Собрание сочинений в шести томах. Том 4

      В гениальном романе Пушкина содержится столько упоминаний о чтении, о книгах, и, как будет видно ниже, даже о рецензиях и цитатах, что невольно кажется, что «Евгений Онегин» - произведение о сайте «LiveLib» и его пользователях. Захотелось разобраться в литературных предпочтениях героев романа и влиянии чтения на формирование личности. В цитаты из текста романа вставляю прямые ссылки на книги, находящиеся в базе сайта ЛЛ. Каждый может посмотреть, популярны ли у нынешних пользователей сайта книги, которые читали герои романа «Евгений Онегин» :).
      Сам Пушкин – не только автор, но и частенько появляющийся в романе герой, своих книжных пристрастий не скрывает и упоминает их в романе неоднократно. Приведу лишь одну цитату – широко известную:

      Онегина Пушкин характеризует, как книголюба (и активного пользователя ЛЛ, если бы наш сайт тогда существовал). Евгений запросто мог бы открыть темы о Ювенале на Форуме в разделах «Авторы», «Книги», «Поболтать», а о паре рецензий Евгения (отрицательных - на Гомера и Феокрита) явно сказано в романе:

«Он знал довольно по-латыни,
Чтоб эпиграфы разбирать,
Потолковать об Ювенале ,
В конце письма поставить vale,
Да помнил, хоть не без греха,
Из Энеиды два стиха.»

Бранил Гомера , Феокрита ;
Зато читал Адама Смита

{где ж еще он бранил бы, как не в Рецензиях?}
      Вернемся позже к Онегину (он окажется «тем еще читателем» - «Постоянным читателем» и даже в определенном смысле – «Любимым Библиотекарем»), а сейчас рассмотрим, какие книги влияли на Ленского и Татьяну.

      Для подтверждения высказываемых положений требуется привести много цитат, поэтому остальную часть я убираю под кат:

Сосед Евгения:

      Владимир читал Гамлета , это следует из его слов на могиле соседа – Дмитрия Ларина:

      Очевидно, что Ленский читал балладу « Светлана » Жуковского:

      Последнюю книгу (Шиллера) Ленский безуспешно пытается читать в ночь перед дуэлью. Недочитал...

      Читательская характеристика Татьяны Лариной, вероятно, обычна для пользовательниц ЛЛ:

      После первой встречи с Онегиным Татьяна читает книги, в которых:

«Любовник Юлии Вольмар ,
Малек-Адель и де Линар ,
И Вертер , мученик мятежный,
И бесподобный Грандисон ,
Который нам наводит сон, —
Все для мечтательницы нежной
В единый образ облеклись,
В одном Онегине слились.

Воображаясь героиней?
Своих возлюбленных творцов,
Кларисой , Юлией , Дельфиной ,
Татьяна в тишине лесов
Одна с опасной книгой бродит»

      (Дельфина - героиня одноименного романа Жермены де Сталь, Малек-Адель — герой романа М. Коттен «Матильда, или Воспоминания из времен крестовых походов»)
      Чуть позже:

      А вот – мнение писателя (и, э-э, переводчика) о тогдашнем российском читателе. Не очень лестное мнение...

      Книга упоминается после страшного сна Татьяны:

      После дуэли и отъезда Онегина, Татьяна натыкается на его библиотеку, подтверждающую, что Евгений был разборчивым и вдумчивым читателем:

«Хотя мы знаем, что Евгений
Издавна чтенье разлюбил,
Однако ж несколько творений
Он из опалы исключил:
Певца Гяура и Жуана
Да с ним еще два-три романа,
В которых отразился век
И современный человек.

Хранили многие страницы
Отметку резкую ногтей; {цитаты, цитаты, цитаты}
Глаза внимательной девицы
Устремлены на них живей. {плюсики, плюсики за цитаты}
Татьяна видит с трепетаньем,
Какою мыслью, замечаньем
Бывал Онегин поражен,
В чем молча соглашался он.
На их полях она встречает
Черты его карандаша.
Везде Онегина душа
Себя невольно выражает
То кратким словом, то крестом,
То вопросительным крючком».

      Знакомство (подробное и тщательное) с библиотекой Евгения - сейчас бы мы назвали это знакомством с читательским профилем пользователя - последнее упоминание в романе об общении Татьяны с книгами.

