Мерзкая плоть. Возвращение в Брайдсхед. Незабвенная. Рассказы

Вот в такой неловкой ситуации мог бы оказаться и прославленный и почетный дядечка Во, если бы не флешмоб, в рамках которого мне все-таки пришлось дочитать "Незабвенную" до конца.

Первую половину книги все происходящее меня не впечатляло, не забавляло и вообще оставляло только удивление - ГДЕ ТЫ, ОБЕЩАННЫЙ ГЕНИАЛЬНЫЙ ЮМОР!? Сейчас я вполне допускаю, что при таком стойком ожидание чего-то ошеломляюще невероятного я упустила пару-тройку, а возможно и десяток очень интересных и тонких моментов. Наверно ключевое слово как раз "тонких" - видимо книга попадала мне в те моменты, когда в поисках чего-то пропратчеттовского я бралась за обещанный "юмор в стиле", а вместо ожидаемой юмористической оплеухи от Плоского Мира получала... ничего) просто какой-то рассказ о смерти, похоронном бюро и погребальных услугах, которые навевали воспоминания о чем-то продонцовском кажется у нее когда-то что-то было связано с высококлассными погребальными услугами, по крайней мере мое сознание выдавало именно такие ассоциации.

В общем, тянулась эта 150-листовая книжечка формата покет-бук очень долго и нудно, пока по причине своей тонкости не была взята на работу. И работа пропала)) Уж не знаю из-за чего - положения луны, психологической предрасположенности, от того что "фишка легла" - но меня понесло. Это действительно забавно. Но совсем не как Пратчетт или кто бы там не был. Это уникальное произведение и уникальный юмор. Сарказм, сатира, гротеск просто-таки... При всей печальности сюжета это не воспринимается как трагедия. Будь эта история рассказана в другом стиле - это была бы истинная драма с валерьянкой в процессе и горой использованных платков в конце. Но у Во все не так. Глупость, наивность и эгоистичность персонажей здесь возведена в куб и все воспринимается как... как притча, наверно. Ай-ай-ай, не будь таким, и все у тебя будет хорошо.

Очень позабавили переживания Эме. Ее проблемы знакомы каждой девушке в том или ином виде - кто сам сталкивался со своей нерешительностью в данном вопросе, а у кого подруги/мамы/бабушки и прочие по длинному списку знакомых существ женского пола. Некоторые даже возводят их на такой же благоговенно нерешаемый уровень, культивируют и переливают из пустого в порожнее ожидая знаков судьбы или хотя бы Гениального Совета Гениального Человека.
Ну а инфантильность "по-Джойбойски" и альфонсовость "по-Деннисовски" тоже не столь редкие явления. Вроде и жизненно, но с такой прянной составляющей иронии, что становится безумно смешно. Грустно смешно.

Без сомнения, потрясающая вещь.
Без сомнения, заслужила свою славу. И даже большую.
Просто думаю не каждый способен переступить через первую волну сомнений и отчуждения - а то ли я вообще взялся читать? Но с этим надо бороться. Обязательно. Чтобы бедный Ивлин Во не припоминался при взгляде на картинку из начала рецензии.

Все тут пишут о юморе и иронии, но ее нет. Все это грустно, какая тут ирония. Герои проживают жизнь во всей ее бессмысленности. Каждого легко можно заменить, начиная от репортера и заканчивая гонщиком. Все сменяющиеся репортеры светской хроники пишут под псевдонимом мистера Таратора. Никто никогда не узнает, что один из мистеров Тараторов открыл духовку, постелил туда газетку, чтобы не испачкать лицо в жиру и копоти, и открыл газовый вентиль. Никто не узнает, что он сделал это из-за того, что не мог справиться со своей работой. Ведь завтра в газете будет материал от другого Таратора.
ХХ век – эпоха перемен и свободных нравов, но что она дала человеку?

Я не думаю, что людям когда-либо хотелось потерять веру – будь то религиозную или иную. Среди моих знакомых очень мало молодежи, но мне сдается, что все они одержимы прямо-таки роковой тягой к непреходящим ценностям. И участившиеся разводы это подтверждают…

– Войны в наши дни начинаются не потому, что они кому-то нужны. Мы все жаждем мира и заполняем газеты конференциями по разоружению и арбитражу, но весь наш мировой порядок сверху донизу неустойчив, и скоро мы все, не переставая кричать о наших мирных устремлениях, опять ринемся навстречу гибели...
– Воля ваша, но я не вижу, как можно этим объяснить, почему мой пасынок пьет горькую и путается с негритянкой.

