Избранные произведения в трёх томах. Том 1. Рассказы и повести 1880-1888

Это уже 14-я рецензия, которую я пишу на произведения Чехова, в этом отношении он безусловный лидер моего личного рейтинга любимых авторов.
А "Письмо к ученому соседу" едва ли не любимейший мой рассказ из юмористического наследия нашего классика. Самое удивительное, что это самое первое его опубликованное произведение, можно сказать - дебют.

Из воспоминаний членов семьи следует, что юный Антон любил выступать перед домашними с юмористическими сценками, в том числе используя материал, который впоследствии окажется основой рассказа.

И, хотя рассказ относится к одной из самых старых и традиционных форм - эпистолярной, он представляет из себя просто филигранно сделанный текст для эстрадного выступления. Жванецкий, Трушкин и прочие-прочие сегодняшние завсегдатаи этого жанра могут только завидовать юному Антоше Чехонте за остроумие, живость, спонтанность и просто бешеный темп нарастающего импульса дикого хохота, ожидаемого от всякого человека не лишенного чувства юмора. А уж исполнители, съевшие зубы на пошлости, типа Петросяна, могут только мечтать о таком высокопрофессиональном материале.

А главное, то, что отличает Чехова от большинства нынешних наследников по юмористическому жанру, он умел смешно говорить о пошлом, а мастера XXI века умельцы пошло говорить о смешном. К сожалению, это неизбежное следствие внедрения в культуру поп-элемента.

Но, вернемся к Чехову и его юмореске - именно этим рассказом открываются практически все сборники его юмористических рассказов, большинство сборников писателя вообще, и все без исключения собрания сочинений. Именно этот рассказ был первым из прочитанного мною у Чехова, когда я - 13-летний мальчишка заинтересовался, что это так часто читает отец и нахваливает. О роли моего отца в приобщении к творчеству Чехова я уже писал в другой своей рецензии.

Даже сейчас помню дикий восторг от некоторых мест рассказа, например:
Если бы мы происходили от обезьян, то нас теперь водили бы по городам Цыганы на показ и мы платили бы деньги за показ друг друга, танцуя по приказу Цыгана или сидя за решеткой в зверинце. Разве мы покрыты кругом шерстью? Разве мы не носим одеяний, коих лишены обезьяны? Разве мы любили бы и не презирали бы женщину, если бы от нее хоть немножко пахло бы обезьяной.
или
День зимою оттого короткий, что подобно всем прочим предметам видимым и невидимым от холода сжимается и оттого, что солнце рано заходит, а ночь от возжения светильников и фонарей расширяется, ибо согревается.

Я очень люблю раннего Чехова, очень ценю многие из его "смешных" рассказов, но "Письмо" для меня самый удачный и самый любимый из всех, пусть оно не такое замысловатое, как более поздние рассказы, но по насыщенности юмора с ним вряд ли что-то можно поставить рядом.

Данная небольшая повесть рассказывает о девятилетнем мальчике Егорке, который отправлен матерью в городскую гимназию учиться. Своё путешествие в новое и неизвестное он совершает вместе с дядей и отцом Христофором.
Позади остались привычная и уютная жизнь рядом с самым родным человеком, а впереди - полная чуждого ему пока быта, обстоятельств и людей, отчего ему грустно, тоскливо и очень одиноко, несмотря на то, что на всём протяжении пути постоянно вокруг них вьются люди, да и едет он не один.

На протяжении всей повести рассказывается о дороге от дома до городка, где будет учиться Егорка, которая по сути символизирует собой переход к новому, которое часто проходит через трудности, внутреннее смятение и борьбу, но благодаря этому приобретаются новые возможности и жизненный опыт.

В ходе путешествия автор много внимания уделяет людям, населяющим бескрайнюю степь, но во многом символизирующими собой всю страну, чьи колоритные образы отображают многие социальные слои населения.

Завораживающие описания степи, природных явлений, которые будут происходить во время путешествия являются не только неотъемлемой частью повести, помогающими прочувствовать внутренний мир героев, но зачастую её украшением, как и носят во многом символический характер, как та -же гроза: символ очищения и возрождения к новому.

