Степной волк. Игра в бисер

Наш сайт публикует отзывы на произведения Германа Гессе едва ли не каждый день; хотя и со значительным отрывом, но он входит в первую тройку самых читаемых на Livelib немецких авторов после Ремарка и Зюскинда. И, без сомнения, моя цель - сократить этот разрыв, а то и вовсе его изничтожить.

Неизвестно, был бы рад Магистр Игры в бисер, или наоборот, смущён тем, что основополагающий его роман, направленный против мещанства и бюргерства во всех его проявлениях, обрёл такую широкую популярность - в том числе и в слоях того самого мещанства, тактично именуемого средним классом.Лучший способ предотвратить бунт, как известно, - сделать его гламурным. В одиночке, восстающем против всех, чаще всего нет ничего приятного, обаятельного и привлекательного, даже напротив того. Ведь обаяние - не больше чем средство привлечь к себе сторонников. Волчью же натуру Гарри Галлера, по мнению его создателя, доказывает то, что союзов он не заключает и помощи не ищет. Один в поле не воин. Один - в степи волк.

Разочарованный герой романтической традиции (от Вертера до Чайльд Гарольда) в исполнении Гессе растерял пышное оперение незаурядности, а что осталось? Уныние, безнадёжный эгоизм, не расцвеченный ни малейшей самокритикой, чванство и наркомания. Возможно, это только моё чувство, но первую часть, до встречи с Герминой, я читала, наслаждаясь дозой сарказма, которой сдобрены галлеровские похождения. Ведь невозможно без некой иронической мины сказать: "Я незауряден! Я высокоморален! Я презираю ваш плюш, статуэтки и фикусы!", а у Галлера получается. Хотя нигде, кроме плюшево-статуэточного мирка немецких филистеров, ему не выжить, и это наш хищник прекрасно знает. Волк враждует со стадом овец, но, если они исчезнут, то своими трудами он не прокормится. Образцово-показателен тот эпизод, где Гарри сидит на приступочке перед чужой квартирой, блаженно вдыхая аромат свеженатёртых полов. Перед своим молодым другом он, кстати, оправдывается, что сам, дескать, ни дня не вытерпел бы в подобной квартирке-бонбоньерке. Волк, ностальгически ловящий ноздрями запах хлева... Волк ли?

Так что гневные филиппики Гарри в адрес бюргеров меня как-то не вдохновили. Да, метафорическое стадо без волков обленится, лишится воли к развитию. Но волк без стада, простите, сдохнет. Некого будет кушать, в смысле бичевать, язвить, критиковать. И если Галлер первой части смутно напоминал Дикого помещика из одноименной сказки Щедрина, то во второй дорос до Кисы Воробьянинова с Лизой в ресторане. В вашем возрасте кобелировать просто вредно!, герр Степпенвульф:

Вхождение надменного интеллектуала в мир танцулек, коктейлей и беспорядочных половых связей вполне естественно; недаром говорится, из тех, кто в молодости ангел, и выходят старые черти. Но Гарри придаёт своему закономернейшему желанию побеситься мистические обертоны. Он не джаз послушать идёт, а спускается за Вергилием в ад, не танцует, а робкой стопой неофита вступает в вакхический хоровод с фавнами и силенами. Но есть во второй части любопытный спор Гарри и трубача Пабло о смысле искусства. Для Гарри есть ценностей незыблемая скАла , и нечестно делать что-либо в музыке, если не можешь Моцарта превзойти. А на кой превосходить Моцарта? - с улыбкой парирует Пабло: Определять ступени – не мое дело, меня об этом не спрашивают. Моцарта, возможно, будут играть и через сто лет, а «Валенсию» не будут – это, я думаю, мы можем спокойно предоставить Господу Богу, Он справедлив... Мы же, музыканты, должны делать свое дело, выполнять свои обязанности и задачи: мы должны играть то, чего как раз в данный момент хочется людям, и играть мы это должны как только можно лучше, красивей и энергичней. Но, чтобы определить, что и как ему играть, Гарри надо вырваться из весёлого потребительского омута...

