Избранные сочинения в 4 томах. Том 2. Повести и рассказы. 1887-1892

Сижу, смотрю, думаю.
Как можно написать интересную рецензию на произведение всемирно известного автора-классика, которое уже читано и перечитано если не всеми то многими минимум миллион раз. Все, что можно и нельзя об этом произведении уже написано, описано и переписано…
Но, есть такое слово «надо!» Потому, Вы уж извините, если что не так. Приступим.)
Для начала сообщу, к стыду своему, что «Каштанку» не читала. Знала только, что произведение о собачке. Очень боялась, чтобы не было нечто похожее на «Хатико», для меня подобные истории – «Табу». Страдания животных я не в силах вынести, это хуже убийства… Но это лирическое отступление, а мы, как говорится, ближе к делу, то есть, сюжету произведения.) Итак, перед нами собачка, которая бежит за хозяином (не самым добрым, чутким и внимательным), отвлекается и теряется. Тут же её растерявшуюся встречает новый хозяин и приводит к себе домой. Обеспечивает её вкусной едой и тёплым домом. У неё появляются друзья (кот, гусь и даже свинка). Новый хозяин их тренирует для цирковых выступлений. Но, подкачал гусь, и Каштанка становится «Тёткой», активно принимает участие в тренировках, готовится к выступлению вместо гуся ... Ничто не предвещало беды, но во время выступления наша Каштанка оказалась той ещё «штучкой» и поступила так, как не ожидал никто. Но кто же её в этом упрекнёт? =)
Что ж, произведение хоть и небольшое, но емкое и увлекательное. Не перегружает, но держит. Герои четкие, развязка интересная, предвиденная, но не особо предсказуемая.
Потому рекомендую, читайте обязательно, перечитывайте, получайте удовольствие от сего классического произведения.)

Вопреки названию повесть получилась вовсе не скучная. Даже несмотря на то, что она подаётся Чеховым как записки старого человека. Вообще у Антона Павловича есть интересный и замечательный, поистине уникальный дар — он умеет так подать внутренний мир человека, что нашему интересу вовсе не скучно без потока захватывающих и будоражащих внешних событий. Нашему интересу вполне достаточно соприкоснуться с миром внутренних переживаний, мыслей, образов, чувств, состояний, надежд и чаяний, разочарований и страхов, тревог и радостей — со всем тем, что наполняет нас изнутри, и, собственно говоря, и делает нас нами, индивидуальностями и личностями. И, наверное, это оттого, что Чехов скрупулёзно и методично исследует внутренний мир человека, он тщательно фильтрует буквально микроскопические движения его души, он очень точно называет все мельчайшие изменения, происходящие в недрах человеческого "Я" за микросекунды его существования, он ни на гран не фальшивит и совершенно не лукавит — ни с собой, ни со своими героями и персонажами, ни с читателем. И ты не то что следишь за происходящим, следуя за поворотами сюжета — ты просто живёшь вместе с героями книги их совсем не книжной жизнью, ты дышишь с ними в унисон, и ты с удивлением понимаешь, что те последние два слова повести, которыми автор её заканчивает, сразу и бесповоротно, решительно и обнажённо расставляют точки над i и называют вещи своими именами...

Я прекрасно понимаю, что необоснованно занизила оценку данному произведению. Однако, не могу себя заставить поставить другую. Эта история вовсе не скучная, хоть и пытается казаться такой. Эта история на самом деле - грустная до невозможности, от нее так веет безысходностью, разочарованием и обреченностью, что впору самому впасть в то же состояние, в котором пребывает герой. Но невозможно осуждать его за это. Кто знает как поведем себя мы сами, окажись, не дай бог, в таком же мучительном тяжком ожидании?

Больной человек, как правило, капризен и доставляет много хлопот своим родным, ибо требует внимания и заботы. И, наверное, это хороший знак, ибо человек таким поведением выражает свою причастность, связь с близкими. Профессор Николай Степанович, к примеру, узнав о своем диагнозе, наоборот, совсем потерял интерес к окружающим. Люди, которых он когда-то любил, вдруг стали его раздражать, а их проблемы - перестали волновать. Читать этот рассказ еще не старого, но обреченного человека тяжело.

