Котлован. Ювенильное море. Джан. Впрок

Поступательно обреталось сосредоточенное вчитывание в плотноупакованный текст, определительная мощь которого заставляла происходить глухозасиженные остановки и передумывания. Спотыкание таковое щекотало лоб. Вещественно-постигаемые нагромождения-субстраты образовали густой внутренний стержень, отчего уши налились тягучей краской и пульсировало меж бровей. Добросовестное обдумывание влияло на ход обмысливания. Ясные и прочно устойчивые внутренние сноски-размышления приводили к построению крупномасштабной понятийной модели-комка, отчего в окраинных начинательных мыслях возникло целостное умиротворение. Это было действительно одновременно грандиозно-бушующе и плавно-податливо, отчего видилась определенная волнующая правда в деле данном. Доброта и истина исходила, заполоняя.
Всепоглощающее ликование иногда сменялось дребезжащей раздраженностью событийных явлений, накалом предельного разрыва. Этим было огласовано стремление к обретению глубоких внутримышечных сентенций, самого определяющего вещества, глинобитного природного естества.
Понимание присутствовало надежно. Принятие, осознание, направленность витали в густом воздухе тяжелыми подавляющими кирпичами. Серьезная томность и нагнетающая обстановка соглашенности.
Я ринулся строить добротные стены и чувствовать благодать.

Очень интересные образы

– девочка Настя, юная как и новое государство, говорящая «что я обещаю не раскрывать своих корней» – отказ от русской культурной и политической идентичности" во имя новой коммунистической идеи.

– медведь-молотобоец добрый, сильный и в то же время жестокий, ставший инструментом террора – как простой народ России, чьими руками делалась революция.

– котлован для общепролетарского дома, который никогда не будет построен, как символ строительства нового общества на обломках разрушенного мира.

Все эти образы и сюжет очень трагичны, как трагична и судьба писателя. Но вот язык Платонова – это просто ужас. Ну зачем он облек такую прекрасную задумку в такую уродливую форму?

Это сюрреализм. Дикая тоска по поиску настоящих людей. В тексте сплошные вурдалаки, нежити с потухшими глазами и с тоской в сердце о бесперспективности жизни. Мрут все, кроме мух, которые жрут свежее мясо резанной скотины кулаков. Котлован – это собственно яма социалистического строя. Это как молить небо зарываясь в землю. Котлован – это братская могила всей страны. Котлован – текст страшно медленного темпа. Корявый и заковыристый язык заставляет спотыкаться на каждой фразе. Депрессивное произведение. Но во всем этом угадывается та самая параллельная вселенная в которой мы не так давно жили…

"Это монархизму люди без разбору требовались для войны, а нам только один класс дорог, да мы и класс свой будем скоро чистить от несознательного элемента" - столь пророческие слова были высказаны Платоновым еще в 1930 гг. Последующие массовые репрессии показали всю жестокость государственной машины, при этом не предав ей сил. В повести показывается беспощадность коллективизации на местах, когда кулаков отправляли на плоту в лучшие миры. При этом постоянная серость будней и мысли организованности существования. Не существует я или ты, существует только непоколебимое мы. И не важно, что нам не становится легче, главное верить, что когда-то будет. Поменялся строй, но при этом осталось зависимое население. Рабочие котлована, которые роют его без выходных. Инженер, который проектирует, живет лишь только этой идеей общей постройки и (где-то далеко) радостного будущего. Новоиспеченные колхозники, которые заранее сделали гробы и лишь ждут момента их применения. Абсурд! И при этом маленький огонек будущего коммунизма и благополучия - ребенок. И неожиданно коммунизм уходит в никуда.

Да, книга читается тяжело. Я и так не быстро читаю, страниц 50 в час этой серии. Но эту книгу я мурыжила 3 дня. Язык тяжеловесный.

