удар своей матери, вернувшись в ее поместье и повесившись там. Цель возвращения могла быть другой, но пустота победила.

Пётр Степанович Верховенский
Великолепный образ вдохновенной и целеустремленной силы разрушения. Острое продолжение дискуссии по поводу проблемы «отцов и детей». Вошел как лиса в курятник тамошнего общества. Цинично использовал все недостатки общества и лицемерие в отношениях. Герой конечно отрицательный, но общество заслуживало Петра Верховенского. Предположу, что автор получал удовольствие, описывая некоторые его действия, непринятые в «приличном» обществе. Всё это походило на глумление над светским обществом.
Верховенский, ухватившись за идею Ставрогина, хотел связать ячейку кровью. Ситуация казалась беспроигрышной. Но люди не смотря на свои пороки, испытали мощный дискомфорт:

Уроком здесь может быть то, что они всё-таки пошли за Верховенским, несмотря на свою неготовность к подобным акциям. И то, что скрепление кровью, это не такой уж надежный союз.

Алексей Нилыч Кириллов
Интересный персонаж, пример доходящего до всего умом и логикой, одержимый одной идеей. Целыми ночами размышлял над своей концепцией Бога. В итоге, стал орудием тех, кто действовал, пока он философствовал и доказывал свою свободоволеизлияние и независимость. Еще один опасный для общества тип. Тот, кто делает упор только на логику и своё самомнение, легко управляем и может завести себя куда угодно, особенно если его подтолкнуть в нужном направлении. Что и доказал Петр Верховенский, в последней с ним беседе, толкнув его на подлый поступок – прикрытие убийц своего друга. Эпизод может быть примером использования идейных.

Степан Трофимович Верховенский
Всю жизнь пытался играть из себя опасного для правительства человека свободных взглядов. Но после приезда в город его сына Петра, авторитет его резко упал, обличив его приживальскую сущность. Эмоциональный, слабохарактерный, мягкий, где-то эстетичный, чувствительный…. Весь комплекс его качеств привел его к жизненной трагедии. В целом, хоть и занудный и часто бесполезный тип, но по тонкости своей душевной организации, в нем теплился огонёк добра и света, который впрочем, был не замечен во время «пожара» и раздавлен.

Варвара Петровна Ставрогина
Персонаж понравился своей волей, властностью и стремлением к положительному разрешению проблем. Но для окружающих, она не редко разрушительна, имеет свои слабости в почитании современных политических движений. Испортила Степана Трофимовича Верховенского, лишив его остатков воли. Правда, без неё, трудно представить его существование. После смерти Степана Трофимовича сразу же завела себе новую игрушку.

Буквально все персонажи Достоевского становятся любимыми, хочется их обсуждать и обсуждать. Книгу прочитал только раз и чувствую, что при повторном прочтении откроются новые стороны героев. Не говоря уже, что произведение насыщенно рассуждениями по жизненным для ищущего человека вопросам.
Книгу прочитал очень быстро и с удовольствием. Актуальность поднимаемых автором проблем непреходяща.

Однажды утром я (хотела бы сказать - проснулась, но я не сплю по ночам) испытала жгучее и непотребное желание почитать Достоевского. С ним у меня, скажем так, как у иных с алкоголем - порой так хочется напиться, но назавтра головная боль и расстройство желудка. Но все же нашелся на меня дилер, принес мне именно "Бесов" и ехидно так сунул в руки - мол, приобщайся к высокой литературе, быдло ты необразованное.

Страшное дело, но мой мутный домашний сноб оказался прав - мне нужно было читать именно "Бесов", потому что, судя по разной степени академизма рецензиям, на "Бесов" приходится пик достоевского мрака и помешательства, а к микрофону наконец-то подпускают тех, кто практически не думает по-православному. Я не то чтобы истовый антиклерикал, но, к примеру, концепция нравственного падения девушки, испытавшей секс до брака, любую книгу в моих глазах может сделать юмористическим фельетоном. В общем, я его читаю, а меня затягивает, и так с недельку где-то я была одержима бесами.

По первому впечатлению город "Бесов" выглядит маленькой конформистской утопией: все люди заняты проблемами, положенными по их полу, возрасту и социальному классу, а те, кто по какой-то причине выпадает из стройного ряда, весьма недвусмысленно стигматизирован. Десять, двадцать, тридцать лет идиллическая сонливость прерывается только разговорами о деньгах и так называемых "высоких материях", под которыми понимается лишь абстрактная "красота", воспетая поэтами и художниками. Ничего, кроме денег и красоты. Так бы весь цивилизованный мир предпочел бы видеть своих людей, чтобы оставаться безопасным.

