Собрание сочинений в 3-х томах. Том 1

Моя первая книга-малышка Довлатова, которую я прочитала. И если честно, я не особо была в восхищении, потому что книга так грубо написана и как будто каждое слово автор кидает камнями в читателя. Сравнение конечно не очень корректное, но для меня всё именно так. Автор избил меня своей грубостью и громоздкостью фраз и слов.

Но, не смотря на всё это, я нормально восприняла историю в этой книге. Честно признаться, я никогда не жила в Советском Союзе, потому что родилась в 1992 и для меня советская литература, всё, что я читала – это так прекрасно и по-доброму, что Довлатов меня просто удивил.

Многие советские книги, которые я читала, были очень положительны и вообще даже очень хорошие, но Довлатов показал мне частичку этого периода таким, какого я даже не знала. Я не знала, что в то время так много пили алкоголь, что люди так тяжело воспринимали жизнь. Мне кое что известно о перестройке, но эта книга дает представление о 80 годах Советского периода. И здесь я вижу, что люди были не такими идеальными, какие я себе их предоставляла.

Буду дальше читать Довлатова, потому что уж очень он пишет реалистично и хорошо помогает понять людей и их отношения с друг другом. Мне понравилось, что, не смотря на алкоголь, пьянство и бесконечный мат, Довлатов остается очень позитивным и надеется на лучшее. Я думаю, что это очень хорошо, и что любая такая книга - это нечто хорошее, что может читать человек.

Довлатов в своей обычной манере — трагическая простота с вкраплениями смехуёчков сквозь скрежещущие от неуютности жизни зубы — показывает читателям, что любое место лишения свободы становится сакральным. Оно затрагивает не только тех, кто отбывает наказание, но и тех, кто за ними надзирает, так что первых от вторых иногда очень трудно отличить. Обволченные люди, которые существуют в каких-то немыслимых условиях, но при этом не превращаются в труху, а как-то умудряются шутить, приспосабливаться, вести дела, строить планы... На этом фоне сам альтер-эго Бориса Алиханов смотрится даже противоестественно: вот зэки сидят и точно знают, что делать и что они будут делать потом, а он вроде как на свободе, но при этом в жизненных координатах и путеводных огнях полный раздрай.

Сергей Донатович всегда хорошо знал то, о чём писал, так что его наблюдениям можно верить. Литературоведы много спорят о том, зачем этой нежно выпестованной повести, которая на самом деле всё равно представляет себе кучку новелл с общим местом и примерным временем действия, нужно обрамление в виде писем. Чтобы было более автобиографично? Чтобы связать эти фрагменты воедино? Наверное, всё сразу. Мне кажется, что больше всего эти письма нужны, чтобы смазать особенно жёсткие места, выдернуть нас на секунду из этой морозной и душно-угарной реальности — эй, очнись, ты тут, читаешь в тёплой квартирке у уютной лампы за кружкой чая. Они там, держи дистанцию.

В отличие от большинства другой лагерной прозы, в "Зоне" нет упора на какие-то детали быта, которые нас должны поразить своей суровостью. Всё это упоминается вскользь, как декорации. На сцене человеческие чувства, которые одинаковыми бывают что на воле, что за решёткой. только на зоне они острее и ярче, чтобы пробиться через это отупление и мороз, поэтому и смотрятся более выпукло. А так что музей Пушкина, что редакция газеты, что место отбывания наказаний — всё одно. Человеческое варево страстей.

Мои двадцатилетние сыновья не могут понять мою любовь к Довлатову. Они видят в нём то же, что увидел Д.Л.Быков, когда лет пять назад ему было поручено написать о Довлатове что-нибудь яркое, чтобы свежеизданное собрание сочинений продавалось живее. Д.Л.Быков написал скандальный и широко раскрученный текст, в котором говорилось, что Довлатов – серый автор средней руки, не отличившийся ровно ничем. У довлатовских текстов, написал Д.Л.Быков, нет ни глубины, ни ширины, ни стиля, ни сверхзадачи. Там ничего не происходит. Там серые людишки живут свои серые жизни без страстей, смертей и подвигов.

Когда Д.Л.Быков опубликовал этот критический анализ, мне сразу вспомнился манифест издательства ПЛАНЖ, где уже тогда подробно объяснялось (жаль, что Д.Л.Быков манифеста не читал), что выпяченные смерти и страсти — это признаки поверхностных коммерческих книг, написанных для ублажения поверхностных читателей, которые не разобрались в устройстве мира и боятся себя. Мудрые же читатели понимают, что самые важные события и страсти происходят внутри человека, который снаружи может выглядеть вполне серым. Именно литературное описание таких страстей и является настоящей словесностью. Именно таковы книги ПЛАНЖ и книги Довлатова.

Не буду перечислять все восхитительные моменты прозы Довлатова, в которых обычные сероватые люди встают перед монументальными выборами и делают их. Посудите сами, если я вам сейчас разложу все эти сцены на компоненты, будет ли это хорошо? Это будет не только спойлер, но и анкоринг… Ни то, ни другое вам не надо. Поэтому просто упомяну три культовых довлатовских сцены (все из «Компромисса»), про которые начитанные люди как минимум слышали. Это, во-первых, сцена карьерного продвижения Буша, во-вторых, сцена фотосессии Жбанкова, в третьих, сцена похорон Ильвеса. Если не читали, прочтите. Если не прониклись, идите пока почитайте Д.Л.Быкова (стихи, ни в коем случае не прозу), а потом вернитесь к Довлатову. Довлатов глубже и тоньше. До Довлатова надо дорасти.

