Cuento de Navidad

Відомо: яким шляхом піде людина, до такого кінця
зрештою і прийде... Але якщо посеред шляху зійти
на інші дороги, тоді інший буде й кінець.

О, Диккенс! Какое волшебство задумал на Рождество! Сюжет захватил, динамика радовала, украинский перевод пленил и манил за собой, вызывая восторг и эмоциональное наслаждение!

Начнем с самой книги... Взятая из библиотеки, она показалась безумно красивой, с волшебными иллюстрациями, с отличного качества бумагой, страницами, пахнущими свежей типографской печатью (я одна люблю познавать книги и через обоняние?) и, конечно, покорила меня еще и своей неповторимой атмосферой, волшебными аллегориями, прекрасным языком! Даже в мелочах.... построением фраз, чудесными сравнениями, неповторимыми описаниями...!

Настроение Рождества... Оно витает в воздухе... И тут возникает персонаж Эбенезер Скрудж (вспомнился диснеевский мультфильм "Утиные истории" с почти тезкой Скруджем МакДаком). Он и вправду такой скряга и ворчун, коих и свет не видывал! Один единственный интерес - только деньги, богатство, нажива. Жадность, жесткость суждений, черствость души, отторжение всего позитивного и доброго - это все про него. Обидно было даже читать, насколько "испорченным жадностью" был Скрудж в начале книги.

Так и жил в темноте и одиночестве. Не любил никого и ни к кому не испытывал жалости и сострадания. А Рождество и подавно не вызывает в нем никаких праздничных, позитивных эмоций! Только раздражение...

Но жизнь преподносит ему урок. И он не остается к этому равнодушным. В этом ему помогает волшебство - таинственные духи - умершего компаньона Марли, духи Прошлого, Настоящего и Будущего Рождества.

Как чудесно наблюдать за изменениями в этом, на первый (и даже на второй) взгляд, полностью непробиваемом человеке! Прожив еще раз свое Прошлое, пережив сильные эмоции, он многое начинает понимать, вспоминать и переживать заново. Далее все закрепляется Настоящим. И последняя капля - Будущее - такое страшное, что ужаснее Эбенезер Скрудж и представить не может. И он меняется на глазах. Что же будет дальше с героем? Сможет ли он прочувствовать и прожить свою жизнь в другом русле? Радоваться мелочам, понять истинные ценности, вырастить в себе семена доброты и искренней душевности?

В книге очень много трогательных моментов, которые Диккенс так любит создавать и преподносить нам во всей красе. На самом деле книга ни о волшебстве, а о реальности жизни. О том, как человек может все изменить сам. И себя и свою жизнь, соответственно. Причем, как в лучшую, так и в худшую сторону. Все ведь зависит от нас! Мы - властелины своего будущего!

Спасибо автору за глубину и одновременно простоту своей "Рождественской песни..." И, концовка чудесна! Рождество вступает в свои права!

Красиво и притягательно написанная сказка. Описания рождества и чудес этого времени года. Читала с огромным удовольствием.
Хотелось бы проникнуться всем настроением, но я не верю главному герою. А смог бы Скрудж переоценить свою жизнь, если бы все то же самое ему показывали не потусторонние силы, а обыкновенные люди? Вряд ли. Такие закостеневшие люди способны изменить свое мнение только под действием шока. А все, что ему показали, он уже видел из года в год. Просто ему было наплевать.
Поэтому меня продолжают меня терзать мысли, что под всем превращением Скруджа в доброго и щедрого человека лежит только страх опять же за себя любимого.

Словеса чудес, чудеса словес
А.Градский

Кривить душой Диккенсу здесь не приходилось: он сам принадлежал к числу восторженнейших поклонников этого зимнего праздника, во время которого домашний камелёк, дорогие лица, праздничные блюда и вкусные напитки создавали какую-то идиллию среди снегов и ветров беспощадной зимы.
из википедии

Свою «Рождественскую песнь» Чарльз Диккенс написал потому, что ему надо было срочно отдать долг, но при жизни писателя это произведение не принесло ему особой радости. Заплатили меньше, чем обещали, потом в Англии и Америке появились пиратские копии книги, также не добавившие писателю богатства.
газета Труд

Богатства не добавило, так почему бы не уподобиться своему герою в самом конце, и радоваться, что совершил добро, написал чудный святочный рассказ, который читают и любят, наверное потому, что хочется верить в сказку, при том, что никто не верит, что человек может измениться вдруг. Наивное, милое, чудо, написанное с чувством юмора и замечательным языком, продолжающее вдохновлять режиссеров и мультипликаторов.

Я абсолютно не понимаю, в чем дело. Честно говоря, я даже растеряна.
Почему растеряна? Давайте взглянем на ситуацию внимательно.
Ну, все знают, кто такой Скрудж и насколько он славится своей скупостью и черствым сердцем.
Все знают, что "Рождественская песнь в прозе" - это рождественская сказка с призраками.
Все знают, что происходит с дядюшкой Скруджем под конец.
И все знают, что на самом-то деле, вне сказок, такие сухари не меняются, ни за что, и верить в подобную метаморфозу - по-просту глупо, особенно когда тебе девятнадцать, а не девять.
И что мы имеем в итоге? Что-то странное. Я, например, рыдала добрую половину всей повести, натурально лила слезы так, что строчки расплывались. И всякие дурацкие мысли, что никогда такой Скрудж не изменится, даже и не думали лезть в голову.