      Онегин же после встречи с Татьяной в Москве:

(Биша - основатель танатологии, следовательно, Онегин к этому времени стал задумываться о смерти)

      Подведем печальный итог: поэт и философ Ленский убит, Татьяна, читательница Татьяна, выйдя замуж, похоже - перестала читать, а Евгений, потерпев фиаско с Татьяной, наоборот, превратился в заядлого читателя – потенциального пользователя нашего сайта. Благо, он зарегистрировался в самом начале романа (значок «Старожил»), занимая высокое место в рейтинге активности, а к концу романа представлен еще и как «Самый начитанный». Если бы он, не будучи обременен семейными заботами, продолжил писать рецензии на прочитанное, то статус Гуру ему был бы обеспечен.

Из всех "Повестей Белкина", "Барышня-крестьянка", пожалуй, самая оптимистичная и наполненная живым юмором. Читается она на удивление легко, оставляет приятное воздушное послевкусие. По такой аннотации у человека повесть не читавшего, надеюсь, таких мизерное количество, может сложиться мнение, что она поверхностна и легковесна.

Что же, остается только восхищаться мастерством Александра Сергеевича, умевшего непринужденно и даже игриво коснуться более чем серьезных тем. Ведь повесть о любви, о верности, о готовности к самопожертвованию ради любимого человека, о сословных барьерах, встававших между любящими.

Очень часто знатоки русской литературы сравнивают пушкинскую повесть с карамзинской "Бедной Лизой". Пушкин и сам намекает на целесообразность такого сравнения, давая главной героине то же имя - Лиза. Правда, у Карамзина Лиза была настоящей простолюдинкой, у Пушкина же она ряженая. И этот ход позволяет автору избежать трагического финала, устроив практически водевильную концовку, в котором всё счастливым образом разрешилось.

Если продолжить поиск литературных аналогий, то тема враждующих семей заставляет вспомнить шекспировских "Ромео и Джульетту", и снова Пушкин уходит от трагической развязки. Да и роман самого Пушкина "Дубровский" тоже имеет подобную схему, отношение отцов семейств Муромских и Берестовых очень напоминают отношения Дубровского-старшего и Троекурова, И элемент принятия на себя иной социальной роли в "Дубровском" тоже есть, только там не Лиза наряжается крестьянкой, а Владимир предстает в образе домашнего учителя.

И все же Пушкин выбирает счастливый финал, что заставило его пойти против правды жизни, которая упорно старается избегать чудес, описанных в повести. Если вдуматься, любовь и счастье молодых людей очень часто зависели от случайностей и капризов других людей.

Я думаю, что Пушкин не рискнул максимально обострять предложенную ситуацию - возникновение чувств между представителями разных сословий. Поэтому он только обозначил проблему, но уклонился от её решения. И причиной тому - отсутствие решения в то время, когда Пушкин создавал свое произведение. Намерения Берестова-младшего воспротивится воле отца и жениться на простой крестьянке, выглядит как бунт, не сулящий ничего хорошего ни ему, ни его избраннице.

По сути всех спас случай, но ничего не изменилось - ни сословные предрассудки, ни положение крестьян у обоих помещиков, ни семейные устои, по которым дети должны были подчиняться воле отцов. А если бы Муромский пообещал отдать свою дочь не Берестову, а другому, а отец Берестова дал согласие на брак своего сына с дочкой другого соседа? И вместо счастливого разрешения сего жизненного узла мы бы имели трагическую развязку, полную тягостной обязательности и бессмысленности, как это чаще всего бывает в жизни.

Я написал "бывает", а не "бывало", потому что повесть Пушкина ничуть не утеряла своей актуальности до сегодняшних времен. И ныне есть социальные группы, в которых родители костьми лягут, но не допустят брака своих чад с представителями тех слоев, которых они воспринимают в качестве "низов". Конечно, нравы сейчас не в пример свободнее, но и в те времена, молодому дворянину было простительно "побаловаться" с крестьянкой.

А еще Пушкин предсказал будущую дискуссию между патриотами (славянофилами, почвенниками и т.п.) и западниками, и то, что эта дискуссия будет жесткой, и то, что рано или поздно стороны найдут повод для примирения, и даже переженят своих детей - дай бог, чтобы они любили друг друга как Алексей с Лизой, потому что, если это будет не так, они заставят их силой - идиллия возможна только в водевиле, но не в реальной жизни.

