Беседы при ясной луне. Рассказы

Дочитываю сборник рассказов Василия Шукшина, и нахожусь просто в восхищении. Поразительное чувство языка, уместность и емкость фраз. И ведь, весь этот сборник, про деревню, про самые, казалось бы простые, или даже, казалось бы, не стоящие описания ситуации. Герои рассказов, говорят простым, деревенским языком. Но, во всей описываемой сиюминутной жизни, ощущается, что все вокруг нас полно незаметной красоты, что каждый человек, это целый мир.

И, что еще мне нравится у Шукшина, что он не приукрашивает своих героев. В них есть и хорошее, и плохое. Причем, Шушкин совершенно не морализирует, он дает читателям самим, сделать выводы о том, насколько описываемые люди симпатичны или же, напротив, насколько они неприятны и почему.

Последним, отмечу очень важное для человека пишущего короткие рассказы умение вовремя поставить точку. Он делает это мастерски, рассказы заканчиваются именно тогда, когда и должны. Действие не провисает, и, с другой стороны, сюжет не обрывается без окончания.

Как и всякая настоящая литература, независимо от того, где происходит действие, и кто главные герои, эти рассказы, на самом деле, о каждом из нас.

Больше всего запал в душу рассказ "Алеша Бесконвойный", это один из более созерцательных рассказов. Такое видимо настроение сейчас.

Позволю себе привести пару развернутых цитат из него, но, советую почитать рассказы полностью.

Алеша любил детей, но никто бы никогда так не подумал, что он любит детей: он не показывал. Иногда он подолгу внимательно смотрел на какого-нибудь, и у него в груди ныло от любви и восторга. Он все изумлялся природе: из чего получился человек?! Ведь не из чего, из малой какой-то малости. Особенно он их любил, когда они были еще совсем маленькие, беспомощные. Вот уж, правда что, стебелек малый: давай цепляйся теперь изо всех силенок, карабкайся. Впереди много всякого будет -- никаким умом вперед не скинешь. И они растут, карабкаются.

Потом Алеша полежал на полке -- просто так. И вдруг подумал: а что,
вытянусь вот так вот когда-нибудь... Алеша даже и руки сложил на груди и
полежал так малое время. Напрягся было, чтоб увидеть себя, подобного, в
гробу. И уже что-то такое начало мерещиться -- подушка вдавленная, новый
пиджак... Но душа воспротивилась дальше, Алеша встал и, испытывая некое
брезгливое чувство, окатил себя водой, И для бодрости еще спел:

Эх, догоню, догоню, догоню,
Хабибу до-го-ню!

Ну ее к черту! Придет-придет, чей раньше времени тренироваться!
Странно, однако же: на войне Алеша совсем не думал про смерть -- не боялся.
Нет, конечно, укрывался от нее как мог, но в такие вот подробности не
входил. Ну ее к лешему! Придет -- придет, никуда не денешься. Дело не в
этом. Дело в том, что этот праздник на земле -- это вообще не праздник, не
надо его и понимать как праздник, не надо его и ждать, а надо спокойно все
принимать и "не суетиться перед клиентом". Алеша недавно услышал анекдот о
том, как опытная сводня учила в бардаке своих девок: "Главное, не суетиться
перед клиентом". Долго Алеша смеялся и думал: "Верно, суетимся много перед
клиентом". Хорошо на земле, правда, но и прыгать козлом -- чего же? Между
прочим, куда радостнее бывает, когда радость эту не ждешь, не готовишься к
ней. Суббота -- это другое дело, субботу он как раз ждет всю неделю. Но вот
бывает; плохо с утра, вот что-то противно, а выйдешь с коровами за село,
выглянет солнышко, загорится какой-нибудь куст тихим огнем сверху... И так
вдруг обогреет тебя нежданная радость, так хорошо сделается, что станешь и
стоишь, и не заметишь, что стоишь и улыбаешься. Последнее время Алеша стал
замечать, что он вполне осознанно любит. Любит степь за селом, зарю, летний
день... То есть он вполне понимал, что он -- любит. Стал стучаться покой в
душе -- стал любить. Людей труднее любить, но вот детей и степь, например,
он любил все больше и больше.

