Избранные сочинения в 3 томах. Том 3. Лолита. Стихотворения. Событие

Ни одна книга у меня не вызывала такого отвращения. Я не прониклась любовью ГГ к Лолите, потому что этой любви не было. Даже в конце. Было кое-что другое. Дальше спойлеры.

Для понимания: это история педофила, угробившего жизнь девочке, но от своей личности он пишет книгу о ней, и взгляд на ситуацию там только с его точки зрения. В конце она от него убегает, и впоследствии он словно понимает, что он ее любит. Но нет, не любит. Он всю дорогу рассказывает, какая она шлюха и развратница, как это она его обольстила и сама сынициировала с ним секс. А когда спустя пару лет она теряет свою детскость, он по отношению к ее внешности отзывается вообще не как человек, умеющий любить. «Я готов всю жизнь прожить с тобой, даже с такой увядшей». На этот момент ей 17.

Его съедает чувство вины, а не любовь. А как был педофилом, так и остался, потому что даже при ней и после нее он чувствовал к маленьким девочкам тягу. Человек болен, и ему нужно лечиться.

Казалось бы, в чем здесь идея автора? Идея автора как раз в том, чтобы проверить читателя, поведется ли он на манипуляции главного героя, и изменится ли осуждение на соболезнование ему. Для этого ГГ и выставляет Лолиту виновной во всей ситуации, а себя сравнивает с великими людьми, в разное время также влюбленными в девочек. И вообще, он всю книгу себя несет как эдакого альфа-самца, на которого женщины вешаются, но при этом от него женщина уходит, потому что изменяет ему, и Лолита убегает. Альфа-самец. Он откровенно лжет о разных деталях, чтобы выставить себя невиновным. И автор в послесловии дает опорные точки в тексте, на которые следует обратить внимание, чтобы понять, о чем, действительно, эта книга и ее идея. Так вот, во всех этих точках главный герой показан, как вообще не альфа и не на коне. Что подсказывает, что он себя воспринимает неадекватно и видит себя неадекватно. И ситуацию тоже.

В конце он из-за чувства вины борется со своим альтер-эго в образе другого педофила, соблазнившего Лолиту, и это альтер-эго он до последнего не может в себе принять, что как раз передано через убийство другого педофила. Но это ситуацию не спасает. Ее жизнь все равно сломана, и она умирает во время родов, еще и ребенка родила мертвого (что подчеркивает и собственную сломанную жизнь, и отсутствие детства). Что сделано, то сделано.

Поняла ли я все это сразу? Скорее, почувствовала. После прочтения мне понадобилось какое-то время на то, чтобы мысли улеглись во что-то последовательное. Но мои чувства просто кричали "НЕ ВЕРЮ!!!" во время чтения. Особенно, в момент, когда он рассказывает, что это она сама его соблазнила. И во время его признаний в любви тоже.

Насчет самого произведения и приемов, чтобы запутать читателя: это гениально. К кому действительно сочувствие есть, так это к Лолите. Вот кто ни в чем не был виноват. И очень жаль, что таких "Лолит" в мире много. Очень рада, что я не повелась на манипуляции.

Книга о психически больном человеке, педофиле и о несчастном ребёнке, который никому не был нужен и которого не любили. Девочка была предоставлена самой себе и решила, что уже повзрослела (видимо, после случая в лагере). Решила поиграть в женщину. К несчастью, человек, с которым она решила «поиграть», не осознавая при этом что делает и к чему это приведёт, оказался педофилом.

Кто-то оправдывает Гумберта тем, что «она его сама соблазнила своим поведением». Это ребёнок. Двенадцатилетний ре-бе-нок. Не развратница, не монстр, а девочка до которой никому нет дела. Ее не любила мать, иногда даже как-будто соперничала с ней, у Ло не было правильного, здорового примера перед глазами. Возможно, она пыталась так получить хоть немного любви. Ведь она не знала и не могла знать, что это такое, благодаря своей матери. У меня к ней нет никаких негативных чувств, только сочувствие и горечь за ее судьбу. Гумберт лишил ее не только детства, а жизни в целом. Несмотря на то, что она была сильным человеком, который хотя бы внешне не сломился, сбежал из этого ада удовлетворения потребностей нездорового мужчины, от которого ей пришлось зависеть, конечно, сложно было ожидать для неё хороший конец.

