Письма к брату Тео

Определенно больше, чем просто письма. Невероятно грустная история настоящего человека искусства. Да и вообще, настоящего человека. Сколько нужно мужества и трудолюбия, чтобы годы и годы терпеливо переживать все эти petites misères de la vie - полное отсутствие таких необходимых для рисования денег, непонимание со стороны людей, бесконечное одиночество и мучительный поиск себя. Работа над каждой деталью, тонкое понимание цвета - все это просто восхищает. Винсент не сдается, начиная снова и снова, как бы разрушительно это не сказывалось на нем самом. И что бы с ним не случалось, в его душе хватает места даже на окружающих его простых крестьян, сама жизнь которых - цвета пыльной, неочищенной картофелины. Как он пытается придумать способы сделать произведения искусства общедоступными! И это человек, у которого не было даже собственного пальто... По-настоящему поразительная история.

Такая потрясающая и такая печальная история знаменитого художника Винсента Ван Гога в письмах.

Имя Ван Гога на слуху у каждого, и даже если Вы близко не знакомы с его творчеством, то такой шедевр автора как «Звездная ночь» или знаменитые «Подсолнухи» знаете наверняка.

В чужих письмах всегда есть какая-то сила притяжения, которая вызывает у читателя хоть малое, но любопытство краешком глаза заглянуть под завесу чужой жизни. Тем более, если это жизнь гения, который так и не был понят при жизни, истории о котором до сих пор обрастают тайнами и загадками.

Самым близким человеком для Винсента на протяжении всей его недолгой жизни был родной брат Тео. Именно ему адресованы все письма в произведении. Тео был единственным, кто помогал брату, и принимал его со всеми странностями и недостатками. Художник очень страдал от одиночества, его больно ранило непонимание не только со стороны знакомых, но и родных. Об этом он довольно часто упоминает в своих записях:

Все картины Ван Гога были созданы им за сравнительно небольшой период времени (чуть больше десяти лет). В письмах Винсент постоянно тяготился тем, что поздно начал заниматься живописью. При этом Ван Гог считал, что талант не самое главное качество для художника, а вот завидное упорство и каждодневный труд – залог успеха в живописи.

Свои удачные и не очень произведения он сравнивал с работами других художников.
Восхищался картинами Делакруа, Коро, Милле.… С картин последнего Винсент частенько делал копии.

Или, наоборот, негодовал, сравнивая свои творения с живописью Бугро, Кабанеля, Веласкеса….

Письма художника относятся к двум периодам его жизни: голландскому и французскому.

Для голландского периода характерно уныние, печаль, обеспокоенность своим существованием и бытом. Винсент голодал, спал под открытым небом, и утешение находил лишь в рисовании. Быть может, именно поэтому ему удалось так точно и выразительно передать через свои полотна всю тягостность крестьянской жизни: бедность, голод, нищету.

Критики считали его картины на сельскую тематику грязными и грубыми. Ван Гог же, наоборот, считал, что крестьяне не должны выглядеть «прилизанно», а «крестьянская картина не должна быть надушенной».

Письма французского периода более радужные и позитивные. Здесь читатель узнает о знакомстве Ван Гога с другими художниками, например Гогеном, Бернаром. Да, и сама живопись Винсента более воздушная и лёгкая, приобретает яркие краски.

Несмотря на болезнь знаменитого художника и трагическую кончину, вся безысходность его судьбы связана, как мне кажется, именно с отсутствием понимающего человека рядом. Всю свою боль, отчаяние, сомнения, а также радости и другие переживания Винсент изливает в письмах Тео.

Книга, которая требует правильного понимания. Ко многим главам я возвращалась несколько раз, перечитывала. Эти письма требуют определенного настроя, иначе просто вгонят Вас в депрессию. Что и случилось со мной. Даже в радостных заметках Ван Гога сквозит печаль с надеждой на лучшие времена.

Ведь разве мог знать тогда непризнанный гений, что через много лет его имя будут связывать с постимпрессионизмом и экспрессионизмом, считая одним из основоположников этих направлений в живописи. А прозябая в нищете и засыпая в сарае, разве мог подумать, что его творения будут уходить с аукционов за бешеные деньги….

