Омон Ра

Читал издание, где вместе с романом "Омон Ра" было несколько рассказов, но роман, разумеется, главное в книге. "Омон Ра" в своё время позиционировался, как фантастическое произведение "новой волны", критикующее развалившийся в результате перестройки Советский Союз. Этот драматический и, вместе с тем, сатирический роман действительно можно воспринимать в подобном ключе. Однако зная специфику автора по другим работам, смею предположить, что этим сущность книги не ограничена. Разумеется, здесь идёт речь о том, что руководство СССР и члены ЦК КПСС, в частности, морочили людям голову, 70 лет цензуры и пропаганды - всё это было и были вещи пострашнее, репрессии, ссылки. Однако идея книги не только в этом. Копайте глубже! Автор провозглашает, что вообще всё обман, фикция, мираж!.. Наше сознание постоянно в каком-то плену, в состоянии обмана или самообмана. И что нужно, чтобы освободиться? Во-первых, попытаться осознать текущую ситуацию, настоящее положение вещей - реальность, как она есть. Рухнул Союз и что же, люди освободились? До некоторой степени, да: вас, наверное, не сошлют на ГУЛАГ за "неправильные мысли", вы не обязаны чтить коммунистические идеалы и верить в светлое будущее. Но посмотрите, свобода ли это, то, что сейчас? Думаю, что за исключением небольшого числа тех, кто сумел "надыбать бабла", всем остальным может быть не сильно лучше, чем при советах. И, касаемо всех: сменилась идеология, но сознание-то людей так и осталось в плену идеологии, просто другой. Социалистическое мышление (советский космос) сменилось капиталистическим (космос бабла), деньги стали мерилом всего. Уверены, что это лучшее, что могло произойти? В свете изложенных, для кого-то, возможно, слишком метафизических, мыслей, резюмирую следующим образом. Настоящий космос Омона Ра - это внутреннее Я человека, его сознание. Именно этот космос по настоящему достижим, а в нём достижима свобода. Ну, и концовка книги как бы говорит, что у человека всегда есть выбор.

Творчество Виктора нашего Олеговича явилось миру именно с этого романа. Два закадычных друга Омон Кривомазов и Митя поступают в лётное училище Зарайска с надеждой стать космонавтами и совершить полёт на луну. Но после поступления всё пошло не так как мечталось в грёзах. В итоге стоит Омон один будто бы на поверхности Луны, в ватнике и шапке ушанке и с ватой в ушах, а в руках пистолет с одним патроном. Вот такие рояли в сюжетных кустах, когда мозги набекрень - фирменный стиль Пелевина. Гипертрофированный псевдореализм, вызывающий комический эффект и сарказм. Местами получился очень забавный стёб на советскую космическую действительность. С пахабщиной и перегибами.  Сумасбродные экскурсы в мифологию.  Вообще Пелевин очень неоднозначен, местами я восхищаюсь его полетом фантазии и деталей к сюжету, а местами автора просто несёт в пространные джунгли с неясными концом. Омон Ра также без ясной концовки, которую должен додумать читатель. Объем повести не большой, читается легко.

Вообще всегда отходила стороной творчество этого автора, потому что знаю, что это не моё. Но решила попробовать)

Как и предполагалось, не зашло( Но задумка интересная

О чем ?
Мальчик по имени Омон (у них там у всех интересные имена) живет в СССР в окружении комической символики, мечтает полететь на Луну и его в процессе его взросления к этому готовят в специализированном учреждении.

Мои впечатления:

Эта книга прошла мимо меня. Я не вникла в суть, но какие-то моменты уловила. Например, что переход на 4 жизненных этапа Омона символично знаменует одна и та же еда - суп с макаронами звездочками и курица с рисом.

Также отметила для себя тоталитарность советской власти. Но чтобы полностью понять происхождение мне пришлось после прочтения обратиться к пояснительной статье.