История тяжелая. И как прекрасен язык Набокова! Будь все это написано не так красиво, не так хорошо, никто бы не смог читать о происходящем в ней (по крайней мере я). Описываемое в книге ужасно, страшно, но сама она великолепна.

Пожалуй, нет человека, который бы не слышал о Лолите. Классика своего жанра, минное поле для многих критиков. Так чем же это произведение привлекло внимание? Естественно темой отношений между взрослым мужчиной и несовершеннолетней девочки. Педофилия собственной персоной!

Я очень долго обходила стороной эту книгу. Но не потому, что меня отталкивала тема или мне было неинтересно. Наоборот. Тема меня как раз-таки привлекала (я ужасный человек, знаю, но я написала целый реферат по праву на тему педофилии). Скорее я просто знала, что мне будет скучно. Книга не оправдала моих ожиданий. Учитывая все споры и обсуждения, я думала, что там с первых страниц начнется разврат. Но нет.

Гумберт Гумберт испытает влечение к несовершеннолетним девочкам, «нимфеткам», как он их называет. Но закон страшит его и мужчина не хочет рисковать. Связь с молодо выглядящими проститутками его совсем не радует, а юная на вид жена не оправдала его ожиданий. Развод. Санаторий. И вот Гумберт Гумберт приезжает в небольшой городок, чтобы насладиться тишиной. И именно там он и встречает Лолиту.

На самом деле, если бы не основной акцент на эти отношения, то книга зашла бы лучше. По сути, это очень грустное произведение, в котором априори не может быть счастливого конца. «Жили долго и счастливо» — явно не из этой оперы. Но здесь есть над чем подумать, если не держать в голове основные факты.

При этом, несмотря на второстепенные мысли и посыл, персонажи не совсем живые. Гумберт Гумберт слишком плоский на мой взгляд. Ему не хватает этого маньячного огонька, чтобы поверить в его одержимость маленькими девочками. А Лолита не вызывает никаких эмоций. Она даже не раздражает, а просто есть.

Была ли тут любовь? Или это просто каприз мужчины? Одержимость это или влюбленность? По мне, так это просто физическое влечение, влечение и нечто новое.

Из плюсов: красивая экранизация с Джереми Айронсом в главной роли.

Написать роман, который нарушает табу – один из способов снискать славу. Славу с душком.

Владимир Набоков убедился в этом сразу после публикации «Лолиты», исповеди «светлокожего вдовца», растлителя Гумберта Гумберта. Отправившись в рекламный тур по Европе, он уже на корабле столкнулся с капитаном, который вежливо, но настойчиво пытался выпытать у него ответ на один вопрос: «Почему вы выбрали именно эту тему?».

В дальнейшем любопытство обывателей только усиливалось. Когда Набоков прибыл в Париж, журналисты были удивлены, что вместо нимфетки его сопровождает седовласая супруга одних с ним лет. «Вы недооцениваете силу моего воображения» – протестовал писатель, чувствуя, что определенного рода домыслы кружат вокруг него подобно мухам и что чем популярнее становится «Лолита» тем интенсивнее становится это жужжание. На Хеллоуин какие-то не в меру увлеченные и безответственные родители прислали к его дверям дочь с теннисной ракеткой и плакатом «Лолита», но вопреки ожиданиям, Набоков закрыл перед ней дверь, так и не одарив конфетами. В другой раз, в европейском отеле, где писатель снимал апартаменты, его пытались разыскать «две диковатого вида девушки»; так и не добившись с ним встречи, они оставили у портье записку, где кратко было сказано «Fuck you»; Набоков пригляделся к посланию и увидел на конце вопросительный знак «?»