Что до сюжета - моя прабабушка была "кулаком". Прабабушка, ее муж, ее 12 детей, родители и браться мужа с женами и их детьми жили в огромном доме. У них был огромный огород и свой разнообразный домашний скот. С самого утра женщины хлопотали дома: готовили, стирали, убирали. Мужчины возились со скотом и огородом. Кормились сами. Излишки- продавали. На деньги покупали текстиль. Шили одежду себе сами. А потом их "раскулачили".

И кто раскулачил? Теперь я вижу: пустые, тупые, бессмысленные, бесцельные, бездарные, жалкие люди. Люди, которые сами не знают, кто и куда тянет их за поводок, но верят в светлое будущее. Дикари. Жалкие, пустые.

Раскулачил Вощев, раскулачил активист, Елисей даже как и Сафонов, Жачев и иже с ними.

Ладно, это лирика. И спойлерить я не хочу.
Я не впечатлительная, у меня толстая душевная организация, но от некоторых моментов в книге волосы дыбом встают - как? зачем? для чего? почему? ЧТО у вас в головах, люди!?

На все эти вопросы можно найти ответы, но смысл не в этом. Это стоило просто прочесть что бы узнать о том, что происходило в жизнях людей по обе стороны баррикад.

Я поставила 3, потому что это нейтральная оценка. Я бы перечитывать эту книгу не взялась, но я рада, что наконец прочла ее (откладывала с третьего курса)...
Эта книга из ряда тех, что действительно стоит прочесть, узнать и запомнить. И если кто поинтересуется о том времени, сказать - прочти у Платонова, там все вполне ясно описано.

Бессмысленные стремления героев, бессмысленные цели и бессмысленная, в общем, жизнь показана в этом произведении.
Платонов не хотел показать отрицательную сторону этой идеологии, но все это настолько тошнотворно, что антиутопическая атмосфера оставляет неприятнейшее впечатление.

Манера повествования, этот особенный язык, о котором так много говорится, отталкивает, и читать очень тяжело.

• Администрация говорит, что ты стоял и думал среди производства, - сказали в завкоме. - О чем ты думал, товарищ Вощев?
• О плане жизни.
• Завод работает по готовому плану треста, а план личной жизни ты мог бы прорабатывать в клубе или в красном уголке.
• Я думал о плане общей жизни. Своей жизни я не боюсь, она мне не загадка.
• Ну и что ж ты бы мог сделать?
• Я мог выдумать что-нибудь вроде счастья, а от душевного смысла улучшилась бы производительность.

Это строки повести одного из моих любимейших писателей, моего земляка Андрея Платонова. Платонов был глубоко несчастным человеком, поэтому и произведения его такие же. Гнетущие, вязкие и мрачные.
В «Котловане» рассказывается о Вощеве, которого в день тридцатилетия увольняют с завода за его «задумчивость среди общего темпа труда», и о строительстве «общепролетарского дома».
Всё в повести раздуто и развернуто до невероятных масштабов. Огромная печаль, колоссальный котлован и чудовищный абсурд.
Можно ли назвать это антиутопией? Думаю, да.
Но прошу, не верьте тем, кто скажет , что «Котлован» - пародия на советскую действительность. Пародия подразумевает под собой нечто смешное или, по крайней мере, забавное. Конечно же, ничего смешного Андрей Платонович не хотел сказать и не говорил. Он рассказывает только о личном. Личном опыте, личных размышлениях, личном горе. Я даже думаю, что Вощев, главный герой повести – это и есть сам Платонов.
Читать «Котлован», да и все произведения Платонова, очень сложно. Когда-то где-то я прочитала, что идея «Котлована» пришла Андрею Платонову из «Легенды о Великом инквизиторе» Достоевского. А «общепролетарский дом» задумывался, как вавилонская башня. Отсюда и такой неповторимый платоновский стиль.

Это, пожалуй, подражание вавилонскому бреду.
Я бы сказала, что основная тема этого произведения – поиск Истины. Для Платонова Истина- это жалость, совесть и любовь. Однако светлого будущего в « Котловане» нет.
В повести много вопросов, ответы на которые мы должны найти сами. Поэтому советую читать книгу только тогда, когда вы решите на сто процентов, что готовы к ней. Не ждите приятного и легкое чтива.