Эх, прямо школа вспомнилась. Хотя я ее и не любил. Пишу тебе, о, моя незабвенная учительница по литературе, единственная настоящая среди глупых и уродливых мещанок.

Да, я люблю Гринева и мне плевать на Швабрина. За что люблю? А за что вообще любят? Да ни за что. Просто так. Мне нравится его манера писать. И не говорите, что этого Гринева зовут Александр Пушкин, ибо я во время чтения почти напрочь об этом забыл, полностью растворившись в повествовании. Почему Марья, капитанская дочка, полюбила Гринева, а не Швабрина? Конечно не за его благородный образ, патриотический, истинно христианский, какой там еще. Бог его знает - за что. Может овал лица понравился, а может его переизбыток тестостерона. Или у него икры были такие выразительные. Кто это может знать. Пушкин? Да, Пушкин! Только он. За что женщины любили самого Пушкина? Наверное за то, что он был великий русский поэт. Вот и Гринев получился такой же - доброжелательный, широчайшей души человечище, хорошо воспитанный папой с мамой, барин. Еще и проницательный - всегда мог понять чего от него хотят люди. Даже если эти люди душегубы и лиходеи типа Пугачева.

Автор умудрился побыть другом и беспристрастным критиком самого Пугачева, выделить себя на фоне общей людской массы с помощью незамысловатого сюжета. Пушкин -красавец и определенно не страдал от скромности. Главный герой так по-детски наивен, по-юношески романтичен и по-крови благороден, что все это не воспринимается как похвальба.

Швабрин - за что его ненавидеть? Человеком двигала исключительно любовь. Ну, и все, что любви сопутствует. Ревность, месть и всякое другое приятнопахнущее. Его так называемое "предательство" опровергает в самом начале цитатой друг Глеба Жеглова. Туда же предлагаю заткнуть весь другой патриотический пафос. История в этом случае не только не рассудит, она еще посмеется, а историки в очередной раз все переврут. Поэтому оставим политические темы в стороне, ибо никому из нас не дано залезть в голову Швабрину и внезапно отыскать там раннего декабриста. В остальном Швабрин продемонстрировал трезвый расчет и предприимчивость в том, что перешел на сторону пугачевцев.

"Капитанская дочка", конечно, произведение патриотическое, но, как и обычно, основной темой является любовь. И любовь не к Родине, а к женщине. Князь Мышкин Достоевского, например, тоже был этим грешен, ибо любовь к стране у него заключалась прежде всего в любви к определенной русской женщине. Поэтому особо патриотичным особам стоит избегать контактов со всякими неграми, потому что любовь зла, а бегать с российским флагом где-то в пустыне во время очередной африканской революции небезопасно.

В общем, к чему я это все вел, уже сам не помню, но, если кто-то тоже хочет запутаться, то это реальный повод перечитать "Капитанскую дочку". Произведение небольшое по объему, читается очень легко и еще его написал великий Пушкин. Тот самый, да.

Много ли песен, ставших шлягерами на российской эстраде, написаны на темы литературных произведений отечественной классики? Может их и больше, но мне на ум приходят только две: "Олеся", из репертуара белорусских "Сябров", которая имеет отсылки к купринской повести, и "Тулупчик заячий", который пели парни из люберецкого "Любэ". "Тулупчик" явился на эстраду со страниц пушкинского романа "Капитанская дочка".

Этот тулупчик запомнился всякому, кто на школьной скамье изучал роман Пушкина. Он стал своеобразным символом честности, благородства, сочувствия и сострадания, присущего русскому человеку. По большому счёту тулупчик решил судьбу главных героев. Через тулупчик Пушкин показывает страшного и ненавистного дворянством Пугачева в неожиданном для того времени свете, разбойник и "вор" предстает не лишенным человеческих чувств, знающим, что такое справедливость и благодарность.

Фигура Пугачева вышла у Пушкина настолько мощной и колоритной, что, например, Марина Цветаева видела в нем "единственное действующее лицо", полностью заслоняющее более блеклых Гринева и Швабрина. А Чайковский, думавший над возможностью написания оперы по "Капитанской дочке", считал его "удивительно симпатичным злодеем".