Более обескураживающим было то, что не только обыватели, знакомые с его творчеством по одной «Лолите» или точнее знакомые с «Лолитой» по пересказам в газетах или ток-шоу, не только они, но и критики смешивали писателя и выдуманного им героя-педофила. Эти люди принялись отыскивать в его романах нимфеток, и что удивительно – преуспели. Теперь каждый подросток, описанный с характерной для писателя естественнонаучной точностью выглядел подозрительно. Так, первая любовь Набокова-мальчика из мемуаров «Другие берега», 10-летняя Колетт стала пред-нимфеткой, а 16-летняя Марго из триллера «Камера обскура» – пост-нимфеткой «В моих чувствах к Колетт не было и следа эротики» – разжевывал журналистам Набоков – «Марго – обычная молоденькая шлюшка». Но его слова пропадали втуне. Биограф Эндрю Филд предположил, что Набоков называл свою мать Лолитой, приведя в подтверждение письмо якобы начинавшееся с этого написанного, а потом тщательно зачеркнутого имени. Другой исследователь, апологет Фрейда, узнав, что дядя Набокова был гомосексуалом и имел обыкновение садить юного племянника на колени, заключил, что замысел романа пошел именно оттуда – травмирующий, глубоко подавленный эпизод детства. Здесь же, видимо, он отыскал и прото-гумберта.

Что оставалось Набокову? В ответ он стал иронизировать над вьющимися вокруг него пересудами, но в такой литературной манере, которую почти никто не понял и не оценил. В своем предпоследнем романе «Прозрачные предметы» писатель вывел второстепенного героя R, наделив его рядом легко узнаваемых признаков: эмигрант, сноб, стилист. Когда главный герой, редактор и корректор Хью, вычитывает гранки последнего произведения этого колоритного персонажа, он ловит себя на мысли о том, что «из вымышленного сюжета пытается вывести в каком возрасте и при каких обстоятельствах писатель растлил Джулию». Спустя еще несколько лет, в романе «Взгляни на Арлекинов!», Набоков снова воспользовался приемом пародийного двойника, поместив в центр повествования героя с похожим именем Вадим Вадимыч и приблизительно аналогичной библиографией, состоящей из романов, написанных в Европе и США, а также частной жизнью, в которой были инцест, деменция и нездоровая страсть к дочери. Это чудовищно искаженное подобие Набокова уже в первых главах оказывается на приеме, описанном так: «Миссис Юнкер спросила, кого я предпочитаю, мальчиков или девочек, и я, посмотрев по сторонам, осторожно ответил, что не знаю, кого она может мне предложить». Как и следовало ожидать, многие читатели приняли эту мистификацию за чистую монету.

Финальный этап в гротескном слиянии Набокова и Гумберта в одно протокольное лицо произошел на исторической родине писателя, в Санкт-Петербурге. «Лолита» официально вышла накануне распада СССР, причем в переводе автора, сделанном им за 10 лет до смерти, без надежд на публикацию и приличный гонорар. Этот перевод, эта «горькая роскошь русского языка» вперемежку с американизмами и советизмами, в которых у Лолиты «горели мослачки», а вместо джинс она носила «синие ковбойские штаны» взбудоражил соотечественников Набокова даже больше, чем граждан приютившей его страны. Особенно отличилась группа людей, окрестивших себя «Казаки Петербурга». В 2013 году на волне псевдопатриотизма и борьбы с «извращенцами», они бросили в дом-музей писателя бутылку с цитатой из «Ветхого завета» и предупредили в письме: «Обратитесь не к золотому тельцу или идолу современной моды, а к совести, и одумайтесь». Потом перешли к делу. Сорвали постановку спектакля «Лолита», избили промоутера, приставили к нему пистолет и принудили сказать на камеру, что он любит маленьких девочек. Спустя несколько месяцев те же люди нарисовали на стене дома-музея по Большой Морской и стене дома-музея в усадьбе «Рождествено» слово, которое, по их мнению, наиболее полно обозначало человека, оставившего после себя наследие из 17 романов, шести сборников рассказов, нескольких томов литературоведения, писем, поэзии и публицистики – «педофил».