Но тут в картину врываются два товарища, при которых я встрепенулась и похлопала в ладоши - "о, наконец-то нормальные люди пожаловали", притом что один из них - софист, а другой - с заметными когнитивными отклонениями. Я, конечно, говорю о Петре Верховенском и Николае Ставрогине, двух баламутах, из-за которых милому сонному обществу пришел изящный конец.

Петра Верховенского мне описывали как дьявола во плоти, жестокого и беспринципного человека, злодея и - о ужас! - социалиста. Но на деле он оказался колоссальным человеком с головой на плечах, едва ли не единственным из всей городской кодлы. Среди его достоинств и то, что он сам производил собственные заблуждения, порой, правда, до того абсурдные, что любой прокаченный социалист поднял бы его на смех, но тем не менее. Кстати, социалист из Верховенского никудышный. Революционер - да, гениальный, но как социалист он страдает абсолютной бессистемностью знания.

Плохой ли он? Да с чего ради?
Грех ли потакать слепому самолюбию праздных людей? Нет, не грех.
Грех ли наводить сумбур в выхолощенном обществе? Нет, не грех.
Грех ли убивать людей? Вообще-то грех. Я не собираюсь наводить тут двойные стандарты из разряда "ну убил, ну подумаешь", но что-то я не вижу здесь фатальной дьявольскости Петра Верховенского, о которой пишут в критических статьях. И все его жертвы пали не под действием непреодолимой личностно направленной силы, а из-за конкретных его страхов и намерений.
Верховенский не прав, но он не дьявол.
Понравилось бы мне, если бы мою жизнь поимел настоящий Верховенский? Нет, не понравилось бы.
Понравился ли мне сам Верховенский? Безусловно.

Дальше...

Николай Ставрогин в книге служит главным секс-символом, и когда я о нем рассказывала, то наталкивалась на понимающую улыбочку. Окститесь, господа, влюбиться в Ставрогина - это уже наполовину стать жертвой домашнего насилия. Но он тоже далеко не дьявол и даже не одержимый.

Меня затягивало в подробности его внутренней ментальной жизни, где ничто не приносит удовлетворения, все действия кажутся сиюминутными и беспорядочными, где плохое и хорошее не выглядит никак, а сам ты будто вывернут наизнанку и думаешь, что все внешнее управляется лишь тобой, а все внутреннее - какими-то другими силами. У Ставрогина есть абсолютно все, но ничем из этого он не может воспользоваться.

Еще одна проблема подобного состояния - сложно испытать желание его покинуть. Вернее, можно ходить, завидовать людям с их сиюминутными бедами, бояться собственных поступков, и в то же время презирать первое и не видеть своей жизни без второго. А когда тебя попробуют переложить на общественно понятный язык, только и останется, что выбежать с криками "психолог, психолог!" и повеситься на веранде.

Плохой ли Ставрогин? Нет, просто у него не все хорошо с головой.
Опасен ли он? Да, опасен.
Можно ли любить Ставрогина как персонажа и при этом не рассматривать его как своего литературного делегата? Не знаю, наверное, можно. Впрочем, не будь он таким кинковым парнем, все могло бы быть иначе.

Еще одним персонажем, который меня занял, стал Кириллов, носитель идеи философского самоубийства. Всегда приятно видеть человека, который руководствуется собственными принципами и выводами, пусть даже и посылки, из которых он эти выводы делает, не кажутся верными. Да и отвращает меня, как-бы-специалиста по этой теме, всякая разновидность истерического самоубийства, когда оно выступает не самостоятельной философской величиной, а лишь символом того, "до чего героя жизнь довела проклятая".

Но... "человек несчастлив, потому что не знает, что счастлив", - вы серьезно? В наше время всеобщей нервической эйфории все прямо-таки противоположно. Человек не знает, что он несчастен, но постоянно испытывает беспокойство, и не знает, почему. Зато всех остальных полагает безусловно несчастными.

Неприятно то, что Достоевский судит о социализме по социалистам, а идею тиранического правления потомственной аристократии находит более пристойной, что ли, чем демократическое государство, установленное в ходе единовременного акта насилия. Правда, идеального социализма тогда не было и сейчас нет. Я бы, конечно, размечталась, что, будь Ставрогин здоровым, у них с Верховенским получился бы идеальный революционный тандем, но танцевать идею идеального общества от мозгов одного поехавшего аристократа - это уже слишком.

Хотела бы я быть достаточно красноречивой, чтобы комментировать книги такой сложности. Но все что мне остается – это говорить очевидные вещи. Например, что Федор Михайлович – превосходный знаток человеческой души. Что он умело управляет динамикой своего художественного мира и создает тонкие изменения, которые трудно описать и которые действительно можно только почувствовать. Что «Бесы» имеют безграничное философское значение. И что Ф.М. просто одержим присутствием зла в человеке.

