Equus

У этой "скандальной пьесы", которая "признана лучшей пьесой мира 70-х годов XX столетия", здесь, на ЛЛ, всего 4 читателя. Я не могу объяснить этот феномен.

И трудно подступать к рассказу о ней, не вывернув при этом всю себя наизнанку, не раскрыв всё самое больное и потаенное, - трудно, но я постараюсь.
С самого начала возникло чувство как будто дежавю, ещё с описания актеров-лошадей: костюмы из темно-коричневого вельвета, башмаки в виде лошадиных копыт, на руках - перчатки, на головах - маски. Я этого нигде не видела, но я это помню!
Итак, семнадцатилетний мальчик обвиняется в том, что железным гвоздем выколол у лошадей глаза. Вместо того, чтобы отвечать на вопросы, он поет. Психиатр, которому снятся странные кровавые сны, пытается залезть в голову и душу мальчика. Вот такая незамысловатая завязка сюжета, основанного, кстати, на реальных событиях (хотя эта фраза может обозначать что угодно).

Это очень страшная пьеса, вот что я вам скажу. Здесь: боль, смятение, потерянность, отчаянье. Но не стоит отворачиваться. Подставьте щеку! Подставьте под удар, чтобы он вывел вас из оцепенения! Об этом говорилось ещё в Евангелии, и вот повторяется снова: сначала - обожествление, поклонение, потом - страх и попытка убежать. А когда убежать не получается? Что остается делать нам, когда не получается от чего-то убежать? Убить это. Всё, чего мы боимся, чего не понимаем, что мешает нам спокойно жить, тревожит, ворошит мысли - убить! И тем страшнее, когда оно потом вдруг воскресает.

И от чего нас после этого лечить? Быть здоровым - значит, быть нормальным.

Нормальным человеком! Нор-маль-ным! Что такое "нормально"?

"Будьте как дети", - что это такое вообще? Как это - как дети? Как дети - бесхитростны? Как дети - чисты? Или...верить, как дети?

Пьеса действительно многогранна и неоднозначна. Болезненные нарывы общества и семьи; нормальная повседневность, высасывающая детство из глаз.

И многие, многие ответят:

А в этот момент, в этот же самый момент, кто-то будет лежать на полу, скорчившись от дикой боли и пустоты, разрывающей сердце и голову, и будет выть, и будет стонать, пораженный бессмысленностью и необратимостью существования.

Так давайте же споем!

В общем-то, в более юном возрасте пьесы я не любил. Отсутствие вменяемого описания героев, мимоходное описание места действия, лишняя информация в диалогах. Всё это работало для проверенной классики, кроме Шекспира и прочих авторов, что писали в стихотворной форме — там это всё оправдано.

Но, как оказалось, прошло время, и я понял, как правильно вычленять из пьесы всё, что нужно для полного понимания, и на основе чего надо представлять себе героев, место действия и так далее.

И очень хорошим уроком послужил «Эквус». Комната в психиатрической лечебнице — идеальное место действия для такой немного вызывающей, резковатой и давящей истории. И из этих четырёх стен выжат максимум. Больше скажу, имхо один из главных плюсов этого произведения — очень большая ограниченность в пространстве. Действие вне кабинета психиатра или комнаты Алана проходит всего пару раз, все прочие путешествия — это воображение Алана, в связи с чем происходит некоторая раздвоенность повествования на реальность и воспоминания пациента.

Эта самая двойственность, замкнутость очень хорошо сказывается на повествовании. Она, можно сказать, повергла меня в литературную клаустрофобию с постоянным ощущением присутствия кого-то ещё — Эквуса, непонятного лошадиного божества.

Может быть, автор предполагал вызвать у меня несколько иные эмоции и понимание проблематики, но всё, что я ощущал — невероятной остроты конфликт-покаяние Алана с его божеством Эквусом. Психиатр же выполнял роль связиста между ними. Автор отгородил их от всего остального мира, и все остальные герои, от родителей и Джилл до медсестры, были лишь помехами, подталкивающими процесс к развязке, как бы парадоксально это ни звучало.

