Избранные произведения

Книга написана в жанре художественной биографии - посвящена она детским и юношеским годам Александра Пушкина, в основном времени его жизни с родителями и последующей учебы в царскосельском лицее, причём в основном уделяется внимание двум этапам его жизни и учёбы в лицее - первому и последнему, перед его окончанием.

В книге содержится очень много нюансов и подробностей жизни начинающего поэта, воспроизводятся его диалоги с друзьями, преподавателями, одним из которых был тогда уже известный писатель Николай Карамзин.

Понятно, что автор книги не имеет документальных подтверждений того, что в действительности именно такие диалоги имели место, он вынужден их додумывать, что как раз и характерно для такого жанра как художественная биография. Другое дело, что автор провёл достаточно глубокое историческое исследование, изучая биографию семьи поэта, в том числе по линии его прадедушки - известного "арапа Петра Великого" и его потомков, которым тоже уделяется своё место в тексте книги. Поэтому и считать такого рода диалоги вполне близкими к подлинным - достаточно правдоподобное предположение.

Книга написана лёгким слогом, читается очень комфортно, приятно. Содержит множество биографических подробностей пушкинской семьи, детства и юности самого Александра. Узнал много интересного.

В книге описано детство, лицейские годы и юность поэта, до отправки в южную ссылку. Много внимания уделено контексту эпохи, даётся понимание об окружении, в котором рос Пушкин.

Много интересных подробностей о семье – с отцовской стороны, о Пушкиных, и со стороны матери – Ганнибалов, и всё это в живых картинах. Дядюшки, тётушки, не чуждый тщеславия поэт Василий Львович, импульсивная Надежда Осиповна, со своими странностями Сергей Львович. На Александра, нелюбимого сына, мало обращали внимания, это «дичок», живший своей сложной внутренней жизнью, и так мало получивший в семье любви, разве что от няньки Арины, которая, кажется, лучше родителей и родственников понимала его.

Лицей. Много подробностей о задумке, идее открытия нового Лицея, как по-разному понимали высокопоставленные чины его значение для воспитания нового поколения; как вечная российская медлительность, нежелание что-то менять и забалтывание тормозили прекрасные идеи и намерения.

Александра отвёз в Царское Село дядя Василий Львович, который был не прочь появиться в свете, в столице, напомнить о себе, возобновить знакомства. Поначалу собирались отдать его в иезуитский колледж, но поспособствовали покровители, и как удачно сложилось, что Пушкин всё-таки попал в Лицей. «Отечество нам Царское Село». Практически с 12 лет Александр рос без отца и матери – преподаватели, воспитатели, товарищи – вот его среда. И книги. И стихи. Стихи – его главная страсть. Первые эпиграммы, запреты, колючие строки, и первые стихи, принятые в печать.

Интересные штрихи о Карамзине, его семействе, о Сперанском, Аракчееве, министре образования Разумовском.

О настроениях перед войной с Наполеоном, об осознании маленького Пушкина, что сожжение Москвы означает, что у него больше нет дома, и он никогда не вернётся туда, останутся только его воспоминания. Родители с домочадцами эвакуировались в Нижний Новгород, о нём никто и не вспомнил, кроме Арины. Гордость вперемешку с ощущением заброшенности.

Успехи, шалости, первые влюблённости, дружба и непонимание, несправедливости и утраты. Много о преподавателях, первом директоре лицея Малиновском и директоре Энгельгардте, при котором состоялся выпуск Пушкина. Прекрасная память, любознательность и наблюдательность, неожиданные суждения были заметны всем. Конечно, он был не совсем удобен, насмешлив, порой вызывал недоумение. Преподаватели всегда затруднялись, когда надо было задуматься о том, куда же после Лицея, где бы проявились его способности.

Едва Александр был выпущен из Лицея, и уже столько врагов! За оду «Вольность» и ядовитые эпиграммы многие хотели бы услать его куда подальше – князь Голицын, например, в Испанию, где шла война с мятежниками, а архимандрит Фотий – на Соловки, поклоны бить.

