Полубрат

Ожидала многого от этой книги, но ожидания мои не оправдались. Очень вязко и тягуче, очень беспросветно, одиноко и больно. Хотя именно беспросветностт и боли я ждала. Но вязкость всё это как-то затуманила. Моментами книга захватывала, но были периодны, когда я порывалась её бросить. Особенно начало, как тяжело было его преодолеть.
Таким бескрайним одиночеством веет от каждого персонажа. Такой безнадёгой. Я читала и ловила себя на мысли, что мне просто страшно ехать в Норвегию, в которой мечтаю побывать. А вдруг там все такие несчастные и поломанные? Боюсь утонуть в море депрессии, увязнуть в болоте меланхолии и несчастья едва ступив на новрежскую землю.
Не могу больше ничего написать. Эта книга заставляет молчать, подобно её героям.

Спойлеры!
Болезненная книга. От корки до корки пропитанная горечью и несбывшимися ожиданиями. Кажется, с её страниц дует северный ветер, кажется даже, что местами они подёрнуты инеем — от них по-настоящему знобит, так что время от времени хочется с головой спрятаться под одеяло и не вылезать, не знать, не дочитывать... Потому что обречённость героев предопределена с самого начала. И от предопределённости этой никуда не деться. Но и бросить чтение при этом невозможно — устами главного героя Кристенсен рассказывает историю нескольких поколений одной семьи и своим рассказом связывает по рукам и ногам. Потому что откровенность здесь главное. Как будто и не книга перед глазами, а живой человек напротив. Сидит, курит, смотрит в полупустой стакан и говорит, всю ночь напролёт, потому что когда-то надо вот так сесть и рассказать, чтобы просто выслушали, без претензий на понимание даже. Так выпускают на свободу тайны, так открывают дверцы шкафов, где годами пылятся старые чемоданы и скучают пустые вешалки. Так возвращают память. Разрушают безмолвие. Так приходят к себе.

Через чердак, в день окончания великой войны ставший метафорической могилой одной улыбчивой девушки,
через зачитанное и заученное наизусть письмо пропавшего во льдах полярника,
через буфет центрального телеграфа, за стойкой которого завершает свою карьеру когда-то подававшая надежды телеграфистка,
через могильный холмик актрисы, вырезанной почти со всех киноплёнок,
через спальню с зашторенными окнами, где потерявшая лицо женщина день за днём теряет свою единственную дочь,
через то, что мы обычно называем жизнью. Со всеми её полутонами, подвохами и хитросплетениями. Со счастьем, смешанным со слезами, с "бедой, которую надо нести как славу", с любовью, что проверяется ожиданием, когда оно само не выдерживает проверки...

"Полубрат" не просто семейная сага, "Полубрат" — исповедь. Мучительная, тяжёлая и необходимая, потому что "бесследно мы не уходим. Вспененный фарватер тянется за нами и никогда не разглаживается полностью, это прореха на времени, которую мы сперва старательно протираем, а потом оставляем в память о себе".

Получеловек

Есть книги яркие, есть нудные, есть веселые, а есть непонятые.

Люблю я читать, читаю много, читая часто, читаю запоями и загулами...
Декабрь месяц, грязный снег, промозглый вечер и пустота в окнах.
Июнь месяц, серый дождь, отупляющее утро и гулкие улицы.

Полгода. Шесть месяцев. 800 страниц. Одна книга.
Ларс Соби Кристенсен. Полубрат.

Книга-жизнь и жизнь-книга.
Никогда я так долго еще ничего не читал.
Как тройной прыжок - разбег, толчек, приземление.
Вот только разбег затянулся, толчок сфальшивил, а приземление выручило.

Тяжелая, давящая и безысходная книга.
Уговариваешь себя читать, злишься за собственную слабость да из принципа дочитаешь.
А дочитав, роняешь одинокую слезу на последнюю страницу...

Пронзительная история семьи, проживаемая многими и непрожитая еще большими.
Собственный городочек со страхами, болью, редкими радостями и друзьями.

Холодный роман, обжигающий душу и очищающий мысли.
Часы, прожитые Барнумом Нильсоном и открывшие понимание.

Запутавшимся и заплутавшим посвящается.