Как говорил Пелевин, чтобы понять Довлатова, надо эмигрировать в Америку, поработать там пару лет, убедиться, что гнили там ещё больше, чем у нас и что единственный путь прорваться через глобальную гниль — это не кружить вокруг ней в надежде объехать, не прыгать из страны в страну, а ломиться прямо и бескомпромиссно. И единственные партнёры, вместе с которыми ты сможешь ломиться через гниль — это не Д.Л.Быков и ко, а Довлатов, Жбанков, Буш и Ильвес. Чем раньше вы начнёте читать об этих людях, тем скорее прорвётесь.

Сцена работы Жбанкова:

Сцена повышения Буша:

Сцена похорон Ильвеса:

С детства люблю загадки. Поэтому и проза Довлатова мне нравится. Не видите связи? А она абсолютно прямая: разве не загадка, когда настолько простые и сюжетно скудные тексты берут за душу и не отпускают?

Много о Довлатове писать просто неприлично. Можно уподобиться другу главного героя повести, страдающему самомнением и многословием:

Так что просто: Довлатов - это не просто имя, известное всем, не просто знамя эмигрантской литературы, это душа языка, из-за которого он так долго не соглашался уехать, не желая жить в чужой языковой среде. Даже при том, что

За что читатели так любят Сергея Довлатова? Не за то ли, что писатель был алкоголиком, безответственным мужем и отцом? Он даже не знал, что у его жены есть золотая цепочка, отсюда можно сделать вывод, что Довлатов не был щедрым мужчиной и сам никогда не баловал своих женщин приятными подарками. Почему же сегодня его книги зачитывают до дыр? Будем разбираться. Прежде всего, писатель описывал жизнь такой, какою её видел: с пьющей советской глубинкой, с пропившимся донельзя мужиком, мечтающим пристрелить свою жену из ружья и вешающим несчастных кошек на рябинах. Довлатов о неприглядных и страшных вещах говорит с присущим ему юмором.
В повести «Заповедник» центральным героем является Борис Алиханов, ленинградец, попавший на позицию экскурсовода в Пушкинский музей в Михайловском. Он рассказывает о жизни провинции, о людях, мужчинах, женщинах, которых в большинстве. Несчастные девушки готовы гурьбой бегать за пивом для одного хилого мужичка, потому что мужчин в сёлах в недостатке. Нормальные представители сильного пола давно уехали в большие города, а тут остались самые слабые и никчёмные.
Это автобиографическая повесть. Довлатов всегда писал о том, что видел собственными глазами, а это подкупает.
Все произведения писателя были изданы заграницей, в СССР печатать грустно-смешные повествования не хотели, но стоило ему умереть, как его возвели в ранг гениев.
В «Заповеднике» была произнесена фраза: «Неудавшаяся попытка ещё благороднее, потому что она не оплачивается». Довлатову удалась попытка, пусть и не сразу, но удалась. В вечность он плюнул, да ещё как.

Может с моей стороны неправильно так запойно увлечься творчеством Довлатова, но вышло так, что читать его я начала совсем недавно, непозволительно недавно. И то, что я читаю, мне нравится. Эта лёгкая невыносимость бытия, преподносимая Довлатовым через призму иронии, самовосприятия гениальна. Ничего лишнего, ничего пафосного или надуманного. Жизнь - такая, какая есть.
Точные формулировки, яркие характеры, ненадуманные проблемы, любовь - вот то, что меня подкупает.
Понятно нежелание выезжать в Америку. Человеку, зарабатывающему на жизнь при помощи литературного творчества, репортёрства, сложно преодолеть языковый барьер. Собственно, "на чужом языке мы теряем восемьдесят процентов своей личности. Мы утрачиваем способность шутить, иронизировать".
И о Пушкине всё очень точно. Причём с пометками о том, что это личное восприятие, не претендующее на глобальность и всеобъемлемость.

ЦИТАТЫ :

Знаете, я столько читал о вреде алкоголя! Решил навсегда бросить… читать.

О вреде спиртного написаны десятки книг. О пользе его – ни единой брошюры. Мне кажется, зря…

ОТЗЫВЫ:

В этой книге Довлатов переживает расставание со своей женой Таней, уже 1,5 года. Что бы хоть чем-то заняться он отправляется работать в Заповедник. Заповедник - место в котором встречал рассветы сам Пушкин, а сейчас там проводят экскурсии для любопытных.

Также в этой книге Довлатов вспоминает как познакомился со своей женой, как женился. Ну, и конечно много рассказывает про людей которые работают в Заповедники.

Я всегда буду признаваться в любви этому автору. И, хоть в этой книге меньше юмора, чем в других книгах автора, но хуже она не становиться.

Далеко не первое произведение автора, которое читаю. Но, увы, не самое интересное и не самое выдающиеся.
Однако его необходимо было прочитать, чтобы лучше прочувствовать более позднее творчество писателя.
Сама книга распадается на два плана:

• рассказы Довлатова, написанные им ещё в СССР, потом кем-то случайно вывезенные
• письма Довлатова к своему издателю (само собой разумеется, что это часть произведения!), написанные уже в США.

Просто, ёмко и с юмором. Очень легко читается, хотя не так легко потом отложить было книгу в сторону: к отдельным главам-компромиссам хотелось вернуться ещё раз.
Об Эрике Буше - гениальнейшая глава, хотя с отношением к нему определится до сих пор сложно. Этакий простой непростой персонаж, ибо героем его назвать язык не поворачивается, и пальцы отказываются печатать слово "герой".
История с эстонской дояркой и брежневской телеграммой - нечто необыкновенное.
Алкоголя, конечно, чересчур в книге, но как-то он к месту что ли, подчёркивает абсурдность того "как надо" и как было.
И темы с сексуальным подтекстом отдельно хочется отметить: сдержанно и интеллигентно. Не то, что вообще по-советски нет, а именно интеллигентно и даже в чём-то стильно что ли.