Книга для тех, у кого достанет терпения перевалить через ее первую часть и дочитать до конца. Чем ближе к финалу, тем дальше уходит книга от своих довольно мерзких истоков, и вот уже сквозь корку грязи начинают просверкивать искры искренней нежности, печали и даже… любви. Любви тем более редкой и горькой, что на последних страницах романа Лолита самым неожиданным образом становится для Гумберта его первой любовью – первой настоящей любовью мужчины к женщине. Это и в самом деле любовь - совершенно освободившаяся от похоти и эгоизма, готовая «простить» любимой все несовершенство ее нового, утратившего всякую прелесть облика, и просто любить – не за красоту, не за медовый загар, которого больше нет… Просто любить.

А между тем говорить о любви в начале странного романа Гумберта и Лолиты было бы почти смешно, потому что начало этой связи отвратительно и жестоко.

Одна из вещей, за которые следовало бы сказать «спасибо» «Лолите», – та откровенность, с которой Набоков показывает конец любви, случившийся в самом начале. Я имею в виду сцену в «Привале Зачарованных охотников», в котором Гумберт мимоходом растаптывает светлую влюбленность смешливой девчонки, навсегда перестающей отныне быть и смешливой, и счастливой, и влюбленной. Тут вдруг оказывается, что не имеет значения тот факт, что Лолита уже не была девственницей, и даже то, что она сама предложила своему поклоннику секс, – в том, что он согласился, в том, что он сделал с ней, было что-то очень НЕ ТО, что-то страшное, жестокое, мерзкое, и девочка почувствовала это инстинктивно.

Больше никогда она не будет нежна с Гумбертом, больше никогда сама не возьмет его за руку, не засмеется рядом с ним от счастья, и ласки девочки ему придется покупать подарками, деньгами или шантажом. То путешествие, в котором так неожиданно и полно сбудутся все самые безумные его мечты, будет на самом деле очень печальным, – в нем не будет ни нежности, ни любви, а только секс по принуждению, и в каком-то смысле «Лолита» – это книга о том, что секс без любви даже на вкус педофила отдает едкой горечью.

«Лолита» получилась странной книгой – книгой, которую хочется выбросить в начале, и которая начинает казаться трагической и нежной ближе к последним страницам. Там-то, на этих последних страницах, Гумберт впервые предстает человеком, которому можно сочувствовать, который судит себя без скидок и кокетства, и который постигает всю глубину боли и отчаяния – не столько от того, что с ним нет Лолиты, сколько от того, что до него вдруг доходит весь смысл того, что он сделал с жизнью этой девочки, которая когда-то простодушно и доверчиво влюбилась в постояльца своей матери.

Но вот что безнадежно портит «Лолиту», и, кстати, портит гораздо сильнее, чем ее рискованный сюжет, – это та омерзительная манера Гумберта, с которой он взирает на всех, кроме себя, и кроме – в виде исключения – мертвой Анабеллы (любопытно, что к финалу и это презрение ко всему окружающему как-то притушевывается).

Даже Лолиту Гумберт поначалу воспринимает лишь как забавный эротический объект, употребляя в ее адрес такие слова и эпитеты, как «задок», «простоватая моя девочка» или «развизжалась». Ни один человек, попавший в поле зрения нашего мнимого аристократа, не заслуживает ничего, кроме самых издевательских насмешек (невысказанных вслух, конечно, ведь могут и побить). Ни одно чужое проявление, даже желание друзей семьи привезти девочку на похороны мамы, не избегает подозрений в чем-то смешном и одновременно омерзительно-грязном. «Послушайте, – продолжал он, – Почему бы мне теперь же не съездить туда на автомобиле, а вы пока переспите с Джоанной (на самом деле, последней фразы он не добавлял, но Джоанна так страстно поддержала его предложение, что это могло подразумеваться).»