Роман Виктора Пелевина "Омон Ра" я всё хотела прочитать, но откладывала, так сказать, до лучших времён. Дело в том, что мне не очень нравится российский постмодернизм, главным образом, эта нелюбовь возникла после прочтения "Голубого сала" Владимира Сорокина (к творчеству которого так до сих пор не могу себя заставить вернуться). Написан "Омон Ра" в 1991 году, это пародия, сатира на советское общество позднего периода. Когда я начала читать роман, мне текст понравился, я в восторге, слог хороший, этот символизм, отсылки к классике, прочие "постмодернистские штучки" мне "заходят" (эта фамилия Кривомазов, конечно, заставляет иронически хмыкнуть, куда ж без отсылок к русской классике). Имя главного героя, конечно, на мой взгляд, просто ужасное - Омон Матвеевич Кривомазов, так ещё и позывной у него Ра (привет Достоевскому и Гоголю, без Салтыкова-Щедрина не обойдёмся тоже). Древний Египет тут же. Потом тест на определение прошлых жизней. Наш герой, естественно, египтянин. А вот другу его не повезло, одно из перерождений подкачало... После теста больше его Омон не видел. "Но это же постмодернизм!", - думаю я и продолжаю читать, тем более, что сюжет мне нравится, слог тоже.
Читаю дальше... И вот начался такой треш! Я начинаю возмущаться, как можно так писать. Чем не угодили Пелевину, например, суп с макаронами звёздочками, рис с курицей и компот? Герой же, похоже, ничего другого не ест, как и все советские люди в романе Пелевина, это же у автора лейтмотивом через всю книгу проходит: только этой едой героя кормят везде, где бы он не находился. Видимо, автор в детстве ненавидел именно эти блюда. В финале же романа герой вообще в метро видит женщину, у которой в сумке курица, макароны-звёздочки, рис... Что!? А если серьёзно, ну или почти серьёзно, он забыл про пюре и гречку с котлетами или шницелями, котлеточки часто на пару были, в школе у нас, к примеру, и борщ, но а компот - это классика жанра. И готовили в советских столовых очень вкусно, кстати. Моя бабушка до сих пор пельменные вспоминает с ностальгией, говорит, какие были большие порции и вкусные. У нас в соседнем посёлке в совхозной столовой очень вкусно готовили.
Понятно, что дело не в меню в советских столовых, но автор же пишет о том, что вся советская космонавтика - это большой обман: не было никаких полётов в космос, всё снимают в подземных павильонах. Причём это не спойлер. Всё в аннотации есть. Пелевин пишет о том, что всё в Советском Союзе бутафорское, бытовое, абсурдное. Например, в лётном училище имени Маресьева курсантам ампутируют ноги, а потом учат танцевать калинку. В пехотном училище имени Матросова на выпускном экзамене звучат пулемётные выстрелы. Замполитов же выпускает училище имени Корчагина, поэтому все курсанты слепые и парализованные. Все должны быть готовы к подвигу, к самопожертвованию. И это тоже не спойлер, уже в аннотации к книге эта информация есть. Вот тут я начала уже мысленно возмущаться, с автором дискутировать. Зачем писать так?
Читаю дальше... Текст меня снова захватывает, открытый финал наполняет надеждой. Я начинаю понимать, что автор даёт своё видение, у него альтернативная история. Именно поэтому я всё-таки поставила высокую оценку роману. Но, я считаю, что в будущем издавать книгу нужно будет с подробными комментариями, чтобы неискушённые читатели не принимали всё за чистую монету. Не все читатели Советский Союз застали, моё детство в 80-х прошло, всего 10 лет в СССР прожила. Эта мысль меня окончательно с романом примирила. Потом почитала отзывы и рецензии читателей: мнения разделились. Одни книгу хвалят, высоко оценивают, другие ругают. Я понимаю позицию и тех, и других, сама "металась". Но, справедливости ради, стоит отметить, что написан роман хорошо.
Читать или нет эту книгу Виктора Пелевина, решайте сами.

Самый любимый рассказ Пелевина, он с первого прочтения впечатался в мой мозг и остался там навсегда, своей иронией, элегантно встроенными культурными кодами и своего рода поэзией. Изумительный образец стиля раннего Пелевина.

«Жизнь и приключения сарая номер ХII» входит в разряд пелевинских произведений, где герои – не люди. Александр Генис в своей статье «Пелевин. Поле чудес» называет эту особенность пелевинского творчества «отстранение автора от человеческой позиции».

Главный герой рассказа – мыслящий сарай, и находится он (сказать «живет» язык не поворачивается) в социуме ему подобных, таких же сараев, пронумерованных и используемых хозяевами как им заблагорассудится. Представители сообщества сараев имеют свои ценности и конфликт ценностей также имеет место.

