Собрание сочинений в семи томах. Том 2

ᅠ ᅠЦвейг известен мне с огромной толстой книги, по-моему, с оранжевой обложкой, стоящая на полке с незапамятных времен. Оглавление в ней было на несколько страниц, словно ещё один небольшой рассказ. Время шло, книга пылилась, любовь к малой прозе так и не появлялась. Но между мной и Цвейгом пробежала искра в его романе.

ᅠ ᅠ Это оказалась диаметрально противоположная любовь, нежели у Эдит Кекешфальвы с Антоном Гофмиллером. Эта было не нетерпение сердца, а постепенная влюбленность в слог, сюжет, Вену, настроение. Превратившаяся потом, в крепкую и настоящую любовь до слез.

ᅠ ᅠС чистым сердцем могу назвать себя очень впечатлительной девушкой, но ни одна книга не держала меня в слезах на протяжении такого времени. Какое-то время чтение шло со скрипом. Жалкие метания, сопливые размышления, неудачные попытки взять на себя ответственность угнетали и заставляли страдать.

ᅠ ᅠ Хотела бы сказать, что параллельно упадническому настроение в романе расцветала настоящая и искренняя любовь Эдит, но не осмелюсь. Это любовь взросла на земле сострадания, слабости, тщеславия. И получилась жалкой, не способной к жизни. Ради любви должны работать две стороны, два человека, в одном направлении. А не догонять другого и бросать из-за сожаления слова ласки и любви.

ᅠ ᅠ В произведение набежали темные, грозовые тучи; ощущалась безысходность. И хотелось, чтобы все это закончилось тем, чем закончилось. Другого конца быть не могло. Любовь из сострадания ведет только к одному страданию...

Нетерпение сердца.

В сущности это была-бы обыкновенная и банальная история первой влюблённости, описанная автором, если-бы не одно но. И но это значительное : главная героиня Эдит прикована к инвалидному креслу. И вся жизнь богатой семьи, одной из известных в округе крутится вокруг этой девушки. Отец, желающий угодить ей всеми способами, облегчить её страдания, при этом даже не замечая, как втягивает в это других, лишая их тем самым собственной жизни и желаний. Его племянница , в результате обещанного ей наследства, вынуждена не по зову сердца, а по обязанности проводить всё своё время с Эдит. Это-же самое случается и с другим главным героем Антоном Гоффмиллером, которого судьба случайно сводит с этим семейством и знакомство с которыми станет для него роковым. Сначала пытаясь быть вежливым и предупредительным, он пытается загладить свою вину, но чем дальше, тем всё глубже увязает в этой истории. В силу своей нерешительности, отсутствия жизненного опыта, он совершает одну оплошность за другой, которые становятся непоправимыми. Какая ответственность ложится на него, совершенно не знающего, не понимающего жизни и не испытывавшего ещё сильных чувств..! Он, живший в замкнутом, мирке военного гарнизона, вынужден столкнуться с реальной жизнью. И понять, осознать, что жизнь эта требует постоянного принятия решений, и порой не только за себя, но и за других . И обладай он более решительным характером, способностью отстаивать собственное мнение, не пытаясь увиливать от ответственности, возможно, он не оказался -бы так втянут в эту историю. Конечно, и Эдит понять можно. Жизнь в инвалидном кресле, постоянные ограничения во всём. Молодая девушка вынуждена вести замкнутую жизнь, что не может не наложить отпечаток на характер. Конечно, каждый человек по-разному ведёт себя в той или иной ситуации, но здесь ещё многое зависти от окружения, которое пытается угадать каждое желание, почувствовать каждый порыв, тем самым не давая ей чувствовать себя обыкновенно, постоянно своим отношением напоминая ей о её болезни. Конечно, физически ограниченный человек чувствует себя неполноценным, порой никому ненужным, но постоянно с помощью этого манипулировать окружающими, твоими близкими, мне кажется недопустимо.
Сострадание и ответственность, долг и вина- такие непростые понятия, одним из которых учишься постоянно, а другие можешь тоже постоянно испытывать, особенно если вольно или невольно обидел кого-то. И мне кажется несправедливо обвинять здесь кого-то одного. И автор не навешивает ярлыки, не стремится показать всё в черно-белом цвете, а именно как и сама жизнь во всём её многообразии, в полутонах и оттенках.
Но почему-же мне порой было откровенно скучно ? Почему читая второе произведение автора я так и не могу понять восторгов многих по поводу его творчества ?
Казалось-бы, здесь достаточно интересная тема, раскрытие истинных характеров героев в непростых жизненных обстоятельствах, в тех условиях, когда открывается истинное его лицо, когда человек демонстрирует то, на что он способен и если есть что-то низменное, оно не замедлит всплыть. Но всё это должно читаться на одном дыхании, должно быть написано так, чтобы читатель лихорадочно листал страницы, затаив дыхание,ждал развязки. Местами мне казалось, что происходило переливание из пустого в порожнее, что только притупляло эмоции , вызывая одну - раздражение. На мой взгляд, роман очень сильно затянут. Описания похожих один на другой волнительных случаев, бесконечные моменты принятия "окончательных" решений, которые на следующей странице таковыми уже не являлись, как и раз за разом с завидным постоянством возникающие вспышки гнева и раскаяния у Эдит , одни и те-же реакции, одни и те-же мысли с небольшими вариациями. И это при том, что чем дело кончится - ясно с первых строк..Не будь всё это жёвано- пережёвано столько раз, возможно, ощущение трагичности ситуации было-бы острее и эмоции были-бы многограннее.
P.S. Может быть, на моё восприятие данного романа наложило свой отпечаток его прослушивание. Дело в том, что книгу я слушала в исполнении Евгения Терновского. Это какое-то издевательство надо мной и моими ушами. Порой хотелось, чтобы он замолчал, настолько это было ужасно. Тут и не захочешь, но поверишь, почему у многих любителей аудиокниг есть любимые чтецы...

