Собрание сочинений в 15 томах. Том 10. Рассказы, повести. 1894 - 1898

«На него старуха не взглянула, лишь с очей прогнать его велела»

«Дурачина ты, простофиля...»

Пушкин «Сказка о рыбаке и рыбке»

Ни один рассказ Чехова не ставил передо мной такого количества загадок. Самая из них загадочная — это мгновенное изменение человеческого характера. Аня всегда бывшая примерной, заботливой дочерью и сестрой, а превратившись в жену, стеснявшаяся попросить у мужа денег даже на маленькую шоколадку, буквально в одночасье становится способной хамить мужу. «Подите прочь, болван!» — говорит она Модесту Алексеичу с презрением и восторгом едва только убедившись в том, что произошедшая в её жизни перемена декораций это не сон и не сказка. Но в жизни так не бывает, хамство не может стать чертой характера с такой скоростью, если его доселе и следов не наблюдалось. Даже у пушкинской старухи, вознесённой Золотой Рыбкой из грязи в князи, этот «отёк Квинке» не развивался так пугающе быстро. Поэтому рассказ «Анна на шее» кажется мне в не меньшей степени притчей, чем «Сказка о рыбаке и рыбке».

Ну, уж коль скоро, это не совсем реализм (а так принято считать), то, может быть, вторая загадка рассказа вообще не заслуживает внимания? Но ведь Чехов легко мог и не загадывать её, какой в этом смысл? Речь идёт о том абсолютно очевидном обстоятельстве, что муж Ани, мечтающий получить золотой крест ордена св. Анны 2-й степени, который носился на шее (на ленте шириной 4,5 см.), уже носит на шее какой-то орден. Этот орден он снимает, переодеваясь в купе поезда, и его же надевает отправляясь на бал, так сильно изменивший жизнь его самого и его жены. Никаких комментариев по этому неназванному ордену в книге нет (у меня т.9 ПСС в 18 томах), но можно предположить, что Модест Алексеич имеет 2-ю степень ордена св. Станислава, также носившегося на шее (этот орден рангом ниже Анны). Но, поскольку с первой степенью св. Станислава жаловалось потомственное дворянство (с 1855 года, до этого п. д. давалось с третьей степенью), можно сделать и дальнейшее предположение — Модест Алексеич в этой привилегии не нуждается, потому и не стремится получить этот орден. Не объясняет Чехов и другое немаловажное обстоятельство — что заставляет Модеста Алексеича так страстно мечтать об ордене Анны. Снова остаётся только предполагать — из-за прибавки к пенсии, положенной кавалерам Анны 2-й степени. Вероятно, эта прибавка была достаточно ощутимой. Всё это мне кажется недостатком рассказа, другими словами — он был бы намного интереснее, если бы читатель смог представить себе не только подоплёку поведения Ани, но и мотивы, руководящие действиями её мужа. Да кому интересны (могут меня спросить) жизненные установки, моральные принципы (которых, может быть, и вовсе нет) всяких старых козлов (именно так выглядит Модест Алексеич в глазах нашей молодой современницы:))? Главное в рассказе то, что касается Ани, разве нет? Нет, отвечу я. Каждый человек мне дорог, каждый человек мне интересен. Посвяти Чехов чуточку больше места мужу, я лучше понял бы и поведение молодой вертихвостки, а понять её до конца, мне, как говорилось выше, так и не удалось.

Третья загадка рассказа вообще не имеет шансов на решение. Здесь, скорее всего, Чехов просто ошибся (ещё раз!), слегка перекаламбурил. Но в рассказе этому моменту придаётся очень большое значение, и я не могу не остановиться на нём. Когда Анну 2-й степени получал некий Косоротов, у которого была сварливая и легкомысленная жена (тоже Анна), его сиятельство изволил сострить: «Значит, у вас теперь три Анны: одна в петлице, две на шее.» Вспомнив об этом, Модест Алексеич говорит жене: «Надеюсь, что когда я получу Анну второй степени, то его сиятельство не будет иметь повода сказать мне то же самое.» Надежда оказалась напрасной, его сиятельство повторил свою шутку слово в слово. Вот только оснований к этому не было на этот раз ни малейших. Анюта уже висела на шее любовника, куда более богатого, чем её муж. Его сиятельство был не в курсе? Крайне наивное предположение. Остаётся также необъяснённым, на что, собственно говоря, надеялся бедный Модест Алексеич. Видимо, на то, что его сиятельство не будет прикидываться плохо информированным насчёт различных тонких обстоятельств личной жизни своих ближайших сотрудников. Но надеяться-то он, как будто бы, должен был как раз на обратное!