Первая часть романа, про детство, читается очень легко, наполнена иронией и юмором. Интересна и вторая часть – про Лицей, а третья по сравнению с первыми двумя кажется суховатой, и уже драматичной, а местами довольно краткой, тезисной – но это понятно из того, что она не отделана, ведь роман не окончен. Можно только сожалеть и подосадовать, что книга осталась недописанной из-за смерти автора. По сути, это только начало масштабного, многопланового труда, и как интересно было бы почитать у Тынянова о зрелых годах Пушкина. Жаль, что взгляд этого писателя, литературоведа, исследователя, на Пушкина и его эпоху остался вне читателя.

Странно, но когда думаю о декабристах, думаю не о том, «что было», а скорее о том, что было бы, если бы.

1) Что было бы, если бы Александр Первый не умер в 1825 году?
Подготовились бы они лучше, были бы организованней, произошла бы революция?

2) Что было бы, если бы у Кюхельбекера не набился снег в пистолет?
Убил бы он брата императора? К чему бы это привело?

3) Что было бы, если бы не пропал Трубецкой?
Смог бы он взять все в свои руки, стал бы диктатором?

Но нет смыла в этих вопросах, потому что все было так, как было.
А были молодые парни, большинство из них не старше меня, невыспавшиеся поэты, любители дуэлей. Были ходившие ходуном челюсти, от страха, от адреналина. Было Междуцарствие, заставшее врасплох и вынуждающее действовать быстро, необдуманно. Много идей. Точнее так — Идей! Свобода, равенство, отмена Крепостного права, все то, за что не жалко умереть. Большое желание все изменить, но, на мой взгляд, совершенно никакого представления о том, как сделать это. А за Идею умереть не страшно, вон, сколько их гибло и за меньшее. Бывало, кто-то где-то скажет что-то не подумав, итог — дуэль, а на дуэлях умирали. Или еще лучше — отправиться сражаться за чужую страну (Греция), но там даже не в стране дело, а все в той же Идее, самой главной, — Свободе.

Помню, еще будучи в школе я поражался, почему восстание подняли аристократы? Образованные, умные люди. Чего им было нужно? Другое дело — пролетариат, там налицо несправедливость и притеснения. Что в этом может понять ребенок.
 А тут ведь как раз молодой барин едет заграницу и видит, что можно жить по-другому, не так, как у нас в России живут. И что Право Крепостное — позор для нашей страны. Барин мыслит свободнее, а русский мужик лишь знает, как было всегда — полагайся на батюшку Царя, да трудись себе всю жизнь на хозяина. Барин впечатлительный и не может спокойно смотреть, ни как солдат в армии истязают, ни на попов этих, отъевшихся на государственные деньги и деньги бедняков. Читал и страшно было, недалеко же мы ушли.

Но роман все же о Кюхельбекере. Какой он?
А Кюхельбекер не простой. Он из тех людей, кто ни с кем ужиться не может. У которого действие вперед мысли идет. Было у него в жизни несколько друзей, все Александры, удивительно, правда? А остальные его как-то не очень любили, за вот эту его горячность и резкость. Была любовь, ради которой он все хотел устроиться, хотел избавить возлюбленную от бедности и лишений, в итоге она и в Сибирь с ним была готова поехать, но не дали… Трагическая судьба, как и судьба любого из декабристов. И даже не знаю, кому было хуже: тем, кого повесили, или тем, кто сходил с ума в крепостях, или тем, кто не сошел, но пытался как-то потом устроиться в Сибири. Наладить жизнь, когда жизнь-то уже закончилась и умерли все те, кого ты любил, и мыслями ты уже не здесь и сейчас, там, с ними.