Долго я гадала, как Гессе развяжет сложную и непристойную интригу с тонко прорисовывающимся убийством в финале. Не угадала. На сцену выходит Магический театр только для сумасшедших. Интересующихся юнгианским анализом пускают без очереди, и все малопонятные персонажи, роящиеся вокруг Галлера, становятся на свои законные места. Гермина - Анима, Пабло - Тень, Моцарт - по-видимому, Самость (здорово Самость ругается!). А высокоморальный Гарри оказывается собственной Маской... Воистину, все мы - лишь собственные проекции друг другу, и сами себя тоже проецируем. Так что Я вошёл к Себе, как к любовнице, и застал Себя с Собой, и убил Себя, а Себя и Себя оставил в живых, и казнь мне - смех, пока я не сыграю эту пьесу получше. Единственной не-проекцией кажется старый ворон Гёте, и именно он бросает в зеркальную пустоту Галлерова сознания бессмертные слова:
Старых людей, которые уже умерли, не надо принимать всерьез, а то обойдешься с ними несправедливо. Мы, бессмертные, не любим, когда к чему-то относятся серьезно, мы любим шутку. Серьезность, мальчик мой, это атрибут времени; она возникает, открою тебе, от переоценки времени. Я тоже когда-то слишком высоко ценил время, поэтому я хотел дожить до ста лет. А в вечности, видишь ли, времени нет; вечность – это всего-навсего мгновенье, которого как раз и хватает на шутку.

Так-то.

Если вы сомневаетесь, читать ли мою рецензию, исходя из её названия, то можете не беспокоиться - слово "только" здесь лишнее, потому что все мы в той или иной степени сумасшедшие - можете продолжать чтение без опасений :)

Соглашусь, что книга довольно спорная, и я вполне понимаю тех читателей, которые её не приняли и выставили крайне низкие оценки. Чтобы "понять" "Степного волка", нужно дружить с модернизмом, а это течение по вкусу далеко не всем читателям, и со знанием и пониманием подходить к такому явлению как психоанализ, причем именно юнгианского толка.

Карл Густав Юнг описал архетип, который назвал тенью, имея в виду автономную часть личности, несовместимую с сознательным представлением о себе. Герман Гессе, используя такой подход, попытался разобраться с собственной "тенью". Почему я считаю, что образ главного героя автобиографичен - у него те же инициалы, что и у автора - ГГ: Гарри Геллер, а имя его анимы совпадает с его собственным - Гермина.

Анима - это тоже термин из юнгианской психологии, он означает женскую часть психики мужчины. В обычной жизни противоположные гендерные начала неосознаваемы, их можно обнаружить лишь в процессе психоанализа, чем и занимается по сути Гарри. Анима рождает иррациональные эмоции, а выражаются они в иррациональном мнении, которое представляет собой Анимус - в романе эта роль отведена Пабло.

Главный конфликт романа и главного героя в противостоянии его двух начал человеческого: самого Гарри - и животного - Степного волка. Тема двойника, расщепления личности, роднит Гессе с Достоевским, который несколько раз упоминается в романе в качестве автора, которого читает главный герой.

В каждом человеке борются два начала - доброе и злое, божественное и сатанинское, мужское и женское, отцовское и материнское, внешнее и внутренне, реальное и придуманное - дуальность неизбежна и чем она глобальнее, тем более мощным творческим потенциалом обладает человек. И выражением этой дуальности являются два крайних мыса философской мысли: от человека - ошибки природы до богоподобного человека.

Однако определить полярность возникающей дуальности довольно сложно, казалось бы, напрашивается - с одной стороны - человеческое, с другой - животное. Но не всё так просто, Гарри-человек - это, в первую очередь, бюргер и мещанин, а Гарри-волк - это художник, поэт, носитель творческого начала. Именно мещанская сущность героя попадает под софиты Магического театра, демонстрируя, что Гарри находится посередине между святым и преступником, его серость есть гарантия его живучести, он руководствуется принципом мещанина "кто не против меня, тот за меня". Кстати, как раз Магический театр, раскрывающий истинную сущность героя, анонсируется слоганом: "только для сумасшедших".

