Нетерпение сердца. Новеллы

Раньше я думала, что у меня сложные отношения с Цвейгом. Ну да - прочитав одну его книгу Стефан Цвейг - Кристина Хофленер , которая мне не очень зашла. Но - читала я ее пару лет назад, когда еще не были подкачаны навыки ни чтения классики, ни слушания сложных чтецов...
"Нетерпение сердца" - это сострадание, жалость. И автор сразу проводит черту между этими понятиями, включая в эпиграф слова из книги. Как говорится в конце "Разрушающая слабость и животворящая сила".
История-то получилась очень камерная - которая разрослась за счет душевных метаний. Это (практически) целиком и полностью исследование человеческих душ и человеческих реакций. Главный герой - Антон Гофмиллер, лейтенант Австро-Венгерской армии. Повествование балансирует во второй половине 30х годов - и я, увлекшись основной историей, не ожидала - что время действия тоже выстрелит в конце.
Герой наш - товарищ ну очень тонкой и нервной душевной организации. Он - натура мечущаяся, довольно неуверенная в себе и зависящая от чужого мнения. Если другие уланы - немного как в "О бедном гусаре...": "Хе-хей - вина нам и красивых женщин!", то он... Случайно попав в "высшее общество" города - на прием в богатый дом фон Кекешфальвы (надеюсь, я это правильно написала - как услышала)), он совершает светский проступок по отношению к юной барышне. А тут уже "коготок увяз - всему Антону пропадать".
Вся основа истории мучительно напомнила мне Джоджо Мойес - До встречи с тобой . Да: юная барышня, Эдит, была подвижным, ярким и жизнерадостным ребенком - а потом... И путь, который разворачивается в романе - знаком и понятен. Здесь я для себя отметила, что лейтенант наш - это, конечно, не Луиза Кларк, и его "милосердие"... В общем, если возьметесь - можно нахлебаться душевных метаний и монологов героя по полной. Мысли, которые роятся в его голове и бередят его сердце - это словно бурное море, которое то бьет волнами, то отливает, то замирает. Но автор разбавляет эти бесконечные лихорадочные монологи - очень удачно и ярко. Особенно когда герой знакомится с семейным доктором Кекешфальв - и узнает сначала историю главы семейства, а потом - и самого доктора. Вот они и дают более полную картину и наглядную разницу между жалостью и состраданием.
Ну и - конец мне понравился. Конечно, после фразочек лейтенанта

Симпатии к нему не прибавилось. Но - кто ему помог, в том числе и разобраться, как все разрешилось... Особенно меня зацепил наглядный эпизод - как частные проблемы и метания блекнут на фоне бедствий масштабных (конец 30х в Австро-Венгрии - напомню)).
Я бы сказала - что автор целиком погружается в исследование человеческих душ и реакций. И показывает это - наглядно: что происходит в головах, к чему приводят поступки... История получилась камерная, а книга - довольно большая, и были в ней порой - плотноватые и растянутые моменты. Но - тема такая жизненная, и расписана так честно, бесстрастно и наглядно, что я могу ее рекомендовать. Как в качестве крепкой классики, так и в качестве своеобразного душевного зеркала - если быть честным с собой, можно многое осознать. Как поведут себя люди, как распорядится случай - те еще загадки...
И снова моим проводником стал Евгений Терновский. Удалось ему оживить Антона - не совсем мне представлялся молодой человек, но в конце, когда чтец добавил нужного медленного и печального темпа - все сошлось. Так что рекомендую и его начитку этого произведения.

С большим нетерпением ждало моё сердце подходящего настроения для третьей встречи с Цвейгом. Первая фраза рецензии – вовсе не каламбур, обыгрывающий название книги. Стефан Цвейг – действительно тот автор, которого надо читать душой, чувствовать сердцем, пропускать через себя, подчас отключая логику и уступая место эмоциям.