Хотя данная повесть содержит в себе мало действия и диалогов, скорее здесь превалирует описание, которое не все любят в книгах, но написано это настолько ярко, образно, что картинка происходящего буквально встаёт перед глазами, а чтение скорее становится истинным удовольствием, помогающим
почувствовать всю силу русского слова.

Пользователи ЛЛ, не пропустите этот рассказ!
У каждого третьего из вас (на самом деле - у каждой третьей, не сочтите пока ещё за шовинизм) на аватарке изображено кошачье, а главная героиня любовной линии этого рассказа - Кисочка!

Давайте, раз так, и начнём с Кисочки, чтобы поскорей от неё избавиться. Её линия вторична, она присутствует только во внутреннем рассказе. Это молодая женщина, каких-то семь лет назад бывшая в своей гимназии королевой, окруженной толпой кавалеров. Сегодня она проживает унылую, пустую и одинокую жизнь в несчастливом браке. Кисочка ещё молода, добра, привлекательна. Её вчерашние воздыхатели, сегодня делают успешную карьеру, живут в культурных столицах. Свободные не только от уз брака, но и от уз совести.

В тяжёлую для себя минуту, о которой и повествует внутренний рассказ, Кисочка, поддавшись соблазну любви, ставит всё на кон (как оказалось - на зеро). Конечно же она терпит сокрушительное поражение, будет жестоко разочарована, предана. Она лишится не только столь вожделенной любви, но и той светлой памяти о прошлом, которая освещала до тех пор её жизненный путь (О свете и дорогах мы ещё поговорим). Но последствий её падения мы уже не увидим, это останется за кадром. Кисочка дала, что могла и больше никому не интересна.

Вообще, участь образованных женщин (была?) незавидна. Со школьной скамьи сразу замуж, и будь добра, соблюдай приличия! Зачем тогда было учиться?! Вся святость брака, обет супружеской верности полностью лежат на её хрупких плечах. Приходится выбирать между репутацией (и самоуважением, но это не обязательно, хотя Кисочка как раз из порядочных) с одной стороны и личным счастьем с другой. Но велик шанс потеряв одно, не получить другое. Женщинам хочется большой и светлой любви, но не хочется на сеновал. Другой, возможно, в той же ситуации повезёт больше чем Кисочке (как например Дуне в "Станционном Смотрителе"). Тут важно не то, повезёт или нет, а то, что от самой женщины ничего не зависит, её судьба полностью в руках мужчин.

Бросим Кисочку плакать в беседке над морем. Для этого они обе, по-видимому, и созданы. Перейдём к действующим (бездействующим?) лицам основной части рассказа - мужчинам.

Их двое - инженер Ананьев и студент фон Штенберг. Там случайно ещё врач затесался, который и передаёт нам этот рассказ. Его диагноз в конце «ничего не разберешь на этом свете!» - вряд ли требует медицинского образования.

Герои расходятся в своих взглядах на проблему сердечной холодности и душевного пессимизма.
 
Логика студента проста. Мы умрём, за нами исчезнут и плоды наших трудов, мыслей, чувств. Погибают целые народы, цивилизации. Ничего не остаётся даже от них, куда уж там нам! Короткая логическая цепочка приводит фон Штенберга к уверенности, что раз так, то и нет смысла жить, работать, любить. Напрасна мораль, высокие чувства. От нас не останется и следа, так почему мы должны сдерживать свои животные инстинкты в попытках соблюсти какие-то нормы какой-то морали какого-то общества, о котором не вспомнят уже наши внуки. Такой вот нравственный нигилизм.

Его оппонент, инженер Ананьев, не может переубедить студента, так как у него вообще нет логических цепочек, а есть цепочка пустых бутылок на столе. Да и как ему объяснить свою позицию, когда она идёт не от холодного рассудка, а от горячего сердца. И тогда инженер рассказывает ту самую, постыдную для себя сегодняшнего, историю про себя и Кисочку. Грустный пример того, как имея в молодости тот же пессимистический настрой, идущий от "многие знания", он проявил сердечную холодность и эгоизм по отношению к Кисочке. Ананьев поведал студенту и врачу, как сегодня жалеет о своём низком поступке и о своей трусости после него. И как в целом жалеет о тех бессмысленно прожитых годах, когда, как и сегодняшний студент, он полагал, что достиг предела в понимании жизни. И сердце его было столь же холодно, как и рассудок.