Печаль в том, что окружающие Гумберта люди относятся к нему как к человеку, как к «своему», он же видит в них лишь занятных либо мерзких букашек, ходячие карикатуры на людей, состоящие из смешных пороков и пресловутой «пошлости». Пошлость же Гумберт способен разглядеть там, где ее нет и в помине, но ведь известно: кто ищет – тот найдет. Так из осмотра большого дома бедной Шарлотты Гейз наш лирический герой, утонченная личность, выносит лишь ужасное воспоминание о волосе, приставшем ко дну ванны. И только встреча с Лолитой заставляет несчастного эстета забыть это жуткое впечатление.

Никакой самой изысканной словесной вязи, никакому самому утонченному языку, пересыпанному игрой слов и французскими выражениями, не удается скрасить ощущения тягостной мерзости, вызываемой гумбертовским презрением к людям, – а еще «остротами», от склонности к которым Гумберту не удастся отделаться почти до самого конца. Время от времени ему по-прежнему будет казаться невероятно остроумным назвать продюсера покончившей с собой актрисы ее «сутенером», а маленькой девочке, участвующей в театральной постановке, приписать наличие какого-то «покровителя».

Здесь вряд ли стоит проводить широкую красную черту между автором и его персонажем – это ведь Набокову, в конце концов, принадлежат такие ремарки, как «ничтожный Фолкнер». Педофилом Набоков не был (многолетние кропотливые исследования усердных изыскателей так и не выявили ни одного двусмысленного следа в его биографии), но отталкивающее высокомерие Гумберта – безусловно, черта, которую герой и автор делят на двоих. И гаже всего это высокомерие сказывается в том, с какой легкостью Гумберт проходится ногами по жизни обеих своих жен, которых он едва заметил, но которым не прощает ничего, – ни одного отросшего волоска на голени. И которые даже после смерти остаются в его памяти лишь уморительно забавными, презренными тенями.

Это могла бы быть чудесная книга… Но жалкий снобизм, бездушие и сарказм, в которых попросту вязнут страницы первой части, оставляют на редкость тяжелое послевкусие, если не сказать резче – вызывают тошноту. Увы.

P.S. Отдельного упоминания заслуживает высшая степень литературного мастерства автора в сцене убийства Куильти, в которой все происходящее выглядит настолько жутко и нелепо, как бывает только в кошмарном сне, – и, вероятно, как это должно быть, когда за убийство принимается дилетант.

Внимание! Оценка не отражает мое позитивное отношение к педофилии, не одобряет поведение главного героя, и не говорит о том, что я любитель извращенцев и порнографии (или сама являюсь таковым). Это оценка произведения. Точка.

Любовь. Эта книга о любви? Изначально о любви нет и речи. Ибо все примерно понимают разницу между любовью и аддикцией к партнеру (в данном случае к 12 летнему ребенку). Гумберт одержим, помешан, окован Лолитой. Ему не до любви было в то тяжелое время. Вот те, кто имеют возможность осудить главного героя, плюнуть в лицо его мерцающему образу, пнуть его и отвернуться - счастливые люди. Счастливые люди, которые могут и не осознавать и даже не задумываться над этим своим счастьем. А знаете почему счастливые? Потому что сами не ступали на тропу греха подобного и самим не ведомы эти муки. Я могу назвать себя очень счастливым человеком, ибо ни у меня, ни у моего отца (его друзей и иных взрослых дядь) не возникало таких патологий, таких симптомов болезни... ибо ЛОЛИТА - это заболевание. Ведь не все мы сильны... Кто-то объедается на ночь, кто-то напивается - но не все считают это соразмерным пороку Гумберта. Ведь пузо до колен это мелочь, по сравнению с совращением ребенка. Но так ли это? Или Вам (и мне) просто повезло, что страсти и слабости у нас иные. А всегда ли нам удается их побороть? Нет. Просто Гумберт любит не пиво пить вечерами, а девочек...

