Эрнст Теодор Амадей Гофман. Полное собрание сочинений в двух томах. Том 1

Книга в духе роуд-муви — главный герой едет из точки А в точку Б, попадая попутно во всякие подточки, в которых изрядно бедокурит, то занимаясь тем, то занимаясь этим. Всё вертится вокруг пресловутых эликсиров Сатаны, их влияния на человеческий разум и последствий от их употребления.

Всё чтиво здорово приправлено религиозной тематикой, так что вы сможете влёгкую прочувствовать жизнь настоящего монаха, ненастоящего монаха и всяких других не монахов, живущих в то же самое время. Атмосфера местами крайне гротескна и готична; книга идеально подходит для того, чтобы читать её вслух своим правнукам в комнате с приглушённым светом, пока за окном за ужасающим грохотом громыхает гром.

Советую всем, кому нравится инцест, алкогольная интоксикация и тяжкие преступления с летальным исходом.

Не советую всем, кто не понимает этих религиозных приколов, зевает при слове "летопись" и не любит книги про путешествия.

Уф, аж перечитать захотелось.

Сложно, неоднозначно, но интересно. Это если вкратце. Подробнее высказаться о романе — задача нелёгкая, ибо граней, оттенков, смыслов, вопросов и выводов гораздо больше, чем кажется при прочтении. И, разумеется, впечатление первичное, то есть возникающее во время знакомства с текстом и сразу после завершения оного, и то, которое кристаллизуется спустя определённое время — отличаются друг от друга. Не радикально, но достаточно. В этом я убеждён, хотя и пишу отзыв всего через сутки после прочтения.

На поверхности мы видим типичное столкновение мира мещанского, обывательского и мира чистого творчества и полёта мысли. Казалось бы, избитая тема даже по тем временам. Тем не менее, раскрыта он своеобразно, ибо Гофман — писатель неординарный. Более того, роман в определённой степени автобиографичный. Достаточно вспомнить, что один из псевдонимов Гофмана — Иоганн Крейслер, а его кота звали Мурр. Что ж, в этом улавливается и комедия, и драма произведения.

Центральное место произведения занимают рассужденим о творчестве и личности творца. Разделение на гениев и ремесленников — это не только боль главных героев (Крейслера и Мурра), но и данность реальности, эдакое диалектическое столкновение и единство противоположностей. Другой парой, очевидно, являются «нормальное» общество и творцы прекрасного.

На примере кота Мурра очень тонко показано становление гения, человека не от мира сего. Причём это подано с иронией и базапелляционной уверенностью в собственное совершенство, которое присуще, пожалуй, только котам. При этом видны терзания и метания в поиске места в жизни и признания, притягательность и губительность соблазнов. «Макулатурные листы» понравились куда меньше в силу того, что сама история с интригами в безвестном немецком княжестве не столь привлекательна, как похождения и рассуждения учёного кота.

К чему никогда нет претензий в произведениях Гофмана — язык и стилистика. Они привычно на высоте. Пусть манера весьма изыскана и слишком непривычна для нашего времени, она прекрасна. В наш век аббревиатур, сокращений и малоречивости, тексты Гофмана — настоящий кладезь красноречия и безупречного «высокого» языка. Собственно, «Житейские воззрения кота Мурра» являются хрестоматийным примером мастерства автора. Несмотря на вполне определённую сложность восприятия. Всё же роман философский, а не развлекательное чтиво.

Удивительно, что эта книжка числится в детской литературе, т.к. ничего детского тут, конечно же, нет. Потому что сюжет - совершенно не главное и не основное. Хотя мысль о том, что не всегда надо относиться с пиететом к уроду, только потому, что он урод, и прощать ему мерзкий характер и прочие гадости, вполне годится и для детей. Впрочем дети, обычно и так нетолерантны.

Меня удивил здесь язык. Все-таки, начало 19 века, а язык абсолютно современен и приятно ироничен. Конечно, это не та светская британская ирония, а скорее элегантное ехидство не без доли циничности, но читается приятно. Пожалуй, для эксперимента с изящной прозой произведение - несколько длинновато и изобилует одинаковыми на вид персонажами и порядочной долей абсурда, из-за чего хочется назвать его гурманским. В наше время текст назвали бы постмодернистским, но в 19 веке, кажется этот термин был еще не в моде.

Почему-то возникают аллюзии с гоголевским "Носом". По прочтению этой сказки особенно заметно, что Гоголь писал свои книги не без влияния Эрнеста Теодора Вильгельма. :)

Очень чувствуется влияние "винного погребка" на творчество автора.
С одной стороны - история совершенно не детская, и даже не сказать что подростковая, с учётом антуража и сюжетной части, с другой - наверное в том возрасте она и должна производить большее впечатление.
Если выбросить за скобки все эти выклёвывания глаз и шарнирных кукол, в комплексе с детскими психологическими травмами, то остаётся довольно незатейливая история про силу собственной веры во что бы то ни было.
Молодой человек, обладающий очень неустойчивой психикой и живым воображением, сквозь года умудрился пронести в себе слова гувернантки и образ не очень располагающего к себе человека. Мало того что пронести, так ещё всю дорогу его холить, лелеять и всячески "подкармливать". Буквально петь серенады и сочинять оды в честь так называемого Песочного Человека.
Вьюношу пытались вытащить из его состояния вообще все, но он с упорством, достойным лучшего применения, всё равно бил себя пяткой в грудь и довольно резво сходил с ума, скатываясь в состояние "я и моя шизофрения".
Финал - более чем оправдан и довольно предсказуем.
И да, это был правильный и единственно возможный финал.

