Собрание сочинений в двенадцати томах. Том 10. Подросток (ч. 2 и 3)

Роман в форме записок, искренней исповеди Аркадия Долгорукого, 20-летнего юноши, не вполне подростка, по современным меркам. Рассказ ведется от первого лица, т. е. события мы увидим глазами главного героя. Выросший без матери, в чужих людях, он очень раним, не уверен в себе, болезненно самолюбив. «Подросток» наивен, часто неловок, неуклюж в поступках и высказываниях, излишне экзальтирован, но сколько же в нем чистосердечия! Здесь всё так юно, свежо, чисто, в общем, молодо-зелено.

Достоевский по-своему интерпретирует известный в литературе с античных времён (от «Одиссеи» до джойсовского «Улисса», а по сути – и дальше) сюжет о поисках сыном отца. «Подросток» ищет в отце идеал, друга, мучительно переживает «неидеальность» Версилова, его порой недостойные поступки. Отношение его к Версилову – отцу, которого ему так не хватало в детстве, – колеблется в широком диапазоне: от ненависти и раздражения – к безусловному восхищению и идеализации. Тут впору то ли обжигать Версилова презрением, то ли на шею ему бросаться. И грань между первым и вторым часто так зыбка, что Аркадий переходит ее, сам не замечая. Любопытная деталь: речь Версилова навязчиво характеризуется Аркадием словом «промямлил». То есть в нем нет строгости, взыскательности отца, наставляющего сына на путь истинный. Аркадию очень хочется, чтобы отец показал ему эту самую истинную дорогу: «я бы догадался и тотчас вскочил на правый путь».

Но Версилов, человек умный, неординарный, сам не может найти этот «правый путь». Это, как часто в романах Достоевского, расколотое сознание. И символом его раздвоенности станет в прямом смысле расколотый им надвое образ, завещанный ему Макаром Долгоруким. Вот ведь характер: душа тянется к высокому, но и ударить с размаху о стенку икону он тоже в состоянии. «Широк человек…»

Впрочем, тут многие характеры раскрываются в свете подобной раздвоенности. Так, Ахмакова и любит, и боится и ненавидит одновременно; лицо Лидии на портрете – «задумчивое и в то же время до странности лишённое мысли». Роман полон двойников: Аркадий и Версилов любят одну женщину, чувствуют своё сходство друг с другом; Ахмакова твердит о своем внутреннем родстве с Версиловым. Похоже, двойничество – любимый приём автора. Единственные цельные характеры – Макар Долгорукий да Софья Андреевна.

Это и роман воспитания, хотя события в нем и предельно сгущены. Но ведь не случайно Аркадий отмечает в конце, что «перевоспитал себя самого, именно процессом припоминания и записывания». Он переживает, так сказать, событие-потрясение, которое меняет его взгляды на мир и людей (особенно это заметно в отношении Татьяны Павловны). Аркадий, в соответствии с канонами жанра, взрослеет, делая нравственный выбор. Он, член «случайного семейства» - отражения всеобщего беспорядка и хаоса, - стремится к порядку и душевной гармонии.

Меня до слёз растрогала сцена посещения маленького Аркадия матерью в пансионе Тушара. Мальчик устыдился ее простого вида, бедного платья, грубых рабочих рук, неграмотности, стал высокомерно и горделиво демонстрировать свои тетрадки. А она, вынужденная жить вдали от сына, плачет над ним, спешно крестит, отдаёт свои последние двугривенные в узелке клетчатого платочка… Воспоминание о ее жарких молитвах защитит «подростка» от грязи, воплощением которой явится циничный Ламберт.

Единственное, что напрягает в романе, – это всеобщая экзальтация. И добро бы ещё горячился 20-летний юнец, но ведь и Версилов, и Ахмакова, и Анна Андреевна, и князь Серёжа чуть ли не постоянно в исступлении, припадке, на грани истерики, всё как-то чрезмерно, в горячке, в жару, в лихорадке, в ознобе. Впрочем, и в других романах Достоевского это нередко. Но всё равно Достоевского люблю, периодически читаю - перечитываю и не устаю удивляться глубине его мыслей и вере в человека.

Впервые я прочитала эту книгу слишком рано. В основном следила за сюжетом, это было наивное «подростковое» чтение. А вот сейчас… Прежде всего, возникало странное ощущение, что я слышу Холдена Колфилда, почему-то жившего в России полтораста лет назад.

Это - Аркадий Долгорукий.

А это - Холден Колфилд.

