Стефан Цвейг. Собрание сочинений в одном томе

Очень несовременная новелла в своей первоначальной проблематике, но, тем не менее, по-прежнему актуальная при более глубоком взгляде. Вопрос, который ставит Цвейг в своей истории, к счастью, на сегодняшний день имеет вполне определенный ответ, по крайней мере в нашей цивилизации: "Имеет ли право женщина отдаться во власть страстей и круто изменить свою жизнь, повинуясь исключительно своим желаниям?" Да, безусловно имеет. Вопрос в другом: " А надо ли так делать? Стоит ли оно того? И можно ли удержаться от этого?" Причем этот вопрос одинаков и для мужчин, и для женщин. Страсть к игре ли это, или к другому человеку, - кидаться в омут с головой или нет? И возможно ли остановиться, когда страсть уже захватила? Или хотя бы сохранять остатки разума, чтобы выскочить, коснувшись дна?
История Цвейга вроде бы банальна и предсказуема, но написана настолько захватывающим языком, что я прожила с героиней эти двадцать четыре часа, сопереживая ей, даже несмотря на то, что большинство ее терзаний я разделить не могу. За сутки она прожила целую бурю страстей, ранее ей неведомых. По большому счету, все для нее закончилось очень хорошо, но, тем не менее, жизнь ее разрушена. Потому что она не может простить, не может забыть... Или не хочет...

Когда я выбираю книги - я не читаю аннотацию... Не знаю, как-то само приходит хочу я эту книгу читать или нет. Поэтому имею обложку, название и свои предположения.

Эта книга ассоциировалась с одним днём женщины. Самым обычным днем, за который мы успеваем пережить массу эмоций! Переделать массу дел! И передумать миллиард мыслей :) Но нет... Книга оказалась совершенно о другом... Об одном дне, который может изменить тебя, сломать все твои устои, которые сложились за 4 десятилетия жизни. На самом деле никто не может сказать - "нет, вот я бы так не смогла! Я бы так не сделала!". Все мы можем оказаться во власти чувств, эмоций, когда разум резко выключился. Но что самое сложное - нести этот день в себе всю свою жизнь. Вот на это и нужны чужие люди, которому ты излил душу. Который с интересом тебя послушал. Которого ты больше не увидишь. И который окажется твоим спасением!

Такая крохотная книжка, но сколько в ней эмоций! И какое послевкусие она оставляет после прочтения! И хочется забыть её, чтобы иметь возможность прочитать заново, и снова окунуться в эти 24ч...

Спокойное и легко Цвейг намечает путь человека в одном общем заднем дворе человечества. Непоколебимая воля, стойкий характер. Отправляясь основывать новый город Сан-Франциско Зутер ведет людей к процветанию и созиданию. Колония растет и его богатства тоже.
Но что может помешать человеку творить? Что может остановить его от тихой и спокойной накопительной жизни, что может пойти не так... что может сводить людей с ума целыми семья, нациями, поколениями... о чем люди всегда мечтают и только лишь чуть-чуть почувствуют реальный кислый привкус настоящего богатства, разъедающий язык толпы... тут же их натура меняется и алчность загромождает их разум - немедленно! они падают в один инстинкт, что тащит их тело словно на вожжах вперед за собой.

Снова чувствую, как горячая волна захлестывает меня, поднимается к глазам, и я становлюсь слабым и податливым: сострадание - уже в который раз - побеждает меня.

Эта книга из разряда классических. Да, которые поднимают глубинные и нравственные вопросы, написаны красивым и полнозвучным языком и так отзываются внутри горькой истиной. Повествование ни в коем случае не монотонно, но для меня книга длилась вечность - такая тягучесть сродни воплям обманутой совести, и ее невозможно ничем залить или погасить. В Нетерпении сердца нет положительных и отрицательных героев, у каждого своя история, свой опыт и собственные проработанные мотивы совершаемых поступков, поэтому вживаешься в каждого. И центральный вопрос настолько щепетилен и интимен, что мечешься вместе с Антоном Гофмиллером - когда сердце нетерпеливо выходит за анатомические пределы и становится большим как закатное солнце, оно может уже не любить, а добивать.
Добивать своим самым нежным оружием - состраданием.

