Полубрат

Тяжелый роман, вязкий, засасывающий

И все герои в нем тоже тяжелые. Изломанные судьбой, и не замечающие этого, для них это нормальная жизнь. А изломы жизни столь витиеваты, что причудливо пересекаются в неожиданных точках. Правда в погоне за странными совпадениями автор порой ошибается в расчетах и путается в датах, то ли 8 мая 1945 года был зачат Фред, то ли родилась Вивиан…

После любой боли надо продолжать жить. После изнасилования в тот день, когда весь мир празднует Победу. После смерти бабушки у тебя на глазах. После лучшего в твоей жизни выступления, испорченного ошибкой оператора. После аварии, изуродовавшей твое лицо. Жить, хотя ты коротышка, жить, хотя ты в полтора раза выше нормальных людей, жить, хотя ты жирдяй, жить после проигрыша, после драки, жить. И они живут. Как умеют. Цепляются за жизнь и живут. И не ждите от них доброго и мирного. Живут, как умеют. Ни одного счастливого человека. Ни одного счастливого воспоминания. Вернее, одно есть – это та неделя, которую Барнум провел с друзьями на крохотном островке. Я, уже наученная горьким опытом героев этой книги, ждала, что и это хрупкое равновесие нарушится. Нет, все, и взрослые и дети были счастливы и берегли этот мир. То, что другие считают нормальной жизнью, было счастьем.

Два брата. Формально они называются «единоутробными», но я не люблю это слово, оно какое-то нарочитое, с оттенком сплетни. Кому какое дело – они братья. Для младшего старший – это все. Он смотрит на него снизу вверх, как на божество. И не потому, что сам коротковат, просто так сложились отношения. Барнум как нищий подбирает крохи братского внимания, ловит малейшие знаки расположения, потому что в его глазах брат всегда прав. Если брат против слова «спасибо» - будем хамить знакомой продавщице, никто не обязан говорить спасибо, так сказал брат. Если брат решает слить практический выигранный бой на ринге – он лучше знает, что он делает. Если исчезает на 28 лет, то он знает, для чего. Кто здесь полубрат? Коротышка Барнум, со своим несчастным ростом в полчеловека? Или он полубрат, потому что лишь тень брата? Или полубрат, потому что – см .выше – у них лишь половина крови общая? Или это Фред для него полубрат. Как хотите, так и трактуйте.

Пф… как же тяжело далось мне это чтение. Вот вроде бы и содержание достаточно сильное, насыщенное, и должно было бы увлечь, но как же все тут депрессивно-беспросветно выглядит. Ну такая тоска и хмарь, прямо хоть вой.
Да и текст, оформленный потоком сознания, тоже не облегчает восприятия. Я все понимаю: что это такой литературный прием, что исполнен он вполне грамотно, что усиливает проблематику, но не понравилось совершенно, а только тормозило и раздражало.
Первые страниц сто я просто-таки заставляла себя продираться сквозь нагромождение слов, пытаясь вычленить для себя стержень сюжета, на который можно было бы опереться. Скажу честно, столь мощное желание бросить чтение посещает меня крайне редко, а объем написанного чуть ли не приводил в отчаяние.
Но переборола себя, попривыкла к стилистике, незаметно для себя вчиталась… что ж, история, конечно, нерядовая, затягивающая. Правда, взаимоотношения персонажей, эмоциональный фон происходящего, находящиеся все время на каком-то болезненном надрыве, реально напрягали. Автор так выстроил свое повествование, что даже редкие светлые моменты в жизни героев все равно почему-то выглядели серо и обреченно. И это, пожалуй, стало для меня главным недостатком, даже с потоком текста смогла смириться.
Можно, конечно, сказать, что это фирменная фишка скандинавских авторов, максимально погружать читателя в атмосферу мрачной безнадеги, но тут уж очень как-то через край. Небольшие эмоциональные просветы тут совсем бы не повредили, ну хотя бы для контраста.
Хотя, если абстрагироваться от атмосферы, то сюжет смог действительно увлечь. И персонажи были интересны, и взаимоотношения между ними. Интрига опять-таки, как оказалось, какая-никакая имеется. А вот линия с киносценарным будущим главного героя понравилась значительно меньше. Не люблю читать про полупьяное богемное бытие, где под сверкающей мишурой сплошная грязь и двуличие. Хотя и остро прошелся автор по всем этим закулисным реалиям.
В целом при немного другой подаче, наверное, как и многие, была бы в полном восторге от книги. Потому что умом понимаю, что она действительно сильная, глубокая, многогранная, необычная. Но тут настолько много «не моего», того, что отвергается на органическом уровне, что увлекательный замысел воспринимался не самым лучшим образом.
Не обращайте внимания на мою оценку, она именно что «моя», а роман заслуживает большего. Нужно просто попасть в его читательскую аудиторию.