К чтению рекомендую. Быть может, холодным осенним вечером.

Хочу поделиться своими впечатлениями и восхищением!

Сначала я прочитала "Жажду жизни" Ирвинга и его художественную биографию Винсента Ван Гога. https://www.livelib.ru/review/4162801-zhazhda-zhizni-irving-stoun

И я, будучи не слишком эмоциональным человеком, всё равно "утонула" в жизни Винсента. Тем, кто не читал ни одну из этих книг, рекомендую читать в таком же порядке, так как в художественной мы получаем представление о жизни Ван Гога и частично о его чувствах.

Здесь же перевод оригиналов его писем, в основе которых и взята вся биография Ван Гога. И вот в данных оригиналах столько жизни и чувств, что погружаешься в них с головой и прыгаешь в омут. Если при чтении Ирвинга у меня возникло желание просмотреть картины Ван Гога, то сейчас понимаю, что делала это поверхностно и в основном начальные этапы оценивала, скажем так становление Винсента на путь. То сейчас, последние 150-200 страниц я провела "в обнимку" с гуглом, где просмотрела все названные им картины, оценила все зарисовки в письмах направленные Тео. Оценила все произведения, о которых упоминает Винсент. Я улыбалась вместе с ним, когда ему направлялись автопортреты Бернара на фоне портрета Гогена и автопортрет Гогена на фоне портрета Бернара. Я плакала над последним его письмом.

Философию жизни Винсента мне, скорее всего не понять. Он очень часто размышляет о прочитанных книгах и о собственной жизни, уповая на помощь Тео. Зато я всецело проникнулась его описанием намеченных этюдов и зарисовок, как он описывает цвета, пейзажи, краски, которые будет использовать. И, прям ощущаешь запах грозы, пшеницы, ирисов, миндальной, едва распустившейся ветки, под слоем масляных красок. Если бы Винсент не был художником, ему бы впору быть писателем. Он так ярко описывает окружение и вкусы и запахи, что они витают вокруг и меняют сознание. Поэтому в его описание сочетания красок и пейзажи я влюбилась до беспамятства. Такое тонкое и в то же время мощное у него восприятие мира, что после его описаний, смотришь на картину, про которую он рассказывает, и, чувствуешь колыхание ветра и все цвета, как на живую. И, всё это при том, что он не писал картины как есть, а писал именно через призму восприятия, которые при должном внимании не каждый может ощутить.

Из писем мы ощущаем всю ту "недосказанность", которую не прописывает Винсент о своих тревогах или болезней, хотя описывать своё финансовое положение он ничуть не смущается, хоть и раскаивается в каждом письме из-за своей беспомощности.

Особенно для себя я выделила одно письмо, которое по моему мнению отличается от остальных. Оно написано ещё до сумасшествия, но, как мне кажется даёт к нему предпосылку.
Начало октября, 1888г, Арль.
В этом письме ощущение, что Винсент издевается над Тео, потому что именно это письмо выглядит как насмешка, говоря как тяжёл "наш" путь. Ведь они вынуждены трудиться вдвоём, поэтому Тео

, в то время как Винсент

Как по мне, данное письмо отличается от других писем и даёт нам понять, что у Винсента будто раздвоение личности, так как он обычно жалуется на жизнь и просит денег, философствуя над прочитанными книгами. А здесь, чувствуется будто укор Тео, что тот просто прозябает на работе, а Винсент работает до потери пульса. Хотя на деле, Винсент считает себя и Тео единым целым, и что картины рисуют они совместно, ведь Тео его снабжает и вдохновляет, а Винсент исполняет. Как далее пишет Винсент :

Дальнейшие письма возвращаются в обычное русло. Но именно это письмо меня зацепило или ущемило. Даже не знаю как выразить.

Как жаль, Винсент, что ты ошибаешься в своих предположениях, не дожив до сорока. Ван Гог стал востребован лишь после выставки 1910 года под названием "Выставка постимпрессионистов", на которой "его работы ослепили, изумили и привели в ярость всю культурную Англию".