Читала эту сказку в детстве и остался неприятный осадок: мерзкий, гадкий карлик и странное поведение окружающих.
Поэтому сейчас бралась читать с большой опаской и совершенно не ожидала, что мне так понравится.
Совершенно не детское произведение. Сказочный язык, тонкий юмор и злая сатира.
Добрая фея дала Цинноберу возможность присваивать заслуги окружающих. До последнего момента она надеялась, что это поможет обделенному судьбой карлику стать лучше.
Только вот, как говорил Король: "...никакие связи не помогут тебе сделать ножку маленькой, душу - большой, а сердце - справедливым."©

Вычурный мир магии, чудес… Какие чувства он вызовет у вас? Хм, наверняка вы будете очарованы такой помпезностью волшебников, уродством чудовищ и глупостью простых людей. Временами смешная, временами довольно печальная, а иногда и абсурдная

повесть представляет политический памфлет, где все персонажи оттеняют друг друга не только характерами, а даже внешностью. Это то самое произведение, в котором автор создает контакт с читателем, словно присутствуя незримо рядом. Но я не получил особого непередаваемого удовольствия, которое может возникать от чтения прекрасных книг, скорее это произведение, в котором сконцентрированы все основы романтизма, такой себе экскурс в это течение. Диалоги мне показались слишком искусственными, хотя на то это и сказка… Здесь перемешивается авангардное, гротескное, волшебное… Гофман глубоко убежден, что чувства сильнее разума, что они важнее, что это то, чему нужно верить. Повесть проникнута глубоким гуманизмом ко всем, даже такой негативный персонаж, как крошка Цахес, получает второй шанс, пусть даже после смерти.
Иногда человеку нужны чудеса, они-то и скрашивают нашу жизнь, пускай не в реальности, но в фантазиях!

Как и остальные рассказы из сборника "Фантазии в манере Калло", это рассуждения об искусстве. На этот раз немного художественно обработанные. Гофман выбирает интересный и своеобразный жанр: беседа. И беседует он с говорящей собакой, которая уже фигурировала где-то у Сервантеса. С говорящей собакой герой произведения беседует всю ночь. Она (то есть он - пёс) рассказывает, как он поочерёдно жил то у поэта, то у музыканта (собственно, Крейслера), то у актрисы.
В классической форме диалогов автор преподносит нам свою точку зрения на состояние современного ему искусства (всё, конечно же, плохо, но есть ещё шанс исправиться). Автор считает (это сквозит через весь сборник), что искусство - занятие для избранных талантливых единиц. Остальным, дескать, нечего суваться, коли рожа крива. Я тут с автором в корне не согласна. Надо просто различать настоящее искусство и попытки приобщиться к оному у среднестатистических людей. Да, настоящим талантом обладают единицы, но искусство принадлежит всем.

Гофман не только сам большой поклонник искусств - музыки, живописи, о литературе не говорю даже, - но и умеет передать своё восхищение так, что читатель тоже заражается им. У меня с музыкой всё плохо: семья у нас была немузыкальная, если и слушали, то попсу всякую. Зато когда я выросла, на мой неподготовленный организм классическая музыка, прошедшая через фильтры времени (самые надёжные), имеет сногсшибательное влияние. Вряд ли я когда-нибудь слушала Глюка, хотя точно никто не скажет, но от одного Гофмановского описания у меня мурашки по коже. У самого автора наверно ещё более сильные переживания, потому что он представляет творческих людей совершенно иными, не как всешными, летающими в облаках и немножко сумасшедшими.

Прекрасная история о медиумах. Видимо, это серия рассказов о необычных явлениях, которые вызвали интерес Гофмана (см. Sanctus). Автор то ли на гребне волны и предчувствовал большое будущее именно у этих явлений, а не каких-либо ещё, либо он сам же и установил моду.
В данном рассказе речь идёт о сверхчувствительном человеке, у которого установилась непонятная ментальная связь с безумной старушкой из дома, считающегося пустым. Так же, как и в Sanctus'е, у Гофмана есть второй аналогичный случай, так что он видит тут нечто такое, от чего нельзя просто так отмахнуться - явление имеет место быть, хоть и редко. Лично мне кажется, что установление связи с неживыми людьми несёт куда больше профита в виде крипоты, нежели с живыми. Но у Гофмана всё равно получился прекрасный щекочущий нервишки рассказ.