Гессе придает большое значение юмору, представляя его как мост между идеалом и действительностью. Гарри-волк неизбежно приходит к юмору, в то время как Гарри-настоящий мещанин не способен его понять. Именно юмор примиряет Гарри с действительностью жизни, именно поэтому он в большей степени Степной волк, чем человек.

Но Гессе проговаривается, что он несколько упрощает общую картину человеческого внутреннего мира, на самом деле там не два полюса, а целые тысячи, каждый человек в потенциале наделен почти бесконечным набором личностей, имеющих свои интересы и свою особенную сущность. В качестве примера приводится любая пьеса, в которой драматург выражает многообразие собственной души, представленное в образах драмы.

И вот здесь, мне кажется, самое время перейти к одному из великих драматургов нашей цивилизации, нет, это не Шекспир, это - Антон Павлович Чехов, его пьесы лучше всего иллюстрируют идею многообразия авторского Я, выраженного в образах. Но это не единственная причина, заставившая меня вспомнить нашего классика, дело в том, что я сейчас читаю книгу Дональда Рейфилда "Жизнь Антона Чехова".

Гарри Геллер в своем противостоянии мещанству показался мне очень созвучным Чехову, вся жизнь которого тоже проходила под знаком столкновения и сосуществования мещанского и творческого, обывательского и человеческого в высоком смысле, благородного и человеческого в низком смысле. Чехов предстал передо мной вариацией Степного волка, тоже болезненно переживающего восприятие мира, творчество же становится для него путем к выздоровлению.

Выход на Чехова сделал более понятной формулу Гессе о вечной жизни, в которой нет потомства, а есть только современники - "степной" Егорушка, потрясенный познанием сущего и засыпающий на возу под ночными звездами, и Чехов-классик - одно и то же - здесь и сейчас. А вместе с ним и Гёте, и Моцарт...

И каждый из нас, потому что в каждом из нас есть свой собственный Степной волк, который спит, пока "политики готовят новую войну, а мы танцуем фокстрот и едим шоколад".

Писать рецензию на эту книгу крайне непросто, и в первую очередь потому, что сама книга очень непроста. Да что там - непроста, это очень мягко сказано, книга невероятно сложна. Я не удивляюсь, когда узнаю, что большинство читателей не находят в себе силы дочитать этот культовый роман Гессе до конца, бросая его, кто в самом начале, кто на середине.

Надо сказать, что автор сделал все возможное, чтобы создать читателю дискомфортное состояние, он предельно засушил и наукообразил текст, выбрал крайне неудобоваримую форму подачи в виде огромных, расползающихся на несколько страниц, абзацев, практически исключил прямую речь. В результате читателю приходится заставлять себя преодолевать невероятную скуку, добираясь до зерен истины, которыми обещал поделиться автор. Поэтому большинству читателей, кто еще не читал "Игру в бисер", но собирается, я бы советовал запастись терпением и выдержкой, и подойти к чтению не как к развлечению, а как к серьезной работе. Почему я это советую большинству, а не всем, да потому что подозреваю, что в природе есть читатели, которые так и жаждут подобного текста, вот они, возможно, и получат наслаждение от процесса.

Я имел в виду любителей сухого философского текста, ведь стало уже общим местом упоминание о том, что Гессе замаскировал под роман самое настоящее философское эссе, в котором рассматривает пути культуры, искусства, власти и человеческой личности в отдаленном будущем. Роман вполне можно отнести к категории антиутопий.

Причем та катастрофа, которую пережил социум, изображенный в романе, до боли напоминает нынешнее западное общество. Суть той катастрофы состояла в резком падении духовности, в вырождении искусства в масскульт, в наступлении "фельетонной эпохи". В картине, созданной Гессе, только компьютеров и мобильников не хватает, не продумал он техническую сторону вопроса. А так все симптомы сегодняшнего "цивилизованного" общества налицо.