Самая гневная и циничная моя рецензия))

Ох как же бесподобно хороша эта книга. Великолепный слог, изумительно точно прописаны персонажи. Настолько, что каждые 2-3 прочитанные страницы мне хотелось крепко сжать этот фолиант, ибо имеется он у меня в домашней библиотеке, прилично весящий, потому как напечатан на хорошей плотной бумаге, в твёрдом переплёте, и избить им героев с остервенением до кровавых соплей, благо издание моё предусмотрительно мною обёрнуто в целлофановую обложку( ну не для физических расправ, конечно, просто переплёт нежный, не хотелось бы случайно попортить)...В общем, занырнула я в повествование и собственные эмоции с головой. Что делает честь автору, потому как по моему мнению, если печатный слог способен вызвать такой отклик у читателя - это показатель мастерства)

Итак, за что ж, собственно, я пере убивала бы голыми руками большую половину персонажей.

"Пусть милостыня запотеет в руке твоей". Сильно сомневаюсь, что в начале века 20-ого люди не знали столь несложной апостольской истины. Сострадание - часть эмпатии, полностью или частично лишены эмпатии только люди, страдающие некоторыми психиатрическими отклонениями. Ибо эмпатия - это не что-то присущее человеку высших душевных качеств, эмпатия - это навык, благодаря которому мы социализируемся, а значит повышаем свои шансы на выживание как вид и как отдельные особи. Так вот, то, что происходит в этой книге - это не о сострадании вообще, а только о трусости и малодушии, хоть и под разными, иногда даже внешне благородными, личинами.

