Собрание сочинений в 4 томах. Том 3. Дар. Отчаяние

У меня не получится написать рецензию не хуже уже имеющихся.
У меня не получится написать рецензию, не вызывающую стыда на фоне самой книги.
У меня не получится написать рецензию даже на книгу-вкладыш о Чернышевском.
У меня не получится запомнить в этой книге всё, что хочется запомнить
(потому что у меня не получится запомнить книгу целиком)
У меня не получится упрекать Набокова в высокомерии.
У меня не получится извиниться за то, что не прочитал "Дар" четырьмя годами ранее.

Тем не менее, у меня получилось это прочитать.
И то хорошо.

Небольшой, уютный, комфортабельный роман, как блестящий автомобиль либо новый чемодан, сладковато пахнущий кожей. Яркий, гладкий, округлый. В этом творении Набокова как всегда притягательна не только внутренняя атмосфера, но и внешняя оболочка, форма подачи, выпуклость написанного вовне: и к снисходительному партеру венценосных критиков, и к благодарной, шуршащей страницами галерке. А сюжет течет, переливается всеми оттенками набоковского слога и мастерства. И как же все это вкусно. И отчаянно. Отчаяние обязательно прорвется из записок Германа, обдаст своей оглушающей волной. И это, пожалуй, единственный недостаток романа. Или его главное достоинство.

Владимир Набоков в очередной раз рисует образ отрицательного персонажа, мещански обыденного, гладко причесанного, франтоватого, самоуверенного, но обязательно с червоточинкой и гнильцой. Это Герман, что подвержен жажде денег и так удачно подвернувшейся теме двойничества. Ведь бывают же в этом несовершенном мире двойники? Или индивидуальность превыше всего? Решать той серой массе людишек, что так презирал господин Герман. Он же играет со своим будущим читателем, заигрывает в своей кажущейся откровенности, сыпет символами, отсылками к Федору Михайловичу, крутит, крутит, загадывает. Талантливое лицедейство. Умелая игра в детектив. И вновь немецкий материал, вновь фоном немецкая тематика с тонкими, слегка сентиментальными, но все же ироничными приветами к «другим берегам», где давно уж нет той прежней русскости, ведь обитель охвачена новым «обновляющим» красным пожаром.

Сей роман увлекателен, с неподражаемой начинкой, хоть и слегка отталкивающей. И главный герой особенно привлекает внимание тем, что господин Набоков однажды сравнил его с самим Гумбертом Гумбертом. «Оба они душевнобольные негодяи, и однако, есть в раю зеленая аллейка, по которой Гумберту позволено один раз в году гулять на закате; но никогда ад не отпустит Германа ни под какой залог». Да, Герману такой аллейки не предоставлено. Лишь тропинка в зарослях его литературного творения, повести о присвоении чужой жизни. Пусть хотя бы там Герман иногда прогуливается, а отчаяние будет одолевать его вновь и вновь.

И снова Набоков удивляет профессионализмом написания психологической составляющей своих главных героев, пусть их у него и немного, но как они расписаны, раскрыты, как вывернут на всеобщие обозрение их внутренний мир! Нет, писать так - это искусство, сплетать все так искусно и красиво, скользить к отчаянному концу. Еще один сильно написанный роман сего автора, который нельзя пропустить.

О, да, в книге есть самое большое отчаяние главного героя, Германа Карловича - это прежде всего его отчаянное пресыщение жизнью. Ему кажется, что он свернул по жизни не туда, попал в некую клетку, он наполнен пресыщением жизни. Еще бы - все ведь складывалось у него просто-обыденно, удачливо: неплохая работа, глуповатая, но любящая его жена, новый авто. В начале, была некая леность, а само отчаяние скрыто за праздными размышлениями о жизни, за разными потугами что-то изменит в себе, но привычка нормально жить и мыслить его останавливала. Именно это уже проглядывает, когда Герман встречи нищего Феликса. Он в первый раз после разговора с ним не уходит, а возвращается чуть позже - уже тогда, отчаяние вырваться из своего теплого болотца буржуазной жизни начало по-немного давить на него. Возможно, что это отчаяние исказило его восприятие и Феликс вдруг предстал его близнецом, хотя на самом деле он был не похож на Германа, от слова "совсем".

Отчаяние сплетается с безумием, а тут уж и предлог нашелся - финансовый крах, поэтому самое время разыграть криминальную драму, вполне объяснимую с точки зрения простого обывателя, но для Германа это прежде всего уничтожения своей копии, себя старого, дабы остался он обновленный, с судьбой, как чистый лист бумаги. Возможность получить второй шанс и заново все начать - это движет Германом, а не желание получить страховку. Сия идея уже зарождается в нем, когда он встречает бродягу в первый раз, возможно, что он бы все реализовал бы сразу, если бы у него было больше духа и времени.