Я никогда не понимала картины Ван Гога. Зато с уверенностью могу сказать, что сейчас их чувствую, слышу, ощущаю и дышу. Возможно, я снова повторюсь, но это история жизни, горячей, чувственной, яростной, отдающей запахом безнадежности и покрытой плесенью непризнанности, но с великой верой в будущее.

Ведь в словах Винсента есть доля правды о фундаменте импрессионизма для дальнейшего поколения. Строчка из последнего письма:

478 страниц бумажной книги, миллионы секунд на осмысление...

У меня всегда было довольно неоднозначное отношение к Ван Гогу, скорее даже отрицательное. Я считала его психом-самоубийцей, хотя его картины что-то неуловимо во мне затрагивали. Мое мнение о нем кардинально изменилось после просмотра фильма из серии ВВС "Сила искусства", где образ художника замечательно воплотил Энди Серкис. К концу фильма я не могла сдержать слез... Судьба гениального, но больного человека, полная трагизма...
В "Письмах" этот образ снова, но гораздо более полно, предстает передо мною. Человека, посвятившего всю свою жизнь искусству. Его занятия не приносили никакой прибыли, только убыток, он жил на деньги, которые присылал ему брат. Можно сказать: "вот, бросил бы живопись, нашел бы нормальную работу!", но этот путь был не для него. Ни в коем случае нельзя считать, что он сел брату на шею и ничего не делал!

Он уходит от академизма в живописи, рисуя простых крестьян и рабочих, проводя много времени среди них, он понимает, что это целый глубокий мир. Для меня были очень интересны полезны его размышления о рисунке и живописи.
Живя впроголодь, в нищете, он не цеплялся за деньги, готов был отдать другому нуждающемуся последние гроши. Всю жизнь его сопровождала идея создания общей мастерской, где друзья-художники трудились бы вместе, но, увы, его мечтам не суждено было воплотиться... Болезнь подтачивала его силы... припадки... сумасшедший дом...
После припадков рассудок возвращался, но они учащались... Он боялся этого, что уже не сможет вернуться к нормальной жизни, окончательно потеряет себя...

Разумеется, я буду перечитывать эту книгу. Уже совсем по-другому, тщательно, вглядываясь в каждое незнакомое имя, чтобы понять не только то, о чем думал Винсент ван Гог, но и что видел, к чему стремился на каждом этапе своей жизни. История жизни одинокого, ранимого и безмерно нуждающегося в любви человека, непризнанного при жизни, но по иронии судьбы, получившего признание и любовь после своей смерти.
Здесь меня как-то спросили (подмигиваю задавшему вопрос), будь у меня выбор (да-да почему бы не поиграть в Бога?), я бы предпочла, чтобы ван Гог жил долго и счастливо, но не написал бы ни одной картины или оставила все как есть?
Что ж , я - обыватель и хочу мира, и благоденствия, и праведной жизни для всех. К тому же, есть у меня подозрения, что часть населения планеты и не подозревает о существовании Винсента ван Гога, еще часть что-то такое слышала и забыла. Потому, лишись мы "Дороги с кипарисами и звездой", "Подсолнухов" или "Ирисов" ничего не изменилось бы ни для меня, ни для кого-то другого.

Но возможно ли ван Гога заставить жить простым обывателем? Сомневаюсь, ведь у него была такая возможность. В его письмах отражена почти маниакальная жажда творчества, помноженная на невероятную трудоспособность. Путь сквозь бедность, презрение, насмешки, боль....Талант как награда, талант как наказание. Не мне делать выбор, как кому жить, тут бы со своими "тараканами" разобраться.

Хорошо, что у Винсента был Тео, всю жизнь поддерживающий брата, когда все другие от него отвернулись. Собеседник, друг, покровитель. Брат, без которого Винсент бы не выжил, который сохранил его письма и смог "показать" миру, каким был художник на самом деле.

Почти два года назад я прочитал «Письма друзьям», где выбрал очень много чего интересного. Пока не добрался до этой книги, где открывается Ван Гог как личность; художник, которого не понимали, да и не хотели понимать; мастер слога (оказывается он был очень образованным человеком). В этой книге можно погрязнуть в трагизме Ван Гога, но не полностью — письма здесь далеко не все. Есть еще сборник, где находится более трехсот писем к брату Теодору и художникам.