Важно не то, что ты видишь, а то, что ты думаешь, что ты видишь (с)

Ох уж мне эти скандинавы... Если до регистрации на ЛивЛибе знакомство с ними ограничивалось классическими датскими сказками и более современными шведскими, то в последнее время я открыла для себя новое направление литературы - "взрослых" северян. И хотя со времени первого знакомства прошел уже почти год, до сих пор не могу сформировать свою четкую позицию по поводу ЭТОЙ литературы.

Для моих мозгов, взрощенных на русской и английской классике, американской современке и российском ширпотребе, скандинавы, пожалуй, самая большая загадка. Читая их, то усилием воли борешься с отторжением нелинейности повествования и обилия философско-лирических отступлений, то, очарованный этой своеобразной манерой рассказа, глотаешь оставшуюся половину увесистого томика на одном дыхании, за полночи. К чему я это все? К тому, что "Полубрат" - это, наверное, один из самых классических образчиков современной скандинавской прозы. По крайней мере, в моем представлении.

Как долго тянется такое мгновение, которое не оставляет ножевой зарубки на косяке, но выбивает какие-то часы или дни в твоих воспоминаниях, как в граните?

"Полубрат" - это не просто семейная сага, а история отдельных мест, отдельных моментов и эпизодов, отдельных микро-эпох и отдельных судеб. Преодолев первый порыв забросить чтение (и не мудрено - автор начинает сначала с середины, потом - с конца, а потом, наконец-то, с начала), примерно после первой трети я таки втянулась и начала получать определенное удовольствие.

История Барнума Нильсена уходит своими корнями в историю трех женщины, прабабушки Пра, бабушки Болетты и мамы Веры, и двух мужчин - отца Арнольда Нильсена и старшего сводного брата Фреда. Обойдусь без спойлеров, скажу только что сам сюжет, как на мой взгляд, занятен, но не только не шедеврален, а местами и предсказуем. Но есть два существенных "НО". Первое - это обилие скелетов в семейных шкафах (что само по себе украшает любую семейную сагу). А второе - это манера повествования, та самая, неповторимая, исключительно скандинавская. Когда наконец уясняешь для себя роли всех персонажей (которые, к слову, очень хорошо выписаны - с характером), погружаешься в ту обстановку интимности, за которую я, собственно и полюбила северян.

Всю книгу борешься с ощущением, что тебя подпустили к замочной скважине и разрешили простоять возле нее 40 с лишним лет. А заодно "наградили" каким-нибудь миелофоном (привет Булычеву;)), с помощью которого ты подслушиваешь не только мысли, но и чувства, эмоции всех действующих лиц. А Кристенсен описывает и мысли, и чувства с каким-то просто дьявольским талантом - он вроде бы использует те же слова, которыми пользуемся и мы в повседневной речи, но умудряется ставить их в те места и в той последовательности, что ты не просто читаешь описание чувств, а начинаешь чувствовать то, что он описывает. Или понимать, что он умудрился описать словами те чувства, на которые ты в свое время не обратил должного внимания или даже не успел толком прочувствовать, а так, мимолетом заметил в самых темных закоулках своего сознания).

Этим меня Кристенсен и взял - чувствами. А иногда и словами, после которых хочется уткнуться взглядом в звездное небо или морской горизонт, и наслаждаться их красотой.