Если о самой "Песни", то, конечно, читать ее надо в Рождество или под Новый год, это абсолютно точно, и так я и сделаю в будущем. Потому что рождественской атмосферы там так много, что меня накрыло ей даже среди душного летнего зноя при свете солнца. Причем Рождество вроде совершенно чужое, с чужими традициями и типично диккенсовскими ехидными шуточками, разбросанными по тексту, но при этом ощущение праздника получается совершенно всеобщего, вне зависимости от того, где ты живешь и как отмечаешь праздник. И чувствуешь, как постепенно отскребается какая-то копоть с души.
А что касается текста и прочего, что обычно мы оцениваем в книгах, тут, во-первых, оценке поддается очень плохо, а во-вторых можно просто сказать, что тут все - абсолютный Диккенс, и слог, и атмосфера, и герои, и этого будет достаточно.

Флешмоб 2013. 1/14.
Наверное,эту историю я знаю чуть ли не с детства. Скряга Скрудж, Святочный Дух Прошлых Лет,Дух Нынешних Святок и конечно, Дух Будущих Святок. Мы давно знакомы. Я видела не один фильм, а вот до книги добралась только сейчас.
Жизнь Скруджа всегда вызывала отвращение. И 10 лет назад, и 5, и сейчас. Всегда удивляло, что Эбинейзер не желал впустить в свое сердце хоть немного волшебства,которое приносит Рождество. И как только он друга то нашел себе? Ну хотя, я сильно сомневаюсь, что Марли от него сильно отличался.

• Ты в цепях? - пролепетал Скрудж, дрожа. - Скажи мне - почему?
• Я ношу цепь, которую сам сковал себе при жизни, - отвечал призрак. -

В детстве эта история наводила на меня ужас. Сейчас это больше похоже на "наставление на путь истинный". Я всегда представляла, что если буду жить как Скрудж и Марли, буду веками бродить в цепях по свету. Но больше всего я боялась вот этого момента:

Вот, что больше всего пугает. Даже нет, больше пугает то, что он осознал,что его смерть принесла радость людям. Никто не проронил ни слезинки. Каждый раз я невольно вздрагиваю, представляя,как Дух Будущих Святок указывает мне на мою же могилу, на которой никогда не было и не будет цветов. Могилу,на которую никто не ходит, о которой все забыли. Всегда боялась, что закончу так. Я частенько задумываюсь, что будет "потом". И вот такого исхода я боюсь.
Скрудж заставляет меня быть лучше каждый год.

Думаю, многие знакомы с сюжетом этой классической повести Диккенса, о том как скрягу Скруджа за одну рождественскую ночь посетили 4 призрака: дух его умершего компаньона и три духа рождества. После ночного путешествия вместе с бестелесными гостями по своему прошлому, настоящему и будущему, Скрудж преображается в лучшего человека.

Во-первых, наконец-то после пары брошенных на середине романов Диккенса я дочитала его произведение до конца. А во-вторых, я ещё раз убедилась в том, что чтение первоисточника после просмотра экранизация совсем не проблема. Особенно когда дело касается классики.

«Рождественская песнь» отлично скрасит пару часов в праздничные дни. Здесь хватает и юмора, и печальных моментов, связанных с детством самого Скруджа (кто бы сомневался, откуда все проблемы) или с маленьким сыном клерка, работающего на Скруджа.

Социальная повестка в повести проявляется очень ярко. Вопрос бедности населения занимал самого Диккенса, потому без упоминаний нищих, работных домов и недоедающих детей не обошлось.

Да, в повести не обошлось без некоторого назидания, что я не люблю в книгах. Здесь не хватает полутонов. Сначала герой был ужасный, потому что копил деньги и ни с кем не общался, а потом он прозрел и стал первым в городе добряком. Конечно, не стоит рассматривать содержание повести настолько буквально, ведь основной её посыл - не ужесточать своё сердце, считывается прекрасно.

Нырять в сентиментальность, юмор и готическую притягательность святочного рассказа Чарльза Джона Хаффема Диккенса можно бесконечно. Жизнеутверждающий оптимизм (не без самоиронии) этой истории поддерживает в любой сезон.

А тут к тому же подвернулась возможность пополнить коллекцию нечитанным ранее переводом С.М. Долгова, сделанным еще в конце XIX века. Он позволяет прочувствовать стилистическую старомодность Диккенса, от чего беседа повествователя с читателем становится более интимной и игровой. Среди героев появляется Тимоша, а бывшего партнера Скруджа зовут, конечно же, Яков. Но Долгов не сильно русифицировал английские реалии, оставив праздничное, обильное, красочное словопролитие из рождественского Лондона.