Лондон, высший свет, бесконечные балы. Все знают друг друга и прекрасно проводят время в этом мире, где нет ничего долгосрочного. Одна из дам «света» сошла с ума, и лежит в больнице. В бреду ей видится: она, и весь этот свет на гоночной трассе, мчатся на бешеной скорости по кругу, разбиваются, за ними с трибун наблюдают зрители, а они мчатся по одному и тому же кругу.
ХХ век дал людям огромное количество возможностей – люди могли облететь весь свет на аэроплане, связаться с кем угодно по телефону, вылечить разные болезни. Но ХХ век запомнился тем, что многое обесценил. И этот роман очень показателен – ничего не имеет значения - ни деньги, ни брак. Герой легко получает тысячи фунтов, также легко их теряет, да и фунт вовсе не постоянен – инфляция все обесценит. За всю книгу он не один десяток раз говорит своей невесте о том, что они могут завтра пожениться, и так же легко отменяет это. Все заканчивается тем, что он продает ее за семьдесят с лишним фунтов:) Но не беспокойтесь, любопытные читатели, конец будет счастливым.

"Одно из самых знаменитых произведений мировой литературы XX века, написанных в жанре "черного юмора". Как здесь устоять, особенно когда автор англичанин?

"Незабвенная" - небольшая по объему повесть, но очень насыщенная на темы, над которыми злой иронией проходится автор. Текст при этом не выглядит перегруженным и воспринимается легко.

Сюжет разворачивается в Америке, в конце 40-х годов. Центральное место действия - грандиозное пристанище мертвых "Шелестящий дол", оказывающее полный спектр услуг по подготовке и проведению прощания Ждущих  Своего Часа с Незабвенным - от выбора гроба до выбора выражения лица и позы усопшего, а также организация жужжания искусственных ульев в местах захоронения и многое другое. И менее грандиозная организация - "Угодья лучшего мира", в которой кремируют домашних животных, а по желанию заказчика могут отпеть собачку или организовать духовой оркестр на прощании с канарейкой.

Главные действующие лица, работники этих организаций:
Деннис Барлоу - англичанин, поэт-неудачник, упавший на дно жизни (по мнению Эмброуза Эберкромби), сотрудник "Угодий лучшей жизни".
Эме Танатогенос - косметичка "Шелестящего дола". Типичная представительница Американских девушек, Американского Образа Жизни.
Мистер Джойбой - топ-бальзамировщик "Шелестящего дола", старается производить на людей благоприятное впечатление.

Между ними образуется подобие любовного треугольника. Джойбой ухаживает за Эме чужими улыбками (мы же помним, кем он работает...), Деннис - чужими стихами, а Эме отвечает на ухаживания советами Гуру Брамина из местной газеты.

Финал этих отношений - шедеврален в своем цинизме и злом юморе! Это единственное место в книге, которое вместе "хе-хе-хе" вызвало, простите за выражение, непроизвольное всхрюкивание. А пока до финала не дошло Ивлин Во через своих героев и места их работы высмеивает глупость, общество стандартов и потребления, тот самый американский образ жизни, но надо отдать должное англичанам и их чопорности достается равносильно.

Помимо упомянутой троицы раздольем для сарказма выступает Эмброуз Эберкромби - старикан-англичанин, который неустанно следит за тем, чтобы не пал образ Отечества от недостойного поведения англичан за рубежом,  и голливудская киноиндустрия, в которой когда-то работал Деннис, сэр Эмброуз и их общий знакомый - Фрэнсис Хинзли. История самого Фрэнсиса Хинзли не столь забавна... Даже в книге, начиненной черным юмором и читаемой с соответствующим настроем и ожиданием, она грустная. Потому что не выглядит гротескной.

В книге не высмеивается тема смерти как таковой. Автор проходится только по тем, кто строит на этом бизнес, выдумывая абсолютно абсурднейшие услуги, и тем, кто эти услуги потребляет. А в широком понимании основные посылы лишь частично связаны с необычными профессиями героев. Мне понравилось и я обязательно почитаю у автора еще что-нибудь.

У каждого из нас есть места, в образе которых сосредоточены наши самые сокровенные воспоминания. Не важно, плохие или хорошие. Таким местом для главного героя этой книги - Чарльза Райдера - стал Брайдсхед.