Очень кинематографичный роман норвежского автора, написанный в Норвегии и о Норвегии. Это скандинавская семейная сага, но что есть семья у скандинавов? Это собрание одиноких странных людей, объединенных общностью ДНК. Это чемоданы секретов и шкафы скелетов. Это молчание и долгие взгляды в пустоту...

Сплошная простыня текста затягивает в холодные воды, и лёд смыкается над головой. Стараешься выплыть, выбраться на поверхность, глотнуть воздуха, но тщетно, ты попал. А где-то над тобой голос мальчика, юноши, мужчины рассказывает историю его странной семьи. Историю, начавшуюся до его рождения, 8 мая 1945 года...

Рассказчика зовут Барнум Нильсен. Он коротышка, пьяница и не слишком удачливый сценарист. Одинокий мальчик, так и не ставший настоящим мужчиной. Мечтающий о понимании и друге, всю жизнь получающий от жизни тычки и оплеухи. У него есть старший брат — Фред. Никогда не знавший своего отца, не ожидающий от жизни подачек, боец, привыкший решать свои проблемы самостоятельно. Кто из них настоящий, а кто наполовину? Кто же полубрат?

Сложный, многогранный роман, настоящими рассказчиками в котором являются молчание, шепот и смех. Многие персонажи романа в какой-то момент перестают говорить, но в этом молчании слов больше, чем в любом самом яростном монологе. Сколько боли в молчании, сколько крика в тишине... Здесь повсюду шёпот — передает тайны в темноте, выражает страх, недоумение и горячую злобу... Сколько разновидностей смеха вы знаете? Обычный, истеричный, издевательский, равнодушный, снисходительный, радостный, искренний. В романе Кристенсена смех можно найти и потерять, а можно собрать в коробочку и подарить другу на День Рождения.

Один из лучших романов, прочитанных в 2017 году. Не отпускающий, занимающий мысли, вынимающий душу. Задающий огромное количество вопросов, ответы, на которые предстоит найти самим.

Холодно.Очень холодно.Моей душе холодно.Мрак и беспросветность.Повсюду,с первой минуты,как книга оказывается в руках.Переворачиваю страницу,лицо обдает холодом.Чувствую,что замерзаю,но продолжаю читать.Пытаюсь дышать,но получается только рывками заглатывать плотную массу,комом застревающую поперек горла.Изо всех сил пытаюсь сглотнуть.Не могу.Читаю.Думаю,кто же ТАК проклял эту семью? Почему Судьба ТАК беспощадно бьет их? Она всаживает свой нож прямо в сердце по самую рукоять.Каждому.Без жалости.И уходит,не обернувшись.По локоть в крови.Злодейка-Судьба.Судьба-Палач.Кто же ТАК проклял эту семью?..

Фред.Первый полубрат.Дитя,рожденное в результате насилия.Вера носила его под сердцем,каждую секунду помня о девятипалом,растерзавшем ее плоть,сломавшим жизнь.Фред,ты угрюмый,несчастный,одинокий.Ты привык к себе такому.Ты не станешь другим.Кто для тебя Барнум? Нелепый,неказистый замухрышка,страдающий всеми комплексами человека с маленьким ростом.Твой единоутробный полубрат.У него есть отец.Барнум ЗНАЕТ своего отца,но все равно-он такой же полубрат,получеловек,полутон,полузвук...Он полу-...Как и ты.Он такой же одинокий и несчастный.На его плечи взвален тот же крест,то же проклятие,он избивается тем же бичем,что и вся твоя семья.Не задохнись в своей ненависти к нему.Ты любишь Барнума.Ты любишь своего полубрата.Как ни старайся-скрыть не сможешь.Ты ненавидишь его.Ты его любишь.