Мне показалось, что Антон любил Эдит, даже несмотря на десятки отговорок, разбросанных по книге. Вот только эта любовь была, увы, меньше страха перед товарищами и газетными сплетнями, меньше боязни запятнать свой мундир. Но от этого в моих глазах она не потеряла смысл, и что говорить, она ведь скрасила жизнь очаровательной девочки. Юность горяча и властна, опрометчива и нетерпелива, поэтому на фоне Антона такой нерушимой скалой и кажется доктор Кондор. Только на фоне. Главных героев погубила их молодость, это паническое неумение проводить грань между мягким податливым сердцем и жестокими законами жизни. Как жаль, что это неумение так дорого стоит. Как жаль, что нетерпение сердца, казалось бы, призванное исцелять, оказывается бессильным.

Верю ли я во внезапный порыв чувств? Конечно, но что-то мне не верится в порыв, заставивший мадам Анриэт бросить мужа и детей. Эта история без всяких подробностей теребит мое неудовлетворенное любопытство (ну как же так могло получиться? ну как? ну ерунда ведь? а может, тот молодой человек владел методами НЛП?)
А вот в порыв миссис К. верится легко. Насыщенные 24 часа, и эмоций, пережитых за это время, здесь было от одного полюса до другого. Так что неудивительно, что, вынужденная хранить всё это в себе столько лет, миссис К. мучилась. Исповедь отсутствует в ее вере, а близких, которым можно было бы доверить такое и не увидеть в их глазах осуждение и ужас, просто нет. Так что ей повезло встретить рассказчика и вылить наконец-то всё это на него.
Но больше всего меня впечатлило описание игорной зависимости молодого человека. Настолько это ярко и правдиво. Описания рук игроков в казино интересны, даже не помню, чтобы где-то мне попадалось что-то подобное (обычно описывают выражение лица, взгляд, голос, а тут - руки как отражение эмоций и характера), но... На меня наибольшее впечатление произвело другое:

Возможно, женщина и может в течение нескольких часов круто изменить свою жизнь и сжечь за собой мосты, но ни с одной зависимостью этот номер не пройдет. Разве не хотел этот молодой человек избавиться от своей пагубной страсти в тот день? Очень хотел, но за день это невозможно в принципе. Могла ли знать миссис К., что нельзя было давать ему деньги, что она этим только толкает его снова в казино, что не щепетильность была причиной его слов, а ужас, что не сдержать ему его клятвы, что не устоять против такого соблазна? Могла ли знать, что нельзя его было оставлять одного не только в тот вечер, но и много дней и ночей после, излечивая от игорной страсти (да и то, не факт, что ей удалось бы спасти этого юношу, не факт, что он не прогнал бы ее, не обокрал бы ее, не сбежал бы от нее, не сорвался бы....) Вряд ли могла, тогда пагубная страсть к игре не воспринималась как психическая болезнь. Миссис К., по-моему, несмотря на такое точное описание мельчайших подробностей даже спустя годы не увидела в них и не поняла, что сама свела на нет все свои старания. Так что можно сказать, ей даже повезло, что спасение этого молодого человека для нее через сутки завершилось. Уж лучше так, быть отвергнутой сразу, когда она еще почти ничего не сделала, когда мосты с прошлой жизнью целы и почти невредимы, чем потом, когда скорей всего он увлек бы ее за собой в полное отчаяние.

Первый раз я прочла эту новелу в тринадцать, как раз в том возрасте, когда история началась для таинственной безымянной женщины. На тот момент мои представления о любви, к сожалению, совпадали с представлениями героини. Я восхищалась её преданностью, силой страстного чувства. Тогда я ещё ничего не знала о любовных отношениях.

Теперь мне примерно столько же лет, сколько было незнакомке вконце истории, и чувство героини уже не восхищает, а ужасает, но я до дрожи сочувствую ей как любому человеку, чья любовь глубока и безответна.

