Праздник, который всегда с тобой. Прощай, оружие!

Скорее всего, простота и легкость изложения - это хорошо отработанный прием, но создается впечатление, что Хэмингуэй – старинный приятель, которого встречаешь после многих лет разлуки, вы заходите куда-то выпить и поговорить о жизни, и тогда он рассказывает тебе свою историю. И о жизни в Париже, когда они с женой были молоды и влюблены.

Как известно, читатель в каждой книге ищет ответы на вопросы, важные лично для него. Вот и я, пока собирала цитаты для этой рецензии, поняла, что для меня роман "Праздник, который всегда с тобой" - больше о любви, о молодости и о надеждах. И только на 30% - о Париже, потому что этот город может быть прекрасен только с тем, кого любишь. Как и любой город в мире.

Хэмингуэй для меня – завсегдатай «Бодегиты дель Медио» и «Флоридиты» на Кубе, матерый мастер пера, признанный всем миром, мужественный человек с загорелым лицом.И поэтому немного странно узнавать его молодым, голодным, влюбленным и таким искренним.

Его любовь к Парижу вдохновляет, но не настолько, чтобы мне вновь туда захотелось! Его любовь к жене прекрасна, но как будто изначально печальна и обречена. И поэтому вместо "праздника, который всегда с тобой" я вижу "воспоминания о празднике, который был когда-то".

6 из 10.

Эта книга произвела на меня какое-то странное впечатление... Я возненавидела главного героя с первых строк! Меня буквально мутило от его реплик и поступков... Я презирала его, завидовала ему... До зубного скрежета, до головной боли... Какая-то необъяснимая антипатия, беспричинная неприязнь к его образу жизни, осуждение его действий и мыслей... Эта неприязнь усилилась, когда избалованный Генри начал потр...хивать психастеническую англичанку, такую же приторную и лицемерную, как и он сам, со всеми её пи...достраданиями и шизофреническими играми в "хорошую жену", коим она сама искренне верила... Я то и дело задавалась вопросом: "Лол, они это серьёзно?!", злобно улыбалась, читая о мелких неудачах героев, надеялась, что их пути разойдутся навсегда... Само собой, я буквально захлебнулась желчью, когда они снова встретились, ибо с того момента всё стало ещё более сладким, липким и противным... Я буквально дрожала от возмущения и то и дело в сердцах захлопывала книгу! Я чувствовала себя неким Альтер Эго овечки Эллен Фергюсон, её Тёмной Стороной, менее занудной, но более злокозненной и кровожадной... Той, которая не только не доверяет Генри, но и втайне завидует Кэт, ненавидя её не столько за все эти "завтраки в постель", "прогулки под Луной" и необузданный секс на приличном сроке беременности, сколько за её Смелость и Сумасбродство, которые позволили глотнуть свежего швейцарского воздуха и наградили вышеперечисленными необременительными грехами! (Ну, если не считать беременности! >..<)
И вот страница за страницей я злилась, плевалась ядом, сама себе поражаясь и понимая, что это странная, совершенно неадекватная реакция на мимолётное счастье двух, по сути, несчастных и одиноких людей, натерпевшихся от Жизни, хлебнувших горя и боли сполна... Я могла бы не сжирать саму себя угрызениями совести, не притуплять свои непритворные эмоции Самоанализом... Да, я бы так и сделала! Я бы мерзко хихикала и потирала холодные, бледные ручёнки, перелистывая последние страницы, но произошло ещё более странное событие! Книга подходила к своему завершению, и интуитивно я понимала, чем всё закончится, но я... я не могла поверить, я не хотела этому верить! Я отказывалась, я была несогласна! Внутри себя я кричала: "Нет! Нет! Не надо! Почему? За что? Ну заче-е-ем?!" Слёзы подкатывали к глазам, и я не могла их остановить... Я понимала, что то, что разворачивалось в конце книги, это... это неправильно! Что так не должно было быть!
И я не хочу знать, что пишут об этом произведении критики, какой смысл они в него вкладывают... так же, как и не хочу знать, что именно об этом произведении говорил сам Хемингуэй! Просто не хочу прочитать несколько строк, начинающихся со слов: "Этим произведением автор хотел показать...", дабы не отбить свой интуитивный нюх (если таковой имеется, ессесно...) и не почувствовать на своих ушах большие горячие ладони, которые одним рывком насильно повернут меня в сторону Большинства под названием "Так принято считать!.."
Я знаю только две вещи: во-первых, это сильная книга, которая выбивает землю из-под ног и никого не оставляет равнодушным! А во-вторых, вся та грязь, что происходила в романе "Прощай, оружие!", неправильна, ненормальна, противоестественна и никому не нужна! А раз уж я, человек, который ненавидит Happy End'ы, смогла это понять, значит всё-таки автор свою задачу выполнил, и его Послание ко мне не останется без ответа!

Если тебе повезло и ты в молодости жил в Париже, то, где бы ты ни был
потом, он до конца дней твоих останется с тобой, потому что Париж -- это
праздник, который всегда с тобой. Из письма Эрнеста Хемингуэя другу(1950 г.)

Книга, прочитать которую давно мечтала, т.к. о ней говорят в моем любимом "Городе ангелов".
Смешанные чувства. Местами сложновато читать.
Оказалось, что это жизнеописание Эрнеста Хемингуэя и периода его жизни в Париже.
Фрагмент про устрицы, которые цитируется в фильме, снова волнует, потому как
реалистичен донельзя.

Оценивать это произведение сложно. Поражает взгляд Хемингуэя, который захватывает
простые грани нашей жизни, в его строках обыденные вещи обретают новую жизнь.

Также поразило описание чувств голодающего его. И описание еды, запахов, вкусов.
Много еды.

Рецензий на эту книгу предостаточно х) Поэтому поделюсь впечатлениями. Сугубо личными. Книга по-разному читается в разном возрасте. Еще несколько лет назад она мне показалась немного занудной и абсолютно непохожей на остальные произведения Хэмингуэя. С первым сейчас не согласен, со вторым - согласен абсолютно. По прошествии времени увидел я тонкую иронию над собой и над пишущей братией, и острое сожаление о былом, а главное - печаль о тех мечтах и надеждах, которые так и не сбылись. Печаль, свойственную человеку в зрелом возрасте, когда он оглядывается на свою юность. Блистательная с точки зрения фактажа, очень точная с точки зрения описания быта и незаменимая как путеводитель по Парижу. По Парижу 20-х годов, правда.