Что касается «Нетерпения сердца», то этот роман особенно близок мне по субъективным причинам. Не хотелось бы вдаваться в подробности и обсуждать эту тему с кем либо, но не написать об этом произведении я не могу. Для обоснования своей позиции мне все-таки придется частично раскрыть карты. Иначе будет неясна двойственность моего отношения к главным героям.

Итак, начну с того, что я нахожусь в положении, очень близком к тому, в котором была Эдит. Однако героине Цвейга сложнее справляться со своим недугом как минимум по трем причинам.

Во-первых, она девушка, следовательно, ей не стыдно быть слабой, давать волю чувствам и жалеть себя чуть больше, нежели мужчине. Однако судьба лишила её этих женских привилегий.

Во-вторых, болезнь Эдит носит приобретенный, а не врожденный характер, следовательно, она знала другую жизнь, ощущала прелесть независимости от окружающих, и вдруг в один миг она потеряла дарованную человеку при рождении свободу. Это ужасно, на мой взгляд, куда хуже, чем сразу появиться на свет не таким, как большинство.

В-третьих, у Эдит совсем не было друзей, Круг её общения ограничивался только родственниками и прислугой, как видно из повествования. Поэтому встреча с Антоном стала для несчастной девушки «лучом света в темном царстве», причем это выражение можно понять буквально, ведь она почти не входила из дома.
Поэтому я понимаю поведение Эдит лучше, чем поступки остальных персонажей.

Теперь об Антоне. Если коротко, то этот герой великолепно иллюстрирует нам суровую житейскую мудрость: «Дорога в ад вымощена благими намерениями». Отношение к лейтенанту менялось множество раз, и я до сих пор не определился со своим мнением о нем. С одной стороны, я как-то слабо представляю, что, прожив четверть века на белом свете, не буду уметь воображать последствия своих действий, наивно недоумевая: «почему же так случилось? Я ведь совсем не этого хотел! Я хотел как лучше, а получилось, ка всегда…» И тут нужно остановиться, поймав себя на мысли другого рода: «сейчас я рассуждаю с позиции человека, выросшего в шкуре Эдит. А таким людям действительно дано видеть, чувствовать и понимать многое из того, что проходит мимо здоровых». Ведь у нас волей случая куда больше времени для размышлений о смысле жизни и прочих высоких материях. Возможно, всё это звучит немного пафосно, но я думаю, что читавшие роман поймут истинный смысл моих слов. И всё же, когда я пытаюсь поставить себя на место Антона, то мне кажется, что в аналогичной ситуации я был бы ненамного благородней его. Доктором Кодором может стать далеко не каждый, но этому герою будет ещё уделено особое внимание.
Пока в качестве вывода скажу, что последнее умозаключение Гофмиллера лично мне говорит о том, что этот человек не является сухарем, несмотря на все проступки, совершенные им в течение жизни. Хотя и трусости в его финальном жесте было немало. В общем, всё очень и очень сложно. Каждый должен сам прочесть эту историю и сделать свои выводы.

Теперь о докторе, персонаже, который стал для меня одним из любимейших во всей литературе, даже потеснив Равика из Триумфальной арки.

Здесь тоже начну с субъективизма: к счастью, врачи уже несколько лет не говорят мне о том, что смогут полностью вылечить меня: есть определенный максимум, который может дать медицина при конкретном диагнозе, но ждать великого чуда не приходится.

Однако этим летом мне встретился человек, очень схожий с Кондором по образу мышления. Я видел, что он действительно искренне хочет помочь, выжимая из меня все возможные соки, он действительно верит в успех даже больше, чем я сам. Поначалу это было даже приятно. Приятно, что человек взялся за тебя не ради наживы, а ради творческого процесса исцеления больного, ради результата своего труда. Но примерно через месяц после начала курса я буквально не мог дождаться окончания занятий, ибо сил уже просто не было. Трудно описать словами, насколько мне стыдно было от собственных чувств. Осознавая благородство намерений врача умом, сердцем ты пытаешься поскорее избавиться от него, но сказать об этом прямо просто не позволяла совесть. Наверное, простым обывателям крайне сложно понять суть столь противоречивых мыслей больного. Добавлю только, что в подобный психологический лабиринт я попал впервые и очень боюсь вновь возвращаться туда. Отчасти поэтому я взялся за эту книгу именно сейчас, так как имел представление о сюжете...