Сарай номер XII – маргинал, он считает себя особенным, хотя бы потому, что его номер, в отличие от остальных, написан латинскими цифрами, а еще потому, что он причастен недоступной ему, объекту недвижимости, идее движения – на стене его висели велосипеды, и время от времени он представлял себя одним из них – легким, мобильным и быстрым, с тонкими сверкающими спицами. «Когда он захотел поделиться некоторыми из своих переживаний с оккультно ориентированным гаражом, стоящим рядом, он услышал в ответ, что высшее счастье на самом деле только одно и заключается оно в экстатическом единении с архетипом гаража»…

Разумеется, сараи в рассказе только для отвода глаза, а на самом деле автор высмеивает современные ему (и не только) социальные модели, бытовые ценности, философию приспособленчества или, если сказать мягче – адаптации («если не можешь изменить что-то – полюби его»), иронизирует над попытками построить гармонию из «идеи квашения».

Эта самая идея квашения и убила сарай номер XII, вернее убила его попытка его сохранить свою уникальную идентификацию с трансцентальными идеями, не свойственными бытию в сообществе сараев. Финальный суицид с сопровождающим его убийством бочки – это катарсис и реинкарнация героя в образе неземного совершенства.

Или это я фантазирую? Конец рассказа открытый и дает читателю свободу для сотворчества. Он волен выбрать сам, был ли улетающий в небо странный велосипед галлюцинацией уставшей и расстроенной работницы продуктовой базы или же это все-таки призыв к бунту и перевоплощению.

На протяжении многих лет я успешно избегала книг Виктора Пелевина. Даже несмотря на то, что имя автора было на слуху и много от кого слышала о его произведениях, мне совершенно не хотелось их читать. Не могу объяснить почему, но изначально относилась к ним очень предвзято. Вмешался его величество случай в образе генератора случайных книг. Ну, что ж, надо – значит надо. И тут могу сказать одно: ощущения от прочитанного очень странные, но опыт любопытный. Одновременно была заинтересованность, и в то же время не пойми чего читаешь.

Главный герой Омон Кривомазов с детства мечтает стать летчиком-космонавтом. Следуя своей мечте, вместе с другом он поступает в летное училище. Радость от успеха длилась недолго, дальше начинается театр абсурда с отрезанными ступнями, шкурами медведей, готовностью отдать жизнь за идею и автоматизацией, работающей за счет людей.

В целом сюжет - большая аллегория на то, как многое устроено и сейчас: многое у нас делается, как говорится, из «говна и палок», большая бутафория: выборы - здравствуй, детская площадка, громкие слова, закончились - здравствуй, стоянка на месте площадки и новые поборы в обмен на обещания. Еще одна аллегория, как мне показалось, связана с моментом, когда отделялись ступени и ребята гибли – выглядит, словно этапы нашей жизни: вот так прошлое «я» умирает, впитав свой опыт, выполнив свою функцию и возникает новое «я», и так пока не станешь сформировавшейся личностью, которая уже не может или не хочет меняться.

Автор мастерски вызвал ощущение безнадеги и тоски после прочтения, безысходность поглощает сознание, но самое главное, что не понимаешь чем же конкретно он это вызвал. О чем само произведение - тоже не совсем понятно: о нелюбви к советскому строю? Так если убрать упоминание СССР ничего не изменится, бутафории в нашей жизни и сейчас достаточно, если отмести ту шелуху, которую нам показывают - что мы имеем? Но, все же, а все ли так беспросветно плохо? Если настолько все плохо, то что же ОМОН не застрелился? Если все так беспросветно, почему же он захотел спасти свою жизнь? Не потому ли, что теплится надежда, будто будет все же та «светлая душа», которая изменит все и бутафория станет реальностью, достижением того великого, чего ждём? Но, может не стоит ждать кого-то одного, кто спасёт всех, а стоит самим измениться, чтобы лучший мир стал реальностью, а не бутафорией и ожиданием? И если взглянуть правде в глаза, то уж не верю, что не было хорошего тогда и нет хорошего сейчас.

Возможно, книга полна символизма, но, честно, мне совсем не хочется это разбирать, и не только из-за моей нелюбви к космической фантастике, но из-за чрезмерной утрированности и однобокости взгляда. Так что, пожалуй, по возможности продолжу дальше избегать творчества автора, но это лично мой выбор и никого к этому не призываю.

Омон Ра – дебютная повесть. Очень небольшая по объему, но тяжелая для чтения. Эта книга сильно отличается всех остальных работ автора, значит редактор (или кто еще) сильно повлиял на Пелевина и это здорово, потому что следующие книги легче для прочтения и насыщенее на идеи. Омон Ра очень не тороплив, имеет всего одну большую идею в финале, которая должны была быть «вау поворотом», но разгадала себя еще в середине, отчего прошла мимо. А все надругательство над СССР мне было непонятно, из-за банального отсутствия опыта в данном временном периоде. А еще юмор почти отсутствует, тот юмор за которой я в большей степени люблю творчество Пелевина, а та ирония что имеется слишком узконаправленная.

