А. П. Чехов. Собрание сочинений в 15 томах. Том 6. Рассказы, юморески. 1886 - 1887

Рассказ "Страхи" входит в сборник
" Страх" куда включены произведения всемирно известных писателей, объединенные темой страха.
Этот рассказ восприняла не художественным произведением, а личными воспоминаними из жизни автора, о случаях пережитого им страха. В рассказе нет мистической составляющей, и фантастических допущений, нет описаний интуитивных ожиданий негатива. Автор не пытается анализировать возникновение чувства страха и связывать с воздействием сверхестественных таинственных сил. Все три случая возникновения страха, приведенные в рассказе ,произошли внезано, никакой подсознательной предпосылки для мгновенного ощущения этой эмоции не было. Все происходило не в замкнутом помещении, а на природе и в светлое время суток ( не ночью).
Страх возникал от того, что автор не мог найти логического обьяснения увиденному. И в первом случае это был неизвестно откуда появившийся свет. Во втором непонятное происхождение звука и промелькнувшая тень.
В третьем неожиданная встреча с животным ,которое напугало не агрессий, а необьяснимостью своего появления в этом месте. Два последних эпизода возникновения страха быстро разьяснились естественными причинами.
Сделала вывод, что все,что непонятно может вызывать страх, а как только появляется обьяснение происходящему страх исчезает.
Особого впечатления от рассказа не испытала, думаю,в жизни каждого человека были подобные моменты.Человека всегда пугает неизвестность и неопределенность.

Рассказ Rara avis /Редкая птица впервые напечатан в журнале " Осколки" в 1886 г.

По объему этот рассказ настолько невелик, что занимает половину страницы. А вот остроумная шутка писателя достигает цели.
Как всегда читателя поражает знание Чеховым жизни и его стремление вытащить на свет общественные пороки , высмеивая их.
Сюжет рассказа прост.
Молодой писатель желает написать роман о преступниках. И чтобы его история была достоверной, сочинитель уголовных историй решил ознакомиться с типажами. Подход к делу верный. Ведь он должен представить читателю не только внешний вид ,но и внутренний мир персонажа, проанализировав мотивы его поступков.
А это возможно только пообщавшись с конкретным человеком.
Личное знакомство с убийцами, ворами, мошенниками, фальшивомонетчиками, вооружит литератора знаниями и эмоциями.
Его необычную просьбу о свидании с разными преступниками, с невероятной легкостью берется воплотить в жизнь полицейский сыщик. Ибо лицемерие, вранье и нарушение закона окружает нас повсеместно
У рассказа интересный финал, его стоит прочитать всем.
Текст не утратил своей актуальности до нашего времени, ведь со знакомством с одним из типажей и сейчас могут возникнуть затруднения. Он по прежнему Rara avis.

Короткий рассказ, который мог бы положить начало интересному роману.
Молодожёны счастливы и спокойны в своём мирке. Кушать им кто-то готовит, в доме убирают, они только гуляют и наслаждаются собой. Неожиданно приезжает в гости дядя мужа со своей большой семьёй. Ну, и как-то любовь закончилась. Молодожёнам жалко своего ужина для родственников, жалко своей комнаты, своей постели. Им не нужна компания. Но они слишком воспитаны, чтобы показать своё недовольство. Они любезны и приглашают гостей :"Милости просим!"
Действительно, есть категория "вежливых" людей, которые не переносят окружающих. Они лицемерны и жестоки. Они хотят казаться добрыми, великодушными, но на самом деле лишь тихие воспитанные твари))*

Рассказ Антона Павловича Чехова. Написан в 1887 г., впервые опубликован в журнале «Осколки» под псевдонимом А. Чехонте.
Всем известно, что люди ,увлеченные творчеством, испытывают жажду получать слова поддержки и одобрения своим усилиям. Автор всегда хочет кому- то показать свое детище и узнать мнение о творчестве,которому отдана часть души. Творцу важен суд авторитетного специалиста и публики. Любому таланту, для развития требуется восхищение и востребованность.
Чехов,тонкий знаток психологии, верно чувствовал все движения души человека. И силой таланта, мог представить любую житейскую ситуацию в комическом свете. Обилие пишущих людей, желающих себя раскрутить, явилось отличным материалом для рассказа.