Рискну предположить, что на Пушкина большую роль оказало влияние Вальтера Скотта, чьи исторические романы на тот момент были невероятно популярны в Европе, и в России. Пушкин, вдохновленный примером шотландца, задумывает роман из отечественной истории. Одна из черт вальтерскотовских произведений - тесное переплетение истории страны, в которой происходят события, с историей рода главных героев. Так появляется тема - история пушкинского предка - Абрама Ганнибала. Пушкин начинает работать над романом "Арап Петра Великого".

Сам император присылает ему материалы по времени правления Петра, так, кстати, появляется пушкинская "История Петра". Но поэт-романист обращает внимание на затесавшийся среди петровских документов лист, касающийся пугачевских событий, и оказывается очарован новой темой, материалы собираются в "Историю Пугачёва", а следом рождается роман, в котором принцип переплетения историй страны и рода сохранился, это род Гриневых.

Что же касаемо Пугачева, тут сплелись воедино два фактора: подражая Вальтеру Скотту, Пушкин пытается даже в самом злодейском злодее найти какие-то положительные черты, а другое - знакомясь с документами по восстанию, он проникся идеей о том, что все же была у сурового казака какая-то своя, мужицкая правда, не совсем понятная дворянам, но от этого не перестающая быть правдой. И он решается на смелый ход, показав мятежника более благородным типом, чем дворянин Швабрин, и более мудрым и опытным, чем дворянин Гринев.

Быть опытнее Гринева не трудно, но сколько их - романтических героев дворянского происхождения, у которых молоко на губах не обсохло, разделывались лихо на сказочных страницах книг других авторов со всеми злодеями подряд без разбора. Пушкин же, оставаясь в традициях романтизма, пытается вносить в свои произведения штрихи реализма, становясь в этом деле пионером в отечественной литературе.

Хотя, все же, главный ход, позволивший оклеветанному Гриневу получить прощение решен в романтическом ключе - случайная встреча Маши и не узнанной ею императрицы.

Напоследок хочу сказать пару слов о брендовой теме романа - "русском бунте", том самом, который "бессмысленный и беспощадный", и который видеть "не приведи бог". В принципе, говоря о бунте, как выражении любой революции, Пушкин абсолютно прав, указывая на его беспощадность. Про бессмысленность - вопрос спорный, если с философской точки зрения, то, возможно, и так - на место одних придут другие, и все снова вернется на круги своя, но с точки зрения бунтующих смысл есть всегда, хоть в екатериненской Руси, хоть в трамповской Америке. Я неспроста помянул Америку, потому что в пушкинском определении слово "русский" совершенно лишнее - бунты везде одинаковые, русский ничем не лучше и не хуже любого другого. И, кстати, про беспощадность, ведь автор опроверг сам себя, когда привел сцену пощады Пугачевым Гринева. Круг замыкается и мы снова возвращаемся к тому, с чего начинали - к тулупчику заячьему.

.

Что нового я могу сказать о "Евгении Онегине"? Да ничего.

Я, на этот раз, хочу поделиться радостью. На этот раз я читала его не на бумаге, не в электронке, и даже не аудикнигой (и уж тем паче это не был ни спектакль, ни опера). Это были чтения. Собрались как-то 11 энтузиастов в пустом офисе, раскидали по полу подушки, заварили чай, обложились печенькам и.... ушли в сказку... Каждый из чтецов был по-своему великолепен: кто-то в академической манере, кто-то зачаровывал своим колдовским голосом, кто-то пускался в театрализованную игру интонаций и жестов... Все такие разные, но такие великолепные!
Роман ожил на моих глазах, спасибо вам за это, книголюбы!

Отдельное спасибо моим ливлибовским друзьям ZloiChe и Lusien . Это было необыкновенно и прекрасно!

Это последняя из повестей Белкина, на которую я пишу рецензию, зато написана она была Пушкиным раньше других, можно сказать, что с "Гробовщика" и начался этот знаменитый болдинский цикл повестей. Когда Александр Сергеевич формировал сборник, он решил поместить "Гробовщика" строго посередине - третьим в пятерке.