Что может быть ужаснее для родителя, чем смерть его ребёнка, особенно, ели это смерть не во младенчестве, а в тогда, когда ты успел насладиться первыми шагами, лепетом, бесконечными "почему?" и "как это работает?", успехами и обидными неудачами? Ничего, казалось бы, ан нет. Есть кое-что пострашнее. Болезнь, неизлечимая, неукротимая, неподкупная. Леденящий ужас и тупая боль от осознания, что ты не можешь оплакать смерть один раз и жить как-то дальше, а вынужден теперь и во веки вечные оплакивать своего живого ребёнка каждый день, каждый час, каждую минуту, секунду, миг. Смотреть ему в глаза, держать его за руку, кормить, ухаживать, одевать и видеть бесконечно при этом искалеченное своё дитя. Однако...

Однако. Кекешфальва, проходим на избиение Ты, хотелось мне тебя спросить всё повествование, вообще любишь свою дочь? Вот в принципе? Как дочь, как плоть от плоти своей, как душу свою? Или ты любишь её только шумной, бегающей, резвящейся? Вот что случилось от того, что ноги её перестали вдруг ходить? Ну да, это горе, горе липкое, ежедневное и оглушающее. Но разве она от этого перестала быть любимой тобой? Да, ты готов на всё, чтобы её исцелить, и желание твоё подобно жажде в пустыне. И да, к каким врачам ты только не обращался в попытках найти способ вернуть твоей дочери здоровье, это прекрасно. Но почему, старый ты козлина, всё это время тиранишь себя, дочь и окружающих бесплодными надеждами на прекрасную жизнь когда-то потом, после выздоровления? Дай ты жить дочери сейчас, сегодня. У тебя столько денег, на которые ты можешь выстроить во всём своем затрапезном городке пандусов, чтобы ребёнок твой не дома сидел в четырёх стенах, а социализировался. Бассейн ей вырой, на лошадь посади, она же так любила верховую езду, когда была здорова, не может держаться в седле, положи ты её на эту лошадь, пусть общается с животным. Нафига ты сам своими руками культивируешь в человеке чувство неполноценности? Ты не её жалеешь, ты не к ней испытываешь сострадание. Тебе себя жалко и ты просто боишься, страшно тебе, поганец, посмотреть горю в глаза и научиться с ним жить и сотрудничать, думаешь ты о том, за какие такие твои грехи твой бог карает тебя болезнью ребёнка, и, от того, что на руках не хватает пальцев их перечислить, надо тебе, чтобы чудесным "встань и иди" был ты прощён раньше судного дня. Фу на тебя.

Илона, звезда очей моих, твоя очередьТакая ты себе подруга, знаешь ли. Взять у несчастного отца девушки-калеки деньги с условием не выходить замуж, имея уже жениха, пока оная не выздоровеет - что это за жертвенность такая? Кому и для чего она нужна? Ты для чего убеждаешь таким поступком свою лучшую подругу, что в невозможности твоего личного счастья виновата непосредственно она и её неходячие ноги? Это такой вид сострадания - наложением вины? Любопытный способ, конечно, но можно я не буду им пользоваться? Второе. Рахат-лукум моего сердца, ты женщина вообще или самка безмозглая? Ты сама по собственному опыту и из бабской солидарности не понимаешь, что ты творишь, когда вместо правды, убеждаешь подругу в том, что человек, в которого она влюблена ей симпатизирует? Её ты жалеешь, или тебе до дрожи в коленях страшно, что если ты не перевесишь этот тянущий на дно камень в виде калеки-подруги на первого попавшегося мужика, то всё, на себе, как на семейной женщине можно смело ставить крест?

Гофмиллер, Тонни, дорогой, лучше бы ты застрелилсяНу ты сам постоянно осознаёшь, что все твои душевные метания ничего общего с состраданием не имеют, ты сам в курсе, что ты подонок и трус, так что, твой орден Марии-Терезии вполне заслужен.