Автору очень хорошо удалось передать мрачный настрой героя, а так же и то, что помочь ему (хотя бы морально) невозможно - рядом с ним нет никого, кто заразил бы его энергией, привнес бы какой-то свет в его однообразные дни. Однако, что жена, что дочь, что Катя, студенты, коллеги, знакомые - все они сами ждут от Николая Степановича чего-то: решений, действий, совета. Он же сам, полагаю, тоже чего-то ждет от них. Возможно, простого человеческого тепла. Просто, я не знаю что еще может растопить лед в сердце и изгнать уныние из души.

«Это такая прелесть, такая бездна поэзии… Пускай в ней нет того внешнего содержания – в смысле фабулы, - которое так дорого толпе, но внутреннего содержания зато неисчерпаемый родник» (А.Н.Плещеев о «Степи»).

Эта повесть, называемая самим писателем «степной энциклопедией», стала своеобразной разделительной чертой между творчеством Антоши Чехонте и Антона Павловича Чехова. В ней соединились юмор, мастерство зарисовок пейзажа и быта, лиризм и философский смысл. Повествование ведётся от третьего лица, но всё происходящее зачастую пропускается сквозь призму восприятия девятилетнего Егорушки, неизбежно окрашиваясь его субъективными эмоциями. Маленький мальчик связывает воедино все сюжетные линии произведения, в котором герои, имеющие каждый свою правду, вовлечены в размышления о жизни и оцениваются порой с точки зрения счастья или несчастья. Мир людей предстаёт перед нами (хотя не всегда) преломленным в конкретном детском сознании, но красота природного мира, как правило, воспевается самим автором.

«Вся энергия художника должна быть обращена на две силы: человек и природа» (А.П.Чехов). Чехов пишет не об уникальной жизни человека наедине с природой в диком краю, а о повседневном общении с ней современных людей в привычных условиях. Поэтическое у писателя является не поверхностным украшением текста, а закладывается на глубоком уровне повествования, придавая слову многозначность и глубину и заставляя его балансировать между прямым и переносным значениями. Явления природы в повести смешиваются и перекликаются с чувствами, мыслями и поступками людей. Природа здесь очеловечена, а человек неразрывно сливается с природой. Разбушевавшаяся днём стихия, управляемая «невидимой гнетущей силой», убивает утренние надежды на преображение и цветение. А после её вечернего успокоения как будто «дневная тоска забыта, всё прощено». Однако, на самом деле всё лишь вернулось на круги своя, к исходной расстановке сил, и та же драма может повториться вновь. Действительность содержит в себе несравненно больше, чем мы обычно видим, поэтому, как в жизни, так и в природе, «всё представляется не тем, что оно есть». Иногда в повести слышится затаённая грусть по скрытой в жизни и природе красоте, мимо которой равнодушно проходят люди. «И в торжестве красоты, в излишке счастья чувствуешь напряжение и тоску, как будто степь сознает, что она одинока, что богатство её и вдохновение гибнут даром для мира, никем не воспетые и никому не нужные» (А.П.Чехов «Степь»). Человеческие же качества предопределяются природным окружением (при этом верно и обратное утверждение). И одно из главных ощущений подводчиков, везущих товар по степи, – гнетущая скука, уже присутствующая в описании природы. А их встреча с Константином, переполненным счастьем (возможно, иллюзорным?), лишь оттеняет этот общий настрой, пронизанный тоской. «Русский человек любит вспоминать, но не любит жить» (А.П.Чехов «Степь»).