То, что я обращаюсь к этой повести в последнюю очередь, объясняю для себя тем, что, наверное, мне она показалась не столь яркой и оригинальной, как другие. Это эмоциональное и избирательное объяснение, но можно подойти и логически, ведь "Повести Белкина" стали заметной вехой на пути русской литературы от романтизма к реализму, но в то же время, как раз "Гробовщик" на условной шкале романтизма-реализма стоит ближе именно к романтизму. Это самая "романтическая" повесть из всех пяти. Она вполне в традиции произведений первой половины XIX века, насыщенных мистическими мотивами, содержащими тему снов, связанных со сверхъестественным.

"Гробовщик" затрагивает тему жизни человека, постоянно сталкивающегося со смертью, человека, сделавшего смерть других источником своей собственной жизни и жизни своих близких. Как живется человеку, у которого на кухне и в гостиной стоят еще непроданные гробы, человеку, который считает вполне в порядке вещей немножко сжульничать при обслуживании "мёртвых" клиентов, выдав, например, сосновый гроб за дубовый.

Автор уже вначале повести ставит главного героя - гробовщика Адриана в патовую ситуацию, когда на серебряной свадьбе, на которой он присутствует, гости-буржуа предлагают выпить за здоровье своих клиентов. Каково Адриану: пить за здоровье мертвецов - абсурд, а за здоровье живых - себе в убыток, этак и бизнеса можно лишиться. Нравственная дилемма, накрывшая гробовщика, который жил себе, делал гробы и ни о чем таком не задумывался, выразилась в странном сне, разбившемся на две половины: реалистичную и мистическую. При всей своей невероятности, сон имеет четкую подоснову, душа Адриана через образы сна упрекает его в нечестности.

И все же, Пушкин, проводя своего героя через подобное испытание, оставляет его без катарсиса - жить как-то нужно дальше, поэтому после счастливого пробуждения Адриан забывает о страшном сне и снова погружается в мельтешащее колесо повседневности, отдавшись семейным хлопотам.

Как ни странно, но об Адриане я вспомнил, когда читал "Двенадцать стульев", гробовых дел мастер Безенчук, тот который в уездном городе N конкурировал с "Нимфой" и "Милости просим", чем-то до боли напомнил мне пушкинского Адриана. Да все они, живущие за счет смертей других, чем-то напоминают друг друга и грифов-стервятников заодно. А с другой стороны и без них нельзя...

Сегодня мало кто знает, что первоначально пушкинские "Повести Белкина" были восприняты современниками достаточно прохладно, даже сам Белинский был не в восторге, считая, что они больше впору молодому начинающему писателю, нежели гению Пушкина. Единственным произведением из цикла, которое по мнению гениального критика было достойно гениального писателя, это - "Выстрел".

Это уже позже, по прошествии десятилетий, повести из цикла показали свою истинную ценность, приобрели настоящую популярность и заслуженно вошли в золотой фонд русской классики. И сегодня "Станционный смотритель" или "Барышня-крестьянка" более известные и узнаваемые произведения, нежели "Выстрел", но тогда - в начале - ну, вы помните, что сказал Белинский.

"Выстрел" имеет некоторые особенности, о которых нельзя не помянуть. Во-первых, это один из продуктов баснословно продуктивной для Пушкина - Болдинской осени, во-вторых, изначально задумывалась только первая глава, которая заканчивалась словами "продолжение утеряно", вторая была дописана позже, в-третьих, повесть содержит автобиографические черты. Последние нашли очень оригинальное отображение, известно, что в 1822 году, во время кишиневской дуэли с офицером Зубовым, Пушкин беспечно ел черешню, пока тот в него целился. Такой же эпизод присутствует и в "Выстреле".

Кстати, о названии - оно здесь определяющее. Выстрел, который остаётся за одним из героев - гусаром Сильвио, становится настолько для него ценным, что определяет его жизнь на несколько лет. Всё, что Сильвио делает в течение пяти долгих лет ожидания, посвящено этому единственному выстрелу - выстрелу в графа - давнего обидчика.

Повесть построена таким образом, что в первой главе рассказчик общается с Сильвио, от которого и узнает предысторию описываемых событий, причину ссоры того с графом, обстоятельств дуэли, во время которой как раз граф и ел черешню, так что можно предположить некоторое отождествление самого Пушкина с графом, участником дуэли. Обозначается цена, которую платит Сильвио, чтобы когда пробьет час, отомстить графу - он тренируется в стрельбе, прощает дерзости и обиды, не вызывая нахалов на дуэль, он бережет себя для отмщения графу.

