Собрание сочинений в шести томах. Том 4

Онегин, юности приятель,
времен и баловства старатель,
был сильно нами позабыт.
По наущенью покетбука
мы вспомнили и жизнь, и быт
эпохи той. Такая штука:
в поэзии силен пиит,
в воспоминаньях плачет мука,
в висках, обычно, пульс стучит.
Но мы, припомнив без обмана,
героя этого романа
все пишем в столбик списки чтений,
хотя, бывает, без мучений
нам дарит песню Петербург
и Пушкина, и власти друг.

Хорошая штука - классика. Читая, каждый раз открываешь для себя что-то новое.

Вот и Онегин Пушкина, с высоты прожитых лет, играет стилем поведения, эротизмом мыслей и авантюрностью поступков.

Казалось, читано-перечитано, и в юношеские годы, и в 31, и вот сейчас опять, а на тебе новые краски и впечатления и рисуй картину жизни пушкинских современников.

Спасибо Вам, Александр Сергеевич, кланяемся низко.

Нет, такие книги нужно читать и перечитывать, растаскивать на цитаты, запоминать наиболее важные строчки. Помнится, в школе девочки учили письмо Татьяне Онегину, так я до сих пор его помню, хоть только часть, но все же. Пушкин работал над романом 8 лет и назвал его своим подвигом.

Главный герой - Евгений Онегин, молодой дворянин, которому пришлось переехать из Петербурга в деревню, чтобы проститься с дядей. Он любитель балов, женщин, долго поспать и покутить и, конечно же, в деревне ему стало скучно, да еще и соседка, Татьяна Ларина, влюбилась в него. Он не готов быть возлюбленным, мужем, отцом и отказывает ей. Жизнь потом повернулась к нему той же точкой, что и он в свое время к ней. Теперь он оказался ненужным. Мне хотелось бы финал поточнее, люблю, когда все понятно, а тут начинаешь задумываться: "а что же было дальше с Онегиным". Но тут автор оставляет нам право самим решить, что героя ждет дальше.

Классика....

Если бы повесть была написана сейчас, то, наверняка, классифицировалась бы как триллер. Эмоции, характерные для этого жанра, она даёт в полной мере.
Мистический ореол "Пиковой Дамы" знаком, наверное, каждому: в раннем детстве её именем пугают, в школьные годы её пытаются "вызывать", рассуждая о том, что это очень опасно.
Таинственность, смешанная с детским страхом, почему-то  не давали прочитать книгу. Просто волевым усилием заставила себя прослушать аудиоверсию. Теперь с чистой совестью могу рекомендовать всем и каждому: читайте! слушайте! отличная книга!
Повесть, несмотря на солидный возраст,  не устарела и не потеряла яркость. Да, изменились нравы и обычаи, но способы достижения целей, пороки и желания вполне современны. Пока есть азартные игры, книга будет актуальна.  Кроме того, она компактна. Представляю, в какой толстенный роман вылился бы сюжет в наши дни. За счёт небольшого объёма повесть динамична и насыщенна. Карточным играм всегда свойственен риск, и здесь он показан в полной мере. Неосознанное волнение и тревога
накрывают с головой.  Про "легко читается" не упоминаю, всё-таки Александр Сергеевич!

Таким образом, если хочется пощекотать себе нервы, чтобы сопереживание заставляло затаить дыхание, то обратите внимание на этот небольшой старинный триллер.

Приятного чтения!

Ох, взять бы за правило не заявлять классику в мероприятия с обязательными рецензиями, чтобы не мучиться потом от того, как ничтожно выглядит буквально любой отзыв на эти книги. Пушкин написал аж энциклопедию русской жизни, а ты давай, выжимай из себя что-нибудь, что хоть немножко передаст искреннее восхищение. Дай бог, чтобы автор при этом в гробу не крутился.