В первую очередь эта книга - рассказ о том, как «трудно быть молодым», не важно, где и когда живет этот молодой человек

Все проблемы подростка налицо – досада и обида на этот мир, так враждебно относящийся к тебе. Все вокруг тебя задевает и царапает, сам еще не умеешь определить, что именно, и на всякий случай выпускаешь иголки. Как задевает тебя твое незаконное происхождение, и вот уже надо и не надо, ты всем готов рассказать, что ты никакой не князь Долгорукий, а незаконный сын своего барина Версилова. Унижение паче гордости? Ох, не знаю… Он наивен и подозрителен, доверчив и недоверчив одновременно. Он ищет надежную опору, но не умеет увидеть ее в окружающих. Он скор на поверхностные оценки, потому так сильно переживает свои разочарования.

Аркадий с удовольствием рассуждает о женщинах, хотя все знакомство с ними исключительно теоретическое
Готов прицепиться к какой-то мелочи и долго и нудно рассуждать на эту тему, будь то длинный шлейф у платья или небрежное замечание в его адрес. Потому что взрослые очень любят поговорить на эту тему и он тоже.

На первый взгляд кажется, что Аркадий слишком много времени уделяет деньгам, заветная мечта – стать Ротшильдом. Откуда это? Да помилуйте, все оттуда же, из скудного небогатого детства, от ощущения собственной брошенности и ненужности, это же мечта не стать богатым, а показать им всем, что он может, еще как может.

А ведь он готов к любви, как восторженно он вспоминает редкие посещения Версилова, как искренне и преданно готов был любить его, но… он не нужен. Не нужен матери, не нужен фактическому отцу, да и формальному не нужен. Абсолютно достоверно описано состояние человека, который «один как в чистом поле в людном городе Москве», Санкт-Петербурге. Или в Нью-Йорке.

И как его бросает из крайности в крайность, от любви к презрению и назад. Волею случая у него, у мальчишки оказались два документа, могущие полностью изменить соотношение сил вокруг. Как ему нравится мысль о том, что он держит в руках чью-то судьбу. Но какой удар – Версилов не прячет документ, а отдает его своему сопернику, полностью отказываясь от почти выигранного процесса. И Аркадий готов ему руки целовать, он сражен чужим благородством. И снова пересматривает свои взгляды, снова принимает однозначные и категорические решения. Так и несет парня без руля и ветрил…

Если рассматривать роман именно как историю взросления, то роман современен как никогда.

Первое, что прямо захватило и порадовало - это язык! Такой красивый, такой живой, такой витиеватый... Такой пустослов >____<
Книга искусственно затянута по совершенно не понятной мне причине. Действие конечно идет вперед, но скорее даже не так, оно пробивается сквозь сугробы ненужных слов, излишних витиеватостей, нагромождений и самоповторений. Подросток, понятно, существо компульсивное и в языке это изящно передано, но как же утомляла меня книга! Ладно, представим, что все лишнее из книги вырезано (и ритуально сожжено) и перейдем к плюсам. Да, Подросток получился на славу, очень живой характер, идеи вполне присущие возрасту и все эти впечатления, эмоции - это богато было представлено. Как впрочем и другие встречающиеся характеры - тут таланта не отнять, живых персонажей сложно так хорошо написать. Собственно с плюсами все. Книга слишком зациклена на "идее подростковости", поэтому все персонажи какие-то бешеные неврастеники, злыдни и крайне не порядочные люди. Сюжет вообще для меня не интересный - вот все, за что я ругаю книги Золя, все оно здесь. Интриги, махинации, спекуляции, родители, которые бросают и не воспитывают своих детей, "наставники", которые учат только всему плохому. И вся книга какая-то не русская (да, я из лагеря Набокова, который считает, что Достоевский подражатель французских приключенческих романов). Такая каша в голове и зачем? К чему? Сюжет целиком и полностью мимо меня. Герои никак не меняются и не растут, Подросток все время говорит, что эти записки - это и есть урок и он его извлек. Но так ли это? Будущего мы не знаем, нам неведомо изменился ли герой? Думаю, что нет. И вся эта мешанина вообще не нашла во мне никакого отклика в душе или в эмоциях, для меня все здесь неестественно, гиперболизировано, чуждо.

Книга серии "через тернии к звездам" и "медленно, но верно...". Последний из непрочитанных мною романов Пятикнижия Достоевского оказался романом практически обо всем на свете, где во главе стола стоит такой непростой и жуткий в плане характера товарищ Аркадий, что сразу хочется или его вздернуть на реях, или же самой куда-нибудь спрятаться.

На мой взгляд, "Подросток" - одно из самых сложных произведений, написанных Достоевским, причем сложность возникает не только за счет структуры и стиля повествования, но и избранного пути развития сюжетных линий, которые оказываются то слишком близко друг к другу, то настолько далеки, что невозможно сложить картинку воедино. Это своеобразная энциклопедия того времени, где можно найти заметки о том, что творилось в умах в определенных слоях общества и что из этого легко может выйти. Далеко не "аааа, какая книга!", но безусловно заслуживает внимания как одна из граней творчества автора. Что будет, если немного усмирить Родиона Раскольникова, наделить его чертами Алексея Ивановича из "Игрока" и князя Мышкина из "Идиота", нагрузить его проблемами-делами и поменять направление развития его идеологии? Читайте "Подростка".