В самой же повести не устаешь удивляться смелости Диккенса, воспользовавшегося языческими образами для утверждения большой христианской истины. В явлении Якова Марлея чувствуется пародия на готику, увлечение спиритизмом, но в той же степени силен притчевый образ цепи, составленной из земных вещей, удерживающих дух на земле. Рождественские же духи вышли прямиком из античной мифологии. И только третий дух ближе к средневековым аллегориям. Диккенс не стесняет себя в красках, с неистовством сурового реалиста сочиняя фантастические картины. Творческая радость, свобода от рациональных оков, преодоление пространства и времени физически ощущается и захватывает в водоворот эмоций вместе со Скруджем. Радость жизни, вакхическое буйство веселья так редко встречается в суровой вселенной Диккенса. А потому преувеличенное благодушие, щедрость и крепость семейных уз хочется воспринимать с полной верой.

Да и сам Скрудж не воплощение притчевой скупости. Его среда заела, сломала в цветущем возрасте. Ему и первого духа было достаточно, чтобы переменить себя. В какой-то момент даже хочется воскликнуть «Довольно!», защитить раскаявшегося старика. Но по закону сказки писатель доводит его до макабрической черты, до предполагаемого возмездия. И не так страшна сама смерть, сколько память о человеке. И здесь Диккенс выбрал самые насыщенные краски, изображая хищных бедняков в лавке скупщиков, будто адовых бесов.

Все эти сентиментальные приемчики с изгоем в мрачной холодной школе, потерянной первой любовью, умирающим мальчиком-калекой призваны выжать слезу из чувствительного читателя. Так оно и происходит, но состояние чуть большее, чем сочувствие. Диккенс в бешеном отрицании и принятии праздника Рождества главным героем заложил на два столетия целую традицию в поп-культуре. Праздник Рождества вне христианской культуры стал спутником трагедий, надежд, обретений, средством для манипуляций в публике. Может, всему виной именно хитрая фантазия, открывшая этот ящик Пандоры.

Игорь Олейников взял из рассказа две тональности. В его иллюстрациях стильные голубоватые и серые сцены ночного Лондона сменяются насыщенными золотом, уютными домашними сюжетами. Холод и мрак против животворного света. Художник тонко чувствует и передает писательские оттенки волшебства, человеческой характерности, иронии над «страшными» явлениями потустороннего мира. В этих работах много интерьеров, узких улиц и взлетающих вверх узких стен, давящих романтично-мрачных сводов. В изображении духов подмечены диккенсовские намеки на римскую античность в классической традиции. И все припорошено подробнейшим снегом, как чудесной пылью, раздвигающей границы пространства. Взгляд зрителя постоянно в движении в разных направлениях. Чаще всего мы смотрим снизу на длинные фигуры, как дети, безмолвно подмечающие динамичную взрослую жизнь. Олейников смело кадрирует, не позволяя ухватить всю сцену целиком, как миг, вспышку, фрагмент фантастического видения. Но вполне достаточного, чтобы насытиться эмоцией.

Иногда рождаются писатели, способные наколдовать своим бессмертным творчеством настоящую волшебную историю. Чарльз Диккенс - один из ярких представителей сей замечательной категории авторов. Его книги занимают особое место не только в моей памяти, но еще и в сердце. Ведь как бы погода или обстоятельства не пытались уничтожить дух праздника, его "Рождественская песнь" все равно храбро сражалась на стороне Рождества и выходила неизменной победительницей!
Можно бесконечно долго говорить о стиле и тех ощущениях, которые вызывает рассказ о Скрудже и его приключениях, но все эти хвалебные речи все равно не смогут передать того волшебного тепла и загадочности, которыми так и веет от каждой страницы, каждого слова и звука.
В этот раз я решила не читать, а слушать и могу сказать, что это было еще более удивительное путешествие, чем в прошлый раз.
Образы призраков и каждого живого персонажа выплывали из глубин памяти и вновь раскрывали свои секреты, делясь радостями и горестями, вновь и вновь побуждая переживать за них и вместе с ними, чтобы в конце еще раз искренне порадоваться за всех и каждого.
Я так люблю эту историю не только за то, что она прекрасная и светлая, но еще и за то, что в ней нет места отвратительной жесткой морали. Главный герой прожил свою жизнь так как мог, он делал выводы, менял траектории и совершал ошибки, но в конце ему не указали на дверь в ад и не начали тыкать вилами в спину. Призраки лишь дали возможность все проанализировать и сделать собственный выбор.
Особенно любимы мной в этой книге мистические эпизоды и теплые фрагменты празднования, включавшие моменты из жизни племянника главного героя, действительно веселого и на редкость замечательного персонажа.
Книга не лишена иронии, юмора и возможности углядеть что-то скрытое от беглого взгляда. Думаю, "Рождественская песнь в прозе" - это именно тот редкий случай, в котором можно не задумываться о возможности потерять интерес или запомнить все события до такой степени, что книгу даже не захочется вспоминать и перечитывать. Эта история ненавязчива и красива, с ней можно встречаться как со старой приятельницей раз в несколько лет и приветливо улыбаться, проведя вместе несколько приятных часов, сидя в кресле у камина с чашечкой чего-то столь же теплого и праздничного, как сама песнь.