Таким образом, мне показалось, что инженер олицетворяет Канта с его "моральным законом внутри нас", в то время как студент скорее подвержен идеям Ницше о сверхчеловеке.

Что мы вообще знаем о персонажах? Не мало: профессию, имена, возраст, внешность, национальность.

Профессия - это единственное, что их объединяет. Они инженеры-железнодорожники. Прокладывают дорогу, которая может как соединять, так и разъединять людей. Каждый человек прокладывает дорогу для себя, но иногда они пересекаются с путями-дорогами других. Мы можем просто пройти мимо, а можем пригласить идти с нами и либо вывести к свету, либо завести во тьму.

Другие же характеристики созданы для контраста и подчеркивают пропасть между героями.

Национальность. Немец имеет чёткую позицию, сухость общения, немногословность, педантичность. Тот же приём использовал Пушкин в "Пиковой Даме", и даже требуемые немецкие качества сходны. Студент видит только свою правоту. Это холодный философ, чей разум преобладает над чувством. Выпитый алкоголь вызывает желание закончить беседу и идти спать.

Противостоит ему в споре человек русский. Он косноязычен, но при этом общителен, горяч. Он пытается понять собеседника. Выпитое ещё больше развязывает ему язык. Ему хочется поспорить, доказать свою правоту и совершенно не хочется спать. любил хорошо поесть, выпить и похвалить прошлое

Имя. Фон Штенберг - звучное, жесткое, прямое как шпала. С другой стороны, Ананьев - мягкое, нежное, душевное.

Внешность. Вот это студент:
...некоторая грубость и сухость черт лица...
...Загорелое, слегка насмешливое, задумчивое лицо, его глядевшие немножко исподлобья глаза и вся фигура выражали душевное затишье, мозговую лень...
А это инженер:
...Инженер Ананьев, Николай Анастасьевич, был плотен, широк в плечах и, судя по наружности, уже начинал, как Отелло, «опускаться в долину преклонных лет» и излишне полнеть...
...Движения его и голос были покойны, плавны, уверенны, как у человека, который отлично знает, что он уже выбился на настоящую дорогу...
…загорелое, толстоносое лицо и мускулистая шея...

И наконец несколько слов об огнях. Ананьев и фон Штенберг глядят на огни вдоль рельс, но ассоциации у них появляются разные. Студент представляет огромный лагерь филистимлян, величественный в своё время, но совершенно нелепый сегодня, когда уже нет ни филистимлян, ни народов с ними воевавших. Инженер же видит в огоньках мысли людей. И, говоря шире, самих людей.
В середине внутреннего рассказа Ананьева зияет черная темнота. Темнота беседки, темнота дороги, по которой Ананьев с Кисочкой идут в город, темнота его жизненного пути. Ни огонька, ни звёздочки. Тогда ещё Ананьев не видел других людей, не видел чужих сердец, не видел своего сердца. Темнота вызывает страх.

Да будет свет!

Во всем виновата проклятая Муму. История эта так радикально повлияла на мою неокрепшую детскую психику, что явно наложила отпечаток и на бедную Каштанку. Так что с детства была уверена, что Каштанка кончается плохо, и это был единственный рассказ Чехова, который я не любила. Так бы я и померла в неведении, если бы не новая книжка с картинками.
Отреагировала я на то, что на совершенно неформатной обложке была нарисована натуральная лиса. Тут в памяти что-то слабо зашевелилось: вроде, Каштанка и вправду была похожа на лису. Заинтересованная, я нырнула внутрь и поняла, что эта книжка как раз для меня. В детстве у меня было нечто похожее - про собаку Пальму - и я ее просто обожала. В общем, это такие черно-белые с вкраплением рыжего, очень графичные, немного стилизованные под детские рисунки, которые хороши и сами по себе. Но есть же еще и текст. А текст-то, оказывается, замечательный. С фирменным чеховским юмором и щемящей тоской. С верой и надеждой несмотря ни на что.
Так что надеюсь будущие поколения благодаря этой книге моих заблуждений не повторят.