Поэтому я понимаю всю динамику отношения Эдит к доктору Кондору и сочувствую ей всем сердцем. Однако, минуя субъективизм, подобными людьми необходимо восхищаться, они достойны памятников при жизни, они не зря родились и нашли своё истинное предназначение. Они довольно бедны материально, но очень богаты духовно. Монологи Кондора о профессии медика просто завораживали! Этот МУЖЧИНА поражал стойкостью духа, широтой ума и просто человечностью. Весь его жизненный путь – настоящий подвиг, о котором можно написать отдельный роман. Особенно ярко воспринимается этот герой в контрасте с Антоном: Кондор не забывал одной простой истины, известной нам с детства: «Мы в ответе за тех, кого приручили» Его последний диалог с Антоном о сущности преступления и убийства просто не может оставить равнодушным! Ведь ты понимаешь, что он прав, но в то же время жалеешь наивного героя, загнавшего себя в угол, думая: "какая же всё-таки сложная штука жизнь!"

Цвейг гениален! При том, что читатель с самого начала ощущает предсказуемость сюжета, понимает, что эта история не может закончиться Хэппи эндом, книга просто не отпускает: ты с восхищением наблюдаешь за множеством психологических ловушек, которые так изощренно ставит героям автор. Когда сделан тот или иной шаг, принято какое-либо решения, тебе приходится ужаснуться оттого, насколько всё относительно в нашем мире. А какой эмоциональный накал! Чего стоит только эпизод ожидания Антоном телефонного звонка из Вены! Просто диву даешься, насколько ярко и сочно может писать Цвейг! А какое оригинальное переплетение с историей в заключительной части! Как шикарно раскрыто отношение героя к войне и смерти! Как блистательно показана роль неслучайных случайностей в нашем мире!

В этом романе поднимаются вечные вопросы: ответственности за свои поступки, проблемы выбора, истинной любви, предательства, преступления и наказания, искупления вины, духовной и материальной бедности человека и, конечно, границ сострадания. Поразителен тот факт, что книга основана на реальных событиях. Однако, даже если бы речь шла не о больных и здоровых, не о врачах и пациентах, то проблемы, поднятые в ней, оставались бы актуальными во всех сферах нашей жизни. Поэтому читать эту книгу необходимо всем, ибо она может помочь каждому из нас стать лучше и избежать ошибок, совершенных неопытным главным героем.

Спасибо Цвейгу за потрясающий роман, наполненный эмоциями и проблемами, настолько близкими моему сердцу. Мало кому из авторов, читаемых мной, удается так глубоко проникать в человеческую душу и так виртуозно раскрывать её темные стороны. Браво, Стефан! Вы навсегда стали для меня вторым любимым писателем после Ремарка.

10 из 10 и в любимые

Введение Известный писатель Р вернулся после небольшой поездки домой. Там он обнаружил таинственное письмо. Без имени отправителя и какого-либо пояснения. Р начал внимательно читать это письмо. В нём оказалась описание невероятной жизни женщины, для которой он был всем...

Мысли С Цвейгом до этого был не знаком. Но после прочтения новеллы я это упущение обязательно исправлю.

Персонажи Незнакомка - главная героиня. Девушка, которая всю свою жизнь любила Р.
У меня к героине противоречивые эмоции. С одной стороны её жаль, ведь жизнь у неё и близко не была простой, и хочется только уважать Незнакомку за твердость характера в определенных местах. А с другой стороны героиня очень жуткая. Всепоглощающая любовь к Р буквально заменила в ней все остальные чувства.