События в книге описывают 20-40 гг прошлого века, переломное время для всей Англии. И Брайдсхед с его обитателями - это некий собирательный образ всего английского общества. Богема, балы, Оксфорд...

Это классическая проза, к которой я отношусь с уважением. Пожалуй, это сыграло огромную роль в выборе книги и в том, почему я не бросила ее на половине.

Кому книга будет интересна? Любителям классики, естественно, а так же тем, кто любит неспешное развитие сюжета. "Возвращение в Брайдсхед" - как спокойная река, медленно продвигающая читателя от начала к концу.
Вместе с Чарльзом мы познакомимся с интереснейшим Себастьяном, так мастерски слитым автором, что для меня осталось неким разочарованием, с Джулией, сестрой Себастьяна, остававшейся до поры до времени темной лошадкой. Понаблюдаем за непростыми отношениями отцов и детей.

Я слукавлю, если скажу, что мне понравилась эта книга. Но не могу сказать и то, что она мне не понравилась. Я сделала вывод, что это просто не моя тема. Мне мало интересны попойки сыновей сильных мира Англии или религиозные заскоки Брайдсхедов. Я мало знаю и о внешней и внутренней политике Английского королевства, но понаблюдать со стороны за этим всем было занятно. Так что просто поставим галочку напротив фамилии автора без особых впечатлений.

6 из 10

П.с. Есть фильм десятилетней давности, я его не смотрела, но мне кажется, актеров подобрали как нельзя лучше, особенно "Парфюмера" Бена Уишоу, играющего Себастьяна, он будто ответ на мой незаданный вопрос на счет ориентации многих персонажей книги. Возможно, я посмотрю эту историю. Но к книге точно больше не вернусь.

Писать о книгах спустя время – дело неблагодарное, порой даже чреватое. С оглядкой на прошедший месяц я вижу роман Ивлина Во, поддернутым пеленой забвения. И это моё чувство, как никакое другое, наиболее показательно. Уже не различаю деталей, помню только эмоции и ключевые моменты сюжета.

Внимания заслуживает история создания «Возвращения в Брайдсхед». Любопытное обстоятельство: один из центральный персонажей, экстравагантный молодой мужчина Себастьян Флайт – пожалуй, самый живой персонаж во всём романе, – взялся не абы откуда. Его прототипом стал известный светский лев Стивен Теннат, человек с примечательной судьбой и весьма сомнительной репутацией. Когда встречаешь его на страницах романа, невольно замечаешь, как автор любуется результатом этой замысловатой проекции и обсасывает буквально каждую чёрточку характера своего литературного героя. Чего не скажешь о Чарльзе Райдере, молодом художнике и близком друге Себастьяна. Он будто безликая тень, заметная при свете дня и растворяющаяся в ночи.

Как самостоятельный герой, Чарльз неинтересен, он — рассказчик. Безликий, безвольный, безмолвный, словом, представитель того типа людей, что не могут жить самостоятельно, они не живут, а сосуществуют. Отношение Чарльза к Себастьяну напоминает болезненную детскую привязанность, в каком-то роде юношескую влюбленность. Чарльз очарован окружением своего друга и через сближение с ним пытается соприкоснуться с иной реальностью. Он идеализирует Флайта и его мир. Возникшая между мужчинами своеобразная любовь духовно порабощает героя. Оттого вся его жизнь преисполняется некой фальшью. Тогда понимаешь, что Чарльзова привязанность к сестре Себастьяна — это всего лишь отражение любви другой, неосознанной и противоестественной.

Роман «Возвращение в Брайдсхед» затрагивает целый спектр разнообразных тем. В произведении много рассуждений о вере и религии, о войне и мире. Помимо этого, в сюжетную канву вплетены элементы комического. Истинный британец, Ивлин Во потешается над персонажами, чем намерено снижает уровень драматизма. Несмотря на это, повествование ужасно тоскливо, оно пропитано неподдельной грустью, сожалением о минувших днях патриархальной сельской Англии.

Стилистически роман сделан безукоризненно, однако из-за этого теряется жизненность. Он выглядит абсурдно стройным. Эффект граненого алмаза дополняет кольцевая композиция. Словом, «Возвращение в Брайдсхед» производит приятное впечатление, но не берет за душу. Возможно, только меня.