А если серьезно, то марафон русской классики пока проходит успешно. Все то, что в школе навязывалось, и уже потому бесило, теперь можно рассмотреть, осмыслить — хоть и с опорой на мнение критиков, но и своей головой тоже. Помнится, в школе нам в каком-то смысле не повезло с педагогом: инакомыслие каралось жестоко и беспощадно.

Почему-то там, в школе, буквально любой мужской персонаж видится идеалом. Сейчас же стало жаль Онегина, так по-доброму, с сочувствием, но все-таки жаль. Человек, не проживающий, а прожигающий жизнь, хоть и имеющий идеалы, да отдаленные и не те. Слегка высокомерный, местами глупый, неуклюжий, он не вызывает откровенного раздражения, хотя переложи этот образ на современного человека — и захочется тяжко вздохнуть. Забавная история случилась: Татьяна, выдумавшая себе героя из романов, и Онегин, который в принципе не мог отдавать любовь, потому что внутри — пустота.

Отдельно кивну в сторону Ленского. Опять же, в школе (только нам?) эту дуэль преподносили как романтическую трагедию, а я, со всем своим неугасшим максимализмом, подумала сейчас: ну и глупость. И сам Пушкин, кажется, говорит о том же. Из сиюминутной обиды и гордости дойти до момента, где придется выстрелить в друга (каково качество дружбы — другой вопрос), чтобы что? А, ну так принято, отказаться нельзя: не поймут. Отличный пример того, что традиции — не всегда хорошо.

Вот эта заезженная фраза, что книга актуальна и в наши дни. Но ведь актуальна же! И хотя меняются декорации, культурный фон, техническое оснащение, но люди-то в большинстве своем прежние. Замените Танины романы на современные любовные, дуэль — на драку за клубом, и вот, пожалуйста, все то, что могло бы произойти буквально вчера. Я очень рада, что выделила на Онегина время — не в гонке за экзаменами, а по зову сердца, и теперь мое мнение о романе более осмысленное и полное.

Как же много Пушкина было в моем детстве. Это и стихотворения наизусть и просто проза в школе, это и мультфильмы , сказки и прочие экранизации. И вчера, едва прочитав первые строки, в голове возникли кадры блистательной экранизации с Казаковым и Яковлевым и стояли в голове до последней строчки. Если не видели, посмотрите обязательно

А прочитал я это произведение в роскошном собрании сочинений 1949 года с тиснеными обложками, вшитыми закладочками и роскошными иллюстрациями.

Что до рассказа? Что тут говорить. Отличный сюжет, чистый не засоренный язык. Пушкин есть Пушкин. Читайте и наслаждайтесь.

P.S. Разве что виновник дуэли изначально повел себя не очень хорошо, как и в недавно прочитанном случае с Лермонтовым...

Кто празднику рад - накануне пьян. Это я про то, что до празднования дня рождения первого поэта России еще две недели, а на уме только одно - его творчество. Правда, думаю, недавние обсуждения рецензий на роман "Евгений Онегин" тоже оказали свое влияние, немного разожгли тлеющие угольки интереса к творчеству Пушкина.

Решила я на днях перечитать "Станционного смотрителя". Когда-то в школе, помнится, мы проходили это произведение. Какая все-таки подчас серьезная литература включена в школьную программу для самых настоящих детей. Нам было наверное лет 11, не больше, когда читали прозаические произведения Александра Сергеевича.

"Герой нашего времени", не менее взрослую книгу, проходят тоже лет в 13-14. В зависимости от того, в каком возрасте человек пошел в школу. В этой книге ещё какие серьезные, часто совершенно непонятные детям темы. Они станут понятными гораздо-гораздо позже. Я имею в виду по-настоящему понятными, а не в виде каких-то туманных представлений. Как возможно оценить и обсудить тему "украденной невесты" такому юному созданию? Как понять? Кстати, лермонтовская книга вспомнилась прямо сейчас, во время процесса написания рецензии и неслучайно: и там, и там одна тема. Учитель выступает в роли своеобразного "переводчика" между читателем и книгой. Также он должен выполнить и обязанность проповедника, оценив и внушив нужные мысли ученику.