Эдит, несчастная больная девочка, отодрать бы тебя розгами Ты, дорогуша, просто охренела. От слова "совсем". Вот что ты орёшь на всех как резанная, что тебе не нужна их жалость, а сама всё требуешь и требуешь этой жалости и этих жертв? Проблема твоя не в твоих неходячих ногах, а в том, что ты избалованная дрянь. В этом, конечно, по большей части окружающие виноваты, но, давай откровенно, вот не тиранила бы ты офицера этого постоянным напоминанием, что ты несчастненькая калека и поэтому всё вот так, а поиграла б ему на рояле, книжку бы обсудила, кисет вышила, вела б ты себя как обычная девушка, он бы может и забыл бы, что ты неходячая. А ты не хочешь любить человека, ты хочешь, чтобы тебя любили. А это вещи очень разные.

А вот вас, господин доктор, нужно бы было не просто избить, а избить до смерти, закопать, потом откопать и ещё раз избить Потому что вы тут самый, казалось бы, адекватный. Вот всё то, что я этим господам написала, ВЫ должны были им сказать, жестко и неумолимо. Медицина на данном этапе возможна только слабо реабилитирующая, но она не стоит на месте, я хочу помочь и буду искать, и сколько времени пройдёт - я не знаю, поэтому, пока я ищу - стараемся максимально жить обычной жизнью.

Когда из открытого сосуда Пандора выпустила беды и горести земные, лишь одна из них осталась и это была надежда.

Книга из Флэшмоба 2012

Так случилось, что когда я заканчивала последнюю сотню электронных страниц этой книги, со мной рядом оказался человек, который спросил, что я читаю. Услышав ответ, он сказал мне то, чего я просто не могла ожидать. Он сказал: "Не надо читать Цвейга. Я в юности все его книги прочитал, уж очень он мне нравился. А после этого решил не создавать свою семью. Не надо читать Цвейга."
Я опешила, и до сих пор над этим размышляю. Возможно, где-то он прав. Но тогда не надо читать еще и Бальзака, Драйзера, Теккерея, Фитцжеральда, Гари... Тогда вообще наверно не надо читать, потому что любая книга, со счастливым концом или нет, откладывает свой отпечаток в нашем подсознании, хотим мы этого или нет. И все же я твердо верю, что каждый сам творец своей судьбы, и только мы решаем впускать в нашу жить влияние Цвейга или Бальзака или нет.

А теперь про книгу.
Цвейг как всегда учтив, благороден и печален. К сожалению, я читала только две его книги, но обе они закончились трагично, и я подозреваю, что остальные его произведения заканчиваются так же.
Нетерпение сердца или страх? Страх перед всепоглощающей, болезненной любовью? Я со всех сторон пытаюсь оправдать Гофмиллера, но не могу. Да, все, что он сделал - он делал по юношеской глупости или из сострадания, жалости. Но жалость - она для слабых, а Эдит далеко не была слабой девушкой. Только, если из жалости к ее отцу, который действительно выглядел жалко. Но все таки такую низость Гофмиллера я оправдать не могу. Если быть мужчиной, то быть до конца.
Есть два самых поразительных для меня момента в этой книге.
Первый, это когда Гофмиллер узнает о любви к нему Эдит, выходит из ее спальни в полном душевном и даже физическом раздрае, и его посещают мысли о том, что как она посмела? она же калека! Не женщина! Она не имеет права любить! Только не меня! На этом месте я закрыла книгу, меня даже подташнивало.
Второй эпизод, когда после помолвки, в кабаке со своими товарищами он (прям как в Библии!) отрекается от Эдит. Тут я опять не могла дальше читать.
Книгу добавила в избранное. Буду всем советовать. Спасибо Astli за совет!

Есть такие книги,после которых я замираю. После которых мне требуется время на восстановление перед новым чтением. Как будто произведение  вызывает сильное внутреннее напряжение и эмоциональное истощение. Так случилось и после  "Нетерпения сердца" Стефана Цвейга.

В своем романе  автор исследует два вида сострадания: истинное, требующее действий, и «нетерпении сердца» — инстинктивное желание избавиться от собственного дискомфорта при виде чужого страдания.