Что же, по мнению автора, ждет человечество после таких катаклизмов? Он считает, что наиболее вероятным будет разделение общества на "мирское население" и на духовную элиту, задача которой - сохранение культуры. Элита объединена в особый Орден, которому выделена отдельная провинция (Касталия), у которого своя особая структура, отличающаяся строгой иерархией. Цель и задача кастальцев - "играть в бисер", они "производят" некий метатекст, синтезирующий все искусства и литературу в нечто единое.

Главными "науками", которые составляют базис игры, являются музыка и математика, выразить одно другим - в этом состоит искусство играющих. Еще они ищут теоретическое сходство разных наук и искусств, комбинируя их различными способами. В целом, можно отметить, что "игра" есть некое упражнение с символами культуры, накопленной человечеством. Кстати, Гессе так и не объясняет в прикладном свете принципов игры, ясно, что автор и сам не в состоянии представить, как оно должно функционировать в реале, его посетила сама идея, что нечто подобное было бы возможно, но как оно будет выглядеть на практике ему самому не ясно. Поэтому остается только теоретически обсуждать выдуманный феномен.

Сейчас ловлю себя на том, что только слегка прикоснулся к теме романа, а уже сколько текста накатал. Видимо, способность автора оригинала к многословию передается и осилившим книгу читателям. Прекрасно понимаю, что даже, если еще два-три раза напишу столько же, всех вопросов, поднимаемых в книге не коснусь, но добьюсь того, что моя рецензия станет столь же трудночитаемой, как и роман, на который она написана. Поэтому перехожу к резюме.

Мне показалось, что название для "игры" выбрано не случайно, возникает отсылка к Евангелию от Матфея "Не мечите бисер перед свиньями". Люди, не входящие в круг посвященных в игру, приравниваются к свиньям, которым не дано понять суть священной забавы. Само название игры звучит как заявка на элитарность и избранность. И в то же время бросается в глаза бесплодность этого занятия, игра обретается сама в себе, ничего не давая обществу. Гессе констатирует смерть высокой культуры и классического искусства, "мирскому" социуму они не нужны, он их не понимает и не принимает, а посвященные просто препарируют трупы былого искусства и гремят костями классических произведений.

Ницше провозгласил смерть Бога, а постмодернист Гессе провозгласил смерть культуры. И смерть в конце книги главного героя - Йозефа Кнехта - символизирует главную идею романа. Кстати, прошу прощения, что я почти ничего не написал о Кнехте, но сделал я это только ради экономии и компактности.

"Степной волк" Гессе был первой книгой, которую я пять лет назад добавила в список "хочу прочитать" на этом сайте и которая сегодня подтвердила немудрёную истину: "всему своё время, и время всякой вещи под небом" (Екклезиаст 3.1). И не надо это время упускать.

Второй цитатой я сейчас существенно снижу градус пафоса, но не привести её просто не могу, потому что это квинтэссенция образа главного героя, который Гессе распылил, размазал по трём сотням страниц:
"Почему, черт побери, каждый мужчина, гордо именующий себя волком-одиночкой, на поверку оказывается сусликом-социопатом?" (с), bashorg
Впрочем, двойка книге поставлена отнюдь не за это. Мало ли мне встречалось книг с несимпатичными героями. Напротив, с каждым годом всё сложнее становится себя с кем-то идентифицировать. Но мы вообще не совпали с Гессе, не совпали в ключевых моментах.