Жанр литературы "чёрный юмор" для меня ещё достаточно нов. Не скажу, что искать юмор в кладбищенском антураже для меня табу, но всё же испытываю некую неловкость. Книга - некий стёб над американской действительностью, над отношением к усопшим людям и к усопшим животным, изображённый на примере двух кладбищ (соответственно для людей и для животных). Незабвенными называют как раз усопших.
Ивлин Во как раз сатирически высмеивает желание людей сделать всё красиво: если похороны, то шикарные, торжественые, с цветами и прочим. Даже если незабвенный был редким мудаком, а ты ему седьмая вода на киселе. Другое дело с животными, которые провели с вами всю свою жизнь, - их в коробку и закопайте где-нибудь в лесу, заведём новое.
Все подробности подготовки похорон мы узнаём на примере прощания с англичанином-эмигрантом. Но было бы скучно, если бы это были сухие описания именно подготовки торжества (а это торжество). Поэтому Во погружает нас в философские рассуждения, например, об эмигрантстве, о войне, о смерти (разумеется).
Кроме скрытого, злобного, кладбищенского юмора, здесь еще есть лёгкая для восприятия насмешка над невежеством, над любовью. Герой пишет своей возлюбленной стихи, а ей и невдомёк, что это стихи известных поэтов.
Конец книги оказался для меня непредсказуемым, но вполне логичным. Книга читается быстро, но требует проработки и осознания. Я очень долго не могла собраться написать отзыв, и всё-равно он получился каким-то сумбурным.
"Незабвенная" - абсолютно точно литература не для всех, на любителя, поэтому советовать её к прочтению не берусь. В целом мне понравилось, но звёзды сняла за то, что эпоха и место действия, описанные в книге те, что я не люблю: Калифорния начала-середины 20 века.

священные и кощунственные воспоминания Чарльза Райдера. так, кажется, переводится подзаголовок романа, который многое проясняет.

Чарльзу Райдеру никогда не стоило бы встречаться с Себастьяном. тогда бы он прожил стабильную жизнь в достатке и уважении без душевных терзаний и растерянности в самом финале.

но тогда он остался бы без своего таланта, непередаваемых переживаний, о которых нам остается только догадываться. без Джулии. хотя, думаю, не мне одной очевидно, что у рассказчика роман не с конкретной личностью, а скорее, с целой семьей. всё началось с Себастьяна и его плюшевого медведя. а закончилось так, как закончилось.

кстати, о Себастьяне. яркий пример того, как быстро сгорают и выгорают такие люди. единственный из всех персонажей книги, к которому я прониклась искренней симпатией и с кем хотелось бы поговорить по телефону (пользуясь критерием Холдена). прочие же так и остались бумажными людьми.

мотив католичества как-то прошел мимо меня, хотя он выпирает всеми ребрами. а вот медленное, но грациозное увядание английской аристократии - сложно найти лучшую иллюстрации этому процессу, чем роман Во.

несомненно, надо перечитать.

У меня странное ощущение от книги. С одной стороны это полная очарованность языком, таким певучим, кружевным, завораживающим. И погруженность в ощущение уходящей эпохи. А с другой - некоторое равнодушие к сюжету и персонажам.

Брайдсхед - поместье, которое вмещает в себя не только роскошные помещения, но кучу противоречивых воспоминания.

20-е 20 века в Англии - время шикарных вечеринок и время их постепенного исчезновения.

Семейство Марчмейн, в котором собрана куча проблем, но так мало подлинного счастья. И главный герой, которому посчастливилось дружить с этим семейством во время учебы в Оксфорде.

Меня как-то не тронули ни проблемы Марчмейнов, ни Чарльз. Книга оказалась немного мимо кассы, но возможно когда-нибудь я ее перечитаю и восприму иначе.

Книга-грусть, книга-мелодия, книга-воспоминание, книга-возвращение...
Молодой человек Чарльз Райдер знакомится с аристократической семьей Флайтов. Тысячу раз прав был Себастьян Флайт, когда не хотел знакомить своего нового друга с семьей, не хотел "делиться". Это не простая семья, она засасывает в свои сети, ты вроде и не любишь их, посмеиваешься, но в какой-то момент понимаешь, что они твои "глубокие родственники". Такие разные, но такие похожие в своей неприкаянности. Уже не в прошлом, но еще не в будущем. Больше вопросов, чем ответов. Больше сомнений, чем уверенности. Больше поражений, чем побед.
Мало, что осталось от семьи к концу книги. Осколки семьи, осколки Брайдсхеда. Именно это увидит Чарльз, случайно вернувшись. И - осколки своей жизни. Но все-таки она была, жизнь.