Птицы

Финч и Арабелла выбрались из своего укрытия и подошли к зеленой двери под номером «16». Мальчик позвонил. Ответом ему было подозрительное выжидательное молчание.
— Сэр, — склонившись к двери, негромко проговорил Финч. — Это я. Откройте…
Молчание продолжило делать вид, что оно является тишиной вследствие отсутствия того, кто мог бы ее нарушить.
— Я знаю, что вы там, сэр, — добавил Финч раздраженно. — Мы только что видели, как мистер Поуп к вам приходил.
— «Мы»? — раздалось из-за двери.
— Да, сэр. Я и Арабелла. Мисс Джей.
— Зачем ты ее привел? — грубо поинтересовался мистер Франки.
— Сэр. Мы же вместе расследуем эти тайны.
— Женщинам нельзя доверять, — сказал мистер Франки. — Их языки — что уличные бродяги. Бродят, где им только не вздумается. И глазом не моргнешь, как она тебя выдаст или подставит.
Финч мрачно поглядел на Арабеллу. Та стыдливо опустила глаза.

— Я не могу… — начала она.
— Это очень важно, — взволнованно проговорил Финч. — Из-за него пропал мой дедушка.
Девочка потупилась:
— И мой тоже.
— Как это? — поразился Финч. — Когда?
— Очень-очень много ночей назад, — сказала Кора. — Когда я еще не вылупилась из яйца.
— Что? — удивился Финч. — Ты вылупилась из яйца?
— Ну да, — просто сказала Кора. — А ты разве нет?
Финч хотел было ответить, но тут понял, что совершенно не знает, как именно появился он, в частности, и как вообще дети появляются на свет. Может, и он тоже вылупился? Нужно будет у кого-то спросить. Арабелла должна знать об этом все — она же прочитала целую тысячу книг!

— Что ты тут делаешь? — спросила она. — А где Арабелла?
— Арабелла дома, — ответил Финч. — Она наказана. А я…
— Ты снова за кем-то следишь? — восторженно спросила девочка.
— Нет, я пришел к тебе.
— Ко мне?
Она остановилась. Поблизости никого не было.
— Да. — Финч поглядел на нее очень серьезно. — Кора, послушай. Начали твориться очень жуткие вещи. И мне нужно знать, кто такой, — он перешел на шепот, — Гелленкопф.
Кора испуганно огляделась, не услышал ли кто. Ее лицо выражало острое желание запереться в какой-нибудь ящик и не показываться из него пару десятков лет, а еще лучше — никогда.

И тут над головой раздалось карканье. Сперва оно было тихим, но с каждым мгновением становилось все громче и пронзительнее. Финч зажал уши, а дети в классе радостно повскакивали со своих мест и похватали портфели.
— А возвращать ваши глупые конечности я за вас должна?! — возмущенно воскликнула мадам профессор, но тем не менее вернула каждому его руку или голову, индивидуально взмахнув для каждого кистью. Финч подумал, что у нее так рука заболит, а ученикам хоть бы хны — они могли отправиться на переменку и без головы.

То, что происходило в этом классе, было просто невероятным, и поразило мальчика намного сильнее, чем все, виденное им ранее. Потолок в классе был разведен, и через него шел снег. Дети сидели на своих поднимающихся рядами скамьях, задрав головы и сжав кулаки, и изо всех сил пытались исчезнуть. Снег уже выстроил сугробы по всему классу, он громоздился даже на головах некоторых учеников, но никто, судя по всему, не мерз.
— Сосредоточьтесь! — строго говорила мадам профессор. Расхаживая у белой доски, она то рассыпалась снежинками, то вновь выходила из снега прямо в том месте, где только что была.
— Нужно сконцентрироваться! Если вы будете рассеянными, у вас ничего не получится.
«У меня бы ни за что не вышло, — подумал Финч. — Даже будь я не-птицей».
Не выходило, впрочем, и у большинства учеников. У кого-то исчезала голова, у кого-то рука, но полностью могли рассыпаться снегом лишь единицы. Да и тех потом профессору приходилось возвращать лично.

Филлипп был полной противоположностью Вероники. Молчаливый, тихий и чудаковатый — многие называли его, как и Финча, «отсталым». А еще он был вечно хмурым, и мало кому удавалось вытащить из него улыбку. Помимо прочего, он обладал некоей чертой, за которую Вероника готова была столкнуть его со скалы. Разумеется, любя. Дело в том, что он патологически не понимал ее опозданий, и это не смотря на то, что у нее всегда была уважительная причина! Филлипп был единственным, кто мог по-настоящему разозлить Веронику, и тогда она принималась бегать повсюду, хлопать дверьми и возмущенно восклицать «Ну уж нет!» или «И слышать ничего не желаю!»
Как ни странно, именно в эти моменты она становилась еще прелестнее, хоть сама и не знала об этом, а Филлипп, глядя на нее, наконец улыбался.

— Как ты не понимаешь, дедушка уже…
— Не вернется, да, — жестоко ответила Арабелла. — Так сказали тебе твои глупые предчувствия и подтвердил спятивший старик. Очень умно. Знаешь ли, мистера Фо, сыщика из книги, не останавливали какие-то вредные мыслишки и свихнувшиеся соседи. Он доводил все свои расследования до конца. И ты, как всегда, все понял совершенно неправильно.
— Что я понял неправильно? — поджал губы Финч. Напор девочки его настолько смутил, что он даже забыл об уже начавшем обустраиваться в нем отчаянии.
— Ты последовал за уликой и выяснил много очень важных вещей, — пояснила Арабелла. — Теперь мы знаем, как твой дедушка ушел из дома, не попав на глаза миссис Поуп. А еще мы узнали, что в этом доме в каждой квартире кто-то пропал, как… как мой папа. Если верить мистеру Франки, само собой. И мы выясним, говорил ли он правду. Если да, может…
Арабелла замолчала, но Финч понял, что она имела в виду.
— Ты думаешь, что, раскрыв тайну нашего дома, мы отыщем еще и твоего…
— Не стоит раньше времени открывать бутылку «Фантига», — перебила девочка. — Так говорит, мистер Фо. Это значит, что…
— Пока тайна не раскрыта, мы не должны радоваться?
— И надеяться на что-то.