Поэтическое вИдение позволяет Чехову размещать рядом и ценностно уравновешивать достаточно далёкие образы, а также ставить под сомнение нерушимость любых границ: между конкретным и абстрактным, одушевлённым и неодушевлённым, причиной и следствием. Даже воспринимая бытие космически, стоит порой нагнуться и потрогать траву под ногами, чтобы прочувствовать вечное и сиюминутное, природное и рукотворное в их нераздельности. Ведь крупицы вечности содержатся и в дорогах, и в поэзии, и в любви. Из этой приобщённости будничного к возвышенному (и наоборот), может быть, и рождается умиротворяющий финал. Однако внешне благополучно кончающаяся повесть содержит в себе и зерно трагического завершения: «Какова-то будет эта жизнь?». Чехов планировал писать продолжение и так объяснял авторский замысел: «В своей «Степи» через все восемь глав я провожу девятилетнего мальчика, который, попав в будущем в Питер или в Москву, кончит непременно плохим… Русская жизнь бьет русского человека так, что мокрого места не остается, бьет на манер тысячепудового камня. В Западной Европе люди погибают оттого, что жить тесно и душно, у нас же оттого, что жить просторно... Простора так много, что маленькому человечку нет сил ориентироваться...» (А.П.Чехов – Д.В.Григоровичу, 5 февраля 1888г).

За поэтическими описаниями (одновременно и реалистически-картинными, и символически-аллегорическими) возникает сложное психологическое и философское содержание, что позволяет совершить ошеломляющий скачок от чисто прозаического и заземлённого к возвышенному и беспредельному, заставляя при этом противоположные полюса отражать друг друга. Писатель даёт понять, что в каждом проявлении жизни содержатся контрастные начала: «жизнь страшна и чудесна», «прекрасна, сурова родина». В повести Чехову удаётся через конкретную ситуацию в уголке русской жизни показать ситуацию в стране в целом, перевести взгляд читателя от частного – к общему. Через передаваемое автором ощущение волшебства родной земли мы учимся делать открытия в окружающем мире и понимать общечеловеческое. Увидишь красоту в близкой степи – поймёшь и далёкий океан. Бытовые и пейзажные зарисовки порождают раздумья о законах бытия, о связи времён, о путях человечества. «А взглянешь на бледно-зеленое, усыпанное звездами небо, на котором ни облачка, ни пятна, и поймешь, почему теплый воздух недвижим, почему природа настороже и боится шевельнуться: ей жутко и жаль утерять хоть одно мгновение жизни. О необъятной глубине и безграничности неба можно судить только на море да в степи ночью, когда светит луна. Оно страшно, красиво и ласково, глядит томно и манит к себе, а от ласки его кружится голова» (А.П.Чехов «Степь»). Ночью мироздание обретает явственность и бесконечность, и воображение оказывается захваченным фантастической полнотой бытия. А «моральный закон» торжествует победу, так как человек, ощутив очертания полнозвёздной реальности, пытается понять основы жизни и задаётся вопросом о её смысле. Одновременно же с мыслями о высших целях существования возникает потрясающее ощущение наполнения физической бесконечности космоса нравственной бесконечностью человека. Таким образом, картина вырастает до ещё большего обобщения, которое выводит нас на широкие размышления не только о русских просторах, русской истории, русском человеке, но и обо всём человечестве, о пространстве и времени.

Повесть со столь обширными описаниями природы стала новым словом, прежде всего, в изображении человека. Нельзя постигнуть первоосновы бытия, минуя поэтическое освоение действительности, которое не только повествует о бесконечном разнообразии мира, но и утверждает его единство. В повести перед нами отчётливо выступает углубленное и очарованное всматривание в непостижимое чудо жизни. И читатель, воспринимавший мир как что-то будничное и серое, начинает чувствовать его красоту. Чехов показал возможность освещения человека через природу с помощью перекличек того, что совершается в природе, с тем, что происходит среди людей. Эти постоянные переклички двух равноправных главных героев повести – человека и природы (в данном случае – степи) – наводят на мысль о единстве всего сущего, о незримых связях человека с окружающим его миром. Используемая в повести техника внутренних перекличек и повторов перейдёт потом в пьесы. А учитывая ещё и обращённость к таким общечеловеческим вопросам как счастье, одиночество, смысл жизни, ставшую существенной чертой будущих пьес, «Степь» можно считать увертюрой к последующей драматургии Чехова. Предвестием подлинного величия позднего творчества писателя оказалось и проявленное в «степной энциклопедии» мастерство соединять противоположности воедино и умение обобщать (как будет, например, в «Палате №6» и «Вишнёвом саде»). А созданный в повести образ очеловеченного космоса – это, возможно, и есть то самое «небо в алмазах» из «Дяди Вани». Но только в данном случае следует, конечно, воспринимать известное выражение («небо в алмазах») не в ироническом смысле, а в контексте естественного стремления человека вырваться к ярким звёздам из тусклой обыденности. И тогда в одном из этих алмазов-звёзд мы сможем увидеть самого Чехова.