До чего же запутанный (местами) сюжет!  Антон Палыч, ну  как же Вас угораздило?!

Создатели очень даже неплохого фильма 1954 г. по этому рассказу (режиссёр Исидор Анненский, в роли Анюты двадцатитрёхлетняя красавица Алла Ларионова) одну из загадок решили, не мудрствуя лукаво, простейшим способом — никакого ордена на шее муж Анюты в кино не носит. То есть они молча предположили, что тут Чехов ошибся, и поправили его. Первая из перечисленных мной загадок в фильме не разгадана — хамские слова Анны, обращённые к мужу, звучат совершенно неестественно. Каламбур же о трёх Аннах в исполнении его сиятельства (Александр Вертинский) звучит настолько двусмысленно, что по прежнему остаётся неясным, знает или не знает князь, кто оплачивает мелкие счета новоявленной вертихвостки. Насчёт того, кто платит по крупному, фильм сомнений не оставляет.

) В поведении и манерах Модеста Алексеича в рассказе (а в фильме тем более) нет ничего общего с дворянином. Он стопроцентный плебей. Тем не менее, почему бы Модесту Алексеичу не подумать о дворянстве для своих потомков? Для чего он вообще женился? Только для обзаведения красивой игрушкой?

Современникам наверняка было понятно, какой орден носил на шее Модест Алексеич, но всё-таки для более полной характеристики персонажа авторский комментарий, органично вставленный в рассказ по этому поводу, был бы не лишним.

И что думать читателям двадцать первого века? Да не будут они думать! Они ленивы и нелюбопытны. Какими были во времена Пушкина, такими и остались.

Каждый раз после прочтения биографии писателя обязательно набрасываю себе список "к прочтению", так было и после книги Борис Зайцев - Чехов . Сейчас уже и не припомню почему из огромного множества анализируемых произведений Антона Палыча я выбрала повесть "Три года". Возможно потому, что Борис Зайцев поставил ее в один ряд с так любимыми мною "Скучной историей", "Степью" , "Дуэлью" и при этом добавил,

Данная повесть, конечно же, о любви, человеческих взаимоотношениях, но нет в ней той безысходности, что чувствуется в "Скучной истории", впрочем и главный герой Алексей Лаптев моложе нежели "старый человек", профессор Николай Степанович. У Лаптева еще все впереди, это Чехов подчеркивает в финале.

"Я опять люблю", так писал Алексей Федорович Лаптев в письме своему другу. На пылкого Ромео герой мало похож. Антон Палыч описывает его, как непривлекательного, тридцатичетырехлетнего мужчину, слабовольного и постоянно робеющего. Юлия Сергеевна, дочь местного доктора, совершенно не была влюблена в Лаптева, более того он был ей неприятен, но... Алексей Федорович достойный, порядочный человек, живет в Москве, имеет много знакомств, богат. Стоит ли отказывать хорошему человеку ? Вдруг тем самым она его обидит? Именно так думала чистая и религиозная девушка, а вовсе не на богатство позарилась. И все же определенный расчет был. Юленьке уже шел двадцать первый год, а потому о замужестве пора подумать, а Алексей Федорович не самая худшая партия, опять же "так надоела эта скучная провинциальная жизнь". В итоге Юлия Сергеевна решилась на замужество, но шла, как на эшафот.

Подобный брак не первый и не последний в этом мире . "Стерпится - слюбится", так убеждали себя и Юля и Алексей. "Что же мы натворили?", так подумали оба уже в первые месяцы замужества. Три года супружеской жизни Лаптевых опишет Чехов. Три года, за которые в их семье будет больше бед и напастей, нежели покоя и тишины. Три года, за которые с главными героями произойдет настоящая метаморфоза.

Чеховский герой всегда стремится к любви и всегда ее лишается, зачастую, из-за столкновения с миром пошлости и обывательщины. Никогда напрямую не порицаемый и не оправданный, герой Чехова – это жертва своей внутренней слабости и жалости к себе.
В рассказе «Ионыч» представлена серая действительность русской провинции с ее неспешным темпом жизни, скучающими жителями, добродушными отцами семейства. Сюда приезжает земский врач Дмитрий Старцев, который знакомится с «образованной и талантливой» семьей Туркиных – Иван Петрович, остряк и весельчак, Вера Иосифовна, пишущая романы для себя, и восемнадцатилетняя Катя, в которую влюбляется Дмитрий.