Героиня рассказа госпожа Мурашкина горит страстной любовью к литературе.
Дама обратилась к известному автору, и устроила читку своей пьесы. Суждение опытного Павла Васильевича
чрезвычайно важно начинающему автору.
Ситуация, описанная в рассказе комична сразу по нескольким причинам.
Читателя забавляет сочетание в Мурашкиной беспардонности и полного отсутствия критического отношения к своему графоманству.
Но не менее смешон и слабовольный
Павел Васильевич, который не смог отказать даме в прослушивании.
Юмор виден в том ,что сам эксперт от литературы

Описываемая ситуация,с самого начала,
передает напряжение героя, показывая безвыходное положение в которое он сам себя загнал. А дальше ,долгое чтение многостраничной пьесы, разражается настоящей драмой.
Но, как всегда у Чехова драма и комедия могут легко превращаться друг в друга.

Я и не знал, что пика́п был широко распространён ещё во времена Чехова… И, хотя Антон Павлович заявляет, что он предупреждает мужей, скорее это инструкция для начинающих ловеласов. Приводится четыре достаточно распространенных метода.

Первый – «томное выражение лица, загадочно-жгучий взор, провожание, "понимание друг друга без слов", просиживание по целым часам рядом на диване, романсы, записочки и прочая канитель».

Второй – «Не справляясь, нравитесь вы ей или нет, вы с первого же абцуга начинаете приставать к ней, как банный лист, как репейник... Вы не отходите от нее ни на один шаг и в этом отношении соперничаете с ее тенью: она от вас, вы за ней... Комплименты, любезности, объяснения в любви - ваша речь. Вы умоляете, клянетесь, обещаете застрелиться...»

Третий – «когда вы берете жену приступом, во что бы то ни стало, не жалея ни смелости, ни нахальства. Тут действуете вы наудачу, напролом и... если не вылетите из окна третьего этажа, или не сломаете шеи, кувыркаясь вниз по крутой лестнице, то вас можно поздравить с полным успехом. Женщины вообще не против ошеломляющих моментов».

Следующий – «держите себя как можно дальше от нее. Почувствовав к ней влечение, род недуга, вы перестаете бывать у нее, встречаетесь с ней возможно реже, мельком... Тут вы действуете на расстоянии. Всё дело в некоторого рода гипнотизации». Этот, на мой взгляд, самый иезуитский, потому что поклонник все операции по соблазнению проводит через мужа (не менее эффективно действовать через её подругу). Чехову, видимо, этот способ тоже кажется самым хитрым – «Самый умный, ехидный и самый опасный для мужей. Понятен он только психологам и знатокам женского сердца», поэтому он его наиболее подробно объясняет. Инструкции Антона Павловича, как мне кажется, при творческом подходе очень действенны, но по своей циничности отдают манипулированием в духе НЛП.
Фраза – «Дрожа всем телом, медленно приближается она к вам... вы идете к ней... Минуту вы стоите молча и глядите друг другу в глаза... Проходит еще минута молчания и... кролик беззаветно падает в пасть удава».
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 242