Не знаю....просто задумалась над этим вопросом. Конечно, в 11 лет уже понимаешь что такое хорошо и что такое плохо, но всей сложности ситуации совершенно точно ещё не осознаешь, а самое главное, подобные темы почти не волнуют людей в очень юном возрасте Тома Сойера. Чтение и Пушкина, и Лермонтова по сути остается очень оторванным от жизни. В тоже время, неужели продолжать читать "Незнайку на луне", условно говоря? Вероятно, приобщение к образцам высокой литературы - это правильный шаг. Вот только большую глубину передаваемых писателем чувств, сложность вопросов и темы оценишь значительно позже, уже будучи зрелым человеком.

Перечитав "Станционного смотрителя" пару дней назад я задумалась над тем, какое это эмоционально пронзительное произведение и насколько простыми средствами Пушкин добивается своей цели - захватить читателя и повести за собой, не отпуская ни на минуту. Краткость - сестра таланта и гения с том числе. Почему-то, вспоминая об этом качестве талантливого литератора, у нас обычно произносят имя сами знаете какого писателя, но вот, почти на сто лет раньше жил другой, и какие он создавал образцы не суховатого фармацевтического стиля, а самого что ни на есть живого и гибкого русского языка.

Как же я люблю, когда написано просто, красиво и донесена Правда! А ещё не так часто встречающийся, чуть ли не кинематографический приём использует Пушкин, обращая наше внимание на несколько картин в доме станционного смотрителя. Почти все они сцены, описывающие библейскую историю о блудном сыне, а одна - образ молодого человека в окружении девиц, предающегося мирским утехам. Это же будущее героини повести Дуни Выриной, с той лишь разницей, что она оказалась в роли блудной дочери, а не сына.

Люди эзотерического склада ума могут по-своему интерпретировать этот момент в произведении, вероятно подумав, что человек сам формирует свою судьбу. Во всяком случае при выборе картин нужно быть предельно осторожным. Но оставим эзотериков и вернёмся к книгам.

Примечательно, что и в "Бэле"Лермонтова, и в "Станционном смотрителе" истории повествуют о похищении девушек, обе красивы по-своему и страдают по-разному, но и там, и там в небольшом по объёму отрезке литературного текста писатели изображают трагедию человеческой жизни, когда из-за необдуманности поступков, краткого мига наслаждения герои расплачиваются всю оставшуюся жизнь. Что у Лермонтова, что у Пушкина история рассказывается от незаинтересованного лица, человека, который даже не был свидетелем тех событий или если и был, то лишь отчасти. Так, у читателя создается более непредвзятое отношение в происходящему, нежели в том случае, если бы история рассказывалась человеком, непосредственно принявшим в ней участие. Опять взгляд будто через объектив кинокамеры.

Ещё более удивительно, что при таком освещении событий, казалось бы, донельзя отстранённом, читатель верит всему и чувствует себя чуть ли не настоящим свидетелем произошедшего. Да, без слёз это невозможно читать. Тяжело чувствительному сердцу, но писателя не обвинишь в сентиментальности.

А ещё недавно я прочитала "Сломанные крылья" Халиля Джибрана. И что же? Опять похожая тема изломанной женской судьбы, хотя в этом произведении девушку не выкрали, а продали. Её несчастье заключалось в том, что она была единственной и любимой дочерью самого богатого горожанина, поэтому родственник самого влиятельного человека в той местности сразу положил на неё глаз, но не из-за красоты, хотя она и была красива, а из-за состояния.

Джибран, живший на целый век позднее обоих русских писателей, не скрывая, освещает тему предрешенности женской судьбы в былое время, сравнивая её с современностью, но не отдаёт предпочтения ни старой, ни новой роли женщины в обществе. Если вы прочитаете это небольшое произведение, то наверняка согласитесь с автором. Он мыслит по-философски широко и бескомпромиссно, как и подобает создателю "Пророка".