О любви немало песен сложено,
Я спою тебе, спою еще одну.

«Дуэль», это повесть о странной любви, о нравственном падении личности, о подлости и никчемности, в принципе, о жизни.

Лаевский Иван Андреевич, живя на Кавказе уже два года как, маялся, страдал. Любовница, которую он увез от мужа – осточертела.
Поцелуйчики, гулянье под луною, клятвы верности, мечты о том, как оно вдвоем будет, в мечтах всё красиво, радужно, люди вокруг, улыбаются, кланяются, да деньги в долг дают, без процентов. А на деле выходит по-разному.
«Жить с женщиной, которая читала умные книги и пошла для тебя на край света также неинтересно, как с любой Анфисой или Акулиной. Также пахнет утюгом и лекарствами».
Любовница не мельтешит перед глазами в заштопанном халате, с любовником примерно тоже обстоит.
Любовь кончилась, так он думал. Не до любви, когда в карманах пусто и кругом долги. Кавказ опротивел, в горах скука, жара, змеи, скорпионы; каждый день одно и то же, не о том он мечтал.
Письмо с вестью о смерти рогоносца мужа, которое он получил и таил от сожительницы, также давило на мозги и отравляло душу.
Жениться без любви – подло?
А увезти от мужа?
Все что она делала, говорила, ему казалась ложным. Весь её вид раздражал.
«Читает для того, чтобы казаться умной.
Одевается для того, чтобы казаться красивой».
Молодой, запутавшийся в философских дебрях человечишко, не снимал своей вины перед Надеждой Федоровной, но и находиться с нею рядом уже не мог.
«Женщине, прежде всего, нужна спальня».
Такой, как Надежда Федоровна, определенно.
Все же я считаю и всегда считала, что в паре не может быть только одного виноватого. Она также набрала долгов и плыла по течению… Что поплакала, верю, верю, что чуть-чуть.
Женщина, которую так заботит собственная внешность, впечатление, которое она производит на окружающих ее мужчин, не будет ходить с кислой и зареванной миной, долго.
Она желала постоянного внимания, поклонения… желала невозможного. Оставалась бы дома, под боком у мужа, а для души, ать-два при луне, раз так хочется. В том, что она привлекала мужчин, нет ничего удивительного. Доступная вкусно пахнущая леди, всяко лучше, чем Клашка, пропахшая чесноком.
Противная тётка, как и Анка Каренина, а может и хуже, та, рогов полюбовнику не наставила.
Ей думалось:
«В её измене нет ничего страшного.
В её измене душа не участвовала».
Просто разминка для тела, ага.

Не понравился зоолог, его высокомерие. Да, Лаевский слабак, тюфяк и далее, но, что он ему лично, плохого сделал? Чем разбудил такую ненависть? Безвольностью? Бесхребетностью? Научил играть в карты и пить водку местных жителей. ха-ха-ха. Не поняла я этой дуэли. Благородный порыв состоит в том, чтобы убить (добить) слабого? Тут я на стороне Дьякона. Есть и похуже личности и ничего, живут и портят воздух.
Но самые отвратительные персонажи в данной повести это:

• Кирилин (второй полюбовник), заставлявший спать с собой, после того, как надоел. По голове бы ему кочергой или кувалдой, не жалко.
• Ачманов, еще один мечтавший о любви ревнивец.

Финал… какой-то странный. Вторично бабу под поезд не бросишь, то всем известная фишка Толстого.