Её любовь прекрасна и отвратительна, в ней есть что-то по-собачьи унизительное, жалкое, болезненно лихорадочное, и вместе с тем, как во всякой любви, божественное. Это чувство появилось на свет с ярко выраженным изъяном, уродующим его, но совместимым с жизнью, и оно живёт мучаясь и радуясь, неприкаянное и чрезвычайно выносливое.

Можно сколько угодно ставить героине диагнозы, порицать её или жалеть. Однако в жизни этой женщины было и то, чему можно позавидовать. Те самые четыре ночи, которые стали для неё не просто моментами долгожданной близости, а святым причастием. . Может быть нам, стабильно более или менее счастливым никогда не достичь тех эмоциональных высот концентрированной эйфории, на которые в те часы поднялась она. Может быть, все её страдания тогда с лихвой окупились.

Это страшная любовь, нельзя, неправильно так любить, не дай бог полюбить так. Но, к сожалению, иначе она не умела, другой любви в кладовых её души попросту не нашлось.

С одной стороны, в тексте рецензии не будет шокирующих подробностей, что могли бы отвратить читателя от знакомства с книгой или испортить удовольствие от чтения, с другой же, несмотря на то, что размышления достаточно общие, непосредственным основанием они имеют сюжет книги, что вызывает некоторые опасение относительно того, что даже они могут при определённых условиях упомянутое удовольствие испортить. По причине того, что читатель испытал огромное удовольствие при чтении и никого бы не хотел лишить возможности испытать подобное, данное предостережение останется прямо здесь.

Автором выбрана очень опасная, деликатная тема, поднимающая вопросы, не имеющие однозначного решения. К большому удовольствию читателя, Цвейгу удалось показать её во всей полноте, не обойдя стороной ни плюсы, ни минусы каждой из альтернативных стратегий поведения в щекотливой ситуации.

В данном случае не хочется выступать эдаким ментором, разбирая по косточкам персонажей и акцентируя внимание на тех незначительных мелочах, с которыми читатель и сам не уверен, что смог бы справиться лучше, окажись он на месте героев книги. Перед зрителем предстают живые люди, очень разные, очень характерные, волею судеб объединённые под одной крышей. Удивительно точно переданы эмоции главных действующих лиц, малейшие изменения в их настроении не ускользают от цепкого взгляда автора, который, в свою очередь, спешит обратить на них внимание зрителя. Удивительно, но каждому из героев, сколько бы ошибок они ни совершили, искренне сопереживаешь (в данном случае сочувствие не стоит воспринимать с тем негативным оттенком, какой может быть навеян книгой), мотивы всякого их поступка читатель может понять, а потому просто не может винить их в чём-либо.

Несмотря на скудность данного отзыва, книга необычайно богата как на эмоции, так и на темы для размышления, затрагивает вопросы нравственности и воспитания, искренности и долга. Дурно ли следовать велению сердца, видеться с людьми, к которым у тебя лежит душа, с которым чувствуешь себя нужным и даже счастливым? Правильно ли бывать в детских домах и играть с приютскими детьми, не имея намерения забрать их? Или нужно бесчеловечно забыть о них, оставив на попечение властей, а потом удивляться, почему дети недополучили любви и добра и выросли озлобленными и неуправляемыми? Но что будет, если за эту ничтожную порцию любви, которую ты готов им отдать, они вцепятся с остервенением, удивительным для человеческого существа, с животной жадностью, со страхом потерять и эту крохотную долю добра и остаться с новой болью, куда более нестерпимой, нежели настоящая. Отчаявшиеся, сломленные, имеют ли они право надеяться, верить и желать стать нормальными? И имеют ли право нормальные поощрять их в этих желаниях? И кого вообще можно считать нормальным? Бесконечные вопросы, требующие от отвечающего выдержки, отзывчивости, такта, безупречной чувствительности и мягкости, в то же время неуступности, воли и жесткости. Эта потрясающая диалектика, открывающаяся по мере прочтения, очаровывает и затягивает. Сложно представить, чтобы кто-либо мог остаться равнодушным к данному произведению.