Вторая глава - это уже рассказ графа тому же собеседнику о том, что случилось, когда пробил "назначенный" час. Сильвио искусно выбрал момент, он явился за выстрелом, который оставался в долгу, когда судьба графа круто изменилась и в ней появились новые смыслы. Тогда, во время первой дуэли, Сильвио не стал его убивать, потому что граф продемонстрировал полнейшее презрение к жизни. Такое убийство не доставило бы тонкой натуре Сильвио удовольствия, но сейчас, когда у графа молодая и красивая жена. И снова мелькает элемент автобиографичности, ведь Пушкин писал эту повесть накануне свадьбы с Натальей Гончаровой, он сам переживал момент изменения жизненных ценностей.

Выстрел! Сильвио так и не сделал того рокового выстрела, который бы оборвал жизнь графа. Он не сделал его потому, что не жизнь соперника была ему нужна, его смерть не могла дать ему требуемого удовлетворения, а вот страх в глазах и унижение, это то, в чем он нуждался. Правда, граф не опустился до подобных проявлений, но зато его жена Мария бросилась в ноги к зловещему гостю, умоляя пощадить мужа. Сильвио почувствовал себя тем, от кого всё зависит, эта эмоция напоила его досыта, он получил то, чего ждал долгие пять лет. Мёртвый человек ничего не чувствует, а живой будет помнить о случившемся всю оставшуюся жизнь. Теперь в Сильвио проснулась потребность в благородстве, и выстрел все-таки прозвучал - пуля угодила в картину, висевшую на стене, точно в то же место, куда попала пуля, выпущенная графом, который демонстративно отказался второй раз стрелять в своего соперника.

Этим выстрелом Сильвио подчеркнул, что жизнь графа целиком находилась в его руках, что он не промахнулся бы. А автор этим выстрелом дает понять читателям, что суть мести не в том, чтобы лишить соперника жизни, а в том, чтобы дать тому почувствовать свое превосходство над ним, и насладиться этим чувством.

Из всех повестей Белкина "Метель" самая романтичная, можно даже сказать, что романтизма в ней так много, что количество начинает переходить в качество, и повесть приобретает мистически-фантастическое звучание. В самом деле, сюжет настолько нереален даже для XIX века, что создается впечатление, что Пушкин здесь на самом деле занимался пародированием подобных повестей, где всё разрешается чудесным совпадением, и которых тогда было полным-полно.

Вряд ли Александр Сергеевич стал бы повторяться за кем-то, а вот поиздеваться, поиронизировать, это он мог вполне. Ведь, если вдуматься, то каждая из повестей белкинского цикла не лишена пародийного звучания, так, может, сборник и задумывался как пародийный, потому и издан был под псевдонимом.

В повести, как минимум, два фантастичных узла: в концовке, когда оба главных героя счастливо узнают друг в друге своего супруга, и в начале, когда по ошибке совершается венчание незнакомых людей. Правда, сама ошибка разъясняется тоже ближе к концу повести, но это уже не важно. Причем фантастичность суматошного венчания в спешке даже гораздо фантастичнее случайной встречи "тайных" супругов через несколько лет.

Ладно, Маша находилась в полубессознательном состоянии, но Бурмин-то не мог не понимать, что происходит. А в те времена венчание значило намного больше, чем сейчас. Люди были верующие, и страх перед карой Господней заставлял человека считаться с этим фактом, несмотря на отсутствие каких-либо документов, подтверждающих таинство. Запись-то в церковной книге делалась, но по церковному порядку достаточно было только имен: венчается раба божия Мария рабу божьему Владимиру. Я не нашел в повести имя Бурмина, но судя по всему, его тоже звали Владимиром, ведь священнику он не представлялся, а, если бы имя было другое, то и таинство было бы недействительным.

Вспоминается очень стильный и поэтичный фильм, снятый в 1964 году Владимиром Басовым. В роли Машеньки он снял молодую актрису Валентину Титову, ту, которая через 12 лет сыграет Елену в другой басовской экранизации, теперь уже Булгакова - "Дни Турбиных". Во время съемок "Метели" между режиссером и актрисой разгорелся бурный роман, закончившийся, насчет венчания - не в курсе, но ЗАГСом - это точно.