Рассказ вроде бы совершенно простой. Главный герой рассказа, старый Филипп - человек, совершенно повёрнутый на каких-то там идеалах, самому ему не до конца понятных - испортил самому себе жизнь. Да только ли одному себе! Испортил он жизнь и Фекле, на которой женился с горя. И Павлу, который перехватил Марью. Да и самой Марье, если на то пошло.
Название рассказа выбрано не просто так. Действие происходит осенью - да и не только в природе. Герои рассказа - старики. Осень жизни. Время, когда начинаешь понимать: всё, что ты делал в молодости, все эти идеи, бунт "старое против нового" - на самом деле пшик. Филипп, конечно, ещё принимает близко к сердцу войну во Вьетнаме, ещё что-то там - но принимает уже по инерции. Его больше волнует совсем другое, а именно - осознание, что он прожил напрасно. Стоили эти дурацкие идеи того, чтобы отказаться от своего счастья? Стоили ли они вообще чего-то?
Так вот он и жил всю жизнь. Иногда встречал свою единственную любовь - но по молчаливому уговору, они друг другу ни о чём не напоминали.
Марья тоже по-своему бескомпромиссна. Ну а поведение Павла - это уж вообще ни в какие ворота. Он ревнует даже мёртвую жену, на даёт Филиппу с ней попрощаться. Вот это уже глупость - что им теперь делить? Но нет - Павел всё-таки хочет чувствовать себя победителем. Даже сейчас, когда Марья уже не стоит между ним и Филиппом. Поэтому и тяфкает даже из катафалка.
В наше время, когда людские головы опять начали набивать всякими непонятными идеями и борьбой за что-то там - рассказ опять кажется актуальным.

Боже, да пусть они говорят что хотят. Пусть! Ведь сама продавщица поняла, что она обозналась, но, она продолжала убеждать всех, что именно Сашка вчера скандалил. Любой человек развернулся бы и ушел. Но нашего Сашку зацепили за живое. По произведению было понятно, что Сашка раньше пил и буянил, там даже об этом мелькнула фраза жены. Все объясняется тем, что он раньше пил. Но люди, в особенности человек в пальто, который даже не видел его (Сашку), не видел как он буянит. А сам за себя этот человек постоять не может. Когда Сашка их навестил он позвал сына, да и оказалось что он сам любитель выпеть. Да.. Как бы не было прискорбно, людям лишь дай повод побуянить..

Закрываю пробелы в чтении классики :) Взяла сборник рассказов Шукшина "Выбираю деревню на жительство".
Уж не знаю, чего я ждала такого разэтакого… Но не зацепило совсем. И написано вроде хорошо, на цитаты есть что разобрать, есть над чем подумать. Столько характеров разных, прям энциклопедия русской жизни… Хотя больше, все-таки людей не совсем счастливых, да неприкаянных каких-то.
Но автор, видимо, не мой.

Всем привет, друзья! С вами ††Ищущи醆, и мы ищем хорошие книги : )

Сегодня я хотел бы поделиться с вами впечатлениями после прочтения рассказа "верую", в котором Василий поднимает на самом деле важный вопрос - есть ли у человека душа, или это все выдумки "попов" с целью оболванивания людей, чтобы легче было собирать с них деньги? И казалось бы, что с умением Шукшина создавать интересных и ярких персонажей, произведение должно было получиться, как минимум, запоминающимся. А получилось ни рыба ни мясо. Признаться честно, я даже несколько разочаровался в писателе.

Максим Яриков смотрел на жену черными, с горячим блеском глазами... Стискивал зубы.

— Давай матерись, полайся — она, глядишь, пройдет, тоска-то. Ты лаяться-то мастер.

Максим иногда пересиливал себя — не ругался. Хотел, чтоб его поняли.

— Не поймешь ведь.

— Почему же я не пойму? Объясни, пойму.