Этот внутренний вопль "Я прожил чужую жизнь!" - он несет главного героя в сторону кривой дорожки, ведь соблазн исправить все легко, просто и за счет чужой жизни оказался непреодолимым.

Но вот в чем беда - реальность не поддается изменению, в отличии от сознания Германа, ее нельзя скорректировать по своему желанию полностью, поэтому преступление выплывает наружу, тайное становится явным и приводит к своим законным последствиям.

Эта книга описание своего маленького безумия, когда пытаешься изменить жизнь за счет чужого существования.

Нельзя читать такие книги по играм, в спешке. Я много раз себе это говорила, но дара убеждения у меня нет. Поэтому "Дар" я не прочитала. Я его прослушала.

Слушать Набокова это как смотреть балет по Чехову. Я видела два. Один - гениальный, за комментарии к другому, мне кажется, меня муж замуж взял (решил, что опередят иные, сожгут ненароком, жалко будет). Так вот даже гениальный балет к Чехову имел отношение весьма космическое. А Набокова нужно читать. Нет. Перечитывать. Несколько раз одно и то же место, чтобы оно добралось от спинного мозга к головному, от интуиции к осознанию.

Чтец, надо сказать, мне попался замечательный. Евгений Терновский. Так что аудиокнигу в его исполнении я поставлю в один ряд с балетом Киллиана по "Трём сёстрам". Но "Дар" открою еще раз, настоящий, бумажный, медленный, без дамоклова меча игровых сроков.

И снова окунусь в эту совершенно потрясающую историю чужого-своего-автобиографичного-персонажнеавтор дара. Литературного? В том числе. Но, прежде всего, это дар видеть и воспринимать. И передавать ощущение увиденного читателю. Сколько образов, сценок, сиюминутных впечатлений, внутривенных прозрений, надуманных и передуманных мыслей, удивительно тонких наблюдений собрано в этой книге! Недавно видела картинку с хамскими высказываниями Бунина о своих современниках, что-то он там ляпнул про словоблудие Набокова. О, как он жалок и как прав))) Набоков далёк от краткости (что не мешает точности) и возбуждает невероятно своими описаниями, играми, каламбурами. Иногда мне кажется, что у него блудят даже буквы. Хотя почему кажется. Анаграммы автора известны всем, кто увлечён его творчеством.

Кстати, увлечение не значит абсолютное принятие всего им написанного. "Лолиту" не люблю и вряд ли перечитаю, чтобы сделать переоценку. "Бледный огонь" скучен, не могу дочитать никак. А еще стихи... Поэт-Набоков кажется мне вполне себе средним поэтом. И первую часть "Дара" я воспринимала как автобиографию. Когда фантазия героя вела его закоулками чувств, которые вылились в стихи, мне казалось, вот оно, то, что мешает поэту Н.:

Не хватает Набокову размера, чтобы впихнуть всё, что он видит и знает. Его мощь - как раз в развёрнутом словоблудии. Не надо рифм, пусть будет голая суть в финтифлюшках роскошного языка.

Внезапно история поэта сменяется жизнеописанием его отца. И кажется, что в этом реализме воспоминаний побеждён не особо умелый поэт и найден правильный тон, правильный коридор для раскрытия дара.

Но в середине книги происходит совсем уж невероятное. Текст срывается с цепи и вдруг рассказывает о Чернышевском. Персонаж пишет книгу о реальном человеке, мы читаем книгу персонажа о реальном человеке, которого персонаж в своем воображение делает персонажем. А потом автор (который Набоков) проводит еще и полномасштабный литературный анализ книги своего персонажа. И кто кому Гоголь я уже не знаю. Но что метафизический Чернышевский завораживает, что жёсткий разбор полётов восхищает в этой пляске ёрничества и самоиронии - факт.

И завершающая пятая глава медленно возвращает нас к пониманию, что это всего лишь роман, всего лишь герой романа. Он прошел свой путь, у него украли все фантики и обёртки, он чист и готов нести свой дар миру. Будем считать, что мы поверили и не узнали его.

«Дар» без Дара

Начинается роман стихами. Очень плохими стихами, внешне замаскированными под душевные переживания-воспоминания эмигранта. «Так автор намекает нам на бесталанность и дурной вкус героя, скоро начнет его потихоньку раскрывать», - воодушевилась я, с увлечением следуя дальше от строчки к строчке. Но чем дальше, тем больше подступал сквозняком какой-то душок и осознание, что герой-то, пошлый эстет, этот вяло-ушлый двуличный господин с омерзительным сочетанием в фамилии Годунов-Чердынцев и есть у Набокова носитель «Дара».
Что ж. Привычка дочитывать книги, чтобы составить о ней мнение и спокойно захлопнуть за ней дверь побудили следовать дальше. До этого зашла в интернет и узнала, что меня ждет некая «четвертая глава», где автор набрасывается на Чернышевского. «Ну а почему бы немного не покритиковать Чернышевского», - всё еще добродушно решила я, не поверив пристрастным и юным. И вот она, четвертая глава. И единственная мысль на протяжении ее, которую пришлось читать, морщась, словно тот «душок» прорвало и хлынул поток грязи – единственной мыслью было «и этот роман, этот "Дар" напечатали?»