Барнум.Как же холодно от твоего голоса.Но я не смею заткнуть уши.Рассказывай,я дослушаю.Открывай ваши семейные шкафы.Они забиты скелетами.Я хочу надышаться этим затхлым запахом.Когда боль достигает своего апогея,ее не чувствуешь.Ты рассказывай,я уже почти не чувствую боли-я парализована твоим голосом.Я осуждаю женщин,которые обрекли тебя на жизнь Тени.Осуждаю ли?
Фред и Барнум.Фред и его Тень...Ты даже ростом не вышел.Тело на коротких ножках.Получеловек,полутон,полузвук,ты приговорен смотреть на Фреда снизу вверх.Это твой Рок.Ты ненавидишь Фреда.Ты готов морду разбить любому,кто посмеет сравнить тебя с ним.Ты всю жизнь чувствовал себя его хвостом,нелепым отростком,всегда сзади,всегда после,всегда ЗА.Ты ненавидишь его.Ты его любишь.

Барнум говорит.Безумно красивыми диалогами.До предела откровенными монологами.Его Правда бьет по самым чувствительным струнам души.Правда о Вере,которая сводит с ума.Чердак.Разодранная плоть Пуговица.Безмолвие.Рот,полный крови.Двое полусыновей.Полужизнь.У нее нет ничего цельного.С чердака и до полу-.

Болетта и Пра.Мать и бабушка Веры.Сильные женщины.Но почему они пожертвовали Верой ради "что скажут люди?" Сильные ли? Но обе они оставляют во мне след.Особенно Пра.Несмотря на скелеты,запертые в шкафах.Кто возьмется осуждать их? Сначала нужно влезть в их шкуру.Пережить их судьбу,полную мрака,давящей пустоты.Они утонули в своем одиночестве.Отчаялись.Но продолжали смотреть вслед отвернувшейся от них судьбе.Вопреки.

Холодно.Тяжело.Но я дослушала тебя,Барнум.Твой рассказ отнял у меня все силы.Твои фразы,отрывистые,острые,как лезвие.Ты ставил их острием вверх.Любуйся-я вся изрезана.Кульминация.Апогей.Я уже не чувствую боли.
Фред вернулся.Гроб разрублен и горит огнем.Он вернулся.Твой брат.Чтобы рассказать тебе.Перестань резать свою жизнь ножницами,название которым Алкоголь.Нет больше полутонов.Вы братья...Да.

Дальше...

Вообще-то мы со скандинавскими авторами, во всяком случае, пишущими для взрослых, не очень дружим. По крайней мере, пока мой опыт по этой части был путем разочарования, но, честно сказать, не больно-то долгим, и я тешила себя мыслью, что все впереди. Оказалась права.

Роман норвежского писателя Ларса Соби Кристенсена разворачивает историю не совсем обычной семьи, в центре которой находятся два сводных брата – Барнум, который, собственно, и выступает рассказчиком, и Фред – его старший брат от безвестного отца-насильника, человек, полный мрака и злобы, но все-таки искренне любящий своего братишку. Впрочем, любовь у него, как и все, странная и далеко не всегда понятная, а почти все его поступки вводят в ступор не только его родственников, но и, в первую, кстати, очередь, читателя. Ну, как бы вы отреагировали, если бы ваш брат постоянно пропадал где-то по нескольку дней? Можно привыкнуть? Вполне. А если бы не единожды предлагал убить вашего отца? Пустые угрозы? Кто знает… Ну а если бы притащил среди ночи гроб, втащил на чердак, улегся в него, попросил закрыть его, поблагодарил и послал на все четыре стороны, и пролежал так два дня? Это далеко не все «подвиги» Фреда.

Но было бы чему удивляться: в этой семье чего только ни происходило, и странные и чудные, далеко не всегда забавные слова и поступки переходят из поколения в поколение, будто бы кто-то нарочно перетаскивает их через года. И самое жуткое, но и самое замечательное в этом романе то, что рано или поздно из глубины этих лет появляется то одно, то другое доказательство событий минувших времен, будоража умы их свидетелей, если они дожили до этого часа, и их потомков, знающих невеселую историю своей семьи.

После прочтения меня не оставляют мысли о персонажах. Чудаковатая, сногсшибательная старая Пра, потерявшая возлюбленного во льдах Гренландии, раздраженная Болетта, которую неизменно притягивает к себе «Северный полюс», Вера, выносившая Фреда под печатью молчания, Фред, разговоривший мать своим рождением и потом сам запечатавший свои уста на долгих два года (разговорен, ни больше ни меньше, Клиффом Ричардом), маленький Барнум с заранее надломленной судьбой, и как венец всему – Арнольд Нильсен, периодически появляющийся отец семейства, жизнь которого если и попадает под какое-нибудь определение, то только «что-то с чем-то». Все это сплетено в такой тугой, волнующий клубок, что от романа практически невозможно оторваться.