Бесследно мы не уходим. Вспененный форватер тянется за нами и никогда не разглаживается полностью, это прореха времени, которую мы сперва старательно протираем, а потом оставляем в память о себе.

Флешмоб-2011, 20/31, рекомендация StarrySky

Исключительно мой субъективный взгляд.

Мда... Одна из самых давних "хотелок" и столь любимая книга читателями на ЛЛ. В очередной раз убедилась, что со скандинавской прозой мне нужно быть крайне осторожной. Совсем не моя литература, за редким исключением. Да и проза, где в большом объеме описывается детство героя и его подростковые проблемы (особенно современная) вызывает скорее скуку и ничего более. Читая этот роман, думала, что поставлю ему нейтральную оценку, так как было невероятно скучно. Но, дойдя до заключительных аккордов, я поняла, что не вижу в этом романе ни одного плюса. Печально.

Вот несколько явных минусов на мой взгляд:

1. Мрачность, беспросветность и безысходность. Черная и глубокая бездна. Все плохо, все гнетет и жизнь непроходимая и туманная чаща. А где же юмор и хоть какой-то огонек???

• Просто ни о чем. Обыкновенная тянучка, которая не несет в себе какого-либо смысла. Не понятно зачем она вообще была написана.
• На мой взгляд все слишком плоско и невыразительно. Не хватило мне живости и яркости в образах персонажа. Ни в один я не поверила. И все утрировано слишком.
• Ощущение бесконечности этого романа. Просто огромнейший объем для такого романа.
• Смерть, смерть, смерть...
• То что главный герой - сценарист. Ну вот ни капельки не впечатляет это в романах.
• Упоминание К. Гамсуна и его творений. Не, я конечно, понимаю, что один норвежский автора отдает дань другому. Ну вот не сложилось у меня с этим классиком и все тут.
• И да, вся наша жизнь, это сценарий, записанный на кинопленку и все в ней не случайно...

  И прочее, прочее, прочее... Этот роман - редчайшее исключение, когда настолько все не нравится!:(

Очень-очень сильная вещь. Не похожа на классические саги (из любимых у меня - "Сага о Форсайтах" Голсуорси и "Кристин, дочь Лавранса" С.Унсет), но пробивает хорошо... Одно из главного, о чем думалось во время и вследствие чтения, - о том, что нет в мире черного и белого, что нет в мире хорошего и плохого, - всё - полутона, всё - переходные состояния, а точнее всё - симбиоз первого и второго...
Я это уже давно знаю, лет с 25. И живу, стараясь об этом не забывать. Но, читая, как будто заново об этом подумала...

Эта книга стала МОЕЙ. Хотя ощущение неоднозначное - впустили в чужую жизнь-боль.
Главное впечатление, которое осталось и идет со мной нога в ногу, - все герои ДОБРЫ. И эта доброта - через негатив, через некую деградацию, через различные психические и психологические отклонения, - эта доброта рушит стереотипы. Мои, в частности.
Какие-то моменты поначалу отталкивали.
Бытовой натурализм. Отнюдь не возвышенные поступки.
Тяжелые судьбы, порой отсутствие света и тепла, но - все-таки живут!..
И вот это "все-таки живут" для меня приправлялось "и все равно добры".
Для меня почему-то это показалось жизненно важным.

Я задумалась, и поняла, что это вообще - тема, которая часто в моей жизни была поводом для споров и размышлений:
что есть Доброта, что лучше - быть умным или добрым (да, несколько утрированно, но в нашей жизни ой как часто в человеке присутствует что-то одно, увы-увы...; встречая одно, совмещенное с другим, готова расцеловать человека и сделать его своим большим другом)

Восторгов здесь не будет. Но не потому что не понравилось, напротив. Просто ни живыми словами, ни написанными строками я не смогу передать всю мощь этой книги, как не могу передать и собственные впечатления. Так же, как не получается это по отношению к книгам Дж.Ирвинга. Впрочем, у последних с "Полубратом" даже есть много общего. Основательность, даже - масштабность жизнеписания, и вместе с тем - детальность, скрупулёзность в мельчайших эпизодах мозаики жизни; фаталистичность событий, чудовищные совпадения (а совпадения ли?), выверенные с такой аптекарской точностью, что от них иногда перехватывает дыхание; внезапность и обыденность трагедий и одновременно некоторая их гротескность... Внушительная картина. Как сама Гренландия. И такая же холодная.