В романе он проводит невероятно сложный анализ веры, воли и существования в целом и показывает, что духовная пустота может сделать с человеческой природой. Однако наряду с традиционной психологией и религиозным мышлением в романе присутствует еще и сильный политический подтекст. Также Достоевский показывает нам всю ужасающую степень расслоения и гниения общества того времени, где одним нечем кормить детей, а другие умирают от скуки, купаясь в своей утомительной роскоши.

Что же касается персонажей, то мне понравилось, как Ф.М. постепенно раскрывает своих героев, какими глубокими мазками он рисует их сложную психологию и внутренний мир, как анализирует саму их человечность и показывает нам, что человек, которым овладели темные мысли, низменные желания и сомнительные идеалы, в конце концов, проигрывает и отдается тьме своих собственных бесов.

Мне обычно очень тяжело даются произведения Федора Достоевского, поэтому каждый раз берусь за них скрипя душой и в предвкушения душевных мучений. но на этот раз все не так уж грустно, хотя веселой повесть тоже не назовешь. Хочу сразу прояснить вопрос, меня не пугает мрачность произведений автора, хуже то, что я абсолютно не понимаю и не могу принять его героев, все они мне кажутся слишком приземленными и грязными (ладно, не все, попадаются и достаточно интересные, как Раскольников и главный герой "Игрока"). Данная повесть тоже не является исключением, но из-за небольшого размера или по какой-то другой причине, герои не успели мне стать слишком противными.

На страницах книги читатель наблюдает за тем как встречаются два одиночества, события происходят во время белых ночей, что само по себе добавляет ситуации чуть романтизма. Их первую встречу можно назвать достаточно банальной, но она кардинально меняет отношения героя не только к жизни, но и заставляет его чуть переоценить свою жизнь. Героиня за пару дней переживает множество переменчивых эмоций, меняет свои планы и цели, ее жаль, как и героя. Вообще в произведениях Федора Михайловича жалко всех и даже самого автора.

«Достоевского люблю за невменяемость и мощную многозначительность, прости, Господи, мои прегрешения». Серёжа Курёхин
«Достоевский… Какая русская душа не задохнется от одного только воспоминания о нем?». Венедикт Ерофеев

Если взять нож и схватить одной рукой любую мелкую живность, а другой вонзить в неё этот самый нож и тщательно расчленить на мельчайшие подробности её составляющих – вот и получится некоторый Достоевский: кошмарно подробно, наглядно, всё видно, но, если ты не биолог (не Достоевский, не его двойник, не тот, кому близок Достоевский, и, вообще, достоевщина), мало чего будет понятно. Красота да и только. Завораживает похлеще огня, воды и огненной воды вместе взятых:) Тонкие лёгкие узоры внутренностей и всех подноготных. Вот ты и видишь, что значит быть живым, что значит состоять из крови и плоти, вот ты и знаешь, что значит быть человеком.
Так что спасибо Фёдору Михайловичу за возможность познакомиться с самим собой.
Вообще, собственно, он только про то и писал, что психологи называют тенью, да как всё живо прописывал, загляденье! За сим чтение его книг - не что иное, как хорошая проработка этой тени, и это всегда очень болезненный, очень жесткий и беспощадный процесс. Оттого и бесит Фёдор Михайлович ровно такое же количество людей, как то, что его любят. Под хорошим сопротивлением можно автору какие угодно грехи вменить...) как под хорошей водкой

Художественный язык у Достоевского как язык, что во рту у собаки – шершавый, вязкий, тягучий, всёобволакивающий, но приятный, стремится всего тебя покрыть собой, и вот ты уже весь обтекаешь, барахтаешься в его последствиях. И в этом случае хорошо, мудро, и крайне полезно уметь плавать. Плавать как по холодным океанам вдоль берегов бесовской России, с опытным рулевым-рассудком. Потому как всё в романе очень живо, серьёзно, и при том надрывно и трагично, и иногда бывает как-то нервно и злобно при прочтении оттого, что мир в книге и вне книги и правда бывает именно таков. Но, «не пеняй на зеркало, коли рожа крива». Сидишь и терпишь.

Истошная скрупулёзность языка и лоскутов-сюжетцев романа завораживают, заколдовывают как хмурые лысые черти , втягивают тебя в свою скромную секту Любителей Святых «Бесов». А энергетическая заряженность романа исторической правдой (независимо от того, знает ли читатель хоть что-то про Нечаева и ко) – создаёт словно бы сакральный флёр сопричастности к живому и важному. Потому я и решила через 7 лет после первого прочтения вновь насладиться тонкостями и изгибами книги, вновь посетить галерею её романтических прекрасно-уродливых персонажей. Слишком они близкие, слишком я скучаю.