Австро-Венгрия на пороге первой мировой войны. Молодой офицер Антон Гофмиллер послушно следует тусклому времяпровождению,принятому в офицерской среде, пока случайно не получает приглашение в дом местного богача. Опьянённый весельем и  вином, Гофмиллер приглашает на танец дочь хозяина дома - Эдит, совершенно не заметив, что что девушка прикована к инвалидному креслу. После этой  досадной ошибки главного героя происходит его отравление состраданием и попадание в ловушку жалости.
А дальше мы видим как автор распаковывает  «нетерпение сердца» героев. В сердце Эдит: «Нетерпение сердца» — это страстное, отчаянное ожидание чуда, надежда на исцеление и любовь, несмотря на её физические ограничения.
В сердце Антона: Это его нетерпеливое желание избежать дискомфорта и ответственности, страх перед осуждением и желанием казаться лучше, чем есть на самом деле.
Антипод Антона - доктор Кондор символизирующий зрелое, деятельное сочувствие, основанное на действиях и преданности, а не на поверхностных эмоциях и самообмане. Его образ — это пример истинного человеческого сострадания, которое требует мужества, ответственности и активного участия в судьбе другого человека .

Язык повествования Цвейга, его слог не поддаётся описанию: он лёгкий, невесомый,  но в тоже время объемный и  физически ощутимый, как утренние тёплые солнечные лучи. Персонажи выписаны тонко, абсолютно прозрачно, будто их видно насквозь: их мотивы,намерения и страхи, их желания и мечты.
Это произведение смогло закрыть мои многие читательские потребности: потребность в богатом,метафоричном, живом описании; важность нетривиального сюжета и глубокий пласт тем для размышления и осознания.

"Нетерпение сердца" – масштабный роман Стефана Цвейга. Неспешный и глубокий, пронзительный и актуальный и в наше время, он не сразу увлекает, а втягивает в себя постепенно, словно топкое болото. Нет, это не цветущий сад, в который хочется уходить все дальше и дальше под влечением благоухающих цветов. Это именно болото – топкое, засасывающее и забирающее последнюю надежду.

Мне сложно собрать в кучу мысли после завершения последней страницы книги. Слишком много важных тем охватил автор, раздумывать над мотивами и поступками героев можно бесконечно, запутываясь при этом все больше и не понимая, что есть черное, а что белое в этом романе.

Центральная идея книги – чувство жалости и сострадания к разбитым человеческим судьбам. Честно, я ненавижу эти людские проявления в том виде, когда жалость носит оскорбляющий, сердобольный характер. Такая жалость разрушает, забирает последнюю надежду, заставляет ощущать себя обузой. К сожалению, наше общество в большинстве своем способно только на такую "вывернутую" жалость, которая убивает.

Главный герой книги Антон Гофмиллер оказывается пленником собственного сострадания по отношению к девушке с ограниченными возможностями Эдит. Закрытая в четырех стенах, не имеющая возможности самостоятельно передвигаться, она влюбляется в молодого человека, принимая проявления жалости с его стороны как ответные чувства. Антон же, словно в водоворот, погружается в собственную ложь, трусость и безысходность ситуации. Чем дальше – тем сильнее он связан обязательствами по отношению к Эдит и ее отцу.

Сложно давать оценку поведения героям этой книги. Антон Гофмиллер банально возомнил себя Богом, который вершит человеческие судьбы и имеет огромное влияние на других людей. Такая власть кружит голову, пьянит, и даже самое мерзкое деяние пропускается через призму благородности, ведь "я же делаю во благо". Барон фон Кекешфальва – невротичный отец, отчаянный, сходящий с ума из-за болезни дочери. Его поведение выходит за рамки разумности, он унижается, хватается за любую ниточку надежды, лишь бы помочь своему чаду. Сама Эдит, вообще, представляет собой клубок психических отклонений на фоне болезни. Потянешь за ниточку и замучаешься распутывать. Ее бы, по-хорошему, встряхнуть как следует, не выдавать ложное за истинное и заставить трезво смотреть на реальность. Доктор Кондор – тоже странный субъект. Идет на поводу у своей пациентки, пытается лечить ее обманом.