В общем, самое главное в этой пьесе то, что не получится выразить словами, эта сложная и необъяснимая вкратце атмосфера, которая хватает и не отпускает, заставляя думать, как Алан, переживать, как Алан и быть Аланом, общающимся с божеством и с миром, находясь при этом на отгороженном от всего клочке пространства в одиночестве.

Я всё-таки придерживаюсь мнения, что вдумчивое и осмысленное чтение это процесс, требующий, помимо эмоциональной вовлечённости, ещё и серьёзной работы, а чтение пьес — так вообще искусство, подвластное далеко не каждому. Не могу похвастаться, что овладела им в полной мере, потому как прилива энтузиазма этот жанр литературы по-прежнему не вызывает.

Однако, "Equus", он же "Конь", пошёл на удивление бойко, в первую очередь благодаря тому, что текст пьесы легко визуализировать в воображении, у меня было ощущение словно я смотрю и даже в какой-то мере режиссирую театральную постановку. Шеффер скрупулёзно подошёл к архитектонике произведения: нашёл удачное решение анимализации актёров, детально описал строение универсальной сценической площадки, механику взаимодействия актеров между собой и положение каждого персонажа в пространстве в определенный момент времени.

Но не смотря на основательно продуманный антураж, сюжет "Equus" показался мне довольно бессмысленным и слегка бредовым. Пытаться его осмыслить это всё равно, что интерпретировать кляксы Роршаха: каждый увидит что-то своё. Я, например, прочла пьесу о глубоко несчастном и бесконечно одиноком молодом человеке, который сотворил себе Бога, истово ему поклонялся, а потом ослепил, дабы избавиться от соглядатая собственных прегрешений. А вот его психиатру, такому же разочаровавшемуся одинокому бедолаге, при всём желании, не хватило смелости отринуть условности социально-приемлемого поведения. Он оказался даже не в состоянии выдумать своего Бога, довольствуясь втихомолку заимствованием греческих. Мне показалось, врач в некотором роде завидует своему пациенту, однако — и Шеффер акцентирует на этом внимание — количество степеней свободы сумасшествия, хотя и заманчиво больше, чем у нормальности, но всё равно ограничено внутренним цензором, только у мальчика он носит имя божества Эквус, а у лечащего врача — здравый смысл.

Провокационное и во многом девиантное произведение, но меня поразило не богохульство, подспудный эротизм на грани зоофилии или внутренний мир психически больного подростка, а описанная Шеффером чудовищная деградация семейных отношений, когда человек, не найдя поддержки и любви в кругу родных и близких, вынужден искать утешение в религии. Всё познаётся в сравнении. Выколоть глаза лошадям или во сне пускать кишки детям — безусловно мерзко и предосудительно, но куда чудовищнее жить с женщиной, которую презираешь, или родителям за всё время лишь единожды навестить сына в психиатрической лечебнице, и при этом, словно горящий уголёк, перебрасывать друг на друга вину и ответственность за произошедшее...

Пьеса любопытная, с кучей пикантных затравок, но всё равно какая-то до обидного поверхностная. Она не поднимает и уж тем более не предлагает готовых решений каких-то глубинных вопросов, а лишь баламутит вокруг них воду.

Вот уж если есть жанр литературы, который я считаю совершенно неудобочитаемым, то это именно драматургия. Ведь как можно читать то, что надо видеть? Как можно воспринимать картину целостной, если между репликами герои должны сделать шаг влево, поклониться, прилечь или повысить голос? Моего воображения совершенно и безоговорочно не хватает на то, чтобы воспринимать такую картину и в то же время успевать сопереживать героям.

Но сюжет пьесы "Эквус" оказался столь пронзительным, что я, право слово, забыла об этих своих претензиях и на одном дыхании проглотила историю парня, уверовавшего в божественность лошади. Да и об этом ли рассказанная история? Право, не знаю. По-моему, этот конфликт - это всего лишь лежащая на поверхности завязка к тому, что происходит в самой глубине, внутри каждого из нас. Ведь хоть не все мы жаждем слиться воедино именно с лошадью, но все же потребность в ином существе, дополняющем и совершенствующем нас, обогащающем нас духовно, есть всегда.

