Ваша оценкаВ романе знаменитого французского писателя Жана-Мари Гюстава Леклезио, нобелевского лауреата, переплетаются судьбы двух девочек - еврейки Эстер и арабки Неджмы (оба имени означают "звезда"). Пережив ужасы Второй мировой войны во Франции, Эстер вместе с матерью уезжает в только что созданное Государство Израиль. Там, на дороге в лагерь палестинских беженцев, Эстер и Неджма успевают только обменяться именами. Девочки больше не встретятся, но будут помнить друг о друге, обе они - заложницы войны. И...
Жанры
Рейтинг LiveLib
3,8
107 оценок
- 529%
- 438%
- 324%
- 25%
- 14%
Ваша оценкаПрочитали 124Хотят прочитать 238
Рецензии
Аноним2 мая 2015 г.Возвращаются все, кроме тех, кто нужней…Читать далее
В. ВысоцкийПамять это и есть наш отель Одиночество, пока мы замкнуты в ней, мы не живем. И не важно, куда мы движемся, мы приезжаем к месту назначения, а оно нам ничего не дает, потому что мы привезли с собой память и еще какой-то нереальный образ будущего. Небесный Иерусалим, который все отдаляется, сколько к нему не иди, потому что на самом деле его нет, а есть беспощадная правда исковерканных дней. Эстер, Эстрелитта, звездочка… Она на всю жизнь замерла в каком-то дне посреди войны, в своем ожидании, и ее путь через леса и горы, города и страны не может увести ее от того последнего лета, когда смерть еще не заявила о себе.
Эта книга красива, чувственна, полна боли и потерь. Эстер идет через дни, оставляя за собой тех, кто никогда не вернется. Но она не может их забыть, не только любимых, близких, но и посторонних и даже чужих. Довольно странно вплетается в сюжет история второй девочки Неджмы. Случайное прикосновение судеб – и больной след на всю жизнь. Непонятная ностальгия. Наверное, так бывает, когда человек в случайно встреченном незнакомце узнает себя, и тут же оказывается с ним разлученным. С собой разлученным.
Все знают о страданиях евреев во время Второй мировой, но мало кто задумывался о том, что было дальше. Леклезио удалось создать потрясающее по силе описание исхода евреев в Израиль, когда нищая, полубезумная, воистину гротескная толпа идет на корабле к Израилю, стремится в Иерусалим, связывая с ним все свои чаяния.
Перед отъездом, в часы ожидания на пляже Элизабет говорила об Иерусалиме, о храмах и мечетях, золотых куполах, садах и фонтанах. Говорила так, будто все это видела наяву или, может быть, во сне. По ее рассказам, это был прекраснейший в мире город, где все, чего ни пожелаешь, сбывается, где нет и не может быть войны и все те, что были гонимы и рассеяны по миру, скитаясь без родины, смогут жить там в мире.«Эрец Исраэль», земля обетованная. И что же находят эти уставшие измученные люди на своей вновь обретенной родине? Новую войну, непрекращающуюся. Преследуемые превращаются в преследователей. Толпа арабских беженцев – зеркальное отражение гонимых войной евреев. И где же тут правда?
А правда в том, что сражаются системы, идеи, а гибнут люди. «Разве солнце светит не всем?» — повторяет и повторяет девочка Неджма. Солнце светит всем, и под его одинаково ярким светом люди совершают с другими людьми непостижимо странные вещи. Как будто те, другие, сделаны не из того же самого материала, что и они, как будто кровь у них не такого же красного цвета, как будто боль тех отличается от их боли.
«Невинных нет, это матери и жены тех, кто нас убивает». — «А дети?» — спросила Эстер.Даже своя боль не учит, и люди бегут за призраком, и когда понимают его нереальность, придумывают себе новый. Жак, жених Эстер, говорит: «Вообще-то, <…> надо быть полоумным, чтобы делать то, что мы делаем здесь». Пожалуй, это не только про Израиль, мы все немножко полоумные в этом мире, и не каждому хватает жизни, чтобы покинуть свой отель Одиночество и оказаться в реальности настоящего, той реальности, которую не отторгнут никакие системы и никакие правительства. Реальности нашего дыханья, реальности нашей любви, реальности простых вещей. Эстер все же сумела прозреть, хотя путь ее к этому был очень долог.
Я узнала то, за чем приехала. Через два дня здесь будут Филип и Мишель. Я люблю их. С ними я уеду обратно за море, в мою страну, где так прекрасен свет. В глазах детей он сияет всего ярче, в глазах, из которых я хочу изгнать боль.45979
Аноним9 июля 2014 г.Читать далееМне совершенно несвойственно "вынашивать" рецензии. Никакие и никогда. Мне не надо раскладывать что-то по полочкам в голове. Мне не надо усмирять эмоции. Обычно не надо. Но не в этом случае. Леклезио оказался чем-то столь невероятным, необычайным и неожиданным, что сама мысль о возможности такого автора никогда меня не посещала. Если бы кто-то попытался мне словами описать, как именно он пишет, я бы пришла к выводу, что читать его не хочу никогда. Но я хочу. Хотела все время чтения, хочу сейчас, хочу снова и снова, еще. Если бы мне перечислили, о чем он пишет, я бы заявила, что это очень и очень не ново. Но ново, все ново, все не так, все не о том, о чем, кажется, написано. И если попытаться разбить книгу на составляющие, попробовать отыскать отдельные детали, из которых в итоге сложился этот пазл, то получится что-то похожее, на нижеследующий текст.