Вот такая получилась триада историй о женских судьбах. Ни одна из них не увенчалась счастливым концом. Все три трагичны и вероятно не найдётся в них ни одного по-настоящему счастливого героя. А мне почему-то стало интересно, окажись Джибран русским писателем, включили бы и это его произведение в школьную программу? Я позволю себе ответить на поставленный вопрос отрицательно. Всё же слишком прямо звучат вопросы в этом его произведении, и слишком ясны и понятны ответы на них. У Пушкина и Лермонтова речь идёт о женщинах далёких от современного человека. В одном случае даже об иностранке, девушке другой веры и уклада жизни. Что же читателю за дело до нее? Кто бы мог самоотождествиться? Ведь не напрасно сказано, что для настоящего понимания требуется самоотождествление.

В то время как у Джибрана нарисованная им молодая девушка объединяет в себе черты многих, она же стала и собирательным персонажем. Пусть её зовут Сельмой, но с такой же лёгкостью мы могли бы назвать её имяреком, а её жизнь понять проще, не только из-за того, что эта история ближе к нашему времени, но и потому, что для автора она воплощает образ совершенной женщины, объединяя лучшие черты их всех.

Трёхслойная рецензия получилась или всё же трёхчастная, ещё и не в традиционной А-В-А форме, а А-АВ-С, но почему бы и нет?

Благодарю за внимание!

Другие мои рецензии на русскую классику

Рецензии на зарубежную классику 1

Рецензии на зарубежную классику 2

Рецензии на зарубежную классику 3

Рецензии на зарубежную классику 4

Рецензии на зарубежную классику 5

Впечатленный увлекательнейшей историей участия молодого Гавриила Державина в подавлении пугачевского бунта из книги Захара Прилепина «Взвод. Офицеры и ополченцы русской литературы» я почувствовал острое желание перечитать пушкинскую «Капитанскую дочку».
Знать пора пришла перечитывать не спеша и наслаждаться…
Прилепин в своей книге не мало места уделил А.С. Пушкину, хотя тот никогда не был на военной службе, но все же стремился к ней, ездил на Кавказ, участвовал в боях.
Вряд ли стоит говорить очевидное, что «Капитанская дочка» это эталон исторической приключенческой повести. До сих пор в этом жанре созданы буквально единичные примеры, что могут сравниться с пушкинским произведением. Свойства этой пушкинской повести и не нуждаются в моей качественной оценке, а вот о «Пропущенной главе» не могу не сказать.
Захар Прилепин написал в том духе, что Пушкину достало вкуса не участвовать ни в каких масонских ложах и декабристских сообществах. Утверждение сомнительное.
На мой взгляд в чем точно проявился абсолютный пушкинский вкус: в том, что наш классик не включил «Пропущенную главу» в повесть. Глава прекрасна, она увлекательна, держит читателя в напряжении до самого конца. Однако Пушкин понял ее избыточность в «Капитанской дочке», она стала бы приключенческим «перебором» в повести.
Очень хотелось бы, чтобы нашим современным авторам хватало этого вкуса, а то ведь нынешние приключенческие книги почти сплошь перебор…

И все-таки (О, Боже!) я покусился на Пушкина!