Сплошной спойлер, товарищи!

Коротенькая, легкочитаемая и столь же легкоусвояемая новелла от Стефана Цвейга о двух сёстрах-близнецах(легенду о которых поведал какой-то местный алкаш - повествователю).

Жила-была бедная тётя-очередная Золушка, лавочная торговка, влюбился в неё бравый военачальник, не побрезговав ее социальным положением. Любовь, при монетах, все путём. Но тут призвали его снова дела делать по обязанности своей и он утёк. Та рожает на парчовых простынях двух дочерей с папенькиным шилом в одном месте, а голубь Ее суженный тем временем мятеж устроил, ибо охоч до власти был и возмутительно тщеславен. Мятежника поймали, а все его имущество превратилось в тыкву.

Девицы растут, во всем друг с другом соперничают, завистливы , не менее тщеславны чем папаня, да ещё и красивы, чертовки, и похожи как две капли воды.
Стыдясь бедности, считая, что достойна в этом бренном мире большего и лучшего, первая-Елена-покидает отчую лачугу и становится...ага,шаляй-валяй:) Блудницей, в общем. В современном мире Ее назвали бы элитной проституткой. И не зря - богатство лезет теперь у неё из всех этих самых и молва о ней идёт по всему городу, а ей только того и надо.
Вторая - София-в праведном гневе и по уши в зависти(хотя Цвейг упоминает, что она была богобоязненной девицей, но...да и как известно, у людей одно другому не мешает), дабы не остаться навсегда в тени такой удачливой сестры, решает избрать путь противоположный и становится ...послушницей, божьим одуванчиком глаза долу, помогает всем униженным и оскорбленным, не брезгует даже, как написано, прокаженными! И ей это удаётся, представьте себе! Они сравнялись, в своей народной популярности.

Итак, они квиты. Но все никак не угомонятся. И тут наступает мое недоумение номер один. Какой-то это мутный и неубедительный момент, как мне кажется, - приходит София к Елене. Разумеется, не с пустыми руками. А с наставлениями вернуться на путь истинный. Зачем ей это нужно, если доподлинно известно, что сестринским нежными чувствами они друг к другу не пылают? Как-то нелепо. Ну да ладно, видимо, автору нужна была хоть какая-то связующая события ниточка.

И вот. Одна обличает, призывает, другая вдруг кается и рассказывает о великой силушке богатырской, пред которой любая дама устоять бессильна, и какая сие есть услада, и все в таком духе. И подбивает тем самым девственницу Софию, искушает, как Змий, мол, останься ты с местным красавчиком наедине, и он тебя того...не устоишь, иначе запоешь, вот те крест!
Святоша, конечно, взбеленилась, как так, если воля моя непоколебима даже и в особенности пред силушкой мужеской, и не охмурить меня телесами сынов апполлоновых, на че спорим?

Так и дошли бабоньки до пари и подмены. Быть Софии Еленою назавтра до полуночи, устоит пред знатной клиентурой-навсегда расстанется Елена с жизнью греховной, Ее взяла!
Но увы...яства с перцем, флейта и красавец с розами в волосах, достоинства которого оголили прямо перед ней(сестра тонко поспособствовала), Софию и волю Ее несокрушимую сразили наповал. И что же дальше? Ни за что не догадаетесь! Не каяться в церковь она побежала, не-не. Примкнула она к ремеслу сестрицы, узнав, как многого она лишала себя до того. И жили они долго и счастливо? Отнюдь. Подстерегла их старуха-старость, извечный враг женщин, отваживающий мужчин к более младым и свежим берегам. И тут наступает самое интересное! Недоумение номер 2. Такой вариант развития событий, который предлагает читателям Цвейг, опять же кажется мне наименее подходящим в виду своей неестественности.
Сестры по неизвестной мне причине сдают все добро на благие дела, а сами становятся святыми матронами. Сомнительно, господа, сомнительно. Подобные характеры вдруг признали себя побеждёнными, что ли? Поражение от природы? Троекратное "хммммм".