Сюжет. Леклезио внешне неторопливо, но на поверку крайне сжато (как мало слов надо сказать иногда, чтобы выразить так много) рассказывает нам историю одной особенной девочки. Особенной потому, что у нее два имени - Эллен и Эстер. Одно для всех, а другое для дома. Ей всего 13 лет, и живет она в небольшой горной деревушке на границе Франции и Италии. Она еврейка. И хотя отец Эстер (для меня она гораздо больше Эстер, чем Эллен) коммунист, традиции еврейского народа в его доме не соблюдаются, на идише не говорят, но это все не означает, что ты перестаешь быть евреем хоть на минуту, если за окном - 39-й год. Война еще не набрала обороты, ее раскаленная сущность еще далека от зенита, но быть евреем уже нельзя. Эстер знает об этом, ждет конца войны. Но ей 13. И Леклезио удалось невероятное. Он вспомнил, что в 13 лет, какие бы события не происходили вокруг, гораздо важнее то, что происходит с тобой самим внутри. За Эстер ухаживают два мальчика. Сама она завязывает дружбу с Рашелью, которую не любят жители деревни, ведь она связалась с итальянцем-оккупантом. Внутри у Эстер, словно птицы, запертые в ее грудную клетку, бьются тревоги: за Рашель, за отца, за Тристана, за своего учителя музыки, за деревушку, за партизан. А потом Францию оккупируют немцы. И им приходится бежать в Италию через горный перевал. Отец идет другой дорогой, но скоро они должны встретиться. И Эстер ждет его на перевале, так долго и болезненно ждет... А потом уже 46-й год. И Эстер с матерью пытаются добраться до Израиля, а на них обрушиваются невзгоды, ведь и тогда им надо делать это нелегально. В пути она знакомится с Жаком, который потом становится ее любимым, а пока переводит ей шепотом на французский слова раввина, читающего в тюрьме книгу о сотворении мира на идише. А потом море, качка, опасности, но все же вот он - Израиль! А в нем - пыльные, засыпанные песком, разбомбленные дороги. А на пути - Неджма. Девушка со своей историей, со своей болью. Ведь это евреи вернулись на родину, для них это - земля обетованная, а для Неджмы просто земля, где она родилась и выросла и с которой ей теперь приходится уходить, ведь истребление в лагерях смерти научило евреев драться и стоять на своем. А потом снова Эстер. Она старше, она любит Жака. Скоро они должны пожениться, но пока надо отвоевать свою землю. Он уезжает из отпуска туда, где ему место, где место каждому мужчине, любящему родную землю, а она остается с огненным шаром под сердцем, а потом и с огненной болью в сердце. И только спустя полтора десятилетия, выучившись на врача в Канаде, встретив там другого мужчину, она вернется домой, в Израиль, чтобы проводить оттуда мать, уезжающую умирать на ту землю, где встретила свою любовь, отца Эстер.
Невероятность этого сюжета состоит для меня в двух вещах. Во-первых, это в том объеме знаний, но, главное, чувств, которые вложено в такое крошечное количество букв. Я пересказываю то, о чем книга, а у меня по коже, кажется, струится песок из сбывшихся и не сбывшихся надежд героев. Но главное - второе. И это второе то, что, наверное, и надломило меня, захлестнуло, потрясло в этой книге. Одна из частей - история Неджмы, арабки, чьей родиной перестала быть земля, где она родилась, так как эта земля стала Израилем. Это впервые я прочла о том, что не только евреи страдали. Это взгляд с другой стороны. Ведь то, что для одного награда, обретение, для кого-то другого зачастую потеря, утрата. А начало одного есть концом другого.
Язык. Я не знаю, заслуга ли это переводчика или книга изначально написана так, что иначе перевести ее нельзя. Надеюсь все же на второе. Потому что языком я была заворожена и покорена. Фразы будто нарисованы пальцем на песке. Каждая из них прекрасна и гибка, но все время есть ощущение, что в любую минуту слова могут исчезнуть под порывом любого ветра. И их хочется вобрать в себя, запомнить, прикрыть собой, сохранить любой ценой. Это не назовешь кружевом, ведь в них не чувствуется ни малейшей искусственности. Есть только жизнестойкая сила того, что не боится быть разрушенным, так как знает, что разрушение - это переход из одной формы в другую. Не более того.