Насколько сам герой отстает от жителей города, насколько он молод душой? Он понимает их заурядность и отсутствие таланта, но, при этом, также является частью этого мира. Иначе почему Дмитрий, желающий тепла и любви, ощущающий якобы красоту и величие лунной ночи, на следующий день думает о приданом, о капризности и избалованности невесты, о будущей обстановке и переезде в город?
Кладбище, где Дмитрий ждет подшутившую над ним Катю, одна из многозначительных сцен в рассказе. Здесь переплетается не только тема жизни/смерти, но и пробуждения/душевного сна. Герой воображает себя мертвым и зарытым навеки среди забытых памятников в «глухой тоске небытия». В тот момент, когда желание любви становится тягостным, луна исчезает и вокруг темнеет – герой не пробуждается. его не озаряет внутренний свет, его душа погрузилась во тьму. Да и не забудем, что Дмитрий – не только Ионыч, он еще и Старцев, а в мире говорящих фамилий Чехова, мастера деталей, не стоит думать, что это случайно: молодой человек, врач, уже болен своей стареющей душой.

Вот еще мастерство деталей Чехова. После отказа Кати выйти замуж:

Глупенький конец – уменьшительные прилагательные Чехова, так точно передающие мысль обывателя, уничтожающего всякую ценность и человеческого тепла, и жизни, и любви. И опять напротив чувств, предполагающих душевную высоту, вырастают разрушающие все материальность и приземленность:

Без морализаторства, Чехов отмечает душевную болезнь Старцева через накопление и богатство (тройка лошадей, банковский счет), через болезнь физическую (раздобревший доктор страдает одышкой и мало ходит пешком) указывает на его падение как человека. Не зря автор одинаково описывает и барина, и его слугу, утративших всякий человеческий облик:

Итак, на кого же опереться в этом рассказе? Пожалуй, на того, кто не деградировал и не постарел душой, кто не одинок и не несчастен. Последние слова рассказа посвящены семейству Туркиных, так раздражающих Ионыча своим, как ему кажется, отсутствием таланта и заурядностью. Но, что занятно, Вера Иосифовна, все также пишет романы, и все также не печатает их – без надобности, ведь деньги не нужны, а все для удовольствия. Иван Петрович не постарел и все также юморит, а провожая свое семейство на вокзале, всегда плачет от расставания с родными.

Очень печальный и трагичный рассказ. Вот вроде бы обычное бытовое убийство, но как глупо и нелепо. Сколько боли на ровном месте.

Семья Тереховых. Все очень верующие. Младший двоюродный брат Матвей в какой-то момент своей жизни и веры стал ужесточать для себя религиозные обряды и считать себя выше церкви.

Стал он религиозным фанатиком, а люди посчитали его святым и стали идти к нему на поклонение и за исцелением. Ничего духовного из этого не вышло. Вразумили его и Матвей вернулся в лоно традиционной церкви.

Переехал он к старшему брату и сестре. А у тех похожее отношение к вере. Не совсем фанатизм, но близко к этому.

И вот на фоне вопросов веры и конечно же денег, куда без них, случилось в этой семье убийство. Кого и как убили раскрывать не буду.

Много серьезных вопросов по части морали и религии поднимает автор на страницах этого рассказа. Ожидания в отношении прозы Антона Павловича у меня всегда высокие благодаря его таланту, но я никак не ожидала, что это будет так сильно.