Кстати, местами изложение мне чем-то напомнило Стивена Кинга – не того, кого мы знаем как короля ужасов, а того, который умудряется вплетать в свои романы потрясающие истории жизни подростков, их дружбы и любви. Захоти Кинг написать семейную сагу – наверняка получилось бы что-нибудь вроде этого. Только вот причудливость произведения, эти жизненные линии… Так могло получиться лишь у того, у кого получилось.

Правда, есть тут и одно но. Читать книгу лично мне было нелегко, и причиной этому не то издание, не то скандинавские капризы изложения, ибо что-то такое встречалось мне в «Veljeni, Leijonamieli» - с прямой речью просто бедлам полный, не всегда понимаешь, где она начинается, где заканчивается, а тут еще и безбожное отсутствие абзацев, так что иногда хотелось просто выть. Читать интересно, но продираться через эти сплошные простыни, где и речь всех и сразу, и мысли, и описания, и вообще все на свете, ох как нелегко. Скажу по справедливости, оно того стоит, однако было бы куда лучше, если бы сделали так, как оно привычно русскому оку.

Ну, даже принимая это во внимание, роман все-таки отличный. Честь, хвала и огромная благодарность halfralf , подарившему мне эту книгу!

И опять мысли куда-то убежали, опять я не знаю, что мне сказать, как выразить все чувства и вообще понять, во сколько оценить всю книгу.

После стольких хвалебных рецензий я ожидала намного большего, чем получила. Нет, начало было очень даже многообещающим, меня прям захватило, хотелось читать побыстрее и узнать что же, о чем и как, но вот потом все пошло не в то русло. Поубавилось того быстрого развития событий, все стало более растянутым и менее интересным.
История-то любопытная, можно сказать, что даже очень, но вот мне не хватило динамики.

И, если начиная читать книгу, я думала, что буду советовать всем и каждому, то теперь подумаю прежде чем кому-то советовать ее.

Варнинг! Автор данного отзыва слегка повредился в уме при чтении этой 800 страничной семейной саги. Так что, в рецензии будут вопросы без ответов, пространные размышления, эмоциональные всплески, возможно, спойлеры (я уже даже не знаю,что в моих словах будет спойлером, а что нет).
Во время прочтения я уже думала, какую рецензию напишу, как буду выкладывать свои размышлизмы, до которых додумалась сама, но в конце оказалось, что автор с чутким мастерством подводил меня к моим мыслям. Сначала я ухватилась за идею ожидания, которая соединяла эту странную семейку из трех поколений женщин и двух братьев - каждый в этой семье чего-то ждал. Ждал любимого, сына, перемен. Но господин Кристенсен взял и в поминальной речи упомянул эту мысль.
Затем, я решила, что нужно написать об этих женщинах, битых жизнью гордячках. А он словно посмеиваясь надо мной говорит "зачем повторять мои слова, пусть читают, я все там сказал".
Тогда я ухватилась за название "Полубрат" - нужно расшифровать это значение. Но в конце и это будет раскрыто.
Так о чем же писать? О том, что я чувствовала себе наглой захватчицей, которая уселась посреди комнаты, где жила эта странная семейка и пристально следила за каждым движением, каждой эмоцией, истерикой, страхом, паникой, сумасшествием. Что у меня было ощущение, будто я читаю что-то такое личное, что хочется заклеить себе глаза и забыть об этом. Потому что страшно так влазить в чужую семью, в чужую душу. Что я к своему ужасу понимала Фреда, с его ненавистью к приемному отцу. Те кто ни разу не испытывал ненависти не смогут его понять. Они не знают, как это жить с ненавистным человеком, вздрагивать от едва скрываемой ярости при звуке его голоса, сжимать кулаки, до крови вгоняя ногти в ладони, молясь "не дай мне сорваться, не дай убить" и вынашивать план его смерти.
Эта семья искалечена, проклята? с самого начала. Еще Пра несла на себе печать одиночества, трагедии. 1900 год, как отсчет, письмо, боль, смерть. Цикл завершился.
Мы все несем свое горе гордо.