Запомнились и исполнители мужских ролей. Владимира сыграл восходящая звезда, царевич Гвидон и первый красавец советского кино - Олег Видов, а Бурмина - Георгий Мартынюк, более известный зрителям как Пал Палыч Знаменский - следовать из "Знатоков".

Зима — время перечитывать любимые книги. ''Евгений Онегин'' Пушкина, пожалуй, одна из любимейших книг, более этого произведения я люблю только ''Повести Белкина'' – наслаждение невероятное: простота, мудрость, чистота и легкость слога. С каждым перечитыванием я всё больше и больше люблю Татьяну Ларину. Ох, как же ей доставалось, достаётся и будет доставаться за её слова: ''но я другому отдана и буду век ему верна''...Несовременно, не так ли? Не драйвово, не так ли? Не отчаянно, не так ли? Вот только Татьяна у Пушкина самый законченный, самый цельный, личностный персонаж. Она — личность: от своих девических мечтаний и увлечений Ричардсоном до того последнего разговора с Онегиным. Выросшая в чистоте деревенского поместья, любимая родителями и няней, чувствующая природу, чувствительная и нежная Татьяна, не могла не откликнуться на скучающего и одинокого Онегина — романтический образ рыцаря из английских романов. Её сила и внутренняя цельность позволили ей сделать первый шаг, поддавшись на первое пробуждение чувственности и взрослости - написать невероятно красивое и трогательное письмо Онегину. Она вся как на ладони: открыла сердце и душу — более преданной и прекрасной женщины я не встречала в русской литературе. Но беда Онегина в том, что мелок он душой оказался и сам о себе это знал — самое удивительное, что и Татьяна знала о его неглубокой и черствой душе, она его ''видела'', тем не менее, всё равно любила и всё равно писала. И Онегин ведь увидел, что эта деревенская девочка, воспитанная на романтических английских романах, способна избавить его от пустоты существования и дать надежду на исцеление. Другое дело, что он прекрасно понимал, что и с Татьяной его ждали бы пресыщение и скука:
На третий роща, холм и поле
Его не занимали боле:
Потом уж наводили сон;.

Любовь не переносит неравенства, а Онегин с Татьяной были не равны: Онегин — пуст, Татьяна — наполнена жизнью, даже переполнена. Для того, чтобы обрести Татьяну Онегин должен был найти себя, заполнить те пустоты в душе, что образовались от светской жизни и салонов с пустыми красавицами.

А Татьяна оказалась цельной и сильной личностью и уж если вышла замуж за генерала, то она несет ответственность за своё слово данное у алтаря Богу и мужу. Сцена на балу мне показалась вполне логичной и отказ Татьяны вполне логичен. Почему? Потому что Онегин не понял и не увидел настоящую Татьяну. Ни тогда, когда отказался от ее любви — он увидел восторженную деревенскую барышню, начитавшуюся романтических романов, но не увидел красоты ее души, ее силы, ее глубины, ее нежности. Она тогда для него была диковинным зверьком. Но не увидел он ее и тогда, когда признавался в любви — он увидел яркую, красивую, сдержанную светскую даму, весьма знакомый и привычный для него образ...И опять он не увидел ее души, ее глубины, ее нежности, ее силы... И отказ Татьяны тогда для меня представляется совершенно логичным – она его любит, несмотря ни на что, но принять его любовь - вот сейчас - не может, потому что любит он не ее, а некий образ, который сложился у него непонятно из чего....Но я думаю, что это не конец истории Онегина и Татьяны, а только ее начало. И возможно, потом, через какое-то время у этих отношений будет некое развитие, а возможно и нет...
Возможно,Татьяне следовало бы послушать свое сердце и быть верной своему слову — рискнуть и отправиться с Онегиным, но ее внутреннее чувство собственного достоинства не позволило ей уйти с человеком, который ее так и не понял...
Прекрасная книга, прекрасный образ Татьяны, настоящая энциклопедия русской жизни: великосветской и сельской.

«Евгения Онегина» я читал 4 раза. Первый раз во время летних каникул после окончания 7-го класса. Он был в списке литературы, которую задали читать на лето, и не сказать, что я отличался в этом отношении прилежностью, на самом деле читал 1-2 произведение из списка, хотя их там бывало по 20 штук, но тут открыл – и понесло, сам удивился, как легко всё получилось.