«В поисках за правдой люди делают два шага вперед, шаг назад».

Тут не совсем согласна, на мой взгляд, больше тех, что делают один шаг вперед и два назад.

Любовь, когда прогулки под луною,
Когда рука в руке и общая мечта.
Любовь. Я их любви не знаю, не имею,
Что к счастью. Почитайте Чехова друзья.

Основное художественное открытие позднего Чехова – «правда и красота», которые «всегда составляли главное в человеческой жизни и вообще на земле» и в которых глубоко тоскующая душа может найти удовлетворение, увидев жизнь «восхитительной, чудесной и полной высокого смысла». И мне показалось интересным попробовать применить к «Дуэли» Чехова известные слова Достоевского о красоте. Но во избежание путаницы стоит, наверное, определиться с самим понятием Красота. Спасти мир может, конечно, совсем не та красота, которая является только лишь впечатлением зрительного или слухового восприятия. А то эстетическое чувство (относящееся к высшим формам душевных переживаний), в котором разум, приближающийся к Истине, соединяется родственными узами с волей, стремящейся к Добру. Нравственное отношение в единстве с Добром и Истиной – исходное суждение о Красоте многих мыслителей. Как океан получает другие имена, омывая разные побережья, так и метафизическая триада Истина-Добро-Красота представляет собой не три разных начала, а одно. После последнего прочтения «Дуэли» мне сразу вспомнился этот философский принцип триединства Истины, Добра и Красоты (разума, воли и чувства), сквозь призму которого основная сюжетная линия повести в моём новом представлении вырисовывается непривычным образом. Теперь это выглядит так.

Лаевский – слабая и заблудившаяся в жизненном тупике личность, нуждающаяся в помощи; то есть он – объект спасения.
Образная расстановка внешних сил, способных повлиять на его судьбу, мне видится следующей.
Корен – это разум, стремящийся к Истине; но разум безжизнен без Добра.
Самойленко - воля, направленная на Добро; но она бессильна без разума.
Дьякон – именно то гармоничное единение разума и воли (Истины и Добра), в котором в ответственный момент высвечивается внутренняя Красота (как проявление чувства в виде отчаянного крика из кукурузных зарослей), спасающая не только жизнь Лаевского, но и душу Корена.
Возможно, это и есть упрощённая наглядная иллюстрация того, как Красота спасает мир.

В дальнейшем же Лаевскому «спасения надо искать только в себе самом» (но и здесь без Красоты не обойтись), что он и осознал в ночь перед дуэлью. В эту же ночь герой ощутил свою вину и причастность к нравственному падению Надежды Фёдоровны, а также почувствовал глубокое сострадание, что свидетельствует о развитии у него способности любить. Подлинная Любовь, в свою очередь, неразрывно связана с триадой Истина-Добро-Красота. Как разные грани одного целого, эти высшие человеческие проявления (Любовь, Истина, Добро, Красота) обладают различными свойствами, функциями и выражениями, но при стремлении к гармоничной целостности они нуждаются друг в друге и в конечном счёте сливаются воедино – однако заменить друг друга не могут. По Флоренскому, «осуществлённая любовь есть красота». Вероятно, именно такая Красота и способна спасти мир.

Конец 1880х; Кавказ, море.
На забытой окраине империи у моря прожигает жизнь молодой чиновник с чужой женой. И самим фактом своего существования мутит то маленькое общество, которое там волей случая сложилось.
Для одних - они нарост, грязная бородавка на теле общества, которую лучше сковырнуть, чтобы зараза не распространялась; для других - несчастный запутавшийся человек, которому стоит посочувствовать и помочь, для третьих - партнёр развесить скуку в карты и вино.
И Чехов ставит перед читателями вечные вопросы о праве на неправедное существование.
Эта повесть подарила очередного очень хорошего литературного доктора, Самойленко.
А также полна аллюзий на «Героя нашего времени»
Но всё же, в конец и духовное перерождение Лаевского верится с трудом; конечно в жизни бывает всякое, но в плести это ход кажется слишком надуманным и литературным.