В 16 лет, когда я брала эту книгу в руки, очень надеялась, что в ней, согласно названию, и правда будет тьма тьмущая всякой фантастической мистики, очень уж мне хотелось и богов и чёртов, и побольше, побольше, и можно ли всех посмотреть?..) думала, это даст достойную степень сопричастности к сокровенному. Но потом поняла, что мощнейшая архетипическая сила, в своём неистовстве вовлекающая человеческие судьбы в мозаику революций – не менее захватывающее явление. Это как ядерный порыв сотворения, раздувший то ли Большой Взрыв, то ли Маленького Одинокого Бога до невероятно-гигантских размеров. И вот эта сила рушит всё кругом, выделывая непонятные новые формы, которые больше похожи на тотальный хаос, чем на новый порядок.

Кстати, о революции. Такую революцию лучше назвать ублюцией. И не потому что она в чем-то мерзкая и кровавая, хотя это так, а потому что она подло уничтожает изнутри самих её носителей. Она как вирус, закравшийся в тело губитель. С другой стороны, не стоит быть пафосными ханжами, всем понятно, что с точки зрения широкого исторического полотна, все эти процессы всего лишь чистка и избавление от омертвевших и функционально непригодных своих слоев. Нормальный процесс, чего уж там.
как говорится:

- Неправда! Меня привлекает вечность.
Я с ней знакома.
Её первый признак - бесчеловечность.
И здесь я - дома. (с) И.Б.

Книга-то всего-навсего показывает нам нечто, расширяет кругозор, обрисовывает реалии. Понимание чего-то о жизни вовсе не обязано изменять как-то саму эту жизнь, изменяется только наше от неё ощущение. А ощущение от книги чесоточное, как и от любой нежеланной правды. Слишком много слабых и злодеев.. но кто из них не человек?.. бросим в кого-нибудь камень?!)

И вот при том, что «здесь духотой гнетёт бес-конечная страсть борьбы..», революция в книге – это всё-таки, в основном, форма. Содержание же много рельефнее и шире. Как по мне, так эта книга о….

- о жадных поисках Бога, о том, как Бог отвергает тебя, о том, как ты сходишь от этого с ума, и о том, как ни первое, ни второе, ни третье про тебя никто не видит и не знает где-то тут похихикивает Дьявол. (Пётр Верховенский)

- о тотальнейшей пустоте, в которой есть всё, но на деле совсем ничего нет. Такой практически мощнейший буддизм в его 50 оттенках чёрного. Которое ему к лицу. (Николай Ставрогин)

- о боли, просто о вечной боли, через которую ты пытаешься проскочить любовью, надеждами, сумасшествием, но любой правильный поворот в этом лабиринте замурован. (Марья Лебядкина-Ставрогина)

- о том, как королева сама себе отрубает голову уже несколько десятилетий, плачет, лезет на крест, но королевских повадок не спрятаться, от природы не откреститься, и если уж ты королева, то до конца жизни учи себя забывать, что ты человек. Но мы-то знаем, что никогда ни у кого так не получится. Если уж он не врёт. О том и книга. (Варвара Петровна Ставрогина)

- о том, как сон разума рождает чудовищ, и как потом эти чудовища с нежными улыбками пожирают тебя живьем, но, правда, эти же чудовища – единственное, что способно пробудить тебя ото сна, за то будь им благодарен. Книга о том, как можно всю жизнь пытаться себя заткнуть, и о том, как, в конечном счете, от этого всё же кого-то разорвет: или тебя или мир вокруг. (Степан Трофимович Верховенский)

- о том, как пьянит мечта, и о том, как ты пьяная падаешь, и как все над тобой смеются: думают, обычная алкоголичка, что с неё взять, пусть валяется. (Лиза Дроздова/Тушина)

- о том, как страшно быть правым и при этом быть загнанным во внутренний угол себя, не уметь быть настолько решительным и жестоким в своей доброте, чтоб побеждать гурт тягостных обстоятельств. Книга о выборе и о том, что иногда наказание грядёт, даже если не было совершено ошибки. (Иван Шатов)

- о том, что соблазны, как и йогурты, не все одинаково полезны, и о цене некоторых - узнаешь слишком поздно, когда уж время платить по счёту, а ты, как дурак, банкрот. (Марья Шатова)

- о верности, которую уже никто не ценит, ведь она такая скучная на фоне гамлетовских терзаний и судеб России. (Даша Шатова, Маврикий)

- о том, каково быть настолько сильным, чтобы победить себя, других, мир и прочее, но так никогда и не выиграть у своей собственной гордости хоть бы грош. тут вроде бы тоже похихикивает Дьявол, хотя, возможно, это громкие улыбки ангелов(Алексей Кириллов)

- о том, как, карабкаясь из ада в рай, загоняешь себе непомерно много заноз, и это несовместимо с твоей юродивой жизнью. (Федька Каторжный)

- о том, каково это - тихо и принципиально верить в свои иллюзии, заделывать дыры в реальность в своей голове и быть счастливым, пока грубая действительность не пнёт тебя смачно под зад. (Г-жа и г-н Лембке)

Вот такие до одури тоскливые мотивы. Тут и без карты местности за версту видно финал книги.