История жизни коротышки Барнума, за которой как тень зримо и неотступно скользит история его сводного (да не совсем) брата Фреда. Как в течение суток тень на земле удлиняется или укорачивается, так история-тень, жизнь-тень Фреда то отдаляется, то приближается, но никогда не исчезает из плоскости рассказа. Тень - это тьма, но залог её существования - свет. Логично, закономерно. Тьма - зло, свет - добро. Прописные истины. Но всегда ли они так незыблемы? Возьмите негатив плёнки - белое и чёрное поменяется местами, хотя история в кадре всё та же. Впрочем, это уже размышления вне романа.

После первого мощного эпизода, почти в самом начале, я захлопнула книгу со злым вскриком «Чёрт! Нет! Не хочу, не буду я читать это дальше!» А сейчас перевернула последнюю страницу, а внутри меня почему-то опустошение... может быть, оттого, что даже такая монументальность, как и всё в мире, приходит к завершению?..

Одно могу сказать - моё непринятие, недоверие к скандинавам сильно пошатнулось. Даже больше - я готова любить и читать нордическую литературу, если она будет олицетворяться такими авторами, как Кристенсен. Это не первое, что я прочитала в новом году, но только теперь я могу сказать - мой читательский год начался с достойной Книги.

Как оказалось, норвежская литература весьма своеобразна и на любителя. Прочитав книгу «Полубрат», я даже не знаю как написать на нее отзыв, настолько она самобытна и необычна. Если начать рассказывать, о чем она, то она, конечно же, о братьях. Коротышке Барнуме, от лица которого идет повествование, и который превратил свою жизнь в сценарий для фильма. Наверно, именно так мной и воспринимается книга. И о молчуне, преисполненном ярости – Фреде, рожденном от насилия.

А вообще, эта книга о не совсем обычной норвежской семье, живущей в послевоенное время в Фагерборге, Осло. Именно там живет «женский клан»: прабабушка Пра, ее дочь Болетта, и внучка Вера. Мне было намного более интересно читать именно про эту женскую линию. Про то, как Пра была актрисой немого кино и потеряла своего возлюбленного в экспедиции в Северном Ледовитом океане и Гренландии. И Болетту, которая всю жизнь проработала на телеграфе, и мы так и не узнаем, кто был отцом ее дочери Веры. А Вера, бедная девушка, изнасилованная неизвестным солдатом в день победы и онемевшая от случившегося. Женщины здесь напоминают гранит, который не источит ни ветер, ни соленая вода. Они идут сквозь все беды и невзгоды с высоко поднятой головой, и переживают все это вместе.

Историй здесь очень много, кажется, что они наслаиваются одна на другую, бегут и разветвляются. История о женщинах, история о женщинах и мужчинах, история о братьях, история о детях и их дружбе, история о взрослении детей и их любви. В центре историй стоит семья: несостоявшееся счастье Пра и исчезнувшего Вильгельма, брак Веры и Арнольда, от которого появился Барнум, разрушенные семьи друзей Барнума – Педера и Вивиан, так и несостоявшееся счастье самого Барнума и Вивиан.

Кажется, что здесь сотня переплётных в клубок историй, и вытаскивая одну нить-повествование, начинаешь раскручивать и другие. Книга очень детальна и многограна, но в ней нет ни одной случайной детали, которая бы не оказала влияния на сюжет. Иногда «Полубрат» казался мне семейной сагой, иногда какой-то фантасмагорией, иногда книгой то ли с черным юмором, ли юмором вообще (кто как не Барнум может научить самоиронии?). Все герои здесь яркие, глубокие и отлично прописанные, не только главные, но и второстепенные, так, что все общество, окружающее Барнума кажется живым и настоящим, как и сама атмосфера. Читаешь, и видишь перед собой район в Осло, ходишь по его улочкам и паркам вместе с Барнумом, заглядываешь в киоск к Эстер или в кинотеатр «Розенборг», Городочек или стоишь у дерева на площади Соллипласс.