"Подпоручик Киже" - фантастико-сатирическая повесть, высмеивающая правление императора Павла I. Повесть написана на основе известного современникам Тынянова анекдота (можете погуглить, в интернете есть версия, записанная Далем). Сюжет анекдота Тынянов передал практически без изменений (разве что прапорщик превратился в подпоручика). Итак, ошибка писаря (подпоручики же превращаются в подпоручик Киже) запускает бюрократическую машину: мнимый подпоручик Киже начинает взбираться по лестнице чинов, а вполне реальный подпоручик Синюхаев записан в мертвецы. История подпоручика Киже комична, Синюхаева - трагична. Мелкая ошибка превращает человека в призрака. Синюхаев даже не пытается оспорить ошибку, а начинает сомневаться в истинности своего бытия. Страх, пустота, беспрекословное следование приказам, мнимость, подменяющая действительность - вот основа мира. Время Павла I изображается как правление самодура. Образ самого императора, конечно, одномерен, так как единственными чертами избраны страх, гневливость, мания преследования. Павел I в повести является и отражением, и главным проводником зла. Ужас, раболепие, ненависть - единственные чувства, которые испытывают окружающие при общении с императором. Подобное способно породить лишь одно - засасывающую и бессмысленную пустоту. Неудивительно, что одним из персонажей истории становится герой отсутствующий. А далее - гротескная эскалация этой пустоты: подпоручика Киже сопровождает вооруженный кортеж в Сибирь, потом, по велению Павла, возвращает обратно в столицу; он женится; ему передают под начало гарнизон. Безумие системы несомненно, но таково, что ее винтики начинают работать на то, чтобы продолжать поддерживать это безумие. Безумие = норма. Повесть оканчивается смертью: и Киже, и чуть позже самого Павла. Правление пустоты в пустоту же и разрешается.

Я, конечно, знала сюжет этого рассказа, но почему-то в школе руки до него не доходили. И совершенно зря. Чудесная вещь.
Во-первых, сам сюжет впечатляет - сказочно-абсурдный, но тёмный по сути, наводящий на грустные размышления о российской действительности (времен Павла I).
Во-вторых, язык хороший, юмор, наблюдательность, ирония - всё есть; подано изящно. Под конец испытываешь сожаление, что так мало. Будь Тынянов постмодернистом, из этого анекдота вышел бы солидный роман. Но он бы и соль потерял.
В этой краткой, насыщенной приключениями, событиями, любовью и воинскими заслугами жизни подпоручика Киже и так есть смысл. Павел уничтожал всё, что касалось его матери и ненавистного Потёмкина, даже сослал в Сибирь губернатора, который к его приезду новые мосты поставил! А дух "потёмкинской деревни", оказывается, неистребим в русском глазу. Хоть тресни, но он видит невидимое, не видит видимое, нормально живёт в выдуманном мире с выдуманными людьми. И если сначала это происходит, потому что все боятся неадекватного поведения императора, то потом принимают мир таким, каким его нарисовали.
Кстати, весьма интересен еще короткий диалог двух солдат, старого и молодого, в ночь после наказания подпоручика Киже. В нём выясняется, что народ и императора не видит. А если видит, то он "подменный".
То есть проблема не в ошибке писаря, который одного подпоручика родил, второго поручика умертвил, а вообще в народном ...миросозерцании! Глазам верить нельзя, всё морок и туман. Сказали - есть император - значит есть (но смекалистый народ всё знает)). Сказали - вот вам Киже, а не пустое место - да не проблема, даже родить от него можно. Ну, и классика - доктор сказал "в морг", значит в морг. И костюмчик сымите, почившему полагается попроще одежонка.
И вроде догадываются люди-человеки, что что-то не так... Но мудрость какая-то заднеприводная. Жене удобно любовников водить. Начальству приятно, что Киже не жалуется, повышения не просит, не подсиживает. Солдатам заходит генерал, который на гауптвахту не сажает. Доктора в восторге, что лечить не надо. Благодать. Отличная ширма. Только Павел в пролёте, сам себе потёмкинского верного человека слепил, да воспользоваться нет возможности.

Неоконченный роман Тынянова о великом русском поэте Александре Сергеевиче Пушкине.
Биограф попытался раскрыть жизнь и мотивы творчества полно и красочно. Получается, что Александр Сергеевич проявлял интерес к барышням с раннего детства, читал произведения о любви, найденные в отцовском кабинете.
Сегодня бы сказали, что Пушкин родился в благополучной и состоятельной семье. Он получил хорошее образование, его всегда окружали достойные и умные люди из высшего сословия. Саша учился в Лицее вместе с Кюхельбекером, Дельвигом, Илличевским. Тогда писали многие. С Дельвигом Пушкин решает отослать свои стихи в периодическое издание. Удача не сразу стала его сопровождать, а постепенно, сложностей было не мало на пути, но всё преодолимо.
Я была удивлена, когда узнала, что Александр Сергеевич испытывал влюблённость к супруге Карамзина, Катерине Андреевне.
На мой взгляд, роман написан интересно и увлекательно. Я читала историю героя, а не жизнеописание большой творческой личности, великого Пушкина, которого знают все от мала до велика. Я росла на его сказках и замечательных повестях, а теперь он сам сделался героем романа, благодаря Тынянову.
Жаль, что роман не закончен. Осталась недосказанность и незавершённость – это единственный минус романа.