Небольшой рассказ начинается и заканчивается звуками свирели, на которой не слишком умело, но печально-тоскливо наигрывает старый пастух на опушке леса. А в середине рассказа располагается беседа о том, что всё стало хуже чем было, и природа, и люди. Что автор хотел сказать своим рассказом, я не поняла, зато о чем-то подумала, а может он того только и хотел, что побудить читателя к размышлениям?
Так я в начале подумала об экологии, вот, думаю, и тогда возникал вопрос об истреблении людьми животных и вреде, наносимом этим природе. При описании изменения русла реки я задумалась о геологии, ну это издержки профессии) Потом стала думать о том, что больше века прошло, а разговоры почти не изменились и на месте пастуха с приказчиком вполне представляются пара человек любого пола, постарше возрастом, которые обсуждают жизнь, как цены всё растут, а люди мельчают, урожай падает, и в новостях сплошные ужасы, точно ведь скоро конец света будет. Тут я еще вспомнила, прочитанный как-то перевод письма о том, что молодежь не уважает старших и вообще мир приближается к своему концу, а письмо то было написано примерно в первом веке нашей эры.
В целом же читать было приятно, хоть и печально, но не сильно, больше думала о смысле рассказа, чем о печалях его героев.

Рассказ «Каштанка» очень сильно растрогал меня. Собачка по кличке Каштанка жила с рабочим и его сыном. Её частенько били и не кормили, но тут она по предсказуемой закономерности потерялась. Ищет хозяина и не может найти. Когда собака заснула, её находит новый хозяин, который заботится о ней и кормит. Так же он обучает её для выступления в цирке. И все вроде отлично, но при этом верному животному всегда чего- то не хватает, ну или точнее сказать кого- то.

Здесь с одной стороны мы видим халатное отношение хозяев к своим питомцам, а с другой стороны безграничную преданность вторых к первым. Меня, как большого любителя животных рассказ зацепил. Я думаю и Вас он не оставит равнодушным.

Этими словами заканчивается рассказ.

Но это лишь слова, слова, слова.
А по сути, так заканчиваются многие рассказы Чехова.
Так начинается, проходит и заканчивается и наша жизнь.

И снова врач.

И снова бессмысленность. Лечишь, лечишь. А люди всё равно все больные. И общество больное. И класс этот мерзкий, который вырвался из мужиков, но никогда, никогда не доберётся до интеллигенции, тоже болен. Потому что вырваться из мужиков было для них не средством, а целью. А достигнув цели, куда идти дальше? Да и зачем? Все эти писари да фельдшера.

И дворянство больно. И как ни странно у тех и у других одна болезнь - хроническое скотство. Похоже, неизлечимое. 

И снова всё вокруг пошло. Претензии скотов, кумовство, их самомнение и тут же уничижение. Раболепство перед вышестоящими, самодурство перед нижестоящими.

И снова всё вокруг скучно. С кем поговорить? Даже предводитель, даже мировой судья и те не понимают. А вокруг всё та же рутина, пьянство, грязь, плохое лечение. И сам ты скучен.

Интеллигенция тоже больна. Хроническое недомогание. Слабость в мышцах. Размягчение позвоночника. Наказать провинившегося? Жаль его. Да и руки марать не хочется. Потребовать причитающееся? Стыдно. Объяснить, рассказать, попытаться что-то изменить? Нет сил.

А душа ещё не очерствела. И потому - истерики. То по морде кулаком, то голос дрожит, то убежал со стыда. Со стыда за другого. А то и апатия. Пропади, мол, всё пропадом! И этот класс тяжело болен.

Да кому же жить дальше если все больны? В том то и дело. Фельдшер-то, скотина, размножается. И дети его будут фельдшерами. У предводителя тоже семья. А врачи эти нежные, нервные всё сами живут. И подохнут в одиночестве. Что Рагин, что Астров, что Овчинников. Всем одна дорога.