Чехов очень лаконичен, в несколько строк укладывает смыслы, которых другим писателям хватило бы на пару глав. Например, в первом абзаце рассказа он повествует от лица художника о жизни в имении помещика Белокурова. Тут же о хозяине сказано, что молод, «вставал очень рано, ходил в поддевке, по вечерам пил пиво и всё жаловался мне, что он нигде и ни в ком не встречает сочувствия». Причём Белокуров почему-то живёт во флигеле, а гость его в барском доме, «в громадной зале с колоннами, где не было никакой мебели, кроме широкого дивана», на котором он спал, да еще стол. Тут же описывается дом, который во время грозы «дрожал и, казалось, трескался на части, и было немножко страшно, особенно ночью, когда все десять больших окон вдруг освещались молнией». Концентрация информации у Антона Павловича очень высокая, поэтому его рассказ, не смотря на маленький объём, тянет на повесть.
Праздный образ жизни художника приводит его однажды в усадьбу с домом с мезонином, где он встречает сестёр Волчаниновых. Старшая, Лида, «тонкая, бледная, очень красивая, с целой копной каштановых волос на голове, с маленьким упрямым ртом, имела строгое выражение». Младшая, Женя, «совсем еще молоденькая – ей было 17 – 18 лет, не больше – тоже тонкая и бледная, с большим ртом и с большими глазами». Первая встреча не приводит к знакомству. Представлены они друг другу будут Белокуровым спустя некоторое время. Пересказывать сюжет смысла не вижу, иначе значительно превышу объём самого рассказа, так как кратко и всеобъемлюще может писать только Антон Павлович.
Во-первых, о главном идейном противостоянии художника и Лиды. Оба они по-своему правы. Лида стремится делать со своими единомышленниками добрые дела – помощь обездоленным, строительство школ, медпунктов и т.п. Для художника же главным является освобождение крестьян от тяжкого каторжного труда. Обе точки зрения являлись тогда характерными для интеллигенции, но, как показал ход истории, они были всего лишь заблуждающимися людьми, а жизнь доказала, что половинчатыми мерами нельзя обустроить Россию…
История же любви художника к младшей из сестёр, Жене, на мой взгляд, получилась слишком легковесной (особенно со стороны мужчины), неполноценной. Так что разговаривать о ней я не вижу смысла.
В целом произведение, как всегда у Чехова, очень интересное, полное деталей, неординарных характеров. В рассказе очень много интересных мыслей, и читать его просто наслаждение. Безусловно в «Золотую копилку».
Фраза – «Меня томило недовольство собой, было жаль своей жизни, которая протекала так быстро и неинтересно, и я всё думал о том, как хорошо было бы вырвать из своей груди сердце, которое стало у меня таким тяжелым».
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 131

1895 год. Чехову - 35, жить осталось каких-то 9 лет. За плечами - житейскими и литературными - много чего. Уже были Сибирь и "Сахалин"; ни одна из 4 пьес всех времен и народов не написаны. Наконец, Чехов не женат.

О чем, о ком "Три года"? Как всегда у глубоких творцов, всё - о себе. Никакого лирического героя не существует. Идеи, замыслы, поступки, размышления - только и исключительно собственные. Наболевшие, выстраданные. "Три года" - о себе, 35-летнем, не женатом. И вечно сомневающимся относительно, нет, не целесообразности брака, нет. О его мимолетности, мимолетности его "прелестей", превращающихся через два или три года, в лучшем случае, в привычку. Я не знаю, фантазии в той самой ситуации, компенсирующие ушедшую новизну и свежесть чувства, страсти, желания, - я не знаю, изобретение ли это сегодняшнего дня, или подобные приёмы были знакомы нашим пра-пра? Я не знаю. Но Чехов... нет, не трепетал перед "безвременно почившим" чувством в браке. Он его боялся. Не самого брака, а тех ситуаций, которых так много изобразил в своих шедеврах-рассказах.

Я нисколько не отвлекся от основной мысли повести, моего прочтения её. Лаптев, господи, не нужно быть экстра-Глобой, чтобы понять - кто это. Важно другое: эта вот опубликованная само рефлексия, неизменно заканчивающаяся фобие, фобиями: быть обманутым, обладать неверной женщиной, вышедшей за тебя не по причине твоей исключительности для неё, а лишь из-за "нужды": бедности, безвыходности маленького городка с уже занятыми приличными мужчинами и т.д., и т.д., и т.д. Откуда у Чехова эти в общем инфантильные фобии? Откуда страх быть обманутым? Откуда неуверенность в себе?

"Вы влюбитесь и будете страдать, разлюбите, будут вам изменять, потому что нет женщины, которая бы не изменяла, вы будете страдать, приходить в отчаяние и сами будете изменять. Но настанет время, когда все это станет уже воспоминанием и вы будете холодно рассуждать и считать это совершенными пустяками…"

"...нужно оставить всякие надежды на личное счастье, жить без желаний, без надежд, не мечтать, не ждать, а чтобы не было этой скуки, с которой уже так надоело нянчиться, можно заняться чужими делами, чужим счастьем, а там незаметно наступит старость, жизнь придет к концу – и больше ничего не нужно". Что компенсирует Антон Павлович, слов нет, правильными суждениями "по поводу"?

Неужели из-за богатого опыта и, как следствие, прекрасного знания "материала" - это вот, теперь уже личное, персональное недоверие=страх перед женщиной? Кто знает? Мы вернемся к теме, но не здесь и не сейчас.

Каков 35-летний Чехов? Например, таков: " Войдя к сестре и увидев неожиданно Юлию Сергеевну, Лаптев опять испытал унизительное состояние человека, который противен".