Первое, что бросается в глаза - это плохая стыковка художественного романа и попытки пофилософствовать, в результате чего теряется целостность. Сюжетная часть и (псевдо-)философское наполнение играют не в унисон, а скорее диссонируют друг с другом. По сути эта книга является личной исповедью Гессе, книгой о нём и для него. И как фрагмент дневника, как попытка разобраться в себе она, несомненно, хороша, но только не как художественное произведение или философский трактат. Для первого здесь слишком мало сложности, многоуровневости, а для второго - слишком много сумбура. Если сравнивать с потоком сознания Вулф, Джойса, Кортасара, то эта книга слишком простая, пошлая и примитивная. Всё, что там оставалось со знаком вопроса, здесь подано "в лоб" и лежит на поверхности. Готовые идеи, кушать подано, сэр! Я не хочу, чтобы мне разжёвывали смысл и превращали его в легкоусвояемую кашицу: в каждой личности сосуществует много личностей, война - это плохо, мещанство - это противно и т.д. Слишком просто, слишком скучно.

Не просто далась мне "Игра в бисер", но она стоила всего затраченного времени и всех усилий! Раньше мне казалось, что самое лучшее и глубокое произведение у Гессе - это "Сиддхартха". Короткая повесть, но какая же сильная! Вся жизнь на ста страницах, полная поиска смысла и предназначения, ошибок и свершений, веры в собственную звезду и потерянность. Каждая книга Гессе - это так или иначе поиск. Поиск себя, поиск своего пути в этом бренном мире и за его пределами - в мире духовном. Я так и вижу, как прочитанные мной произведения Гессе выстраиваются в своеобразную лестницу, ступеньками которой выступают его книги. Первая ступень - это "Демиан" - история поиска себя молодым человеком. Какие авторитеты выбирать? За кем идти? В молодости - это одни из самых сложных вопросов, которые могут выпасть на долю человека. В "Степном волке" мы встречаем взрослого мужчину, разочаровавшегося в свете и в привычных, уютных и таких пустых скорлупках обыденности и мещанства - это вторая ступень. Третьей ступенью мне видится "Сиддхартха" - восточная мудрость, индийская повесть. Вся жизнь, заключенная в поиске своего истинного "я". И вершина, жемчужина - это "Игра в бисер". Кажется, именно к этому роману шел Гессе, посвящая себя написанию других, предыдущих.

Книга дается тяжело, даже тягостно. Ее нельзя взять с лету. Необходимо медленное и вдумчивое чтение. Даже сама форма произведения располагает к глубокому обдумыванию каждой мысли. В произведение это сложно вжиться, но даже когда вжиться в него удалось, не выходит читать без перерыва - кажется, что мысли и чувства уже переливаются через край и приходится откладывать книгу, чтобы, отдохнув, вернуться вновь. Но я не хотела, чтобы она кончалась. "Игра в бисер" из тех редких книг, в которые можно влюбиться, но невозможно никому посоветовать. Я бы не рискнула. Мне кажется, только сам человек может для себя решить взять ему в руки "Игру" или же нет. Если посоветуешь ее не вовремя, то она, на мой взгляд, легко может вызвать отторжение, однако прочитанная в самый верный момент, она может глубоко повлиять на читателя. Наверное, мне она попалась именно в такой подходящий период жизни.

О чем же повествует "Игра в бисер"? Все о том же поиске себя, но не в определенном возрасте, не в рамках определенного типа общества или культуры, она о глобальном поиске себя и своего предназначения в мире, в центре нее - столкновение двух миров - мира реального с политикой, историей войн и сражений с миром духовным, с миром наук и искусств. В какой-то момент, истощенный от кровавых войн XX столетия мир, пришел к пониманию необходимости обуздания своей ярости и безумства. Так и появилась Касталия - целый мир, отрезанный от всего мирского и наносного, заключенный в себе, представляющий духовную элиту общества - ученых и музыкантов с жесткой иерархической системой. Маленький островок духовности в бушующем море чувств и эмоций. Иозеф Кнехт оказался одним из немногих, удостоившихся чести обучаться в элитном касталийском колледже. Удивительна и интересна история его пути, его поиска и постижения. Порой наш путь представляется нам прямой линией, однако, прямая эта может заводить нас в самые непредсказуемые дали и то, что казалось нам раньше вершиной, вдруг оборачивается лишь очередной ступенью на пути. Превосходное произведение!

