Логотип LiveLibbetaК основной версии
Обложка
User AvatarВаша оценка
4,8
(25)

Полное собрание романов в двух томах. Том 2. Преступление и наказание. Подросток. Братья Карамазовы

16
118
  • Аватар пользователя
    KitCreasiest30 марта 2015 г.

    Обложка нас встречает громким именем — Фёдор Достоевский, под которым красуется не менее известные слова — "Преступление и наказание". Наверное, каждый, окончивший школу, сидел по вечерами за столом при свете тусклой лампы, пытаясь не заснуть от скуки, и читал этот психологический роман. И уж, простите, как можно забыть об отсылке к библии? Стоит внимательно вчитываться в текст, чтобы поймать за хвост очередную, так называемую, пасхалку. Это грубо говоря.

    Роман невероятно скучен, полон ненужных деталей читателю. Стоит сказать спасибо, что каждый персонаж задействован, а не стоит подобно тусклой декорации на фоне. Сам же главный герой — Раскольников — просто умудряется разочаровывать с каждой новой частью, если не главой. Всего шесть частей, более пятисот страниц, где ты не находишь того, что искал. Мне заявляли, что слишком молода, мне сложно вникнуть в суть романа. Я смело заявляю: нет! Вам интересно читать первые пятьдесят страниц тухлых страданий в стиле "ой, не могу, не хочу, нет, прямо сейчас убью!"? Или, о боже, ощущать стыд за персонажей? Да, герои должны вызывать какие-то эмоции, но не такие, какими я пытала себя две недели. Мне не хочется делать поблажек произведению, написанному в другое время. Видимо, тогда писатели наслаждались сладостно-тухлой водой в их текстах, теша свою душу тем, что они ловко вертят словом, в отличие от читателей того времени, которые толком-то не умели писать.

    Но вернёмся к злополучным страницам. Если первые пятьдесят — мучительные, раздражающие противоречия, облепившие мухами разум Раскольникова, то остальные — опять же, его простые муки совести. Сколько бы молодой паренёк не пытался оправдываться своей известной теорией, он бы всё равно страдал, о чём нам любезно сообщит его "говорящая" фамилия в самом начале.

    Спросите, где же здесь психология, среди стольких страниц авторского безумия? Отвечу, что она-таки присутствует, хоть и однообразна. Плоская и умирающая. Может, здесь кто-то и найдет здесь философию, кроме той, что больше смахивает на юношеский максимализм, выраженный в "фу, я избранный, ненавижу этот город". Конечно, потом она приобретает совершенно противоположный смысл, но уже в несчастном эпилоге, который заставил меня полностью разочароваться в "Преступление и наказание".

    Если вы являетесь поклонником жанра "психология", то советую пройти мимо этого романа.

    Читать далее
    16
    697
  • Аватар пользователя
    Kydriavaia30 июля 2014 г.

    Немножко юмора на лайвлибе.

    16
    100
  • Аватар пользователя
    valcome11 ноября 2013 г.

    Читать было очень тяжело, даже по сравнению с остальными большими романами Достоевского тяжело. Почти полтора суток чистого времени мне потребовалось, чтобы наконец закрыть последнюю страницу, пришлось делать перерывы на детские книжки и на постоять на балконе всматриваясь не в петербургское, но в не менее серое нижегородское небо.
    У Достоевского всегда форма отлично дополняет содержание, и этот роман — не исключение: рваные, непоследовательные полудневниковые записки неоперившегося юнца, у которого мысли путаются и в голове, и на языке. Все впопыхах и наскоком, а потом вдруг вспоминает, что хотел вести себя как взрослый и принимает на себя напускную степенность и не справляется с нею. Отсюда по ходу повествования и получаются все эти отступления и "вы погодите, я все позже в подробности объясню", "чтобы понять идею мою, вы должны знать еще это".
    ФМ смог в мельчайших деталях описать мальчишку, который не только не смог перебороть свои детские и подростковые обиды, но и возвел на их основе философию собственной жизни: обида на отца, который хоть и родной, но формально его не признает и не дает своей фамилии, обида на саму свою фамилию, которая свой звучностью, каждый раз вынуждает его признавать, даже когда того не просят, что он незаконнорожденный, обида на мать, что допустила такое его положение и даже допустила сами обстоятельства его рождения, обида на бедность и отсутствие положения в обществе, усугубившаяся во время обучения в закрытом пансионе, где героя нашего шпыняли почем зря, обида на весь женский род, происходящая от обиды на мать свою и первых потрясений от близких (но, господи, каких невинных) "знакомств" с женщиной в пору совсем ранней юности.
    И все это варится в голове у юнца, который отчаянно хочет быть хоть кем-то. Живи он в современном постмодернистском обществе два-три психотерапевта озолотились бы. Но вместо кожаной кушетки мы имеем её... Идею. Идею, с которой герой наш носится, как с писаной торбой, лелеет её и тренирует себя для её воплощения в будущем. Идея не нова и вытекает логично из полной описи тараканов подростка: раз вы меня никогда не примите в обществе таким, каким я уродился, я стану настолько богатым, что мне ваше общество и ваше одобрение не нужно будет и в помине.
    На пути к Идеи стоит:

    • папенька, которого можно не любить, потом боготворить и вступаться за его честь, потом порвать, но все равно хотеть стреляться за папенькино попранное имя, потом снова принять в сердце своем, нарисовать в уме картинку его воссоединения с маменькой, вновь разочароваться и, на сладкое, не дать ему самоубиться.
    • маменька и сестрица — с одной держаться с прохладцей, другую боготворить, а потом поменять свое отношение на 180 градусов.
    • весь свет — потому как не устает спрашивать: "Долгорукий? Князь?".
    • пара-тройка женщин — потому как "распутные они все", но к одной все же воспылать страстью, но потом горько разочароваться.

    Но больше всего, конечно, на пути к Идеи стоит эго размером с дом, эго и юный возраст: они-то и заставляют героя вспыхивать к месту и не к месту, оскорбляться, нести чушь, совершать никому ненужные порывы и быть игрушкой в руках людей, которые давно уже не подростки.

    Читать далее
    16
    136