Спойлеры!

На отзыв я не отважусь - мне слишком понравилось, чтобы раскладывать этот роман по полочкам, копаться в нем - мне понравилось в нем буквально все! Возможно, положительную роль сыграл тот факт, что читала книгу я в отпуске, что дало мне полное погружение - море, шум прибоя, ласковое солнце и "Полубрат". Когда меня звали на обед, я отмахивалась и еще полчаса судорожно "дочитывала до точки".

Вера
Я "была" Верой в этот раз (часто я примеряю на себя чей-то образ, если произведение меня увлекло). Вот я просто прочувствовала все, что чувствовала она - и далеко не только изнасилование в такой знаменательный день, но желание (вдумайтесь!) родить априори нежеланного ребенка! Ее душа была не на месте все это время, всю жизнь она была раздираема противоречивым чувством - материнская нежность и нелюбовь к собственному ребенку. Да еще какому! Сложному, нелюдимому, проблемному, "ночной душе", замкнутому, "застегнутому на все пуговички" - и все равно она его по-своему любила. Вот такая внутренняя борьба с самой собой.
Помните репортаж о двух девушках, закрытых в бункере психбольным насильником? Они несколько лет провели там, одна из них родила троих детей. Когда они чудом спаслись, первое, что сделала та девушка, сдала своих детей в детдом. Можно ли ее осуждать? Нет. Вера - героиня в моих глазах.
А еще эти ее метания, что жизнь прожита зря? Как сказал Михаил Шишкин "...у нее жизнь завивается бесконечной картофельной кожурой" - так и у Веры - беспросветная, скучная, однообразная жизнь, с пьяницей-мамой, с проблемными детьми, со странным загадочным мужем...

Арнольд
Немного об Арнольде - вот уж темная лошадка, открывая его шкаф в номере захолустной гостиницы едва успеваешь подпереть дверь плечом от вываливающихся скелетов! А ему каково было жить с Верой, после того, как понял, что именно ее он изнасиловал в День Победы? Блин, меня распирает от нахлынувших чувств! И ведь жил же! С распальцовкой, зазнайством, гипертрофированным апломбом маленького человека - жил, и семью содержал, и долги наживал, и жену любил, которая не любила его... Человек-цирковое шоу. Несчастный человек, никто им не интересовался. Жестокий жулик, раскаивающийся в содеянном.

Барнум
При всех его недостатках, как минимум, он добр и талантлив. Это побитый жизнью, приниженный братом и одноклассниками человек, приставка полу- говорит о его отношении к самому себе, маленький человек, погибающий под безразмерными комплексами, взращенными в детстве и влияющими на его сегодняшнюю жизнь. Это глубоко несчастный, запутавшийся человек, который даже предположить не может, что кто-то может его любить. Он настроен на негатив, что якобы ничего путного он сделать не может, поэтому он не отсылает свой труд, поэтому он сходу верит, что ребенок не его.

Как печальна цикличность в судьбах этой семьи! Вы посмотрите, для Пра, Болетты, Веры, Барнума легче!!! жить без второй половинки! Я не сразу пришла к этому открытию, а лишь рассуждая над их мыслями, чувствами, предпочтениями. Пра лелеет таинственную семейную историю, со временем превратившуюся в зимнюю сказку на ночь, обрекая дочь на безотцовщину; муж Болетты - Верин отец - нам вообще неизвестен; если бы не нужда в хлебе насущном, Вера бы лучше жила одна, чем с таким мужем (вспомните, как она вздохнула с облегчением после его смерти); волк-одиночка Фред, уступивший брату Вивиан; неуверенный в себе Барнум, который предпочел поверить в измену жены, а не во врачебную ошибку...