В наше время с подачи самих американцев широко распространился миф, будто американцы никогда не высаживались на Луне. Но никто не высказывает сомнение, что наши космонавты были в космосе. Однако в дебютной книге Пелевина пишется, будто все успехи советской космонавтики были инсценированы в московских подземельях. Читается интересно и порой даже увлекательно. Хотя слог Пелевина уже тогда был таким, каким он и остался до сих пор. Имеются и типичные для писателя философские нотки в стиле солипсизма (существую только я один). Его произведения могут увлечь идеей, но сам сюжет увлекательным редко назовешь. Здесь надо читать не спеша и вдумчиво. Книга написана в реалистичном стиле, хотя лучше, наверное, сказать в сюрреализме. Есть также свойственные автору мистические вставки. Их я совершенно не понял, какой имеет для книги смысл. Речь идет о стенограмме монолога друга Омона, когда тот общался с неким духовным лицом. Хотя я довольно рано понял, что по итогу повествования получится, но в какой-то момент поверил, что главный герой все-таки полетел, что внесло интригу в дочитывание сочинения.

Что можно сказать по итогу? Всегда стоит учитывать, когда ты читаешь, и что невольно проецируешь книжные события на происходящую действительность. Я ведь пытался десять лет назад читать это произведение. Но как-то не зашло. Уверенно могу сказать, что прочти тогда, книга вызвала бы во мне совершенно иные эмоции. Сейчас же резюмирую, что это неплохое чтиво. Не шедевр, но почитать на досуге можно. Что это стеб над тем советским прошлым, которое рушилось на глазах автора, в момент написания книги. Я никогда не был приверженцем СССР, пусть меня и не устраивает существующий строй, поэтому все издевки принял позитивно. Но вот что меня загрузило. Сегодня, да в наш век высоких информационных технологий, как бы не оказалось так, что наши космонавты будут в войлочных скафандрах бороздить просторы российских подземелий.

Премия «Интерпресскон» 1993 г.
Премия «Бронзовая улитка» 1993 г.

— В «Омоне Ра» космонавты перед гибелью говорили о пластинке Pink Floyd, которую не успели послушать. О чем могли бы в такой ситуации говорить персонажи сегодня?
— О том, что летят к звездам за тридцать штук грина, в то время как их американские коллеги поднимаются в ту же черную пустоту за триста тысяч. Другими словами, темой разговора была бы непостижимая многомерность космоса.
Из интервью автора Л. Данилкину