Когда я первый раз читала «Бесов» в 16 лет, я, конечно же, как любой порядочный ребенок женского пола была влюблена в Николая Ставрогина.. но большей частью после его смерти. Она придает ему окончательно-бесповоротный шарм, как мне казалось :) Теперь, увы, вся страсть у нас почти сошла на нет, только братская любовь, но, зато, до гроба. А вся любовь по-взрослому и мудрому равномерно разделилась на всех, «и пусть никто не уйдёт обиженным».
А вообще, на самом деле, всех жалко. Всегда всех жалко. И себя жалко, что мне их всех так жалко.

И вот еще. Касательно тайной силы романа. Я, например, всматриваясь в мифологическую сторону дела, с интересом пронаблюдала довольно зачаровывающий феномен взаимообратимости: вот Пётр Верховенский, он Трикстер для Героя (Ставрогина), но, в то же время, если всмотреться усерднее, неспешнее и непредвзятее, видно, что Ставрогин такой же Трикстер для Героя (Петра Верховенского). Плавный танец теней, всё друг другу красивое кривое отражение, просто выбирай признавать зеркалом то, с чем можешь совладать. И вот в таких вот подводных айсбергах (а ведь их много, просто этот показался мне самым ярким), способных сворачивать и переворачивать всё в внутри читателя, и есть колоссальная прелесть романа. Он может быть практически вечным двигателем духовного роста. И даже не важно, знал ли в сознательном уме обо всех этих айсбергах сам Достоевский! Гений человека ему неподвластен, и это факт. И, в случае чего, индульгенция.

А еще спасибо книге, что благодаря ней я посмотрела экранизацию Вайды, и увидела там прекрасного обаятельнейшего злодея Петра Верховенского – очень точное, поразительно удачное попадание. Я уже вторую неделю под впечатлением, обаятельные злодеи - моя маленькая страсть…)

И вот несколько иллюстраций, что лезут мне в голову при мысли о книге.

книга прочитана в рамках игры "Долгая прогулка", команда "общество с ограниченной ответственностью", 1 тур

Сразу оговорюсь, что в данном случае серая оценка означает всего лишь нейтральность и не претендует на объективность.

Что случилось с дорогим моему сердцу Ф.М. Достоевским ? или со мной ? Со школьных уроков литературы его Преступление и наказание стало одной из запоминающихся и полюбившихся книг.
Сейчас-же, читая автора, от былого восторга не осталось следа, есть только раз за разом нещадное преодоление. Но с маниакальным упорством я продолжаю читать его произведения с разной степенью заинтересованности и вовлечённости в историю. Очень понравился Игрок и Братья Карамазовы , Идиот интересно, но без восторга. И тут полный провал для меня. Хотя все так хорошо начиналось....

Начало романа и правда замечательное. История Варвары Петровны Ставрогиной и Степана Трофимовича Верховенского, жизнь города N, перемежающаяся интересными мыслями о России и её народе, метущемуся, не знающему успокоения и порой часто сами себя наказывающие и обрекающие на муки, еще не наполнена удушающей атмосферой нескончаемых припадков, истерик, нервных срывов и бесконечной чередой героев и появляется ощущение, что и дальше так пойдет. Но как оказалось в дальнейшем, радоваться, да при чтении Ф.М. Достоевского -аксюморон чистой воды.

Всё закончилось, не успев начаться. Вернее, началось ужасное. И если отбросить всю пафосность, громкие фразы о величии писателя и его произведения, актуальность которого не утрачена через много лет, то что мы имеем в сухом остатке ?

Сюжет произведения, призванный показать внутриполитическую ситуацию в России во второй половине девятнадцатого века, надвигающийся ужас, способный захлестнуть страну волной террора и насилия, невероятно размыт. Автор в угоду идее попытался объять необъятное: тут тебе и революционный кружок, деятельность которого показана только штрихами и намеками, те самые бесы, которые есть в каждом человеке, зачастую характеризующиеся одержимостью у кого деньгами, властью, обладанием, любовью и за которыми человек по сути теряет себя, философская составляющая, как всегда присутствующая в произведениях автора и опять-же как всегда самая запоминающаяся и интересная для моего читательского сердца. Вера должна быть в жизни человека, её отсутствие развращает и губительно сказывается на всей жизни человека.

Весь сюжет построен практически на многостраничных пространных диалогах и отсутствии какой-либо динамики. В результате таких пассажей порой трудно уследить за главной мыслью героя. Возможно, это моя проблема, но есть ощущение, что живые реальные люди так не говорили, даже в позапрошлом веке. Чрезвычайно медленное его развитие круто переходит к драматичной развязке.