Не вообще, а конкретно в этой истории : ) Такую интересную задумку так лихо слить в сельский унитаз. Ну надо же было так умудриться, а? С другой стороны есть у меня одно предположение о том, что сам Василий достаточно скептически относился к поискам души или моральным метаниям, и потому решил высмеять таких людей. Ну посудите сами - главный герой вроде бы страдает от души, думает о возвышенном. Но в итоге бухает и орет на жену, что она тупая, и что с ней не о чем разговаривать. А зачем ты тогда на ней женился, милок?

— Ой, трепло!

— Сгинь с глаз!

— А тогда почему же ты такой злой, если у тебя душа есть?

— А что, по-твоему, душа-то — пряник, что ли? Вот она как раз и не понимает, для чего я ее таскаю, душа-то, и болит, А я злюсь поэтому. Нервничаю.

И если у тебя есть душа, а у неё нет, то что ты орешь и слюнями брызгаешь во все стороны, а? Может быть надо заняться сначала собой, а потом спускать собак на других людей за то, что они тебя несчастного не понимают? Не выпить он, видите ли хочет, а поговорить о возвышенном. Спустя несколько страниц он сидит в гостях и глушит водку. Хотя мог и не пить, но это другое! Вы не понимаете! После такого еще сильнее понимаю иронию его супруги, которая, видимо уже не в первый раз наблюдает метания муженька с поисками смысла жизни.

Которые все одно заканчивались на чьей то кухне со стаканами и водкой. Но дура она, а не он. А мужчина страдалец и весь такой таинственный. Душа у него, видите ли, болит.

— Слушай! — взвизгивал Максим. — Раз хочешь понять, слушай! Если сама чурбаком уродилась, то постарайся хоть понять, что бывают люди с душой. Я же не прошу у тебя трешку на водку, я же хочу... Дура! — вовсе срывался Максим, потому что вдруг ясно понимал: никогда он не объяснит, что с ним происходит, никогда жена Люда не поймет его. Никогда!

Отдельного упоминания достойна сцена (не я её придумал, а написал Василий, поэтому все вопросы к нему), в которой наш "герой", в очередной раз напившись, бился головой об стенку в полицейском участке и кричал о том ,что он продал за границу какие-то важные документы и схемы. Якобы он с кем-то еще изобрел гениальное изобретение, а потом продал его, и теперь ему очень стыдно, и он требует, чтобы его судили как Власова.

Случалось, выпивал... Пьяный начинал вдруг каяться в таких мерзких грехах, от которых и людям и себе потом становилось нехорошо. Один раз спьяну бился в милиции головой об стенку, на которой наклеены были всякие плакаты, ревел — оказывается: он и какой-то еще мужик, они вдвоем изобрели мощный двигатель величиной со спичечную коробку и чертежи передали американцам.

Когда на следующее утро он немного проспится, мужчине становится как-то не по себе. Но так как у него "душа болит", то его "марафоны" будут продолжаться с регулярным постоянством. И вот этого человека мне предлагают как центрального персонажа. Которому я должен симпатизировать и жалеть. Я бы может и пожалел его, но у него все дураки, у них нет души, а у него она есть и болит. И поэтому он страдает. И никто его бедненького понять не может.

— Я принесу двенадцать, а ты уж выбирай сам — каких. Мое дело принести. А ты уж выбирай сам, каких получше. Главное, чтоб ты оздоровел... а я их тебе приволоку двенадцать штук...

Причем я даже не говорю о том, что если у тебя болит душа, то можно пойти в храм. Я помню какие времена на дворе, и что верующих в СССР не слишком сильно любят и уважают. Но пойти доброе дело сделай. Займись хозяйством, почитай с супругой советскую классику. Но нет же. Жена же у него дура, которая умеет только обзываться и злить несчастного мученика. Который в итоге идет за водкой в гости, хотя ранее он чуть ли не верещал на всю деревню, что ему водка не сдалась.

Сказочный человек, да и только.