Боюсь, в реальности они:
вариант а: имея кучу бабла, они к этому стремились, преспокойно доживали свой век с прихлебателями и чуваками, охочими до чужого добра, а такие всегда сыщутся в достаточном количестве и качестве, что вовсе не давало бы им скучать и считать себя ущербными.
Вариант б: опустились ниже плинтуса, спились, шастали по злачным местам, вешались на шею отпетым маргиналам и бородавчатым испитым чудовищам в поиске любви и того самого, что сражает баб наповал (это если деньги у них перестали вдруг быть в приоритете, они их растратили, потеряли, отдали, не нашлось альфонсов-а разве так бывает?-и тд).

Вот это мне видится более естественным природе человека, особенно женщины,особенно женщин из того же вида, что сестрицы, которые перед личной целью не остановятся ни перед чем, не обременёнными высоконравственными понятиями и тд, чем вдруг они забоялись глубины своего грехопадения, опечалились появлением морщин и все "нажитое непосииильным трудом"(ага, именно что голосом милого Шпака) решили отдать безвозмездно, то есть даром, нищему и жалкому миру и человечеству, и стали пупсяшами.
«ибо мудрость охотно посещает женщин, когда от них бежит красота.» Серьёзно?
Но может, этот жест был очередной попыткой выделиться, плодом все того же тщеславия? У меня была такая мысль, но увы, Цвейг на полном серьезе нам говорит, что «И мало-помалу в обеих сестрах совершалось чудесное превращение,», лица они прятали, пробираясь по пути истинному в тихую обитель затворничества, дабы никто не мог их узреть.

И кстати, куда делась их мать, а?

В общем, мораль сей басни такова и общеизвестна:греши от души, покайся- и все пройдёт. А место в сердцах людских и в раю можно купить, даже грязненькими денюжками.

В целом, приятно было познакомиться с Цвейгом-новеллистом, почитать о людских пороках (это я очень люблю, да), нормально, хотя и ничего выдающегося (посему, вероятно, новелла не столь популярна), но 30 минут потраченных совсем не жаль, нет.

Начиная читать, я даже не подозревала, что Цвейг скрутит меня в бараний рог, что сие произведение заставит в очередной раз переворошить свои ценности и представления о жизни.
Основной посыл книги, который я могу назвать - это сила чувства вины! Да, у вины тоже есть сила. Насколько непомерна эта ноша? Даст ли она возможность нормального существования или раздавит нас? За что мы вправе ее нести? Но на самом деле Цвейг блестяще раскрывает перед нами множество других вопросов, эта книга как многослойный пирог - вот только ты задумался над одним, порассуждал над вторым и вот уже почва для третьего. Действительно, есть над чем подумать, поспорить или же пофилософствовать - это чувства и переживания героев, поступки и мотивы, влияние социального окружения, ложные и истинные ценности. А как мастерски Цвейг рисует нам портреты всех действующих лиц романа! Все характеристики персонажей точны, детальны, ярки и образны - совершенно живые герои!
Вот уже прошли сутки, а я мысленно снова и снова возвращаюсь к книге, проживаю некоторые моменты, в воображении рисую варианты финала...