Как всегда у автора, много сюжетных линий и героев соответственно. И именно с появлением Петра Верховенского и Николая Ставрогина и начинается вся заварушка, в городе, до этого пребывающем в относительно спокойном состоянии. Из этих двоих, пожалуй, интереснее все-таки наблюдать за Верховенским при всей неприятности и даже омерзительности его натуры. Он такой подзуживающий и подталкивающий других в нужном ему направлении человек, умеющий и не боящийся возбуждать в других злобу, ненависть, будить их бесов. А сам вроде как и в стороне при этом.

Николай Ставрогин одержим слишком многими бесами, от чего и страдает сам, и других мучает. Никому не способен дать счастья и себе в первую очередь. Нигде ему нет покоя, поэтому и итог закономерен и страшен.

Конечно, помимо упомянутых мною, тут еще присутствуют и другие персонажи. Кириллов, Шатов, много женских персонажей, которые так или иначе задействованы в линии со Ставрогиным, но всем им уделено мало внимания, ничего толком неизвестно о их прошлом и связующих нитях. Или я упустила это ввиду в связи с бесконечными припадками, обмороками и истериками, общением на грани визга. Вообще показалось многие герои плохо раскрыты несмотря на немалый объем романа.

В целом, тягостное впечатление от романа. Темы, персонажи, стилистика, затянутость, отсутствие динамики вызывают раздражение и усталость от происходящего плюс в массе своей положительные отзывы оставляют в недоумении, но не мотивируют еще раз прочесть роман. В данном случае одного раза достаточно, для меня. Не обессудьте...

ЕСТЬ СПОЙЛЕРЫ!
Я боюсь революционеров. Очень. После прочтения "Бесов",я больше не смогу спокойно слушать рассказы моего дедушки про "хороших коммунистов" и "умницу Ленина". Собственно,этот страх начался еще с предисловия,где вкратце описан нечаевский "Катехизис революционера",побудивший Достоевского взяться за роман. Еще страшнее то,что пункты этого катехизиса были воплощены в жизнь...

Наверно,если я скажу,что "Бесы" очень мрачны,то это будет банальность. Но для меня книга была похожа на дождливый вечер,переходящий в бесконечную ночь без рассвета. И вот я открываю дверь, выхожу в этот дождь (обязательно в сопровождении автора:я не хочу заблудиться) и буквально на каждом шагу встречаю людей,увязающих в грязи. Вот Ставрогин,"принц Гарри",который совсем уже пресытился жизнью и лениво подумывает о том,как бы ее оборвать. Навстречу ему идет Кириллов,чья странная теория - это,на мой взгляд,не что иное как тоска по Богу и вере... Откуда-то появляется Петр Верховенский - главный "бес",который и начал этот жуткий карнавал,описанный на страницах романа. А вот и Шатов - едва ли не единственный светлый и добрый человек среди всех героев. Но что поделать,если судьба его уже решена?! Рядом идет жена его - Марья Игнатьевна,которая,конечно же,всегда искренне любила его,несмотря ни на что...
Тут же и еще одна Марья,которую все зовут Хромоножкой,а я почему-то не могу. Не могу. Потому что она человек и заслужила носить имя,а не обидное прозвище. Хотя при чем здесь это,если она не видела и не знает ничего,кроме жестокости своего брата - вечно пьяного капитана Лебядкина? Кто хоть когда-нибудь подумал о том,что эта бедная женщина чувствует?!
Вдруг появляется Лиза - несчастная,несчастная девушка,которая,полюбив кого-нибудь (а полюбив ли?) мучает и себя, и того,кого любит. Кстати,читая сцену между ней и Ставрогиным,я поняла,что "Бесы" - это роман не только о нигилистах и революционерах,но и о просто людях. Отчаявшихся людях. "Сбились мы,что делать нам?"

Так я дохожу до конца романа,крепко держа за руку Достоевского (мне очень,очень не хочется остаться в этом мраке и не найти выхода). Убийство Марьи Тимофеевны и Лебядкина,гибель Лизы,смерть Шатова,выстрел Кириллова,Ставрогин в петле... Конец. Радует,впрочем,то,что все нигилисты были арестованы. Достоевский искренне надеялся,что они не вернутся больше никогда.

Надежды его не оправдались...

Не будет преувеличением назвать этот роман самым сложным у Федора Михайловича. Тяжелый, мрачный, сквозь него пробираешься как сквозь чащу густого темного неприветливого леса.

Признаюсь честно – первую половину книги я буквально заставляла себя читать. Всё происходящее на страницах романа, все слова и поступки героев вызывали только один вопрос: «какого черта тут происходит?». Что ни персонаж, то сумасшедший, что ни слово, то какая-то недомолвка и тайна. Да и героев слишком много, сразу и не запомнишь кто есть кто, поэтому постоянно приходилось возвращаться к уже прочитанному. Но как только перед вами забрезжит луч света и вы начнете плавно скользить по хитросплетениям сюжета, оторваться невозможно!