По сути, каждый из этих героев по-своему прав. Любящая семья оберегает родного человека от потрясений и готова сделать все, лишь бы тот улыбался. Гофмиллер, уверенный в том, что творит добро, искусно играет чужими чувствами, сам не понимая, как трагически все может кончиться. Бедняжка Эдит страдает от своей неполноценности и всем сердцем хочет стать "нормальной". У каждого своя правда.

Но самое страшное то, что именно "помощь во благо" убивает. Недомолвки, скрытые мотивы, стремление уберечь близкого человека от душевных травм – все это не спасает, а толкает в пропасть. Выбраться из нее будет невозможно. Потому что она бездонная.

Трудно быть Богом. И это чистая правда. Ибо никто из нас не имеет права брать на себя ответственность за жизнь и благополучие другого человека. Только каждый самостоятельно ответственен за себя.

Читать Цвейга всегда очень интересно- замечательные сюжеты, великолепный язык и очень хорошо выписанные характеры персонажей.
Эта книга несомненно хороша, она заставляет подумать над многими вопросами и конечно разобраться в главном- как далеко может завести сострадание.
Мне было и жалко всех героев и в то же время каждый вызывал бурю негодования.
Молодой офицер действует из сострадания к прикованной к инвалидному креслу девушке, принимает жалось за влюбленность, зависит от окружающих, не может сам прийти к какому то мнению, только мнение окружающих для него важно. Но окружающие пользуются им. И отец девушки, которого несомненно тоже жалко, ведь каждый родитель желает сделать все , чтобы видеть своего ребенка здоровым и счастливым, манипулирует чувствами молодого человека, давит на жалость и к себе и к девушке.
Человеку с ограниченными возможностями несомненно хочется сочувствовать, хочется помочь, но здесь молодая девушка выросла не знающей ни в чем отказа и пользуется своим положением. А уж когда она встречает человека, свою первую любовь, она делает все , чтобы получить его, когда видит , что он к ней относится хорошо. И в то же время опять таки она играет на его чувстве жалости. Можно сделать скидку на молодость, но думаю и с годами ее характер не изменился бы. Ее можно понять, такой жизни не пожелаешь никому. Хотя … есть и те, кто здоров, но более несчастен. У нее же просто не нет тормозов порой и она еще толком не знает, что хочет .А больше всего ей хочется любви, как и любому человеку. Вот такая запутанная история, которая подводит молодого человека к обручению, можно сказать навязыванием его ему, и потом ко лжи и трагедии.
Но трагедия могла случится и с ним .Он просто запутался, думал даже о самоубийстве.
И хотя он остался жив на войне , ему всегда придется чувствовать вину за смерть человека, который , как он считает единственный любил его.С этим ему жить.
Хотя и не знаешь, чей вины тут больше, все виноваты по- своему.

Звучит ужасно и дурно, не правда ли?
О чем говорил нам Цвейг? Что хотел показать? От чего пытался предостеречь?

Разве такое прекрасное чувство, как сострадание может навредить? Да, если оно не подкрепляется любовью. Жалость, чувство вины и сопровождающая все жажда свободы. Вот что испытывал Гофмиллер. Ничего хорошего. Нет, можно бесконечно хвалить его за милосердие. Такой себе, добрый парень, альтруист. А на самом деле простой трус. Он ни разу не отстоял своего мнения, боялся презрения, осуждения и не желал оскорбить "несчастного ребенка". Поэтому решил насильно заставлять себя приходить в дом, утешать, потом целовать... потом убить. Убить не собственной рукой, лишь поступком. Сбежал. Да, пытался отправить глупые телеграммы, где клялся вернуться, если получит прощение. Слабость и только!
В итоге, Эдит, нежная, ни чем не испорченная девушка, в первый раз полюбившая, поверившая в силу медицины и святость жизни, закончила эту историю. Именно она была самой сильной и смелой. Она не побоялась своей любви, предательства и смерти. Тот редкий случай, когда я могу полностью оправдать самоубийство и не придерживаться мнения, что "всегда стоит бороться". Удивительно.