Книга необыкновенна и гениальна - при том, что в ней нет ни одного положительного персонажа, эта история чрезвычайно полезна, потому что наглядно показывает, как люди сами себе уродуют жизнь.
Героиня беспредельно эгоцентричная, капризная и личностно пустая, уверена, что все люди вокруг существуют только для того, чтобы выполнять её хотелки. Злится, если к ней относятся как к ребёнку, а не как к взрослой женщине, но при этом никаких взрослых, осмысленных поступков не совершает, да и вообще не занята ничем, хоть сколько-нибудь достойным уважения и интереса окружающих. Ненавидит, когда её жалеют как калеку, но при этом всячески акцентирует всеобщее внимание на своей инвалидности, постоянно демонстрирует, чего она лишена и как ей плохо. Хотя в те времена хватало инвалидов, которые писали книги, были музыкантами, занимались живописью, организовывали благотворительные мероприятия, да просто по мере сил помогали семье в делах. Но героиня зациклена на своей болезни и ничего, кроме неё, видеть не хочет.
Отец героини думает, что любит дочь больше собственной жизни, но при этом не воспринимает её как человека, она для него кукла. Отец не только не учит героиню управлять его огромным состоянием, быть наследницей, но даже не приказал гувернанткам научить дочь домоводству - она понятия не имеет, как руководить прислугой, сколько стоит содержание дома или как организовать приём гостей. По сути, это именно отец сделал из сообразительной, волевой девочки безмозглую и бесхребетную истеричку, которая начисто лишена навыков самостоятельной жизни в реальном мире. Больше того, отлично зная, что дочь сама лезет в проблемы, которые заведомо ведут к катастрофе, отец никак не препятствует ей увязнуть в них до критической стадии. Хотя ещё на стадии первых признаков проблемы мог как минимум отправить дочь на курорт подальше от дома и продержать там несколько месяцев, чтобы все глупые фантазии из её головы выветрились.
Мать героини на момент повествования мертва, но о ней немало говорят. И сия дама поражает своей глупостью и никчёмностью - работодательница обращается с ней как с последней тварью, на протяжении многих лет всячески её унижает и оскорбляет, однако дама и не думает уволиться и найти другое место. Непонятно даже, как она вообще смогла устроиться даже на эту работу при такой-то пассивности и неспособности к самостоятельным поступкам. Получив от работодательницы наследство, дама не только не пытается им управлять, но и, похоже, вообще не понимает, что с ним делать, собирается стать приживалкой у дальних деревенских родственников, жить едва ли ни на положении прислуги, да ещё и считает, что к ней проявили милость. От такой участи её спасает только замужество - ей делает предложение тот, кто впоследствии станет отцом героини. И он же слепит из дочери подобие её матери, разве что не робкое, а эгоцентричное.
Врач героини любуется собственным благородством, учит жить героя, но при этом настолько поглощён собой, что не замечает никого и ничего вокруг, даже не видит того, как меняется психологически его пациентка, не расспрашивает об этих изменениях ни саму пациентку, ни её компаньонку, ни отца. И тем самым позволяет героине дойти до критической точки в её проблемах. Точнее и видит, и расспрашивает, но его интересует не пациентка, а наличие или отсутствие другого врача при ней. Для него, если нет конкурента у врача, то нет и проблемы у пациентки. А когда наступает кризис, то этот персонаж решает и за героя, и за героиню как им поступить, причём опять не видит их самих, пытается подогнать реальность к своим фантазиям.
И, наконец, герой. Бездумный, трусоватый, безвольный. Сталкиваясь с проблемой, пассивно ждёт, когда другие решат её за него, и, хотя решение ему категорически не нравится, соглашается на навязанный вариант, берёт на себя ненужные и не интересные ему обязательства. Он никогда не пытается сразу сказать "Нет" и прервать общение с теми, кто стал источником проблем - ни на начальной стадии, когда проблема просто причиняет дискомфорт, ни, тем более, когда она приобрела глобальный масштаб. Наоборот, герой с покорностью куклы позволяет себя вовлечь в ещё бОльшие проблемы, а после, испугавшись даже не трудностей, с которыми предстоит столкнуться, а всего лишь мнения окружающих, сбегает, покалечив жизни тех, перед кем обязательства взяты. А после всю жизнь старательно страдает о том, как плохо он поступил, отказывается сделать выводы, изменить себя и начать всё сначала. Создаётся впечатление, что, повторись ситуация, герой повторит свои поступки.
Финал книги трагичен. Но при таких исходных условиях он и не мог быть другим. И заслуга автора в том, что, нарисовав патологичную картину, он не стал искусственно сводить её к счастливой концовке. Здесь всё предельно честно. А потому гениально.