«По селу бегут мальчишки,
Девки, бабы, ребятишки
Словно стая саранчи,
В трубы дуют трубачи!
Раздаются тары-бары:
"К нам приехали гусары!"
Все красавцы, усачи...
В трубы дуют трубачи!
Слышен голос командира:
"Размещаться по квартирам!"
Да, вот, как в этой песне, в рассказе Чехова в уездный городишко К. остановился на ночёвку N-ский кавалерийский полк. «Такое событие, как ночевка гг. офицеров, действует всегда на обывателей самым возбуждающим и вдохновляющим образом». Торговцы сбывают залежалый товар, трактирщики не закрывают своих заведений всю ночь, полиция в ажиотации… Но больше всех возбуждаются дамы – «с дамами делается чёрт знает что!»
Ещё не успевают офицеры решить свой квартирный вопрос, женщинам известно всё о них - «что командир женат, но не живет с женой, что у старшего офицера родятся ежегодно мертвые дети, что адъютант безнадежно влюблен в какую-то графиню и даже раз покушался на самоубийство». Главное же, вечером будет танцевальный вечер!
В девятом часу перед клубом гремел духовой оркестр, в самом клубе офицеры танцевали с дамами. «Дамы чувствовали себя на крыльях. Упоенные танцами, музыкой и звоном шпор, они всей душой отдались мимолетному знакомству и совсем забыли про своих штатских. Их отцы и мужья, отошедшие на самый задний план, толпились в передней около тощего буфета. Все эти казначеи, секретари и надзиратели, испитые, геморроидальные и мешковатые, отлично сознавали свою убогость и не входили в залу, а только издали поглядывали, как их жены и дочери танцевали с ловкими и стройными поручиками».
Казалось бы прекрасный вечер … но Чехов не был бы самим собой, если бы не поведал нам грустную концовку. Чтобы показать ужасную пустоту обывательской жизни маленького городка, Антон Павлович рассказал нам обыденную ситуацию с акцизным Кириллом Петровичем Шаликовым и его женой Анной Павловной. Он, «существо пьяное, узкое и злое, с большой стриженой головой и с жирными, отвислыми губами. Когда-то он был в университете, читал Писарева и Добролюбова, пел песни, а теперь он говорил про себя, что он коллежский асессор и больше ничего». Она, «маленькая брюнетка лет тридцати, длинноносая, с острым подбородком, напудренная и затянутая, танцевала без передышки, до упада. Танцы утомили ее, но изнемогала она телом, а не душой... Вся ее фигура выражала восторг и наслаждение».
Нет, Кирилл Петрович не ревновал свою жену, ему было просто неприятно от того, что из-за танцев негде было играть в карты, не любил он духовой музыки, к тому же, как ему казалось, военные слишком небрежно и свысока обращаются со штатскими, ещё его возмущало выражение блаженства на женином лице. Бывают такие люди, которым плохо, когда другим хорошо. Он не мог перенести удовольствие жены от танцев, то, что «не одно только лицо, но уже всё тело выражало блаженство... Акцизному стало невыносимо; ему захотелось насмеяться над этим блаженством, дать почувствовать Анне Павловне, что она забылась, что жизнь вовсе не так прекрасна, как ей теперь кажется в упоении...» И он потребовал от жены, чтобы она немедленно отправлялась с ним домой, иначе, пообещав устроить скандал. Бедная Анна Павловна пыталась уговорить его, но натолкнулась на тупое, раздражительное требование возвращаться домой. Поразительно, что по мере того, как «выражение блаженства сползало с лица жены, … у него стало как будто легче на душе». Никакие уговоры «шепотом, с улыбкой, чтобы публика не подумала, что у неё с мужем недоразумение» не помогали, так как муж угрожал скандалом.
И Анна Павловна от разговоров с мужем «осунулась, похудела и постарела», отправилась домой за мужем. Кирилл Петрович шёл за ней и испытывал победное чувство, был рад и доволен. Более того, ему ещё хотелось, чтобы и всем оставшимся в клубе было плохо и скучно, «чтобы все почувствовали, как ничтожна, плоска эта жизнь, когда вот идешь в потемках по улице и слышишь, как всхлипывает под ногами грязь, и когда знаешь, что проснешься завтра утром - и опять ничего, кроме водки и кроме карт!» Вот такой тяжелый человек…
Фраза – «Мелкие чувства зависти, досады, оскорбленного самолюбия, маленького, уездного человеконенавистничества, того самого, которое заводится в маленьких чиновниках от водки и от сидячей жизни, закопошились в нем, как мыши...»
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 282