Иногда репутация автора работает против его замысла. Чехов в этом рассказе пытается добавить мистики, напустить спиритического тумана, придать загадочности, вторгнуться в мир необъяснимого. Но! Это же Антон Павлович… У него реальность всегда берёт вверх над мистикой. Поэтому надо только дочитать до конца и все загадки будут разъяснены.

Ах! Если бы это был один из первых рассказов, прочитанных мной у Чехова! С каким бы напряжением я следил бы за развитием почти детективного сюжета, пытался сам разгадать тайну, заложенную в тексте произведения. А загадка в том, что молодая женщина сама назначает дату своей смерти. И мы тут же узнаём, что её предсказание сбывается! Потому что слышим об этом из уст следователя, который едет вместе с доктором на вскрытие по совершенно другому делу.

Следователь напирает на то, что смерть молодой женщины невозможно было объяснить естественными причинами. Так как она была физически здорова. Доктор же сомневается в отсутствии причин, поэтому пытается более подробно выяснить все обстоятельства смерти.

Когда женщина объявила своему мужу, что умрёт сразу же после родов, тот не придал этому значения, посчитав, что «женщины в интересном положении любят капризничать и вообще предаваться мрачным мыслям». Но жена продолжала ежедневно напоминать ему о своей близкой кончине, превратив её в idee fixe. «Была она модницей, щеголихой, но тут в виду скорой смерти всё бросила и стала ходить неряхой; уже не читала, не смеялась, не мечтала вслух... Мало того, поехала с теткой на кладбище и облюбовала там место для своей могилки, а дней за пять до родов написала завещание. И имейте в виду, всё это творилось при отличном здоровье, без малейших намеков на болезнь или какую-нибудь опасность».

Муж всерьёз озаботился положением перед родами, привёз самую лучшую акушерку. И всё прошло, как нельзя лучше. «Когда всё кончилось, роженица пожелала взглянуть на младенца. Поглядела и сказала: - Ну, а теперь и умереть можно.
Простилась, закрыла глаза и через полчаса отдала богу душу. До самой последней минуты она была в сознании».

Следователь уверил доктора, что это не выдумка, а реальный факт, но тот не поверил, что вот так по собственному желанию можно умереть. Начал ещё выяснять все обстоятельства дела. Дальнейшее повествование содержит детективную интригу, поэтому не буду спойлерить. Скажу только, что у Чехова бывает в отдельных рассказах настоящий мистический элемент. Но только в одном на моей памяти – это «Ведьма», где есть необъяснимое в реальности вмешательство потусторонней силы. В других рассказах Антона Павловича реальность всегда побеждает любые проявления фантазии и мистики.

Фраза – «Вот уж именно бабья логика, жестокая, немилосердная логика. О, она и тогда при жизни была жестокой! Теперь я припоминаю! Теперь для меня всё ясно!»

Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 468

Шикарный рассказ из практики невролога, или психиатра.

Девочка - подросток, травмированная недавней смертью отца няньчит по ночам крикливого младенца хозяев, а днем бегает по множеству поручений. Хроническое отсутствие полноценного сна вызывают у нее в первую очередь вегетативные симптомы и головную боль напряжения -

Далее начинают наблюдаться парасомнии - яркие, даже кошмарные сны, с четким сценарием, которые хорошо запоминаются, но не дают отдыха -

На полу ворочается ее покойный отец Ефим Степанов. Она не видит его, но слышит, как он катается от боли по полу и стонет. У него, как он говорит, «разыгралась грыжа». Боль так сильна, что он не может выговорить ни одного слова и только втягивает в себя воздух и отбивает зубами барабанную дробь:

– Бу-бу-бу-бу...

Её резко будит хозяйка, но это совсем не добавляет бодрости, осознанности, девочка хронически уставшая не реагирует должным образом на внешние стимулы -

Днем все её мысли навязчиво только обо сне -

И хроническое недосыпание, нарушение гигиены сна, усталость, выгорание приводят к убийству в состоянии аффекта.