Поп был крупный шестидесятилетний мужчина, широкий в плечах, с огромными руками. Даже не верилось, что у него что-то там с легкими. И глаза у попа — ясные, умные. И смотрит он пристально, даже нахально. Такому — не кадилом махать, а от алиментов скрываться. Никакой он не благостный, не постный — не ему бы, не с таким рылом, горести и печали человеческие — живые, трепетные нити — распутывать. Однако — Максим сразу это почувствовал — с попом очень интересно.

Если это и есть так называемая русская душа, которую Шукшин пытался показать в очередном произведении, то я отказываюсь быть русским. Потому что я вижу алкаша и хама, который не может связать двух слов, который напивается до чертиков, но все вокруг виноваты, а у него душа болит. Простите, мне с такими людьми не по пути. Вот такой вот я бездушный человек.

Невыносимая тоска охватывает по выходным Максима. У него болит душа, но никто, даже жена, не может ему посочувствовать, а тем более, понять. Узнав, что к односельчанину приехал в гости родственник-поп, Максим отправился выяснить у батюшки причины своего «недуга».

А завязкой к рассказу является местный батюшка, к которому идет Максим за "советом". Дескать, поп должен понять его как никто другой. Пускай они брехуны и придумали Бога для того, чтобы обманывать честных людей, но он должен быть умным и начитанным человеком. И может рассказать ему про душу и как с ней бороться, чтобы она перестала болеть. Потому что ему плохо на физическом уровне, и он не находит себе места. И приходится горемыке пить и срываться на жену. А что вы хотели? Люди с душой, они такие. Очень ранимые.

Даже смотреть в их сторону нельзя - сразу оскорблять начинают.

— Как только появился род человеческий, так появилось зло. Как появилось зло, так появилось желание бороться с ним, со злом то есть. Появилось добро. Значит, добро появилось только тогда, когда появилось зло. Другими словами, есть зло — есть добро, нет зла — нет добра, Понимаешь меня?

— Ну, ну.

Местный поп и сам не дурак выпить, и за употреблением "священного напитка" между мужчинами происходит занимательный разговор. Пересказывать его я не буду (спойлеры зло, да и в целом я не знаю как связно передать то, что я прочитал ранее), но скажу, что у меня есть определенные сомнения относительно этого священника. Либо этот человек из сектантов, которых хватало на Руси, и хватает сейчас. Либо этот человек не имеет никакого отношения к церкви, и его просто принимают за попа.

— Ты спросил: отчего болит душа? Я доходчиво рисую тебе картину мироздания, чтобы душа твоя обрела покой. Внимательно слушай и постигай. Итак, идея Христа возникла из желания победить зло. Иначе — зачем? Представь себе: победило добро. Победил Христос... Но тогда — зачем он нужен? Надобность в нем отпадает. Значит, это не есть нечто вечное, непреходящее, а есть временное средство, как диктатура пролетариата. Я же хочу верить в вечность, в вечную огромную силу и в вечный порядок, который будет.

— В коммунизм, что ли?

Потому что гнать такую ахинею, которую он озвучил в рассказе с умным видом могу, например я. Человек, не имеющий сана, и который не обременен правилами и догмами церкви, потому что на меня никто не накладывать ограничений. Дьякон или священник (будь он таким на самом деле) достаточно быстро бы лишился сана за свои смелые рассуждения о том, что в Бога он не верит, а в жизнь верит. И что бог не нужен, если есть жизнь.

— Вот те два. Я такой силы не знаю. Возможно, что мне, человеку, не дано и знать ее, и познать, и до конца осмыслить. В таком случае я отказываюсь понимать свое пребывание здесь, на земле. Вот это как раз я и чувствую, и ты со своей больной душой пришел точно по адресу: у меня тоже болит душа. Только ты пришел за готовеньким ответом, а я сам пытаюсь дочерпаться до дна, но это — океан. И стаканами нам его не вычерпать. И когда мы глотаем вот эту гадость... — Поп выпил спирт, промакнул скатертью губы. — Когда мы пьем это, мы черпаем из океана в надежде достичь дна. Но — стаканами, стаканами, сын мой! Круг замкнулся — мы обречены.