Единственное, что на какой-то момент выбило меня из колеи - это финал жизнеописания Кнехта. Я никак не ожидала, что... что все кончится вот так! Резко и не понятно. Всему должна быть причина, и я себе рисовала путь Иозефа совершенно по-другому. Мне казалось, что его ждали другие, важные свершения на его пути, поэтому я так и не поняла, что же хотел сказать Гессе таким завершением его мирского пути. И только "Три жизнеописания" смогли примирить меня с тем, что так и осталось за гранью моего понимания. "Игра в бисер" - это настоящая жемчужина зарубежной литературы, и я безумно рада, что эта книга попала ко мне в руки. Уверена, что я еще не раз к ней вернусь.

С каждой новой книгой открываю для себя всё новые эмоции.
Здесь всё было очень странно, сложно, тяжело, но интересно.
И несмотря на то, что в общем и целом, книга мне понравилась советовать я её не буду.
Причина тому: пока читал, меня не покидало чувство, что я находился в стенах некого помещения, в котором обитают странные и пугающие люди, которым уже нечего терять.
Её тяжело назвать художественной литературой, слишком документальное повествование для меня.
Эта книга, что-то среднее между психологией и психопатией))
Ещё меня не покидало ощущение тревоги, причём не за героев или сюжет, а самой настоящей.
Гнетущая атмосфера. И всё очень странно.
Раздвоение личности, желание покончить с собой, разврат, люди потерявшие цель и смысл жизни - всем этим напичкана эта книга.
Причем первую половину я в герое узнавал себя на 100 процентов, много схожих мыслей, действий, но когда появилась героиня, между мной и героем выросла пропасть огромная и я перестал его узнавать.
Но несмотря на всё это книга мне понравилась и уверен, что понравится всем ценителям Чак Паланик - Бойцовский клуб схожая атмосфера сюра и абсурда на грани нормальности.
В любом случае после прочтения у меня много внутри разных эмоций, а именно этого я и жду от книг.
Книгу подсмотрел у booktherapy?es=2851453 огромное спасибо.
Продолжаю выбирать книги отталкиваясь от ваших рецензий.
У меня всё. Спасибо за внимание!

Гессе в целом мне вроде как нравится. Демиан и Петер Каменцинд мне в своё время вполне зашли. Хотя я не считаю автора приятным малым (держим в голове вероятность того, что одну из своих жён, захотелось ему так, он упёк в психушку, гуманист хренов), но не суть.

В Степном волке форма повествования представляет собой больший интерес, чем содержание. И за неё в принципе можно было бы влепить троечку, но меня сегодня всё бесит, так что - нет.

Сосед Гарри Геллера по хате, то бишь рассказчик, знакомит нас с этим самым персонажем, называющим себя "степным волком". После непродолжительного квартирования, Гарри съезжает, оставив напоследок своему сожителю рукопись с описанием собственных приключений. Уже в самой рукописи Геллер упоминает всученную ему в руки странным малым брошюру, в которой, по сути, описан поток сознания самого Гарри, его философствования и думы о "высоком".

Помимо прочего Гарри ходит на маскарады, учится танцевать под джаз, выступает в цирке, общается с Моцартом и убивает свою крашиху.

Гермина (та самая крашиха) - лесба-сутенёрша, воплощённая фантазия героя о бабе, его достойной, снабжает несчастного "волчару" дамами лёгкого поведения и отговаривает того от самовыпила.

Роман кишит авторскими квир-фантазиями (ладно, сделаем вид, будто это фантазии главного героя).
Например, Гермина - чуть ли не открытая лесбиянка, в подробностях рассказывающая Гарри о своих методах по женскому обольщению. При этом она - проекция образа некоего знакомого героя с именем Герман. Частенько Геллер путает её с Германом, особенно в моменте маскарада, где Гермина оделась в мужской костюм, при этом Гарри фантазирует о ней в мужском обличье. Гендерная интрига, не иначе.