Набоков, пожалуй, создан для людей с плохим вкусом. Именно для тех, кто читая тонны макулатуры – журналы, криминальное чтиво, вдруг раз в год решится взяться за «классику». И у Набокова такой человек найдет всё, что по неопытности или по душевной неразвитости посчитает классикой. Раскрыв книгу, он будет робеть перед умными измышлениями, такими изящными продуманными предложениями, которые как заводная кукла из шкатулки играют коротенькую роль и тут же ловко складываются с помощью невидимого механизма. "Как же талантлив тот, кто этот механизм выдумал"? – решит человек.

Присмотритесь, этот накрахмаленный господин в отливающем софитами цилиндре, глядящий прямо в глаза и проговаривающий все эти фразы – стоит в центре большого цирка. Он – фокусник, а эта тросточка, этот смокинг – просто реквизит. Высказав вам всё, он удалится за сцену, где с отвращением стащит и парик, и цилиндр, снимет грим и двинется в кабак, пиная под живот собак и сплевывая шелуху на тротуар – потому что в темноте не видно.

Стиль Набокова можно либо любить, либо, полностью не воспринимать и не понимать, третьего, увы, не дано. Он категоричен и ярок, в своем творчестве, даже беря избитые темы, он превращает их в нечто двусмысленное, вгоняя их в прекрасную форму, играя со словами по тексту и показывая свой взгляд на вещи, исполненный некой иронии.

В этой книге, он снова поднимает тему эмиграции. Русские эмигранты в Германии - это его основные герои, в данном романе, они меланхолично вспоминают свою старую и счастливую жизнь, пребывают в серой реальности, в Берлине - ютятся на съемных квартирах, оголтело творят, создавая, как они считают литературные "шедевры" и "поразительные работы" в искусстве! А что еще им остается делать? Они создают свою, новую иллюзию, так как старую у них отобрали.

Среди, вот таких вот людей, и живет Федор Констан­тинович Годунов-Чердынцев. Да и сам он такой. Сын известного энтомолога, из богатой, аристократической семьи, он выдернут из привычного, сытого течения жизни. Теперь он перебивается заработками в Германии, в основном переводом, да пытается снискать славу поэта. Ему даже удается опубликовать сборник стихов, о своем детстве.

Он входит в литературный кружок местной интеллигенции, там, практически, все эмигранты из России, но он в основном тяготится этими людьми, восхищаясь только поэтом Кончеевым, к которому и подойти боится. А еще, он чувствует в себе особый Дар, который заставляет его мозг лихорадочно работать, создавая более прекрасную прозу, чем поэзию.

Здесь, более полно, раскрываются именно, что второстепенные персонажи. Набоков красочно описывает их предыстории - у каждого своя драма, своя судьба. Выловил и поместил среди строк, он и свой любимый прием - использование любовного треугольника в круге. Она нам показывает совсем его удивительную форму - где есть и однополая, греховная любовь (по тем временам) и страсть мужчины к женщине, и безответная любовь девушки. Эта гремучая смесь приводит к трагическому исходу. Но, это только один из эпизодов, в который погружается главный герой, хоть эпизод и насыщенный, скандальный, но для Федора не главный, для него основное - это найти свою музу и получить изрядную порцию вдохновения.

Грубо говоря, роман этот о становлении талантливого автора, который показывает разные его ипостаси. Данная книга прекрасно написана - текст красив по структуре и чуток по содержанию. Рекомендую прочесть.

Не знаю чего ожидала от книги, видимо, чудо.
Хотя, если говорить честно, была уверена что не понравится.

С первых минут прослушивания, мои глаза закатывались всё больше и больше.
Восхваление себя на каждом шагу..
Хорошо что слушаю аудио версию, хорошо что всего лишь шесть часов.

Начнем с того, как автор описывает жену главного героя.
Глупая, посредственная, не красавица.
У меня вопрос?
При чем он уже задавался Моэму, теперь видимо очередь Набокова.
Почему у них все пары такие однотипные?
Почему всегда женщина глупая, страшненькая, наивная, меркантильная, а мужчина гений?
И тут даже дело не в поле гг, если было бы наоборот, у меня был бы тот же вопрос.

Весь сюжет не о чем, ну серьезно, книга, которую слушаешь и она сразу же забывается.
Настолько всё посредственно, что было даже как то неловко.
А ведь эту историю называют одной из лучших у автора.