Мне понравился каждый персонаж, и даже Арнольд, в каждом я нашла внутреннего маленького человека, искреннего, без шелухи и напыления. И финал мне тоже понравился. В любимые.

Ох, прекрасный северный нуар! Тревожный, самодовольный и беспросветный, как пьяный угар.

Май 45-го три поколения женщин одной семьи встретили в доме на Киркевейен. Его всегда немного качает, в камине догорают труды Гамсуна, бабка наряжается в лучшее платье, ибо "Малагу" 36-го не пьют абы как, а младшая Вера сталкивается с самым большим злом в своей жизни. У неё появятся два сына, Фред и Барнум. От лица одного из них, если не двух сразу, мы и узнаем эту историю.

• Важно не то, что ты видишь, а то, что ты думаешь, что видишь.

  Так говорил Барнуму отец, хваткий коротышка с ампутированными на руке пальцами. Подобно цирковому трюкачу, он доставал из шляпы случайности и загадки. Но близкие не знали его, и пресловутая правда всё время ускользала от подрастающего сына. Отец оставил после себя лишь вопросы да пустую комнату с пустым чемоданом, по его словам, до верху полным аплодисментов.

  Барнуму за 30. Он талантливый, но сильно пьющий сценарист. Вякий раз переписывая собственную жизнь, он по-прежнему задаётся одними и теми же вопросами. Где правда жизни? Что нужно задрапировать в её фасадах и умах людей, чтобы всё выглядело по-настоящему?

  Его прабабка Пра как-то сказала, что время и есть ожидание. Ей, несостоявшейся актрисе несостоявшихся фильмов, хорошо понятен смысл этих слов. И все женщины семьи олицетворяют собой ожидание. Не мелочное, когда считаешь часы и дни, а самозабвенное, отдаваясь ему всей душой. Они ждали мужа, пропавшего во льдах, отца, вечно пропадающего и возвращающегося, исчезнувшего на много лет сына.

  Нося в себе мутные гены, так же мутно, через боль и кровь, Фред пытается найти себя. Будучи мальчишкой, затаскивает на чердак гроб и залезает в него, а спустя годы мать хлопочет над мнимыми похоронами, ведь сын уехал, как прадед, и не вернулся.

  Младший не вышел, как и отец, ростом. Он долго остаётся невидимым для сверстников - над ним смеются, его унижают. Кино стало спасительным триггером - Лорен Бэколл обласкает кошачьим взглядом любого. Через искусство будущий сценарист Барнум Нильсен начинает искать идеальный мир - место, где, как ему кажется, он обретёт цельность. Оба они полубратья, и комната, разделенная пополам белой чертой, долго будет свидетельством этого. При чтении я часто проводила параллели с романом другого скандинавского автора. Завуалированное двойничество и обретение себя через другого так же пронзительно и грубо показывано в романе Аготы Кристоф Толстая тетрадь

  Меж тем в окнах напротив надолго угасает свет, одни занавески сменяют другие, а отыгравший свои мелодии рояль зачехляют и уносят. И дом на Киркевейен видит всё это, стоя посреди "пустопорожного безвременья" и качаясь назло ветрам.

  На фоне смертей, увечий, болезней и самоубийств автор не устаёт предаваться чёрному юмору, списывая многое на торжество случайностей. И это не я смеюсь, а Ларс Соби Кристенсен. Хоть он и уверяет, что смех - не занятие для одиночек, а массовое помешательство, все одно умудряется лишить героев пальцев, глаз, ног, рассечь лицо, задавить грузовиком или размозжить мозги диском для метания.

Первая треть книги концентрированная и страшно прекрасная, как подобает образцовому скандинавскому мрачняку. Далее автор выводит историю на плато, и уж к последней трети читатель ждёт разоблачений и возмездия. Здесь же всё, как в жизни - нету их - ни того, ни другого. Лишь испытания и преодоление. И хоть я поставила книге 4 звезды, а не 5, вот уже несколько дней внутри у меня нет места для новой истории.