Так писал Егор Антонович Энгельгардт, «добрый директор» Царскосельского Лицея, писал задолго до декабрьского восстания, писал – как в воду глядел того пруда, в который отчаянный Виля сиганул, не вытерпев причиненной ему обиды.

Мне бросилась в глаза лаконичность прозы Тынянова – каждое слово казалось к месту, каждая фраза была – не прибавить и не отнять, а вот прибавьте теперь к этому лексику начала XIX века в разговорах героев… Но не суховато ли, ненароком подумала я, для пламенных таких натур, как декабристы?

Но нет. Невероятно живыми, увиденными будто наяву, будто знакомыми лично были герои, да и как не затрепетать, будучи влюбленной в родную литературу, когда на страницах романа лицеистом еще появляется Пушкин, и здесь же работает над своей комедией «Горе уму» Грибоедов?.. А Булгарин и Греч, хе-хе, заставляют вспомнить лекции по истории отечественной журналистики! Мыслящая Россия, Золотой век, чего же боле…

«Герой у меня наш, от меня немного, от тебя побольше», - признавался Вильгельму создатель Чацкого, и как не согласиться, как не пристроить всамделишного Кюхельбекера к литературным «лишним людям»? Этот его горячий нрав, неустроенность внутренняя и внешняя, неумение подладиться, вместе с тем – доброта, ум и, конечно, по Рылееву, «любовь к общественному благу». Трогателен он, Кюхля, длинный, неуклюжий, но трогательный. Он прибавился к моим любимцам из декабристов – Рылееву, Оболенскому.

Крамольная, может, мысль, но я за Вильгельма рада, что он на жертву такую пошел. Он искал ее, искал высокого служения, высокого дела, и Бог знает, сколько бы еще метался, если б не Северное общество, к чему бы пришел… Мог медленно спиваться, как Дельвиг, мог – с его-то вспыльчивостью и десятком уж бывших дуэлей! – на дуэли же погибнуть, как Пушкин… До слез трогают последние годы его жизни в Сибири, до того маешься будто с ним в одиночной камере крепости, а перед тем убегаешь, несешься от жандармов, по морозу, по снегу, чуть не увязнув в болоте…

Горячие головы, горячие сердца – какое поколение!.. Сколько истинной дружбы в этом романе, признательной и нежной дружбы, пронесенной через всю жизнь! И можно было увериться на годовщину «19 октября 1825 года»:

Поэты пушкинской поры. Лицеисты первого лицейского набора. Громкие звонкие имена, не единожды упоминаемые в литературе. Вильгельм Кюхельбекер был одним из них. И потому имя его нам знакомо не только по школьным урокам русской классической литературы и поэзии, но ещё и из истории первой половины XIX столетия. Однако, как ни крути, но имя Пушкина как поэта и писателя затмило многих, если не всех остальных из этого набора. А ведь какие славные ребята были — Горчаков и Дельвиг, Пущин, Корф, да и Кюхельбекер вовсе не бесталанный поэт был.

Тынянов взялся раскрыть перед читателями образ этого незаурядного человека с трагической судьбой. И просто повёл нас по изгибам жизненных реалий Вильгельма — мальчик и лицеист, юноша и не слишком удачливый служащий, мечущийся по жизни молодой человек, несостоявшаяся личная жизнь и участие в восстании декабристов, мытарства по крепостным камерам и затем ссылка с далёкую грозную Сибирь, и последним штрихом биографии — смерть.