Одержимость. Эта книга о одержимости? Может быть, и не только о ней, но вот эта самая одержимость занимает огромное место и не только в жизни и характере главного героя. Гумберт одержим нимфетками и впоследствии все его неудовлетворенные желания стекаются в пожизненную ОДЕРЖИМОСТЬ.
Любовь. Ах да.. о любви. Проблески любви проявляются в конце книги, когда Лолита уже не та, да и Гумберт уже поистрепался, но вот только тут он способен думать о её благе в большей степени и уважать её выбор. И вот тут лично для меня остался вопрос без ответа. Эта последняя встреча прошла именно в таком ключе (с намеком на любовь) только лишь потому, что Лолита уже не нимфетка или потому что любовь стала ЛЮБОВЬЮ? Стала, а была ли?
Извращение. Пока еще окно Овертона не открылось в этом направлении (хвала небесам) педофилию я считаю извращением, довольно таки гнусным. Да... ПЕДОФИЛИЯ, в чистом виде, с подробностями, с последствиями. И в этом моменте я согласна с Дмитрием Быковым и его мыслями по этому поводу. Никаких тебе тут абстрактных образов, метафор и прочего-прочего. Это желание здоровенного мужика овладеть телом маленькой девочки. И ОН ЭТО ДЕЛАЕТ! И НЕ РАЗ! И Вам доведется об этом читать! Правда в Набоковском языке-фантике всё это предоставлено, но от этого лучше не становится.
Трагедия. Эта книга о трагедии? Да... это трагедия. И у меня волосы дыбом ставали, когда я читала это произведение. А знаете почему? Потому что слышала не раз, что Лолита - эта красивая история о любви, это романтика, это старый Ромео и слишком молодая Джульетта. Красивая? Романтика? Серьезно? Может быть люди судят по фильму и там всё более мягко и пушисто, но само произведение... Это ТРАГЕДИЯ!!!
Анотомия. В наличии. И девичьи коленки, и мальчишеские бедра, и ягодицы и грудки и даже внутренние органы. Всего этого хватает.

Лолита...Роман УЖЕ издан. Фильмы УЖЕ сняты. История УЖЕ живёт в головах людей.
Стоит ли его (роман) читать? Стоит хотя бы для того, что бы не думать, что ты знаешь о чём эта история, а особенно, если думаешь, что она красивая и романтичная.
Опять же обращусь к одной из лекций по Лолите: Многие говорят, что лучше бы Гумберт написал роман о нимфетке и вылил бы свои фантазии на бумагу ДО всего случившегося. Так сказать, пережил бы это "виртуально" и успокоился.
А вдруг Набоков так и сделал?

Одной из лучших прочитанных мною книг является «Лолита» — роман Набокова. Читала книгу, смотрела фильм.

Фильм помог мне лучше понять книгу, а книга, соответственно, помогла понять фильм. Автору в своей работе очень хорошо удалось передать те чувства и эмоции любви взрослого мужчины к маленькой девочке. За это я готова аплодировать стоя, ведь действительно, задача перед ним стояла очень сложная, и он справился с ней достойно!

«Лолита» — это то, что надолго останется в памяти, ведь история этих людей не может не зацепить. В книге присутствует всё: любовь, страдания и искалеченные судьбы. Конечно, у каждого может сложиться разное отношение к прочитанному. Кто-то понимает главного героя, а кто-то его осуждает, но трудно поспорить с тем, что ситуация, которую нам показывают, жизненная. Как говорится, любви все возрасты покорны, и это видно на примере нашего главного героя. Уверена, что найдутся люди, которые будут его презирать, и те, кто оправдывать. С первых секунд появления Лолиты в книге было ясно, что Гумберт станет заложником своих чувств. Он влюбился в неё безумно и страстно, а Лолита, заметив это, начала пользоваться им, играя с чувствами человека, который от своей сильной любви к ней просто не замечал этого. Безусловно сама книга указывает на проблему педофилии, но опять же, я не считаю Гумберта педофилом в ситуации с Лолитой, ведь Лолита сама соблазняла его. То на коленях посидит, то нежно погладит и т. д. Проблема заключается лишь в том, что достаточно зрелый мужчина повёлся на поводу у девочки. Он не сумел справиться со своими чувствами и не заметил, что всё, что она делала — просто игра. Жаль. А вот Лолита, если честно, вызывает у меня бурю эмоций, и не могу сказать, что положительных. На протяжении всего времени я думала о том, как она в столь юном возрасте смогла до этого додуматься.