Это тяжелая, глубокая, очень длинная семейная сага о нескольких поколениях одной норвежской семьи. Первые шестьсот страниц читаются на раз-два, потому что довольно неплохой слог и подкупает необычная манера автора писать (вся книга написана как бы «в строчку»; диалоги «в строчку» сначала кажутся непривычными и даже несколько утомляют, потом привыкаешь, и даже кажется, что именно В ЭТОЙ книге иначе и нельзя, этот текст «в строчку» создает какую-то «кинематографичность» текста, оживляет). Мрачно, щедро и грандиозно автор на первых шестистах страницах разворачивает перед читателем эпохальную картину жизни семьи сводных братьев Фреда и Барнума, накручивая и накручивая тайну за тайной, намекая, что вот еще один скелет в шкафу на подходе, создавая затягивание в книгу, полное погружение в события книги. Тайн много, и повествование таково, что, кажется, вот еще страничка – и клубок начнет разматываться, все встанет по местам, все раскроется. Но… увы. Последние сто страниц – это практически отсутствие действия, какая-то болезненная тишина в эфире книги, накал страстей полностью спадает, знаковые события прекращаются, герой держит паузу, держит долго, болезненно. И чем меньше остается страниц до конца, тем меньше надежды, что все будет объяснено, на все вопросы будет получен ответ…

Честно говоря, первые шестьсот-семьсот страниц (а всего около восьмисот) я прочитала почти на одном дыхании, прерываясь на еду и сон только, потому что книга держит цепко; это не то чтобы какой-то крутой экшн, но книга очень сильно психологически привязывает, мозг просто отказывается воспринимать какие-либо другие эмоциональные раздражители извне. Нечего и думать пытаться прервать эту книгу на прочтение другой, скорее всего не получится. Книга отпустит только после самой последней буковки, а меня «совсем» отпустит только когда я еще и напишу об этой книге, в противном случае после таких книг я на несколько дней эмоционально выпадаю из жизни, не могу ничего другого читать, смотреть, ни о чем думать. Так что для меня это очень сильная книга, и в финале она одержала надо мной победу, потому что ни одной своей тайны она мне не выдала, вопросов оставила больше, чем я даже могла себе представить. И вот где мне теперь узнать, чей сын Томас? Или были ли отношения у Фреда с Вивиан? Или что за роковое совпадение в жизни Веры, что и у мужчины с чердака, и у отца Барнума не было одного пальца на руке? А самое главное, почему Фред сказал после боксерского поединка, что это была победа, а не поражение?

Очень светлое пятно в этой длинной книге – три друга, «три мушкетера». Мне их троица напомнила атмосферу фильма «Голова в облаках». Педер понравился необыкновенно. Барнума было очень жаль, всю книгу. Он был как Малыш из «Карлсона»: у мамы был Арнольд Нильсен, у Пра – застывший во льдах жених, у Болетты – Телеграф и Северный полюс, у Фреда – его злость, а у кнопки, малыша, карлика, коротышки Барнума не было никого, только его одиночество, его отчаянная жажда, чтобы его любил старший брат. Что автор «подарил» Барнуму друга – я расцеловать Кристенсена готова. Но даже после Педера одиночество так и брело где-то рядом с Барнумом. А, может, Фред заразил его своим?

Чего мне очень не хватило в книге – это взгляда Фреда на все происходящее. Мне невозможно, до злых слез не хватило в этой книге части, где «заговорил» бы Фред. Возможно, его «монолог» бы сбил бы весь шик с книги, но мне ЛИЧНО очень нужно было «услышать» Фреда. Очень! Очень!!!

Книга – квинтэссенция сломанных судеб. Каждый герой – эмоциональный полуинвалид. Столько горя на страницах, но у героев нет слез, они несут свои разбитые жизни, не жалуясь, закусив губу, несут обреченно и до конца. Или норвежцы люди такие суровые, что суровее некуда? Менталитет такой?

Чтобы понять эту книгу, надо её перечитать, но я вряд ли решусь на этот подвиг. Для этого мне суровости не хватит.