Но душа - душой, а жизнь по расписанию. И в жизни есть еще тело, требующее удовлетворения естественных потребностей. А еще есть разум, воспитанный социумом. И он подсказывает, какими мы должны быть, чтобы быть - правильными. Настоящими ли? Не важно. Главное - нормальными.

А еще это рассказ о конфликте с богом. Ведь бог - это часть нас, а не что-то внешнее. А значит, он равен нам. А значит, мы можем с ним сражаться, мы можем пытаться переубедить его, пересилить... Только вот что останется потом от нас самих? Надо ли это делать?

"Эквус" не дает ответов. Он просто показывает нам историю. И в нее вглядываешься до боли в глазах. Потому что отвести их - нельзя.

Читала как посоветованное в рамках скандального произведения. Подозреваю, что скандальность в этой пьесе определяется в момент, когда в голове 17-летнего Алана смешивается божественное и животное. И даже больше. Мы привыкли признавать божественное за тем, кто хотя бы выглядит, как человек, но не как лошадь. Хотя если не затрагивать христианскую религию, то вот Пан был как раз божеством с копытами, хвостом и рогами. И прочими достаточно бодро рвущимися желаниями.

Вообще разговор на такую тему, где одно суть зеркальное отображение другого, и все казавшееся несмешиваемым, как то: религия, секс, свобода желаний и воли - у Шеффера предстает лишь одной стороной другого. Потому и неудивительно, что к его пьесе было столько внимания. Но она ставит совсем не дикие вопросы. Хотя, конечно, происходящее в ней порой кажется странным и даже ненормальным.

Но вот правда, совсем молодой человек совершает дикий, ненормальный поступок. Кто в этом виноват? родители, окружение, воспитание, случай? Конечно, есть желание обвинить авторитарного отца, сверх меры религиозную мать, которая подает религию с весьма извращенной точки зрения, но тот и другой лишают его свободы, каждый по-своему, и в итоге его психика вырывается в доступный его воле мир.

Меня еще задело, как мать пыталась оправдать или обосновать случившееся, конечно, приплетя и дьявола, куда уж без него. Но если его вычеркнуть из ее слов, то почему бы и нет, ее объяснения тоже имеют свою логику. Только не большую, чем продиктованное ее же воспитанием найти себе кумира, найти себе бога среди того, что его окружает. И в одном из самых красивых, сильных и изящных творениях природы он себе его и находит. Насколько надо быть одиноким в этом мире, чтобы именно так найти себе бога! А дальше - чисто подростковые желания и борьба с ними выливаются в трагедию, практически греческую.

Я прохладно отношусь к пьесам и за книгу бралась с некоторой опаской. Опасения не подтвердились. Но бурных восторгов тоже нет - это не "та" книга от которой прилюдно фонтанируешь широким спектром эмоций. Она очень личная, камерная. Её нужно прочитать, переварить прочитанное, вынести что-то для себя и... оставить это при себе. О религии сложно говорить, лично мне, публично, это то сокровенное, куда не пускаешь никого и лучше промолчать, чем пытаться сказать толерантно, "правильно". А пьеса очень сильная и не только о религии, при возможности обязательно посмотрю постановку.

Будучи явлением насквозь условным, театр работает через символ и обобщение. Когда театр становится кинематографичным, он умирает. Когда театр прогибается под зрителя — не под думающего, отнюдь, — он начинает одевать постановки в красивые фантики. Мельпомена бы долго икала, узри она то, что под этими фантиками скрывается...

«Эквус» — та редкая пьеса, по которой можно поставить только чертовски хороший спектакль.

Шеффер тщательно прописывает, как должна выглядеть сцена, какими должны быть костюмы и как должны вести себя актеры. Он дотошно обращает внимание на мелочи и нюансы, детально прорабатывает образы-символы, которые собирают эту пьесу в единое действие — напряженное, насыщенное, очень сильное.
Шеффер знает: лучше всего символ работает там, где ему удается балансировать между абстрактным и конкретным. Где он формирует координатную сетку, достаточно жесткую для каркаса спектакля, но при этом оставляет зрителю пространство для воображения, а актеру — пространство для маневра.