«Бесов» часто называют политическим романом: центральным звеном повествования выступает некий политический кружок, целью которого является разрушение ради разрушения – создание полной анархии в стране, под прикрытием якобы революционных идей. Руководитель этого кружка – Петр Верховенский, виртуозно владеющий искусством манипулирования людьми, при этом он играет не только на их слабых сторонах, но и на сильных.

Действующие лица, как и в любом произведении Достоевского поражают воображение – такие противоречивые, непоследовательные, способные на сильный и благородный поступок, за которым потом обязательно следует низвержение в самую бездну порока и низости (широкая карамазовская душа и здесь себя проявила!). Простых героев в романе Достоевского вы не встретите – любой, даже самый очевидный и характерный персонаж способен преподнести читателю сюрприз.

Среди наиболее интересных и ярких героев отмечу, во-первых, Кириллова с его оригинальными идеями.

- фраза на первый взгляд совершенно бессмысленная, а стоит вдуматься – и бессмысленности как не бывало. Самая же главная идея Кириллова заключается в том, что человек и есть Бог, и чтобы стать Богом, нужно заявить своеволие в самой высшей степени – совершить самоубийство.

Но не только Кириллов богат на оригинальные идеи, его ближайший сосед Шатов, провозглашающий русский народ богоносцем, тоже весьма любопытный и колоритный персонаж. Больше ничего про него не могу добавить – иначе будут спойлеры.

А вот самый противоречивый и сложный для понимания герой – это, конечно же, Николай Ставрогин - красивый, обаятельный, умный молодой человек, сильная и необычная личность. Он покорил не одно женское сердце, и смог стать кумиром в глазах многих мужчин. Сам же Ставрогин высказывает по этому поводу лишь недоумение:

Исключительная личность или душевнобольной человек? Сам автор не дает нам однозначного ответа на этот вопрос. Для меня же Ставрогин - еще один так называемый «герой нашего времени». Правда, в версии Достоевского «Печорин» вызывает самое настоящее отвращение.

Гонимый скукой и бессмысленностью своего существования, он пытается заполнить эту пустоту чем угодно: шокирующими общественность поступками, громкими признаниями, женщинам. Не чужды ему и благородные жесты (например, сцена с пощечиной и его поведение на дуэли, предупреждение Шатова). Но спасения для него нет и не может быть – всю жизнь свою он проведет в терзаниях и метаниях.

Ключом к разгадке образа Ставрогина является исключенная цензурой глава «У Тихона» - только прочитав ее, можно осмыслить поведение и мотивы героя с правильных позиций.

«Бесы» - уникальное произведение русской литературе, обличающее упадок нравственно-духовного начала русского народа в период конца XIX века, «Бесы» - это аллегория морального разрушения людей, которое всегда начинается с мелкой подлости, а заканчивается страшными преступлениями против достоинства и жизни другого человека.

Самый захватывающий роман великого классика!

История о деятельности революционной ячейки в губернском городе. Молодое, горячее, беспринципное поколение пытается пошатнуть нравы местного общества, завлекая в свои сети самую разномастную публику.
⠀
Аннотация выше - лишь часть невероятно обширного произведения. Помимо политической составляющей здесь цветут сложные детско-родительские отношения, любовные коллизии, борьба авторитетов.
⠀
Самое динамичное чтение, я рвалась вперёд с какой-то одержимостью (бесовские проделки!), в то же время пыталась смаковать буквально каждый диалог и вложенные в них размышления персонажей.
Я не заметила в романе стагнирующих моментов, замедляющих чтение, наоборот, за столкновениями идей наблюдать безумно увлекательно.
⠀
Как ловко автор подводит к апогею романа, заставляет познать героев, прочувствовать их мотивы, их зарождение и что стало в итоге спусковым крючком. Половина книги - завязках событий, но это самая увлекательная и насыщенная завязка из всего, что я читала!
⠀
Гениальный знаток человеческих душ, Достоевский разобрал героев до мельчайших атомов. После этого сортировать их только по категориям добра и зла неприемлемо. Да, есть откровенно скользкие типчики, самый яркий - Петр Верховенский, ловкий провокатор, постановщик событий, потрясших губернский город.
⠀
Инфернальный Николай Ставрогин, взбаламутивший половину героев, пробудив в них бесов, с трудом справлялся со своими. Неоднозначный, скандальный, порочный мужчина, за которым готовы следовать и дамы, и господа. Слава бежит впереди него, но хочет ли он подтверждать ее? Вечные противоречия снедают Ставрогина, лишь раззадоривая окружающих.
Сюжетные нити от него тянутся к другим персонажам, показывая как глубоко распространилось влияние барича, осознать которое не берётся и сам Николай.
⠀
Харизматичные бесы не гнушаются приемами, ловко мешая правду с ложью, жонглируют судьбами, топчут нравственность, заливаясь дьявольским смехом.
Я почти продала душу Ставрогину, который тот ещё подлец, но именно из таких дерзновенных получаются идолы, которые ведут за собой толпы увлечённых людей.