Или таков: "Посмотри на меня… ни гибкости, ни смелости, ни сильной воли; я боюсь за каждый свой шаг, точно меня выпорют, я робею перед ничтожествами, идиотами, скотами, стоящими неизмеримо ниже меня умственно и нравственно; я боюсь дворников, швейцаров, городовых, жандармов, я всех боюсь, потому что я родился от затравленной матери, с детства я забит и запуган!.. "

Или таков: "Я робок, не уверен в себе, у меня трусливая совесть, я никак не могу приспособиться к жизни, стать ее господином. Иной говорит глупости или плутует, и так жизнерадостно, я же, случается, сознательно делаю добро и испытываю при этом только беспокойство или полнейшее равнодушие. Все это, Гаврилыч, объясняю я тем, что я раб, внук крепостного. Прежде чем мы, чумазые, выбьемся на настоящую дорогу, много нашего брата ляжет костьми!"

Но это - часть идеализированной само презентации. Почему идеализированной? Потому что Лаптев - богат. Очень богат. Ему не нужно уже ломать голову за сколько продать права на произведения какому-нибудь издателю Марксу. Вот совсем не нужно. Он - богат и независим. И несчастлив. Он - нелюбим. Ведь он ко всему сказанному ещё и внешне неинтересен, неловок в общении и манерах и т.д.

Всё движется, казалось бы, к предсказуемому финалу по-чеховски: : и старик слепнет, а, значит, приказчики всё разворуют; уже и брат Фёдор – душевнобольной, и счастья никакого нет... Объединившиеся, казалось бы, вокруг ребенка, они снова становятся обособленными монадами когда несчастная девочка умирает.

Но что происходит? Почему меняется Юлия Сергеевна? Что с ней? Её слова о том, что без него ей скучно - что означают? Скука - отсутствие развлечений? Или? Заметили, как пока ещё неловко и, простите, неубедительно звучит:
— Ты знаешь, я люблю тебя, — сказала она и покраснела. — Ты мне дорог. Вот ты приехал, я вижу тебя и счастлива, не знаю как. Ну, давай поговорим. Расскажи мне что-нибудь.
Она объяснялась ему в любви, а у него было такое чувство, как будто он был женат на ней уже лет десять, и хотелось ему завтракать. Она обняла его за шею, щекоча шелком своего платья его щеку; он осторожно отстранил ее руку, встал и, не сказав ни слова, пошел к даче. Навстречу ему бежали девочки".

Встретились два достойных человека. Казалось бы: ну что ещё нужно? Оказывается, много чего. Много в общем-то, какой-то малости: всего лишь какой-то там любви.

Впервые этот рассказ я прочитала в классе восьмом. И я никак не могла понять поведение Анны. Она же такая милая и добрая и собой пожертвовала, а потом вдруг изменилась. Зачем? Для чего?
Мне стало обидно, потому что мне так понравилась Анна.
Потом, я прочитала этот рассказ спустя много лет. Где то в 25.
И задумалась. Я не могла винить Анну в малодушии с которым она отказалась от семьи. Ну ладно от отца. Он и не пытался уйти от своих проблем, а все больше усугублял свое полоение.
Но братишки! Анна конечно же красива. И молода! Настолько молода, что в ее жизни еще много места для котят и кукол. Она конечно же хочет балов, платьев, лент и кавалеров.
Восхищения! Как можно больше восхищения. И конечно же любви.
И тут "человек не молодой и не красивый",но как уверяла Мавра Григорьевна у Аннушки непременно буду поклонники и те самые балы и цветы и кавалеры!
Можно ли осудить совсем девочку, что она, восемнадцатилетняя дурочка выcкочила замуж за Модеста Алексеича. Спасти себя, братьев, отца.
Меж тем: «После венчания не было даже лёгкой закуски"
Жаден был Модест Алексеич. Жаден! Но дарил Анне драгоценности и скрепя сердце давал денег на платья. Анна блистала на балах.
И стала меняться.
Исчезла скромная и тихая Аннушка. Появилась циничная Анна.
Ох не знаю, могу ли я винить Анну. Я не могу простить ей только братишек.
Хотя кто знает.. Может одумается она, вынырнет из балов и вороха кружев.
Хотелось бы верить.
"Семейная жизнь есть не удовольствие, а долг!" - говорил Модест Алексеич Аннушке.
Бунтовала Анна. Перевернула себя и все вокруг с ног на голову.