Герои. Главная героиня, безусловно, Эстер, Эстрелита, звездочка. Блуждающая? Не знаю. Скорее переносимая с места на место жизненными обстоятельствами. Она сильная, но в то же время хрупкая. Она не ломается, она гнется. Она впечатляет и потрясает своей жизнестойкостью, совершенно невероятной для той, которая так крепко и глубоко пускает свои корни в тех, кто рядом, в тех, кого любит. Но еще больше меня впечатлила Неджма. Наверное, потому, что финал ее жизни открыт, что на ее долю выпало страшное. А еще Лула у нее на руках - символ того, что женщине приходится бороться со всем миром ради того, чтобы этот мир выжил. Я высматривала ее до последней страницы, ждала, как и Эстер, что она еще раз хоть на миг появится на горизонте, чтобы снова поделиться своим светом, уверить, что с ней все в порядке. С ней и с Лулой. Не дождалась...
Итог. Не люблю читать Нобелевских лауреатов последних лет. Ощущение, что премию дают по политическим мотивам. Те же Лессинг и Памук вызвали сплошное отчужденное непонимание. А тут - откровение. Настоящая гениальность. В любимое. И читать, читать, читать дальше.
29629
Аноним15 сентября 2012 г.Читать далееЭта книга -настоящая блуждающая звездочка на небесном небосклоне. Не каждому дано ее увидеть, но если ваш взгляд найдет ее ,то запомните ее расположение навсегда.
Скажу честно-книга очень тяжелая.Читать ее нужно только под настроение, тщательно вдумываясь в смысл написанного, местами глотая слезы.Книга о войне,душевной боли, без скажанных слов.
"Зачем нужна война? Почему нельзя жить в мире?"Жак отвечал :Эта война должна стать последней ,чтобы никогда больше не было войн".
Читая это произведение невольно понимаешь то ,что чувствуют наши герои. Они чувствуют страх за себя ,за родных, чувство неизвестности .Особенно те ,кто лишился не только крова ,но и Родины. Им приходиться бороться за место под солнцем.
А разве солнце светит не всем?
Помимо этого ,мы ближе знакомимся с фактом издевательств над евреями, видим что люди независимо от их национальности ,помогают им,помогают выжить.Понравился мне стиль и слог автора ,все пишется без надрыва ,спокойным языком ,в который погружаешься ,испытывая какое-то успокоение,хотя и переживаешь за героев ,проникаясь к ним душой .
Конечно жизнь во время войны сильно отличается от жизни наших соотечественников,местами немного удивляет.Ведь мы знаем как приходилось выживать -это конечно объединяет всех,даже независимо от веры .29281
Цитаты
Аноним2 июня 2013 г.Читать далееВойна — это когда какие-то люди, полицейские и солдаты в смешных шапках с петушиными перьями, могут запросто вынести пианино из дома господина Ферна и забрать его себе, в обеденный зал гостиницы «Терминал». А ведь это пианино господину Ферну было дороже всего на свете, только оно у него в жизни и осталось.
Когда солнце стояло высоко в небе и лагерь замирал, когда жара окутывала бараки, как бьющийся в печи огонь, Аамма Хурия вешала свое покрывало на дверь, и в комнате возникала голубая тень. Румия покорно позволяла раздеть себя, чтобы Аамма поухаживала за ее телом. Ловкие пальцы старой женщины мыли затылок, плечи и бедра. Длинные мокрые косы змеились по спине. Потом Румия ложилась на спину, и Аамма поливала ей груди и раздувшийся живот. Сначала я уходила, чтобы ничего этого не видеть, и бродила вокруг, пошатываясь от жары и слишком яркого света. Но потом, почти против собственной воли, перестала убегать, потому что в жестах Ааммы Хурии было нечто могущественное, необъяснимое и истинное, они напоминали медленный ритуал, молитву. Огромный живот Румии появлялся из-под закатанного до шеи черного платья и походил на луну — белую, с розоватыми отблесками в синих сумерках. У Ааммы были сильные руки, она отжимала полотенце, и вода стекала вниз с тихим журчанием, а наш дом казался мне пещерой. Я смотрела на молодую женщину, видела ее живот, груди, запрокинутое лицо с закрытыми глазами и чувствовала, как пот стекает у меня по лицу и спине, а волосы прилипают к щекам. Снаружи властвовали жара и сушь, а в нашем доме жила тайна: я слышала только, как стекает, капля за каплей, вода на тело Румии, ловила ее редкое дыхание, слушала, как Аамма Хурия напевает колыбельную — в ней не было слов, только бормотанье, прерывавшееся всякий раз, как она погружала полотенце в воду.
5257
Аноним7 сентября 2021 г.Глаза мужчин затуманены. У них потухший, уклончивый, странный взгляд. В них нет ни ненависти, ни гнева, ни слез, ни желания, ни тревоги. Может, это из-за нехватки воды, ведь вода — это радость, вода — это мягкость и нежность. Без воды глаза у людей становятся белесыми, как у той белой собаки, когда она подыхала.
3116- Аноним3 сентября 2021 г.
Ей нравилось не отвечать ему, притаившись за валуном, так она чувствовала себя хозяйкой своей жизни: что с ней будет, ей решать. Это была игра, но она никому о ней не говорила.
386
Подборки с этой книгой
Завораживающие названия
- 446 книг
Концлагеря
- 217 книг
Вторая мировая война в книгах зарубежных писателей
- 682 книги
Первый ряд
- 121 книга
Евреи во Второй мировой войне
- 96 книг
Другие издания