Достоевский, который выписывает в основном истерических женщин, в этот раз приятно удивил. Одна Варвара Петровна, крепкая помещица, чего стоит. Не любит мямляний, длинных пафосных речей, у неё все четко и по существу. Имеет образцово-показательное поместье, выстоявшее после отмены крепостного права. За практичным фасадом скрывается мечущаяся душа, которой стыдно признать очевидные вещи...
⠀
Дарья Павловна Шатова, воспитанница помещицы, кроткая, но цельная личность. Именно такие, как она, создают тот самый крепкий тыл, который оценит каждый мужчина.
⠀
Лизавета Николаевна, хоть и познала беса, как большинство героев, ясно и четко мыслит, даже поддаваясь страстным порывам.
Я бы хотела другого будущего для героини (причём она была так к нему близка!), но разве Достоевский когда-то изменял себе?
⠀
Каждый герой - колоритная личность, которую хочется познавать глубже, смакуя нюансы. Одно удовольствие следить за их пикировками в диалогах, проникаясь тем самым мыслями великого писателя.
⠀
Роман вышел очень сатирическим. Невероятное количество остроумных моментов, подтрунивания над тогдашней действительностью. Никто не укрылся от авторских острот!
⠀
Достоевский, как полагают исследователи, напророчил орды «бесов», что сметут старые устои. Но это совсем другая история...
⠀
Увлекательный роман с блестящим исполнением, не теряющий актуальности спустя столетия. Гораздо больше, нежели политический памфлет или инструкция к действию, виртуозно проработанная книга о глубинах человеческой души.

И это борьба за справедливость? За равенство? За счастье человека и переустройство мира к лучшему? Неужели они и вправду верили, не притворяясь перед собой?

Это очень трудно - представить, чтО движет людьми, стремящимися облагодетельствовать через насилие. Если ты не с нами - ты против нас. Не смеешь не только жить, но и умереть по своей воле. Вот Верховенский, во что верил он? Был ли уверен, до заблуждения, в своей правоте? Или просто нашел способ подчинить себе это "стадо", эти кучки ведомых, неважно, каким способом? Если бы первое, тогда его еще можно если не простить, то хоть понять. Но если второе - тогда как же мелочен это "бес", как же он низок с этим своим постоянным стремлением подавлять еще более слабые существа... А те, кто оказались сильнее - Шатов, Кириллов, Ставрогин наконец - их души он так и не получил, и оттого возненавидел их до скрежета зубовного. Впрочем, Ставрогин, единственный кто мог бы раздавить эту гадину, по-своему тоже слаб. Но его подтачивают собственные бесы. Он бы желал безмерно отдаться хоть чему-то: вере в Бога, революции или любви... Не может. По складу характера, всегда сомневающегося, байронического - он ничей, всегда ни при чем. И его внутренняя сила пожирает сама себя.

Это страшное дело - заблуждение во имя великих идей. Так можно оправдать все, что угодно. Убийства, насилие? Так надо. Победим - тогда будем жалеть. Предательство? Но ведь я нужен для высшей цели, я должен выжить. Использование в своих целях? Так они же сами не понимают, дубины, в чем их благо. А мы откроем им глаза...

Изначально эта позиция - расшатать, сломить, взорвать старые устои, должна быть противна нормальному человеку, как противно насилие вообще. Но сколько же находится таких, которые находят в этом удовольствие. Не ради блага человечества, нет. Просто таким образом они "кормят" своих собственных бесов, свое внутренне зло, страсть к разрушению, трусость и стремление "нагадить", прикрываясь высокими целями - как Липутин, Федька Каторжный, Лямшин, Шигалев, а более всех, конечно Верховенский. Не верится в их "идейность". А Виргинский, Эркель, Шатов - ну что ж, они и правда заблуждались. Во всех случаях террора были те, кто бросался туда с головой, до тех пор, пока оставался в неведении... А с Эркелем - еще одно преступление на совести Верховенского. Да, так и должно быть, что он ушел невредимым. Этот бес пока силен и почти неуязвим... Сколько еще сил понадобиться, чтобы справиться с ним!

Роман читался долго - из-за этой концентрированной истеричности, мрака, противоречивых поступков, душераздирающих сцен... Но все равно в финале наступает очищение - через боль, через потери этот путь первым проходит Верховенский-старший. После стольких лет притворства, кривляния и "ломания", безделья физического и умственного он выстрадал мужественный и светлый конец. Он первый из всех бесновавшихся исцелился, пришел к Иисусу и сел у Его ног.