Серьёзный , вдумчивый рассказ о нищете сельской интеллигенции. Чехов опять рисует реальные картины российской действительности конца позапрошлого века. О бедности крестьян Антон Павлович постоянно пишет, здесь же он повествует о тяжелейшем положении людей образованных. Отец Яков, священник села Синьково, живёт впроголодь, практически влачит жалкое существование, он не в состоянии прокормить собственную семью, тем не менее, заботится о предыдущем священнике села, отце Авраамии - «Его лишили места за... слабость, а ведь он в Синькове и теперь живет! Куда ему деваться? Кто его кормить станет? Хоть он и стар, но ведь ему и угол, и хлеба, и одежду надо! Не могу я допустить, чтоб он, при своем сане, пошел милостыню просить! Мне ведь грех будет, ежели что! Мне грех! Он... всем задолжал, а ведь мне грех, что я за него не плачу». Впрочем, о полуголодном прозябании семьи сельского священнослужителя мы узнаём не сразу.
Кунину Павлу Михайловичу, молодому человеку лет тридцати, вернувшемуся из Петербурга в своё Борисово, местный предводитель Егор Дмитриевич поручил взять под попечительство церковноприходскую школу в селе Синьково. По этому поводу он и пригласил отца Якова к себе, но остался недоволен произошедшим разговором, посчитав священника человеком недалёким и робким - "Какой странный, дикий человек! - думал он. - Грязен, неряха, груб, глуп и, наверное, пьяница... Боже мой, и это священник, духовный отец! Это учитель народа!» В ближайшее воскресенье Кунин посетил и церковь в Синьково, где ещё больше уверился в своих подозрениях и решил написать письмо архиерею - "Он молод,… недостаточно развит, кажется, ведет нетрезвую жизнь и вообще не удовлетворяет тем требованиям, которые веками сложились у русского народа по отношению к его пастырям".
Кунин уехал на съезд, а к нему каждый день заходил отец Яков, о чём ему доложили по приезду. Когда, наконец-то, священник прорвался к помещику, ему удалось высказать то наболевшее, что мучило отца Якова – «Замучил голод, Павел Михайлович!... Извините великодушно, но нет уже сил моих... Я знаю, попроси я, поклонись, и всякий поможет, но... не могу! Совестно мне! Как я стану у мужиков просить? Вы служите тут и сами видите... Какая рука подымется просить у нищего? А просить у кого побогаче, у помещиков, не могу! Гордость! Совестно!» Всё, что дальше рассказывал отец Яков, был кошмарный рассказ о жалком, голодном выживании, когда не на что содержать семью. О нищете местного доктора, жена которого вынуждена, прячась от людей, полоскать бельё в реке, а, когда священник хотел ей помочь, стала от него тряпки эти прятать, чтобы он не увидел её рваных сорочек. «Глазам не верится! Во время обедни, знаете, выглянешь из алтаря, да как увидишь свою публику, голодного Авраамия и попадью, да как вспомнишь про докторшу, как у нее от холодной воды руки посинели, то, верите ли, забудешься и стоишь, как дурак, в бесчувствии, пока пономарь не окликнет... Ужас!»
Исповедь отца Якова повергает Кунина в шок, вызывает у него стремление помочь, а сознание напоминает о его бессмысленных тратах – «когда неразумно проживалось отцовское добро, когда, будучи еще двадцатилетним молокососом, он дарил проституткам дорогие веера, платил извозчику Кузьме по десяти рублей в день, подносил из тщеславия актрисам подарки». Вспомнил он и про свой донос архиерею, от чего «его всего скорчило, как от невзначай налетевшего холода. Это воспоминание наполнило всю его душу чувством гнетущего стыда перед самим собой и перед невидимой правдой...»
Кто ещё мечтает пожить при царях? Кто считает, что жилось привольно и вольготно? Или, может быть, кто-то думает о нищете в одной отдельной деревне, не способной организовать церковно-приходскую школу? Чехов не осуждает Кунина, лишь показывает несостоятельность правящего класса, бесконечную отдалённость его от нужд и простого народа, и бедной интеллигенции. Да, сегодня Кунину стыдно, но завтра он забудет о необходимости спасения людей из тяжелейшего положения, тем более понятно, что средства отца он промотал, денег нет, а одной совестливостью не поможешь. А ликвидацией безграмотности населения займутся большевики после 1917 года.
Фраза – «Никогда, Павел Михайлович, этого не было, чтоб докторши на реке белье полоскали! Ни в каких странах этого нет! Мне бы, как пастырю и отцу духовному, не допускать бы ее до этого, но что я могу сделать? Что? Сам же еще норовлю у ее мужа даром лечиться! Верно вы изволили определить, что всё это невероятно!»
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 233