Это явный перебор. Не знаю, где это можно считать милым. Героине я не смог выражать симпатию, ведь она по попросту пугала своей одержимостью. Только жалость и иногда уважение.
Р - главный герой. Сосед героини и известный писатель. Тоже противоречивый персонаж. Понять его можно, но лишь отчасти. Единственную эмоцию, которые он вызывал было лишь недоумение.
Вообще с обоими этими персонажами в реальной жизни я бы не хотел встретиться, уж больно они отталкивающие. Даже не думают о своём будущем...

Темп/Сюжет/Слог Весь сюжет - это история жизни Незнакомки около Р. В письме героиня открыто рассказывает о своих любовных чувствах, и как Р влиял на её жизнь. Поэтому темп у истории ровный.
Самым большим плюсом этой новеллы является конечно же слог. Чарующий и изумительный. Я бы даже сказал, мелодичный слог. Не знаю, как у Цвейга это вышло, но чтение новеллы приносило удовольствие.

Вывод Довольно необычная история, в которой всего 2 действующих лица, но история от этого не ощущается скучной. Персонажи противоречивые, но этим вызывают эмоции и заставляют задуматься. Слог так и вовсе покоряет ощущение времени. Так что знакомство с Цвейгом я обязательно продолжу, но уже в виде романа. Ну а эта новелла хорошо скрасила мой час.

Стефан Цвейг всю мою душу вынул, заставил сострадать герою, который сам страдал, то от излишнего, как ему казалось, сострадания, то от недостатка его проявления и своей холодности. Классик опустошил душу и ничего не дал взамен. И теперь я не готова в рецензии изливать свою душу и проходить ещё раз тот же путь душевных переживаний.
Видимо моё сострадание героям романа нужно отнести к первому виду сострадания по теории Цвейга — малодушное и сентиментальное, оно, в сущности, не что иное, как нетерпение сердца, спешащего поскорее избавиться от тягостного ощущения при виде чужого несчастья. В отличие от истинного, которое требует действий, а не сантиментов, оно знает, чего хочет, и полно решимости, страдая и сострадая, сделать все, что в человеческих силах и даже свыше их.
Антону Гофмиллеру, герою романа, пришлось познать на собственном опыте, чем отличается истинное сострадание от того, которое инстинктивно желает лишь оградить свой покой от страданий ближнего. Он ошибался и пытался исправить ошибки... И почему-то моё сердце сострадало Антону в большей степени, чем героине, требующей сострадания к себе.

Антон Гофмиллер - молодой офицер, служит в небольшом городке под Веной. Его окружают командиры, грубые солдафоны, и сослуживцы, с не слишком высоким уровнем эмоционального интеллекта. Душа Тони требует иного, он скучает в гарнизоне. Не правда ли напоминает другого военного, из России, из повести Куприна "Поединок"? У меня часто возникало дежавю при чтении, особенно, когда описывались переживания героев.
Георгий Алексеич Ромашов ("Поединок") и Антон Гофмиллер ("Нетерпение сердца") словно разлученные в детстве братья, почти близнецы. Старшему брату (Ромашову) - 22 года, а младшему (Гофмиллеру) - 25 лет. Вы, конечно, догадались, что я указала возраст персонажей, а романы написаны, соответственно, в 1905 и 1938 году. Два молодых офицера, один из Российской империи, другой из Австро-Венгрии. Та и другая империя переживают последние годы своего существования, но ещё не знают об этом. Оба офицера чувствуют себя чужими на военной службе, оба скучают и от скуки ищут развлечений. Оба героя попадают в истории, стоившими им карьеры. И понятие чести для них не пустой звук, и каждый из них страдает, теряя в глазах окружающих свою репутацию.
Любовные истории мало похожи у этих героев. Но вот характеры... Невозможность сказать "нет", когда это необходимо, необдуманное стремление помочь во что бы то ни стало, ещё и с быстротой убегающего от охотника животного, приводят к фатальным ошибкам, стоящим доброго имени, служебного и дружеского расположения, а порой и жизни, своей или другого человека. Оба постоянно думают, что подумают о них другие, и это заслоняет от них более важные, существенные моменты. Ведь страшно не увидеть любовь там, где она есть, но и не менее страшно, увидеть любовь там, где её нет.
Только, в моём представлении, Ромашов смог проявить истинное сострадание, хотя люди того не стоили, и так хотелось, чтобы он не делал того, что требовали от него. А Гофмиллер больше любовался собой, чем думал о других, и слишком поздно опомнился.