Есть ещё один персонаж - Пабло. Очередная гомосексуальная фантазия. Что-то у герр автора эти фантазии в каждой книжке... Пабло окажется владельцем загадошного магического цирка и поведёт героя по коридорам подсознания, перемежая воспоминания из реальной жизни всратыми галлюцинациями.

В конечном итоге суть книжки сводится к нытью об ОтНоШеНиЯх. Ну да, у Гессе в личной жизни проблем было не горюй. А какая нормальная дама заинтересуется таким конченным, как Гарри (или Герман)?

Естественно, происходящие в книге события и все персонажи - не есть описание реальности героя, а проекции и метаморфозы его личности. Я могу сейчас пуститься в долгие рассуждения о бессознательном, но делать этого я не стану. Гессе, объективно, перемудрил, стараясь сойти за умного и используя модные в своё время тренды. Получилось скучнее и пафоснее, чем у Гюисманса в его библии декаданса . Кстати говоря, книжка зашла бы декадентам, только, увы, опоздала лет на тридцать.

— Ты считаешь меня много-ученым? — спросил как-то Конфуций ученика.
— А разве нет? — ответил тот.
— Нет, — сказал Конфуций, — я лишь связываю все воедино.

Лучше молчать и показаться дураком, чем заговорить и развеять все сомнения.
Марк Твен

Вторая цитата, это уже обо мне :). Итак, начну самоуничижительный отзыв, потому что я совсем не уверен что понял все правильно.

Это в некоторой степени мозговыносящая книга.
Можно ли обьединить диаметрально противоположные вещи? Философию Востока и Запада? Согласно диалектической концепции Гегеля, это не только возможно,но таков и есть естественный ход вещей.

Это и книга и не книга. На простое жизнеописание это никак не похоже, т.к. слишком глубокие вопросы затрагиваются в процессе следования шаг за шагом за жизнью Йозефа Кнехта.

ИГРА.При всей ее оригинальности, не думаю, что Гессе родил эту концептуальную идею на пустом месте. Подвести некий обший знаменатель под совокупностью знаний, люди стремились издревле. Взять тот же пресловутый «философский камень» к примеру. Но в любом случае идея великолепна.

Прочитав эту достаточно (для меня) сложную и многоплановую книгу, я думаю что Герман Гессе хотел сказать нечто большее чем просто концепция этой загадочной «игры в бисер» и теории некоего «института разума» как конечного аналитического центра всех накопленных человечеством знаний и идей.

Я думаю он хотел подвести к общему знаменателю всю человеческую историю и культуру. Соединить искательный и пытливый Запад с созерцательным Востоком. Отсюда и многочисленные аллюзии и перекрещивающиеся сравнения. Нанизывание различных бусин, напомнило мне об искусстве узелкового письма Майа, аскетизм и смирение христианских схимников пересекаются с добродетелями Конфуцианской философии и т.д.

Это все мое ИМХО, разумеется. На правильность выводов не претендую.
Но прочитать, стоило. Книга хороша, хотя и приходится быть в напряжении, следя и размышляя над ходом мысли автора.

• война - это плохо, какими бы целями ее не оправдывали политики.
• личность каждого человека многогранна и состоит не из двух и не из трех, а из бесконечного количества частей, если так можно выразиться - отдельных личностей: волк там или маленький мальчик во взрослом мужчине. Все они живут в нас постоянно: иногда соперничают, иногда действуют вместе. Это нужно понимать и научиться со всеми этими персонажами жить, если не в мире, то хотя бы не в состоянии войны.

Ох, какая же тягостная книга! Неприятная книга. Как мне хотелось с ней поскорее развязаться! И какое облегчение я испытала, обнаружив себя на последней странице!..

Это не мое знакомство с Германом Гессе. Помню, лет этак в 20 я пыталась освоить «Игру в бисер», но не смогла продвинуться дальше пятидесятой страницы. «Игра…» была заумной и пафосной одновременно, а это сочетание меня вымораживает. «Степной волк» тоже пафосный, но не столь заумный, оттого я и смогла с ним совладать. От потребности закатывать глаза я, конечно, не избавилась, но все-таки разобралась в писательских мотивах, сюжете и основной мысли.

