Собрание сочинений в 3-х томах. Том 1

Главный герой этой небольшой повести на лето устраивается экскурсоводом в Михайловское, являющееся государственным музеем-заповедником А.С. Пушкина, с целью сменить обстановку, а заодно и подзаработать.

Отсутствие постоянной работы, тяга к спиртному, переходящая в недельные запои, проблемы в семейной жизни - вот небольшой перечень тем, вокруг которых крутится содержание. Ну и конечно, тема человека, благодаря таланту которого это место и получило статус заповедника.

В ходе пребывания главного героя в этих местах он порой встречает очень колоритных персонажей, чаще всего таких-же непризнанных гениев, постепенно спивающихся в стремлении примирить себя с этим бушующим миром.

Ирония, порой очень меткие замечания, фразы, разобранные на цитаты, но описаний самих мест маловато, а после прочтения не остаётся ничего особенного, кроме того, что познакомился с творчеством автора, чьё имя с завидной регулярностью мелькает в ленте и чаще всего с восторженными отзывами. Теперь можно поставить галочку и мне.

Цитата:

Впечатление: С одной стороны Довлатов для меня- это что-то захватывающие, с жесткой советщиной, а с другой- печаль, безысходность, грусть.
Это нене первое произведение автора, которое я прочитала. Язык узнается сразу, но восприятие неоднозначное.
Для меня «Заповедник» это смесь Щербаковой Г, географа, который пропил глобус и пожалуй похороните меня за плинтусом.
Вроде история с элементами любви, а все равно остается ощущение тяжести.
Мне понравились метафоры, которые тонко скользят по книге.
Может быть я что-то не то у него читаю, но пока погружаться в книги ещё больше не хочется.

О чем книга: Главный герой- алкоголик, со всеми вытекающими. С горем пополам он устраивается работать экскурсоводом в заповедник. Казалось бы с этого момента в жизни должно что-то измениться, но все не так просто. Человеку для спасения нужен другой человек, возможно персонаж так сильно держишься за бывшую жену и воспоминания о ней. Друзья- спасители, нет скорее собутыльники. А ещё всю ситуацию пропитывает. Дух советского времени.

Читать/не читать: на любителя

Некий прекрасный господин из южного течения ЛайвЛиба услышал от моей болтливой рожи, что я собираюсь читать Довлатова, и начал причитать, что уже видит мой отзыв на него, какие, мол, это славные баечки. Ну и что? А почему так позорно быть записанным в разряд "славных баечек"? Довлатов такой странный "товарищ нараспашку", вроде как и говорит всё как на духу, так что создаётся впечатление, что он и не скрывает ничего, но, тем не менее, умалчивает он очень и очень о многом. Так что его "славные баечки" надо оценивать не только по сказанному, но и по недосказанному, а этот приём уже многое говорит о мастерстве автора.

С другой стороны, знойный южный ЛайвЛибовец прав, и Довлатов мне понравился, но по его же выражению (не Довлатова) - "не так". Не так понравился. Ну не так и всё тут. У меня какой-то высокий уровень отторжения к его текстам, в которых я, в общем-то, ничего отторгающего выделить не смогу. Не срослась любовь, не расцвели помидоры, мы с ним не попадаем в одну тональность. А может, напротив, иногда слишком сильно резонируем до неприязни. Не буду льстить себе, как Довлатов я не умею писать. Зато живу по-довлатовски. С такой же степенью грустной анекдотичности, похожих ситуаций и вообще мировосприятия.

Довлатов очень плотно сросся с Борисом Алихановым, так что спорить с утверждением, что это всё слегка приукрашенная для лихости автобиография. Знакомая, родная, бьющая по-больному. В пушкинском заповеднике, правда, я не работала, но зато сталкивалась с похожими учреждениями, пушкинофилами и остальными прилегающими на террритории учителей русского языка и литературы. А окружающие персонажи-типажи не меняются: чумовые алкоголики, зубастые бюрократы, замшелые и закостенелые до скрипа обыватели, пересыпанные яркими вкраплениями маргинальных пьющих весельчаков, слегка декадентов, слегка диссидентов, слегка нелепых гениев в чём-то неожиданном. Довлатов тоже из этой когорты.

По Довлатову можно честно изучать бытовую историю нравов советского государства. Плюсы очевидны: искажения у него минимальные, хотя и кажется поначалу, что это всё искажено сатирой. Но нет, смех смехом, но у Довлатова нет этого диссидентского яда, сквозь который так трудно писать об ЭТОЙ СТРАНЕ, нет и пелены обожания, вдолблённой в голову точной формулой ещё со школьной скамьи вместе с незыблемым утверждением, что "Пушкин — солнце русской поэзии". Рагнарёк наступит, всё покроется льдом, всё живое вымрет и планету населят небелковые формы существования, а Пушкин останется солнцем русской поэзии в таинственном облаке меловой пыли.

Довлатов - это всегда хорошая идея.
Книга понравилась очень, она пронизана иронией, самоиронией, очень антисоветская и юмористическая. Юмор и ирония Довлатова мне понятны и вызывают улыбку.
Автор рассказывает о годах жизни в Эстонии, работу в редакции ( я сама работаю в издательстве, может поэтому мне книга еще ближе).
Повествование построено очень интересно и не обычно - сначала мы читают короткую статью или заметку написанною автором (в большинстве своем супер социальную, где красной линией проходит - как же прекрасно жить в советском союзе) - далее автор рассказывает историю, как эта статья была написана, правдива она или нет, на что пошел автор ради этой статьи, и как было на самом деле.
Книга дает возможность представить и жизнь в целом в Советской Эстонии (все таки здесь было свободнее чем в той же России или Украине), и путь Довлатова - выводы, которые он делал по поводу жизни в Советском союзе (как журналисту, ему было доступно немного больше информации, чем обычному гражданину). Также автор дает прочувствовать до глубины души ОГРОМНУЮ разницу между тем как жилось на самом деле и как это все преподносилось для народа. Как журналист он побывал в разных селах и городах страны.
Книгу рекомендую всем.

Наша дружба началась в Питере. А где же ещё, собственно? Ведь когда-то, где-то в другом краю, знакомство не срослось.
Спрашиваю его:

• Почему я не захотела тебя слушать тогда? Ты же говорил то же самое.

• Глупая ты! Нам же нужно было взяться за руки, нужно же было пошататься по барам и по метро. Выпить, в конце концов, на берегу Невы.

  Или то была не Нева?