И снова за стиль Набокова, меня лично выворачивает от этих словесных выкрутасов, ничего красивого не вижу.
Понимаю, что многие любят автора и со мной не согласны, надеюсь что ничьи чувства не были затронуты, все мы знаем, сколько людей столько мнений, каждый имеет право любить или не любить кого то.
По всей вероятности, к Набокову больше не вернусь, нужно признать что автор не мой и перестать пытаться найти у него "свою" книгу.

Бред бредейший. Что я только что прочёл?
Не моя картина сия, чтобы в душу улеглась. Чувствую себя каким-то мужланом, эдакой деревенщиной, что стоит столбом у творенья экспрессионизма и не видит и толики того, что восхищает толпу по бокам.
Я уже читала как-то "Камера обскура" у Набокова и была заворожена его расчудесной манерой соединять слова, как бы фабула не была мне неприятна. Вот и сейчас я посчитала, что содержание если и будет никудышным, так это не страшно, ведь читать всё равно будет вкусно. Однако, что-то я не прельстилась на этот раз дарованием автора. Как в озвучке Герасимова, так и при самостоятельном прочтении. Слишком полубредовый нарратив. Герман не воспринимается никак иначе как самый обыкновенный шизофреник. В своём бреду он тараторит, путаясь в своих же словах, поминутно упоминая, какой он распрекрасный лжец с самого детинства. Периодически он ломает четвёртую сцену, обращаясь непосредственно к читателю (единственный момент, позабавивший меня, где он начал говорить, что кое-кого надул сейчас и попросил поглядеть меня в зеркало, после чего стал смеяться и не зло улюлюкать).
Так в чём суть? Герману померещилось, что Феликс - точная его копия. На этом можно и не продолжать, так как убийство уже есть бессмысленно. Я не понимаю, когда говорят, будто бы весь его гениальный план обрушился только из-за палки с именем настоящего хозяина трупа. В чём гениальность? Какой он художник/мастер/творец? Он шизофреник! Больной на голову человек! Как можно восхищаться убийцей и возносить его на пьедестал? Нынче стало модно величать болезнь, садить её по правую руку от таланта. Фу!
Всё повествование ГГ очень напоминал мне одного моего бывшего знакомого: та же вечная сосредоточенность на себе, страдания и драмы из воздуха и куча скрытой лжи в тех трагических ситуациях, коими он любил обплетать чужой мозг, абы стрясти для себя чужих чувств и набраться какой-либо выгоды, вынудить человека к нужным ему действиям. Я питаю искреннюю ненависть к тому субъекту и может это одна из основных причин, отчего роман Набокова здорово оттолкнул меня от себя и не нашёл отклика в душе.
Ну а ещё я слыхала, будто бы Владимир написал этот роман в качестве ответочки-предупреждения своим врагам. В таком случае я не понимаю какое мы вообще имеем право судить его. То же самое, что сидеть писать рецензию на чужое письмо кому-то. Ну бред же?
Язык не впечатлил, фабула мутная и словно бы не структурированная, как пакет с кучей игрушек. Трагедией героя не проникаешься, его талантом и мастерством тоже. Не таких психов мы любим. Герман жалок.

Вот и появился еще один любимый автор в моем списке. Я вряд ли смогу написать что либо толковое по поводу книги. Хотя бы потому что понятно далеко не все, для этого еще много литературы нужно прочитать и перечитать. А вот слишком серьезно к этой книге относиться нельзя. Я ни в коем случае, не намекаю на то что книга легкая, отнюдь, но вот то как мастерски ловко, циннично и игриво ведется повествование в "Отчаяние" заставило меня, читателя сидеть с глуповатой улыбкой до ушей всю вторую половину текста.
Сюжет детективен, но жанр лично мне сложно определить, импонирует книга тем, что она непредсказуема (в отличае от многих детективов) некоторые повороты сюжета очень удивляют. Чем чем, а банальностью Набоков не грешит, поэтому и хочется прочитать у него все и сразу). Прекрасный слог, от чтения получаешь двойное удовольствие.
Герман, главный герой случайно натыкается на бродягу Феликса и понимает, что они просто как две капли воды похожи друг на друга. В этот момент демоны Германа берут верх и в голове зарождается коварный план....
В книге чувствуется как Набоков бросает вызов Достоевскому. Говорить об их сложных "взаимоотношениях" особо не буду, просто отмечу, что не смотря на свою неприязнь к Достоевскому, Набоков считал его "Двойника" лучшим произведением автора, тогда может это и не вызов, может это дань?
Книга о писателе, художнике, творце. Что же это сумасшествие, вымысел, реальность, а может просто сон? Не стоит забывать, что это всего навсего книга)