Замечательный рассказ Чехова о сложных взаимоотношениях академического учёного и младшего персонала – переписчика в те давние времена, когда не было систем распознавания голоса, позволяющих просто диктовать компьютеру. Мы застаём известного русского учёного в крайней степени раздражения. Он возмущён опозданием своего переписчика на целых два часа! «Это верх неуважения к чужому времени и труду. В Англии такой субъект не заработал бы ни гроша, умер бы с голода! Ну, погоди же, придешь ты...» - бранится он. Действительно! Почему же он до сих пор не прогнал столь непунктуального работника?! Вот учёный задаст трёпку этому разгильдяю… Ивану Матвеичу – «Придет он, я его изругаю, как собаку, денег ему не заплачу и вышвырну вон! С такими людьми нельзя церемониться!»
И вот появляется переписчик, «молодой человек лет восемнадцати, с овальным, как яйцо, безусым лицом, в поношенном, облезлом пальто и без калош. Он запыхался и старательно вытирает свои большие, неуклюжие сапоги о подстилку, причем старается скрыть от горничной дыру на сапоге, из которой выглядывает белый чулок». Душераздирающее зрелище…
Сейчас он получит! Предвкушаем мы расправу. Учёный говорит с отчаянием – «Ужасный, гадкий вы человек, что вы делаете со мной! Вы надо мной смеетесь, издеваетесь? Да?» Иван Матвеич «улыбается той продолжительной, широкой, немножко глуповатой улыбкой, какая бывает на лицах только у детей и очень простодушных людей». Как на такого ругаться?! Вот и не может кричать учёный… Так только, повозмущаться немножко – «Знаете, как дорого для меня время, и так опаздываете! Вы опоздали на два часа!.. Бога вы не боитесь!»
Приступают к работе, но простодушный Иван Матвеич постоянно отвлекает учёного, сбивает его с мысли. То про гимназию вспомнит, то про родные места начнёт рассказывать. Да, и сам учёный постоянно сбивается, расспрашивает переписчика про то, что не доучился, о жизни в родной Донской области, про ловлю тарантулов… Никак не продвигается работа. Учёный отвлекается от диктовки. Видно, что его по-настоящему волнует судьба молодого паренька. Поэтому и расспрашивает он его обо всех жизненных обстоятельствах, в которых оказался Иван Матвеич.
С одной стороны, у учёного теоретическая работа, которая не продвигается. С другой стороны, реальная жизнь, которая волнует и заставляет сопереживать судьбе Ивана Матвеича. И, пожалуй, пора уже уходить переписчику из уютного, тёплого, светлого кабинета. А не хочется идти домой, где «бедность, голод, холод, ворчун-отец». И учёный понимает это и просит остаться паренька, к которому «привязался …, привык, и если бранит его за опаздывания, то только потому, что скучает по его болтовне о тарантулах и о том, как на Дону ловят щеглят».
Вот такая незамысловатая и добрая история о том, как два человека находят в общении друг с другом то, чего не хватает им в их обычной жизни.
Фраза – «И вам не совестно? Ай-ай! Такой хороший вы малый, так много в вас оригинального, и вдруг... даже Гоголя не читали! Извольте прочесть! Я вам дам! Обязательно прочтите! Иначе мы рассоримся!»
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 184

Антон Павлович, вы - мучитель. Зачем вы так жестоки с вашими героями? Зачем так невыразимо честны и откровенны? Зачем вы ничего и никого не жалеете? Зачем говорите о настолько жуткой правде в такой циничной форме? Вы жестоки без меры, но и справедливы. Вас больно читать, от ваших рассказов болит мое сердце, но … как же они прекрасны, как чисты и просты. Вас невозможно не читать, невозможно не любить, но вы - мучитель, это я вам еще раз повторяю.

Многие рассказы Чехова лучше слушать в виде превосходных аудиоспектаклей, которые легко можно найти в сети. Так что «Ведьму» я решила именно слушать, причем на ночь, ожидая более сильного эмоционального эффекта от произведения. И что же? Увидела я в этом рассказе ведьму? Какое там! Ни ведьм, ни чертей, ни ада, одна лишь суровая действительность, как прекрасная замена всему вышеперечисленному.

Главная героиня рассказа - обычная женщина с несчастной судьбой. Все ее особенности заключаются лишь в молодости и привлекательной внешности, да и в пока еще живой душе, которая корчится под весом навалившегося на нее груза и упорно не желает умирать, не желает сдаваться, а всё продолжает кого-то или чего-то ждать. Ее муж - жалкий мужичонка (вот она, сила нашего русского языка, который для каждого припас подходящее словечко) считает свою жену ведьмой.

Из-за внезапно разыгравшейся непогоды, убогое жилище супругов посещают заплутавшие путники (почтальоны). Один из них является единственным в этом рассказе мужиком (мужчин там нет вообще). Он красив, силен, крепок телом и, естественно, очаровывает героиню. Автор подводит мужика к выбору, и вроде как тот не прочь… спасти героиню, вырвать ее из плена омерзительной жизни и из лап отвратительного мужичонки. Ага, мечтайте! Это вам не кто-нибудь, это Чехов, поэтому никаких спасений.

Чем ближе к финалу рассказа, тем страшнее. Эта вещь получилась у Антона Павловича особенно страшной, хотя в ней нет вообще никакой чертовщины, а одна лишь людовщина ( вот еще новое словечко придумалось). Я с замиранием сердца, но уже заранее готовая к традиционной чеховской честности и безнадежности, подхожу к финалу рассказа. А там… полнейшая безысходность, тлен, мрак и беспросветный кошмар. Иначе и не скажешь. Мужик оказывает «мужиком» и, покидая свою новую знакомую, отправляется в дальние дали. Мужичонка жив и здоров, а «ведьма» ни жива, ни мертва. Всё. Конец.

P.S. Можно, конечно, подумать, что героиня и вправду была ведьмой. Такой вероятности Чехов не исключает. Но тогда рассказ приобретает еще один смысл- в этой жизни даже будучи ведьмой ничего хорошего все равно не увидишь. Ничто не спасет от жестокого и беспощадного реализма обыденности.