Неприятность? Это не болезнь, а лишь симптом. А рецепт? Рецепт написан чётким почерком, а всё равно неразборчив. Да и кому разбирать?

Глупо, глупо, глупо...

Дебютный рассказ, будущего образа в иконостасе русских классиков, написан от лица простого деревенского помещика, отставного урядника из дворян, которого почему-то угораздило страстно увлечься не какой-нибудь там рыбалкой или ещё какой деревенской забавой, а ... наукой. И вот подарок судьбы - в соседнее имение приехал из самого Санкт-Петербурга настоящий учёный, который не просто кучу заграничных книг прочитал, но и сам кучу написал.

Чтобы заинтересовать соседа своей персоной, деревенский жрец науки в письме-приглашении в гости старается показать свою большую учёность и так и сыплет научными словечками. А самоуничижительная лексика при этом должна лишь подчёркивать его незаурядные умственные способности. Он ведь считает, что тоже занимается наукой, то есть наблюдает, размышляет, делает открытия, но не понимает насколько наивен и до смешного недообразован.

Письмо получилось странное. С одной стороны - напоминает лепет малолетнего ребёнка, объясняющего непонятливому взрослому, как устроен мир, с другой - здравые умозаключения о вреде кофе, пагубном влиянии роскоши и удивительные по мудрости рассуждения о науке:

"...которую Провидение дало роду человеческому для вырытия из недр мира видимого и невидимого драгоценных металов, металоидов и бриллиантов..."

"Матушка природа есть книга, которую надо читать и видеть."

"...наука в некотором роде мать наша родная, все одно как и цивилизацыя..."

"из недр мира видимого и невидимого" - вообще восхитительно! И это в то время, когда его учёный сосед считает, что на луне "живут и обитают люди и племена". (Кстати, то, что на луне нет атмосферы известно было тогдашней науке уже добрую сотню лет.) Браво, отставной урядник войска донского!

Поэтому надо признать, что у него были основания воображать себя знающим и мудрым. Отсюда такая убеждённость в своей правоте, позволяющая "обоснованно" опровергать научные взгляды своего соседа, пересказанные местным батюшкой. Он ждёт от научного мира признания его заслуг и восхищение его умом.

Как думаете, приедет учёный сосед в гости к провинциалу вести научные дискуссии? Приедет, потому как судя по всему до сих пор не женат.

Наверное, это один из самых страшных рассказов, которые я читала в последнее время. Не подумайте, что в нём происходят какие-то ужасы, просто девочка не может нормально поспать. Чехов, как никто другой, умеет всего несколькими скупыми штрихами проникнуть в душу читателя. Начинается всё, казалось, спокойно:
«Нянька Варька, девочка лет тринадцати, качает колыбель, в которой лежит ребенок»
Но сразу мы начинаем предугадывать, что очутились в эпицентре человеческой драмы:
«Ребенок плачет. Он давно уже осип и изнемог от плача, но всё еще кричит и неизвестно, когда он уймется. А Варьке хочется спать. Глаза ее слипаются, голову тянет вниз, шея болит».

Девочка не может хотя бы немного отдохнуть, и этот ад повторяется изо дня в день. Она должна убирать комнату, мыть лестницу, топить печь, ставить самовар, чистить калоши. Но тяжелее всего ей приходится из-за маленького ребёнка хозяев, за которым она должна смотреть. Он очень плохо спит по ночам, плачет и не даёт Варе уснуть.
Хозяева предпочитают не замечать страданий Варьки, а может и правда не понимают, что происходит с девочкой. В этом особенный ужас. Духовная глухота во много раз страшнее физической. А здесь в центре оказалась девочка тринадцати лет.
Хотела написать, что всё заканчивается трагедией, но всё описанное в этом рассказе есть одна сплошная трагедия. Жизнь не оставляет Варьке выбора. Она должна либо погибнуть сама, причём в физическом смысле, либо погубить другого, того, кто пока ещё ни в чём не провинился.