6 уроков из книги:

1. Имей своё мнение.
2. Делай то, что желаешь.
3. Не бойся желать.
4. Ни чем не подкреплённое сочувствие наносит вред.
5. Прежде, чем начинать, думай, чем все может закончится.
6. Не будь трусом, который смахивает все на совесть.

Чувство собственного всесилия - это сильное чувство. Оно может увлечь и умудренного опытом человека, что уж говорить про молодого двадцатипятилетнего героя романа. Лейтенант Антон Гофмиллер, спутав сострадание с эгоизмом, стал причиной трагедии в чужой семье.

В наше время очень модной стала фраза "никто никому ничего не должен". Очень удобная позиция, не находите? Сложил с себя всякие обязательства и живешь припеваючи. Лично я считаю данное утверждение ошибочным. Более того, оно может оказаться губительным не только для окружающих, но и для того, кто считает его истинной в последней инстанции. Вот взять к примеру Гофмиллера. Он тоже считал, что ничего не должен семнадцатилетней Эдит, разбитой параличом и так некстати полюбившей его. Да, на месте лейтенанта мог оказаться любой другой мужчина, впервые повстречавшийся больной, ведь она так чувствительна и так юна. Да, молодой человек не давай никаких обещаний и, более того, ни словом, ни делом не давал понять девушке, что тоже ее любит. Да.. Однако, судьбы Тони и Эдит сплелись и он, при всей своей юности и неопытности, при всем своем нежелании, имел перед ней обязательства.

Меня до глубины души тронули метаний главного героя. Восхищена мастерством автора. Очень точно и грамотно отмечено разное отношение общества к неразделенной любви. Дескать, если женщина отвергает мужчину, то это само собой разумеется. Но наоборот - почти что преступление. Не обходит Цвейг стороной и эгоизм больных, а так же их родственников. Отец Эдит в самом деле готов был на шею залезть тому, кто давал ему надежду на выздоровление девушки. А сама больная умела мастерски манипулировать близкими, хотя сама осознавала жестокость своего поведения. В ее случае действительно было непонятно "где кончается здоровье и начинается болезнь", потому как больны были не только ее ноги, обливалось кровью ее сердце, само ее естество. Возможно даже, что любовь Эдит к молодому лейтенанту на самом деле была лишь ее выдумкой, капризом, случившимся только по причине проявленной доброты последним. И тем не менее Гофмиллер нес ответственность за судьбу девушки. Он был ей должен. И я говорю сейчас не о вынужденном браке или проявлении любви, просто (вот именно, что просто) в тот момент, когда человек решается проявить истинное сострадание, он обязан осознавать, что возлагает на себя ответственность. В таком случае уже не получится спастись бегством.

Автор дает понять читателю, что Гофмиллер под конец истории все же постигает искусство сострадания, перестает тешить свое самолюбие любовью других людей. Тем не менее мне слабо верится, что при другом раскладе Тони точно так же просветился бы. Скорее всего он продолжал бы мучить и мучится. Но это была бы совсем другая история.

Давно я подбиралась к Стефану Цвейгу. "Нетерпение сердца", например, мне еще в старших классах советовала мама, и вот, наконец, я до нее добралась. Пусть меня простят поклонники этого романа, но мои впечатления от него весьма далеки от восторга.

Первое, что бросилось в глаза, - это архаичный старомодный стиль автора, характерный скорее для писателей 19 в., чем 20. Я стараюсь от них держаться на расстоянии, ну не люблю я цветистое витиеватое изящество, характерное для стиля этого времени, "словесное кружево", как поэтично назвал его кто-то в своем отзыве, так что легкое неудовольствие от книги я почувствовала практически сразу. И вообще, на мой взгляд, излишнее многословие характерно для этого романа в принципе. Например, Тони, Антон Гофмиллер, главный герой, периодически принимается то да потому мусолить свои переживания, причем совершенно одинаковыми словами повторяя одно и то же, на протяжении нескольких страниц, что придает им больше некой экзальтированности, чем глубины. Так что своим стилем Стефану Цвейгу покорить меня не удалось.