Второй раз – через полгода, когда изучали его в 8-м классе, правда, это было не системное прочтение, как в первый раз, но частями: здесь -читаем, здесь – не читаем, по указанию литераторши.

Третий раз – в армии, там был книжный голод, да и не у всех в этом особенном социуме есть возможность читать, но у меня была – я служил художником в клубе, свободное время частенько бывало. И вот у старлея, начальника клуба, в кабинете стояло несколько книг, все их я перечитал, и томик Пушкина был среди них. Так что, как ни странно, пушкинские строки у меня ассоциируются с траурными информационными плакатами о смертях Андропова, Устинова, Черненко, которые я создавал в перерывах между чтением Пушкина, или наоборот – Пушкина читал между траурными плакатами.

А четвертый раз перечитал лет 5 назад уже на планшете.

И едва я познакомился с гениальным романом, как тут же стал пытаться копировать знаменитую «онегинскую строфу», ею я написал целых два романа в стихах – один в армии, другой – во время учебы в институте. Первый, к сожалению, там – в армии и утерян, по рукам пошел, а компьютеров-то тогда не было, чтобы копию себе оставить. А второй написан с использованием великого русского мата, так что тут тоже гордиться нечем.

Что касается самого романа, то, наверное, это лучшая поэма на русском языке. Да, да, автор решил, что это роман, но по форме - это поэма. А стихотворный размер - просто чудо. О, эти 14 строк четырехстопного ямба. Это же по сути – разновидность сонета, которую наш гениальный поэт сумел синтезировать из английской и итальянской сонетных версий.

Поэтому эту потрясающую находку Александра Сергеевича вполне можно называть русским сонетом, хотя под строгое научное определение русского сонета он и не попадает, там есть другой стандарт. Но, как у всякого сонета, каждая строфа пушкинского закончена логически, и часто последние две строчки представляют из себя настоящую крылатую фразу.

Например, так:

Или так:

Ну, и, конечно же, с этим замечательным произведением желательно знакомиться самостоятельно, а не под руководством учителя, часто учитель, желая донести выученные по учебнику прописные истины, полностью разрушает то интимное очарование, которое может родиться от взаимодействия романа и читателя. Я свою "литераторшу" до сих пор вспоминаю за её упрямое повторение "Евгений Онегин - Инциклопедия русской жизни", да, она так и говорила Инциклопедия.

Вот сказал однажды умный человек Виссарион Белинский глупость, ну, с каждым случиться может, а теперь все, кому не лень, эту глупость повторяют, тоже нашли мне энциклопедию. Если только энциклопедия жизни столичных повес и захолустного дворянства, но это же далеко не вся "русская жизнь". Энциклопедией называется формат, когда можно найти ответ на любой или, по крайней мере, на большинство вопросов по определенной теме. Даже если оставить дворянство в покое, пусть будет энциклопедия дворянской жизни, но ведь это же не вся Россия. А где жизнь крестьян, жизнь купцов, жизнь свободных ремесленников, жизнь военных, жизнь каторжников, жизнь евреев за чертой оседлости – это же тоже Россия, жизнь малых народов Поволжья, Кавказа, Сибири и Средней Азии?

Я не умничаю, просто роман не претендует на роль энциклопедии, так и не надо его так называть с маниакальным упорством. Тем более, что энциклопедии не читают, ими пользуются.

Пушкин меньше всего хотел бы попасть в число догматиков и создателей энциклопедий, мне неоднократно попадались определения пушкинской поэзии, как солнечной. И с этим я согласен, у нас было два солнечных творца: солнечный поэт - Александр Пушкин, и солнечный клоун - Олег Попов. Говорю это без всякой иронии.

И напоследок, еще одна моя попытка перенять пушкинскую строфу, пародия-стилизация (прости меня, Господи!) на Великого Русского Поэта в стиле "Парнас дыбом" на тему "Жили у бабуси"

Моя бабуся, честных правил,
Когда за горло жизнь взяла,
В село рванула, град оставив,
И птиц домашних завела.
Ее пример – другим наука,
Но вышла вот какая штука:
Пропали гуси. Средь лугов
Не слышно бабкиных дружков.
О птицах слезы лить не смей,
Крепись, упорная старушка.
Мы с горя выпьем, где же кружка?
Так сердцу будет веселей.
А разводить гусей нет толка,
Коль у Онегина двустволка.