Я не очень-то люблю читать книги о противостоянии одного человека и социума. К сожалению, часто все сводится к «особенности» главного героя и примитивности общества, которое не может такого «особенного» человека признать. «Степной волк» недалеко ушел от этой сюжетной арки, но при этом сумел сохранить претензию на аристократизм.

Главный герой, Гарри Галлер, – этакий «особенный» человек, и в этом неприятен (к слову, герои «Тошноты» и «Постороннего» воспринимались лучше). Он же – Степной волк, вернее, имеет в себе Степного волка, который отвечает в нем за свободолюбивые (или нет?) мотивы. Основная проблема Гарри в том, что он слишком серьезно все воспринимает (и себя в том числе). С одной стороны, он обожает себя неимоверно и считает выше всех остальных, с другой – питает к себе невыносимое презрение. Он – страшный интеллектуал и интеллигент, который витает там, в неизвестных далях философии, при этом тянется к обычной жизни и ее же, обычную жизнь, ненавидит. Он ненавидит автомобили, радио, джаз, кино, на все новое и неожиданное смотрит как на враждебное, что обязательно должно разрушить «нормальную жизнь». Кругом одни посредственности, заняться нечем, никто не понимает, некого любить. Вот и как жить в этом мире бушующем?

Все мы, конечно, что-то не признаем, чего-то боимся, а себя время от времени считаем лучше (умнее, талантливее, романтичнее, веселее?) остальных. Самое главное, что не дает скатиться к нигилическому восприятию жизни или к собственному возвеличиванию, – это ирония и самоирония. Их же Гарри катастрофически лишен. В серьезности он мог бы посостязаться разве что с Мартином Иденом, тоже страдавшим от столкновения себя, такого особенного, с чертовыми обывателями. По Гарри Галлеру, что бы ни случалось, нужно обязательно делать печальное (и глубокомысленное) лицо, и неважно, что положение забавное и заслуживает разве что осмеяния.

Герман Гессе решил растормошить этого героя и выбрал довольно необычный способ – но именно тут чтение сего произведения стало меня утомлять. Если первая часть книги, проникнутая настроением: «Я эстет, а вы – нет», мне нравилась, то вторая часть (как началось преображение главного героя) навевала тоску.

Понятно, что вся эта «страннь» творится в голове главного героя. Конечно же, ничего из описанного не было и быть не могло, сплошной «воображариум». Я уверена, нет и Гермины, Марии и Пабло, они – лишь двойники главного героя, иные осколки личности, что говорят в точности его словами. Альтер-эго, которым Гарри сопротивляется. По сути, весь смысл этого – показать главному герою, что он прожил жизнь зря, закрывшись от всего остального мира. Спорное заключение, если честно. Если бы не пафос героя, я бы и слова не сказала против его образа жизни, все-таки нет «правильной жизни». То, что Гарри строил из себя непонятого гения… ну, не очень здорово. Но «правильная жизнь» главного героя, с Герминой, Марией и Пабло, у меня тоже симпатии не вызывает. Неужто для «правильной жизни» достаточно танцевать, шляться по странным местам и спать со всеми женщинами, что на это согласны? Скорее всего, нет. Должно быть, это желания самого героя, подавленные эстетством, – то, что он хотел, но не смог воплотить в жизнь из-за своей большой серьезности.

Итог этой фантасмагории повторяется несколько раз (чтоб читатель точно не упустил): научись относиться к жизни с юмором. Тебя что-то бесит, ты не выносишь вот этот тип людей, терпеть не можешь этот образ жизни – отлично, твое право. Но лучше смотреть на неприятное с иронией – и смирись с тем, что не могут все быть похожими на тебя. Научился ли Степной волк иронии? Черт его знает. Но он хотя бы осознал, что сам не безгрешен, и у него есть обычные человеческие желания, и он тоже человек, все равно человек – пусть и умнее большинства.

Улыбайтесь больше, граждане, это полезно ;))))