• Подай я вам милостыню, - сказала она вдруг твердо, - и вы отомстите мне за нее потом еще пуще, чем теперь грозите, потому что никогда не забудете, что стояли передо мною таким нищим...

Версилов со своим "двойником" так и остался для меня загадкой. С одной стороны это явный западник, поклонник всего европейского. А с другой - его метания по поводу русского дворянства, русской души, православия... Его страсть к Катерине Николаевне и молитвенное обожание Сони Долгорукой. Одна - обольстительница, другая - святая. Хотя в финале Аркадий уже уверенно говорит, с кем из них останется отец, на самом деле такой, как Версилов просто обречен на вечную неудовлетворенность, вечный выбор.

По правде говоря, почти каждый герой ассоциировался у меня с героями других романов. Соня Долгорукая - та же Сонечка Мармеладова, вечный всепрощающий ангел. Князь Сережа Сокольский - Алеша из "Униженных и оскорбленных, глуповатый, безвольный аристократ, потомок вырождающегося дворянского рода. Лиза Долгорукая - напомнила и Дуню Раскольникову и Катерину Ивановну: страстная, жертвенная, пылкая, решительная. Вообще, постоянное столкновение характеров, немотивированные ссоры и ненависти, страстные, почти яростные примирения здесь достигают апогея. И все все время эмоциональные подъемы и спады, за душераздирающими сценами - долгие философские размышления...

Если прописать только фабулу романа, получится запутанный, даже забавный водевиль. Сватовства, интриги, обманы, подлоги, письма и записки - герои только и делают, что шпионят, подслушивают, сплетничают. Наверное, это неотвязная черта так называемого высшего света. Мне кажется, что романы Достоевского всегда необычайно увлекательны - несмотря на тяжесть, мрак, истерию... История обрывается неожиданно - и не хочется верить, что книга закончилась.

Приступала я к чтению этой книги с опаской,так как прочитала некоторые рецензии,в которых были нейтральные отзывы,а также говорилось о том,что это - не лучшая книга Ф.М. Однако всегда нужно составлять о книгах (да и не только) СОБСТВЕННОЕ мнение. Так вот мне книга понравилась. И к Аркадию была симпатия... Мне его жаль. Очень. Те страницы,где он описывает свою встречу с мамой в детстве,что-то затронули в моем сердце. Там такие слова... Это все так пронзительно!

Аркадий - истинный сын своего отца. Он тоже ищет чего-то,тоскует о чем-то. Но только у него еще все впереди,а вот для Андрея Петровича уже все кончено. Но у него есть преданная и бескорыстная любовь матери Аркадия. И она даст ему надежду.

Одними из самых ярких страниц романа для меня стали исповедь Версилова и его разговор с Катериной Николаевной. Я полностью погрузилась в книгу,читая их. Меня просто затянуло. Как и всегда у Фёдора Михайловича. Он пишет как-то совсем иначе,чем остальные русские классики. Его романы - натянутая струна. Это меня в нем и привлекает... Но "Подросток",действительно,"едва ли не самый светлый роман Достоевского". После него остается надежда. Надежда на то,что когда-нибудь наступит "золотой век". И тогда "русская тоска" пройдет бесследно...

Странно признавать, но «Подросток», в отличие от других произведений Фёдора Михайловича мне совершенно не понравился. Я была разочарована, читая и продираясь через этот роман. Честно, это было очень трудно и скучно. Не знаю, может я еще не дозрела для него?
Повествование ведется от первого лица – главного героя Аркадия, незаконнорожденного ребенка дворянина и бывшей дворовой. Он приезжает из Москвы в Санкт-Петербург в предвкушении встречи с отцом. В руки к нему попадает «документ», который может изменить судьбы многих и многих людей. В центре романа – взросление подростка, подверженного страстям и пороком, но не чуждого доброты и даже еще какой-то светлой наивности, присущей ребенку.
У Достоевского изумительной язык повествования. Очень понравилось описание мрачного Санкт-Петербурга, хотя в «Подростке», в отличие от других произведений, больше размышлений, чем описаний или действий. Именно эта большая философская часть, размышления и метания главного героя, на которых и построен роман, меня и не увлекли. Впрочем, как и герои. Мне была чужда слепая любовь Аркадия к Версилову, его обожание и восхваление. Сам Версилов мне был не приятен. Единственная, кто мне понравилась это – Татьяна Павловна. Она хоть и второстепенный персонаж, но очень яркий и запоминающийся. Я вообще очень люблю женские образы у Достоевского.
Может быть, когда-нибудь, я перечитаю «Подростка» и взгляну на него другими глазами.