Антон Гофмиллер в поиске развлечений попадает в дом богатого венгерского аристократа, господина Кекешфальва. Там встречает хрупкую, очень ранимую девушку, дочку хозяина дома.Эдит Кекешфальва больна, у неё отнялись ноги. Костыли и инвалидная коляска не способствуют любви с первого взгляда, что, конечно, не значит, что человек с ограниченными возможностями не может быть искренне любим.
Тони оказывается в странной ситуации. Он так хочет подарить Эдит то, чего не может ей дать: то надежду на выздоровление, то свою любовь, которой у него нет. Перед офицерами он стесняется знакомства и помолвки с Эдит, а в глазах отца Эдит, её доктора, слуг и родственников ему хочется выглядеть щедрым и добрым, жертвующим собой ради любви и здоровья Эдит. При этом он вызвал у меня искреннее сочувствие, даже больше, чем больная девушка. Эдит из-за болезни или просто по своей натуре, не умеет сдерживать свои чувства. И это сначала вызвало у меня шок и неприязнь, а потом.. нет, не сочувствие.. приязнь и симпатию. С теми, кто проявляет искренние чувства, всегда так у меня.

В романе есть важный персонаж, который на деле, а не на словах, проявляет истинное сострадание. Это доктор. Он женился на слепой девушке (сам не отрицает, что из сострадания, а не по любви), помогает всем бедным больным, кто не может оплатить лечение, отдаёт всё своё время служению людям. Для него нет понятия неизлечимой болезни.

Но ведь болезни бывают разные. В какой-то мере неспособность к истинному состраданию это тоже болезнь. И нужно только найти способ лечения, изобрести свой рецепт, а не пользоваться готовыми, с оглядкой на других людей.

Жизнь штука непредсказуемая, вот живешь ты размеренной жизнью, а тут мелочная ситуация меняет твой взгляд на жизнь и твое отношение к ней. Вот именно о такой ситуации данная новелла. При чем подана она в чудесной форме, как взгляд в прошлое с анализом пережитого.

Героине около шестидесяти лет, она богата, знатна, но у нее на душе тяжелым камнем лежит история произошедшая двадцать лет назад, которую некому поведать, но это сделать просто необходимо. Повествование ведется от имени молодого человека который высказывается очень толерантно по отношению к женским недостаткам и благодаря этому героиня решается рассказать ему историю произошедшую с ней... историю о одном дне...
Героиня живет обычной жизнью до рокового дня, когда она встречает отчаянную страсть поглотившую человека полностью, страсть к игре... Автор отлично передает именно страсть, передает эмоции поглотившие героиню и ее другую сторону, рассудительную.

Несмотря на небольшой объем произведения, оно несет важный смысл, я очень рада, что история закончилась именно так, так логично и правдоподобно. Цвейг мастер своего дела, его небольшие произведения имеют свой стиль и несут в себе глубину над которой хочется размышлять и которая затягивает в водоворот переживаний.

Сколько разных книг читаешь - а таланта встречаешь крупицы, запоминаешь лишь самую малость авторов и сюжетов... Стефан Цвейг - один из этих мимолетных видений, врезающихся, однако, в память. Вовсе неважно, испытываешь ли собственный серьезный отклик на происходящее в его произведениях: переживаешь, имея подобный опыт, негодуешь от неверности в корне поступков - можно вовсе не находить в новеллах цепляющего для себя, но при этом остаться зацепленным мастерством великого австрийца.