Видимо Шукшин не слишком хорошо разбирался в религии, отчего у него и получился такой странный поп. Местами клишированный до длинной бороды и со стаканом водки. Но вот когда он открывает рот, то как-то создается ощущение, что "товарищ" к Богу никакого отношения не имеет. Может быть и имел когда, но в таком случае его видимо и сослали в глушь, дабы он немного подумал над своим поведением и рассуждениями о том, что Бога нет, и что Творец не нужен, потому что есть жизнь.

— Я — человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Так сказал один знаменитый безбожник, сказал очень верно. Несколько самонадеянно, правда, ибо при жизни никто его за бога и не почитал.

— Значит, если я тебя правильно понял, бога нет?

Ладно, это все схоластика, просто я еще сильнее удивился от такого представителя церкви в рассказе Василия. Вроде бы мужчина был умный, должен был представлять хотя бы в общих чертах о чем говорят священники и чему учит церковь. Ну или как-то подчеркнуть, что местный поп из раскольников, и потому к нему и ходят мужики выпить да про душу поговорить.

Живи, сын мой, плачь и приплясывай. Не бойся, что будешь языком сковородки лизать на том свете, потому что ты уже здесь, на этом свете, получишь сполна и рай и ад. — Поп говорил громко, лицо его пылало, он вспотел. — Ты пришел узнать: во что верить?

Ведь баба не поймет, куда ей (в очередной раз замечаю у Василия интересную тенденцию обвинять женщин в неспособности понять мужчин и их хрупкий ранимый мир. Не о себе ли он писал в такие моменты, зная о его сложностях с женщинами, и сколько раз он пытался создать "идеальные отношения"?)

Максим стиснул зубы... Вьелся горячим злым взглядом в попа.

— За что же мне доля такая несчастная?

— Слаб. Слаб, как... вареный петух. Не вращай глазами.

— Попяра!.. А если я счас, например, тебе дам разок по лбу, то как?

"Верую" - очень странный рассказ, который я так и не уловил до конца. Что это было? Сатира над алкоголиками, которые оправдываются тем, что они не такие, как все? И что они пьют лишь потому, что у них болит душа? Или именно так видел писатель таинственную русскую душу? На дне стакана рядом со странным попом, который несет какую-то ахинею? И которого готов слушать очередной просто мужик, которого дома пилит жена, и только здесь он может найти собеседника, который понимает его?

— А я летел вот сюда первый раз. Грандиозно! Когда я садился в него, я думал: если этот летающий барак навернется, значит, так надо; жалеть и трусить не буду. Прекрасно чувствовал себя всю дорогу! А когда он меня оторвал от земли и понес, я даже погладил по боку — молодец. В самолет верую. Вообще в жизни много справедливого. Вот жалеют: Есенин мало прожил. Ровно — с песню. Будь она, эта песня, длинней, она не была бы такой щемящей. Длинных песен не бывает.

Я остался в противоречивых чувствах после прочтения произведения, и даже оценка немного завышена, потому что я люблю творчество Шукшина. Не всегда я согласен с его выводами, и зачастую его герои вызывают у меня раздражение, а не симпатию, но... Жизнь интересная штука, люди разные, и я воспринимаю эти истории просто как байки про очередного человека, который вот так живет. Так мыслит. Такие у него идеи, и это его жизнь... Не моя.

— И поп загудел про клен заледенелый, да так грустно и умно как-то загудел, что и правда защемило в груди. На словах «ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий» поп ударил кулаком в столешницу и заплакал и затряс гривой.

— Милый, милый!.. Любил крестьянина!.. Жалел! Милый!.. А я тебя люблю. Справедливо? Справедливо. Поздно? Поздно...

В общем, интересно ваше видение рассказа, друзья. Потому что у меня вот недоумение и даже негатив... Персонажи кривые, странные, не вызывают симпатии. Опять у героя виновата жена, и снова несчастные мужчины идут к друг другу со стаканами, чтобы выпить, потому что никто их больше бедняг не понимает.

Простите меня, Василий. Я люблю ваше творчество, честное слово. Но не в этот раз.

Поэтому только два балла из пяти. И опущенный вниз палец. Не рекомендую.