Все эти «должны» складываются в готовый алгоритм, где режиссеру остается только следовать инструкциям и лепить свою часть спектакля — часть актерскую. Свобода в трактовке характеров — вещь неприкосновенная; свобода в трактовке характеров компенсирует жесткую сценографию.

Шеффер умеет главное: достигать максимального эффекта минимальными средствами. В этом непростом фокусе — весь театр.

Невероятная пьеса, проглоченная за пару часов и державшая все время в напряжении. Не отпускающая, поглощающая, заставляющая все жилы натянуться до предела и не давать продохнуть даже после ее окончания. И тем больше впечатляет, что она основана на реальных событиях.
Сколько вопросов оставляет после себя пьеса!
Кто больше открывается перед зрителем\читателем, пациент или сам психиатр? Так ли сложно создать себе Бога в наши дни? А убить его, чтоб он не увидел твоих грехов? Можно ли спутать поклонение Богу и сексуальное влечение?
Столько всего переплетено, что голова идет кругом! Эмоциональная встряска вам гарантированна!
Как жаль , что я пропустила пьесу, когда она шла у нас, но я очень надеюсь, что дождусь повторной волны спектаклей и в этот раз, уж обязательно, не допущу такой ошибки!

Эффектная пьеса о том как человек придумал себе бога. Если подумать зачем человеку придумывать бога. Ведь изначально бога придумали сами люди, никто им его не навязывал, просто некому было ещё. Мы не знаем что будет с нами после смерти, и никто из живущих нам об этом не скажет, поэтому человек и придумывает мифическое существо, которое знает что будет после смерти. Вот одна из причин, страх смерти - который делает нашу жизнь бессмысленной, одинокой и несчастной. Но придуманный бог всегда будет всего лишь придуманным, а реальная жизнь всегда будет слишком реальной. И все бы так, но в ХХ веке, человек научился справляться со страхом смерти и без бога (а возможно и всегда умел). И если в начале прошлого века, эта пьеса, была бы пьесой о проблемах всего общества, то к концу века, это уже пьеса о подростковых проблемах, которые могут преследовать человека (но уже не общество) всю жизнь. Это как с любовью никто не знает единого рецепта как любить, но кто-то любит а кто-то всю жизнь ищет эту любовь, так же со страхом смерти, кто-то преодолевает его и становится оптимистом, кто-то так и живет в страхе, заглушая его, и чем только не заглушая, опускаясь на самое дно пессимизма. Так как пьеса о подростке, то не случайно в постановку добавлен элемент «игры», хотя я в этом не специалист,и это просто мнение, вот почему она стала молодежным хитом, - она не «скучная» пьеса.

Деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь
(В.Маяковский, "Хорошее отношение к лошадям")

Молодой человек Алан с психологическими проблемами, по неизвестной причине ослепил шесть лошадей в конюшне, в которой он работал. Действие происходит в лечебнице, куда суд поместил Алана, и хотя преступление занимает центральное место в пьесе, пьеса вращается и вокруг персонажа психиатра Дайзерта, который взялся лечить мальчика. Безусловно, здесь появляются аспекты взаимодействия психиатра и пациента, но в этом я не вижу здесь ничего нового.. Алан одержим лошадьми, тема христианства неким образом накладывается на лошадей.. Лошадиный бог Эквус. Все это мне кажется малоприятным, хотя я допускаю здесь глубинные смыслы, философии, религии, воспитания, конфликта с родителями, но мне данная форма не понравилась..

В какой-то момент врач задается вопросом о своей роли целителя и о том, не лучше ли оставить опасных, но уникальных людей в покое или попытаться превратить их в безопасных и соответствующих членов общества. Затем погружается в гораздо более широкую пропасть неуверенности в себе.

Несмотря на дикий сюжет и ошеломляющую идею, в конце пьеса спотыкается (как лошадь), и я не уверен , смог ли автор дать нам какой-либо удовлетворительный вывод.

В 1975 году пьеса получила получила премию Тони, а в 1977 Сидни Люмет снял фильм. В 2008м году на Бродвее прошла премьера спектакля "Equus", главную роль в котором сыграл Дэниэл Рэдклифф.