"Двадцать четыре часа из жизни женщины" - новелла не о любви, как многие могут подумать, и даже не о любовной страсти, а о переносе чувств. Начинающаяся побегом одной женщины с любовником история перерастает в воспоминание другой об одном дне, что окончательно и бесповоротно изменил всю жизнь. В пансионе на Ривьере произошло происшествие - однажды жена сбежала с едва знакомым французом, оставив мужа и дочерей - многие осудили, но нашелся и один мужчина (наш рассказчик), считающий, что ничего подлого леди не совершила. Могу согласиться, что не посторонним обсуждать и осуждать случившееся, но не могу согласиться с тем, что вспыхнувшая страсть обесценивает ответственность - муж заслуживал объяснительного разговора, а дети имели право не оставаться брошенными по-английски. Но это я считаю, что другим не стоит вести разговоры на эту тему, жители же пансиона думали иначе - и произошедшее разбухало и надувалось толками и перешептываниями.

Для одной же из жительниц заведения вся эта ситуация вообще послужила триггером, чтобы как перед попутчиком в поезде, которого никогда, вроде бы, больше не встретишь, раскрыться и поведать ему историю об одном дне из своей жизни, когда произошло нечто подобное - когда страсть женщины затмила реальность. Миссис К. когда-то, лишь недавно потеряв мужа, умершего из-за болезни, зачастила в казино Монте-Карло, чтобы оживить себя и собственную жизнь. Смотреть лишь на лица игроков она не привыкла, поскольку благодаря потерянному любимому обратила свое внимание на хиромантию, познав всю мощь эмоциональной передачи руками того, что переполняет человека, - и вот судорожно сцепленные, взволнованные, страстные руки незнакомца привлекли ее к себе, будто приворожили. Нет, здесь не было любви, из-за которой миссис пошла за молодым человеком - и сама К. понимала это, но не понимала она, что любви не было по одной простой причине: желание спасти мальчишку, чьи руки будто взывали о помощи, являлось переносом неполучившегося спасения мужа от смерти на возможность уберечь другого мужчину. Она ощущала любопытство и страх перед чем-то ужасным (объясняла себе так порыв), а по сути чувствовала необходимость выплеснуть контроль, который не помог с мужем, но даст возможность повторить травмирующую ситуацию и наконец ее решить верно. Потому не испугалась при своем положении миссис К. того, что приняли ее за кокотку, и того, что по сути человек этот - вор, ощутила позднее боль из-за того, что ее восприняли лишь как спасительницу, но не видели в ней женщины. Недаром говорила, чувствовала и понимала она, что "боролась с человеком за его жизнь", счастьем считала "радостное сознание, что кому-то нужна", а, вроде бы, свершив миссию чувствовала себя "будто в церкви, блаженно ощущая чудо и святость". А последней каплей, переполняющей уже чашу иллюзии контроля, были надиктовывание обета перед алтарем юноше и навязывание спасения тому, кто на самом деле в нем не нуждался - "прочь! оставьте меня в покое!" (он не просил о помощи, миссис К. сама пришла и положила к его ногам собственную потребность опекать, оберегать и вытаскивать из ямы).

История миссис К. - исповедь, не требующая ответа и обратной связи. Поэтому Цвейг не подводил ни к выводам, ни к реакциям, которые могли бы вызвать ярое обсуждение - а обчно, именно это цепляет меня в книгах, пустые рассказы не оставляют заметного следа... Однако, именно Цвейг умеет передать молчаливое прослушивание таким образом, что не просто имеешь собственные мысли (странно получая информацию не иметь на каждый ее элемент своего мнения), а и не ощущаешь потребности увидеть их же либо их противоположность, просто сам себе рассказываешь, размышляешь - и этого достаточно.