Что касается сюжета, то тут у меня впечатления двойственные. С одной стороны, я скорее ожидала трогательной и трагической истории любви, которой не получила, причем любви я там не увидела практически вообще, разве что жертвенную любовь отца к неизлечимо больной дочери. Между Тони же и Эдит, главной парой романа, отношения были какими угодно кроме романтических. Цвейг поднял важный нравственно-психологический вопрос, который не теряет актуальности и в наши дни - отношение к людям с ограниченными физическими возможностями, их положение и самоощущение в мире здоровых людей, в том числе их шансы на полноценную личную жизнь.

И вот тут автор рисует очень яркие психологические портреты героев.
Эдит, девушка, у которой парализованы ноги. Страдает от своего увечья, чувствует себя неполноценной, чему, как мне кажется, в немалой степени способствует отношение близких к ее недугу. Отец, с одной стороны, всячески балует ее, готов выполнить любую прихоть, а с другой, все годы, что дочь парализована, ходит вокруг нее с самым скорбным видом, тем самым подчеркивая, какое величайшее несчастье обрушилось на них с ее болезнью. Любой современный психолог скажет, что такое отношение к человеку с физическим недостатком - самое неправильное по отношению к нему. С одной стороны, жалость унижает его достоинство, пагубно влияет на самооценку, а с другой стороны портится характер от потакания капризам. Что мы и видим в поведении Эдит. Она просто бесится от того что ее все жалеют, но не говорят об этом в открытую, демонстрируя свою жалость тем, что обращаются с ней подчеркнуто деликатно, как с какой-то хрупкой вещью, которая может разбиться от неосторожного прикосновения. Отсюда ее неуравновешенность, вспышки гнева, перепады настроения. Она фактически живет затворницей в своем доме, не выходит в свет, не общается с молодыми людьми. То есть шансы на личную жизнь стремятся к нулю, что опять таки не способствует позитивному настрою. Ей исподволь внушили, что она, неполноценная калека, едва ли имеет право вообще не только быть любимой, но и любить. Но не считая парализованных ног, она обычная семнадцатилетняя девушка, естественно, ей хочется романтических отношений. И тут в их доме появляется Тони, молодой 25-летний лейтенант из местного гарнизона. И Эдит внушила себе, что влюбилась в первого встречного молодого человека, а раз так, то и он обязан ответить ей взаимностью, иначе она избавит всех раз и навсегда от своего присутствия...

Тони же тоже вполне во власти стереотипов, он открытым текстом говорит себе что на таких не женятся. Сам по себе недуг Эдит, впрочем, отвращения или какого-то неприятия Тони не внушает, но ведь отношений, а уж тем более женитьбы на такой девушке не поймут родные и засмеют товарищи-однополчане. И вот он, который стал завсегдатаем в доме Кекешфальвов исключительно из сострадания к несчастному одинокому созданию, приходит в страшное смятение, узнав о чувствах Эдит, чувствует себя попавшим в какую-то паутину из которой ему нет шансов выбраться. Противоречивое отношение вызвал у меня этот молодой человек. С одной стороны, он добр и отзывчив, что несомненно, вызывает расположение к нему. Но с другой, он малодушен, инфантилен и довольно глуповат, что сводит на нет все расположение.
Финал истории печален, Эдит погибает, а Тони остается с грузом вины, которую несет через всю свою жизнь. Глубокий, психологичный роман. Моя не слишком высокая оценка абсолютно субъективна и относится скорее к форме, чем к содержанию, а в целом книга несомненно стоит того, чтобы ее прочесть.