Есть в повести и один существенный недостаток.
В первой главе Петр Гринев рассказывает о своем "образовании":

(это примерно, как сегодняшний тинейджер расскажет о футбольных свойствах Месси).
Мсье Бопре, выписанный француз для обучения дворянского отпрыска, своим делом не занимался, пил горькую, пристрастившись к русской настойке. За что был изгнан с позором. И Гринев сообщает:

И вот при достижении шестнадцати лет строгим отцом он направляется в сопровождении дядьки Савельича на военную службу.
И тут вскоре выясняется, что наш «недоросль» умеет и фехтовать, и скакать, верхом и стрелять.
Поскольку в Гриневе не замечается особой скромности, потому приходится признать, что А.С.Пушкин ошибся.
Дворянские дети того времени, готовящиеся к военной службе, как правило, должны были с молодых лет минимум уметь мастерски ездить верхом на лошади, танцевать, фехтовать несколькими видами холодного оружия, охотиться (уметь метко стрелять, бесшумно и незаметно передвигаться).
Так что Гринев недорослем не был, Бопре, похоже, свое дело знал и тяги к русской настойке не испытывал.

Определенно, я расту!

Когда я в первый раз читала Евгения Онегина, мне было 8 лет. Естественно, я мало чего поняла, зато много запомнила.

В школе его проходили через призму декабристского восстания, вольнодумия и прочей протокольности. Я была звездой. Онегинская строфа, реализм в описании бытовых сцен, двенадцать запланированных глав, из которых в печать вышли лишь девять и небольшой "хвостик" из путешествия. "Энциклопедия русской жизни" по словам Белинского. Семь лет опустошающего труда. Все это было сказано, прочитано, усвоено. "Ленский — восторженный пиит" — его жалко, Онегин — "Герой нашего времени“ — не мог иначе, "Татьяна — милый идеал". Все это проходили, это набило оскомину.

Что я прочитала сейчас?

Во-первых, книгу о своих ровесниках. Встречаемся мы с Онегим в 18 лет и даже есть экскурс в его детство, потом он живет светской столичной жизнью, пресыщается ей и уезжает в деревню. В 26 на дуэли убивает Ленского, три года путешествует по России, и в конце — у ног Татьяны, уже изменившийся и переродившийся душой, в 29 лет.
И тут на ум приходит народная присказка: В 20 лет ума нет - и не будет, в 30 лет жены нет - и не будет, в 40 лет денег нет - и не будет…
Честно, не увидела я в нем декабриста, деятеля или вообще мало-мальски приличную личность. Ему "все скучно", и к Татьяне он потянулся во многом от того, что увидел, как гадкий утенок удачно устроил свою жизнь без него... А это не каждый мужчина может перенести!
Зато мне стала понятна Татьяна. В детстве я считала "да, не то было время, чтобы говорить о разводе, но что же ты плачешь? Торжествуй! Пользуйся! Отомсти за детскую обиду!" Теперь поняла. Нельзя. "Я другому отдана и буду век ему верна", — это манифест. Не суть в том, что правильный она сделала выбор или нет, суть, что выбор сделан. Сознательно. И дальше выбора нет, кроме как в рамках выбранного. Татьяна молодец. Она не оставила Онегину надежды на "может быть, когда-нибудь", или "люблю вас нежнее, чем брата". Нет. Точки расставлены. А плакать... Да, нужно поплакать, погоревать, чтобы отпустить. Онегин больше не герой ее романа. Баста!

Во-вторых, это роман о русской жизни, написанный русским писателем и на русском языке. И если в начале много иностранных слов, ссылок к иностранным авторам, много пояснений (как от самого автора, так и от редакторов), то к концу — язык льется песней, которая не нуждается в пояснентях или переводах. Пушкин вырос? Он созрел! Он окончательно отошел от восторженной романтической лирики своей молодости, где "пел... и нечто, и печальну даль". Он выбрал путь писателя, который описавыет жизнь, как она есть, себя в этой жизни, свое окружение.
И открытый финал — это не заигрывание с публикой, мол додумайте — умрет Евгений от любви или на Кавказе, или в востании... Да не умрет он! И, думаю, Пушкин отлично это знал. Уедет в деревню, примется за очередные преобразования, технику по каталогам выпишет, и все бросит... Или примется писать трактак "О воспитании крестьян" и тоже бросит, или надумает больницу построить, и тоже бросит... В общем — заживет обычной жизнью русского помещика, ни влево, ни вправо. И эту рутину описывать — ах, оставьте! Не монтировался Онегин ни с обличением власти, ни с вольным порывом, ни с чем. А с тем, чем монтировался — описывать не интересно.