Все эти обстоятельства общеизвестны и потому упоминание о них не является никаким спойлером. Но чем же тогда хороша и привлекательна книга? Ответ прост — мало знать хорошую интересную историю жизни незаурядного сложного человека, нужно ведь ещё уметь её и рассказать так, чтобы рассказ этот не показался ни скучным, ни томительным. И Тынянову это удалось — книга читается единым дыханием. И перед нами встаёт во весь свой нескладный рост слегка неуклюжая, но однако вовсе не жалкая фигура человека с непростым внутренним миром, с взглядами и принципами, с тонко организованной нервной системой и с неспособностью заводить нужные связи и знакомства, терпеть обиды и прощать оскорбления, льстиво улыбаться и говорить нужные слова, совершать поклоны и шаркать ножкой.

Наверное, сложно хотеть быть похожим на него, на Кюхельбекера. Но уважать его и помнить об этом забытом ныне поэте и гражданине всё-таки нужно. Нужно не ему, нужно нам, нынешним...

Знакомство с Тыняновым у меня состоялось с его книги о Кюхельбекере. Добром товарище Пушкина, о котором нам часто рассказывали на уроках литературы. Но чаще всего Кюхля представал перед нами как просто друг Александра Сергеевича. Да, писал какие-то стихи, но успехов не добился. Да и сложно стать успешным с таким-то конкурентом. Но Тынянов…Он рассказал о Кюхельбекере так, что друг Пушкина наконец-то обрел свой собственный голос и свою сложную судьбу.

Но, вернемся к Пушкину. И к этой книге Юрия Тынянова. Чтобы начать читать эту книгу мне пришлось долго раскачиваться. Я знала, что вряд ли разочаруюсь, но все же объем…Жаль, что приступая к прочтению, я не знала, что роман остался незаконченным. Тынянову диагностировали рассеянный склероз, болезнь прогрессировала и в конечном итоге писатель, который некоторым образом стал прародителем “ЖЗЛ”, умер.

Поэтому роман “Пушкин” состоит всего из трех частей. Первая рассказывает о раннем детстве известного поэта. Вторая часть (более всех мне полюбившаяся) о жизни Пушкина в Царскосельском лицее. А третья о выпуске из лицея и отправке писателя в Крым.

Пушкина знают все. Поэтому многие факты из его биографии были мне знакомы, но есть вещи на которые Юрий Тынянов открыл мне глаза. Хотя я понимаю, что роман и художественный тоже, поэтому биограф мог принять желаемое за действительное. И истины теперь мы не узнаем. Но как же прекрасно он описал зарождающуюся страсть Пушкина к жене Карамзина. И как откровенно он описал нелюбовь матери Пушкина к своему старшему сыну.

Пушкин в моих глазах будто бы очеловечился. У меня с ним всегда было сложно. Постоянные качели от любви до ненависти. Сложный характер писателя и одновременно его величие и раздражали меня, и восхищали. Да и школа прекрасно подливала масло в огонь. Все еще не люблю пушкинские сказки. Все было бы куда проще, если бы нам рассказывали о Пушкине как о человеке, а не как о великом и непревзойденном мастере. Рассказывали бы как Тынянов. С долей сарказма, насмешки и бесконечной любви. Как о добром товарище, как о человеке, испытывающем непреодолимую страсть ко всему, что он делает.

Большой исторический роман об обычном человеке с необычной судьбой в поворотное аремя.

Не приспособленный к жизни Кюхельбекер пытается найти свое место - и не может. Не из-за времени, а из-за характера, структуры личности. Замкнутый интроверт. Ни друзей, ни идей, ни постоянного места работы. Раздражал всех окружающих. Чем? Откровенностью и чистотой мысли. Судьба пошвыряла его знатно.

Учился в Германии - вернулся поклонником Шиллера, учился в Лицее - стал поклонником Свободы. И этому идеалу никогда не изменял. Но идеал был воздушный. Конкретных идей - не было. Рационально действовать - противно его натуре. И это лучше всех понимали "соратники", поэтому использовали, но не доверяли.

Когда же Кюхля оказался в настоящей беде, то оказалось, что у него есть настоящие друзья. Нелюдим - Кюхля.

Широкая историческая панорама, но герой -Кюхля, а не время. Интересно краткое (нелицеприятное) описание жизни декабристов в ссылке.