До меня дошло, кто такие постмодернисты. Это некая постоянно плодящаяся колония наноботов, которая изначально была запрограммирована на лечение, а вместо этого стала есть органические клетки-защитники. Самое неприятное – господа наноботы по сю пору уверены в том, что они лечат, а не калечат. И в том, что сомневающийся в их полезности индивидуум узколоб, антиинтеллигентен и вообще черпает борщ действительности не тем лаптем, которые нужен. Да, забыла о самом забавном подвиде этой категории пишущих – это те, которые отрицают свою принадлежность к наноботам и, бия себя механической лапкой в пластиковую грудь, восклицают: «Я уникум стиля, какие постмодернисты-с!»
Конец лирического отступления, переходим к телу делу.
Пелевин давно уже был в планах чтения. Звезда отечественной словесности, гуру и пророк, загадка в темных очках, молчаливый упрек интеллектуала серой массе и прочая.
Почему «Омон Ра»? Только не смейтесь – он был в списке «9 книг, которые можно прочитать за ночь». Случай (псевдоним высших сил) решает все.
Морально подготовив себя к хардовой смеси постмодерна, фантастики, сатиры, крепко памятуя о времени написания произведения, приступила я к чтению.
Посвящение – вот первое, на что я обращаю внимание. Оно всегда многое говорит об авторе, и звучит красиво: «Героям Советского Космоса». Только ли им пишет автор? Или всем советским людям? И мне также, я ведь родилась в Союзе и прожила там достаточно, чтобы сделать кое-какие сознательные выводы? Искра надежды вспыхнула в моем сердце.
И погасла.
Нет-нет, я очень ценю здоровый юмор, обожаю до блеска отточенную иронию, было время, когда и от черной сатиры не отказывалась. Но есть, есть в мире авторы, которые не то что не умеют иронизировать – им это вообще противопоказано. Не их это. А когда берутся за острую социальную сатиру, так и хочется пойти смочить полотенце холодной водой, приготовить пару таблеток аспирина и стакан мятного чая, во избежание.
Основное отличие Пелевина от Салтыкова-Щедрина вот в чем: классик людей любил. Он любил, как это не парадоксально, даже тех, кого ненавидел. Странные люди были наши классики... Так вот, распоследний держиморда-глуповец Щедрина и тот живее выходит, чем брезгливо описанный автором, опухший от водки, ограниченный папа-милиционер главного героя, Матвей Кривомазов.
Кроме папы-алкоголика и неудачника, и умерших мамы и брата, есть у Омона тетка, равнодушная женщина, и детство его проходит в общественных учреждениях.
(Как тонко, как интимно намекает скорбящий автор, мол, в Союзе куда не ткни, все детишки - сироты заброшенные и неухоженные. Ненужные никому. Союз нерушимый унылых сирот, СНУС.
Мон шер, Виктор Олегович. Неудобно говорить, а я вот очень даже не-сирота, слава Богу. И знакомые мои, какие б ни были у них родители, тоже от сиротства далеки. Да и не худо бы вспомнить, сколько брошенных детей было тогда, и сколько сейчас – без всяких там групп продленного дня, элементарно бомжующих. И еще на пальчиках подсчитать, кто, как и сколько сейчас занимается папами-алкоголиками и неблагополучными детьми, и кому они нужны на самом деле. А, ну да, вы же в начале девяностых не могли предвидеть таких последствий демократии. Но тогда какой из вас... пророк?)
Итак, сирота Омон в детстве находит цель жизни – невесомость. Там свобода, остальное – суета.
Летчик-космонавт. Достойная цель в недостойном (по автору) государстве тотального террора.
В государстве, где в пионерлагерях висят многозначительные, наглухо запаянные игрушечные ракеты с пленниками-пилотами, а за детскую шалость вожатый пытает беззащитных мальчишек.
В стране, где, видите ли, сплошные заплеванные каморки, где воняет помойкой и пьют портвейн.
И все поголовно едят курицу с рисом, суп со звездочками, запивают компотом из сухофруктов.
И все шагают под бодрые марши из репродуктора, а «Пинк Флойд» видят только в мечтах или в гробу, в белых тапках. И мечтают улететь на запад на малой скорости.
(Ужасная страна, мон шер Виктор Олегович. И подумать только, что она ваших родителей, как и вас, кормила, поила, учила, защищала… Заплеванная и терроризирующая всех и вся. На позор ее, мерзавку эдакую, к столбу приковать цепями. По щекам ее, гадину, так, чтобы голова моталась и глаза пучились от страха пред вашей ядовитой – справедливой, ну что вы - критикой).
Все упомянет всевидящий автор, все доказательства выложит на стол пред изумленным читателем: и барачный Лунный городок с маресьевским училищем, где курсантам мгновенно ампутируют ноги (о, какой свежий ход, очень прониклась!) и промывают патриотическими речами юные мозги, и встречу с начальством в Москве (слепой замполит Бамлаг Урчагин и начальник полета Пхадзер Пидоренко – да это же обхохотаться можно, браво!), и чудный выбор – либо умереть, свершая подвиг на Луне, либо вернуться и лечь под нож, а потом спиваться тихонько, и шуточки про сорок седьмой с подпрыгивающими зэками и несколькими самолетиками, летающими у границ, напоказ иноземцам, и систему живой автоматики, и фальшивый полет, купленный ценой человеческих жизней (больше цианида прямой инъекцией в мое сердце, еще больше, мон шер)…
Ха. Ха. Ха. Гротеск. Сюр. Метафоричность, деформирующая сознание. Русский Кастанеда.

А самое гнусное-то даже не в степени ядовитости, нет. Самое гнусное в том, что вот этот премированный неизвестно за что пасквиль лет через двадцать будет восприниматься молодыми и наивными, пропустившими много уроков истории в школе и не читавшими дополнительно серьезных книг - как истина в последней инстанции.
На этом знакомство с автором прекращаю. Пусть другие ищут в Пелевине пророка и наставника, я же убедилась – ни тем, ни другим творчество его не пахнет. Не пахнет даже элементарной вежливостью, поскольку текст на родном авторском сайте, какой конфуз, даже не вычитан корректором.