В-третьих, у меня целая плеяда маленьких открытий.

Не Ленский отражение Пушкина, а все трое, а может и больше героев. И если уж на то пошло, то Татьяна больше похожа на своего создателя — детством, любимыми занятиями, восприимчивостью.

Роман — энциклопедия, и даже не просто русской жизни, хотя и это, но и литературный справочник. Пушкинисты насчитали упоминание порядка 500 имен — от романтических писателей до полит-экономов, деятелей искусства и политики.

Режиссерская работа Пушкина на высоте! Чередование крупных планов и общих кадров, печальных моментов с откровенно веселыми, и исторические очерки, и личные переживания, и народная культура!

Вся последующая литература — несет в себе отпечаток "Евгения Онегина", а некотопые произведения видятся мне теперь конкретно фанфиками на него. "Обломов" — суть Онегина, "Обыкновенная история" — Ленский, "Анна Каренина" — другая Татьяна. И это только столпы. А Слава Сэ со своей любовью к женским коленкам существенно уступает Пушкину в любви к женским ножкам.

Я не жалею, что перечитала произведение из школьной программы. Странным образом оно помогло мне восстановить равновесие и покой в собственной душе, разобраться в чувствах, откалибровать цели. Люблю эту книгу! И обязательно перечитаю еще не один раз!

Худо в карты играть, а ни мастей, ни козырей не знать

Люби, не влюбляйся; пей, не напивайся; играй, не отыгрывайся

В этой повести А. С. Пушкина больше загадок, нежели каких-либо ясных ответов. Вся повесть пронизана удивительной атмосферой: это страх, это невысказанность смутно ощущаемых желаний, попытка вступить в диалог с судьбой, с тем неизведанным, что одновременно пугает и отталкивает, но влечёт с непреодолимой силой.

Играть не устать, не ушло бы дело

Абсолютно очевидно, что здесь речь идёт не о человеческих пороках и не о жадности как об одном из таких пороков. Это сильно бы умаляло проблематику повести. Глубина «Пиковой дамы» измеряется самим понятием игры, глубоко философским и фундаментальным.

Рад бы играть, да тузы нейдут

Осторожность Германна в начале повести никак, на первый взгляд, не связана с его всё увеличивающейся страстью: играть, чтобы выиграть. Именно поэтому Германн – не игрок. Ибо истинная игра предполагает не только выигрыш и проигрыш, но и вообще участие в игре. И тем сильнее читателей удивляет его странная одержимость тайной трёх карт. Деньги? Да, но… Должно быть что-то ещё, что кроется в самом Германе или вне его.

Игрок кум вору

Не почувствовав вкуса к самой по себе игре, разрушая все правила, герой оказывается во власти более сильной и разрушительной: преступление, сумасшествие, обман. И всё это следствие более опасной и непредсказуемой игры, а точнее эксперимента со своей душой («смогу не смогу?» - смог!; «отдамся во власть дьявольской силе?» - отдаюсь без остатка). И происходит погружение в нравственную бездну.

Обман, поиск собственной выгоды, малодушие – всё это нарушает справедливый порядок вещей в жизни Германна, Лизаветы, старухи. Жизнь каждого из них делает какой-то кувырок, отбросив старуху за пределы игрового поля жизни, Германна за пределы разума. Но и судьба Лизаветы не представляется следствием привычного хода вещей. В её скором замужестве за «любезным» молодым человеком, который ГДЕ-ТО служит есть какая-то червоточина. И упоминание о бедной родственнице, которая воспитывается в её доме, наводит нас на мысль о повторённой судьбы старухи, о повторяемости судеб вообще и о несвободе, на которую обречён человек.

Кто не вистует, вся Москва вистует