В итоге сейчас я читал две сразу книги — эту и «Письма друзьям» — дабы открыть полностью занавес и следить за событиями более внимательно.

Трагизм Гога заключается в бедности (материальной) и одновременно богатстве (духовном и умственном). На протяжении всей жизни, его преследовали голод, из-за чего впоследствии у него были проблемы с желудком, непонимание друзей, а также близких (даже Тео), безответная любовь (коих было предостаточно — к концу книги понимаешь, что судьба не предполагала ему семью).

Винсент пытался быть христианским пастором — по мере чтения прослеживается как он горит этим, и как этот огонь потухает с каждым годом.

Напрашивается вопрос «а почему его не понимали?». Сложно ответить, нужно изучать время и людей, когда жил Винсент. Но даже без исследований, смею предположить, что он мыслил не по тем временам, где-то наивно, пытаясь создать группу художников для совместной работы, где-то здраво. Очень обидно наблюдать, то как его бросали, пытались как-то нахамить, поступить не по-человечески. Но и одновременно у него была проблема, с которой он пытался бороться неклассическим образом, а именно деньги. В моей голове представляется, что Ван Гог мог работать, или хотя бы подрабатывать, чтобы прокормить и содержать себя. Но получается что всю его жизнь содержали родители, а потом брат. Упрекнуть за это его можно было, и его упрекали. Брат мне представляется был очень добродушным человеком, столько терпеть, столько помогать. Создалось впечатление, что если бы не он, то и не было бы «Ван Гога», которого мы знаем.

Одиночество. Вот что еще преследовало его. Всегда он был одинок, как только он все выдерживал. Страшно становится, когда читаешь, что человек просто рисует и может перекинуться словечком раз-два в день.

В книге очень много отсылок к различным писателям, художникам и их картинам. Поэтому во время чтении интересно будет созерцать то, о чем говорится. Особенно это относится к работам Винсента. От непопулярных (японских, к примеру) до самых известных («Звездная ночь», «Едоки картофеля»).

На чтение данных книг натолкнула выставка, где было около 50 репродукций, но в основном это известные картины. А Ван Гог-то написал более 870 картин маслом, более 2000 произведения (наброски в основном). Он является очень плодотворным художником, учитывая, что почти все они были написаны за ≈10 лет. Довольно необычно, правда?

Ну и напоследок. Вопрос наверняка в пустоту, на потом. Плохо ли одиночество? Если да, то тогда человек несвободен, он все время заключен в цепи общества, которое не дает ему свободу. Если же нет, то почему нам так плохо, когда мы одиноки?..

В процессе чтения было жаль, что не приводились письма брата, ведь он был такой важной частью жизни художника. Все страдания Ван Гога, муки, стремления проходят перед глазами, и становится даже как-то неловко, что он доверил брату свой мир, в чем-то оправдывая себя, а теперь выставлен для безликой толпы. Я не могу нарисовать даже человека – огуречка, муки творчества мне не известны вообще.

Письма Ван Гога тронули меня. Они вдохновляют, учат и открывают то, что было недоступно для понимания современникам. Вот он – Винсент Ван Гог собственной персоной. Судите его или любите, но наслаждайтесь им.

Давно подходил к прочтению книги, и как я сейчас вижу — не зря. Удивительно романтичное, пронзительное произведение (да-да, читается книга как совершенно цельный роман), автор которому — жизнь. Знаю, что звучит это банально, однако стоит открыть, — тут уж, дорогие мои, выбирайте сами — жизнь, или «Письма», — как обрушивается на нас осознание того, что Достоевский и Гамсун не устареют никогда. Настолько путь пройденный художником походит на судьбы героев «Преступления» и «Голода», с их метаниями, щемящей до предела заботой о падшем лишь внешне ближнем, внутренней борьбой, попытками превозмочь себя самое. Нет, скажу честно: даже немного не верится, что бывает такое. И очень хорошо, наверное, что я не взялся за «Письма» раньше — тем приятней воздействие очередного прозрения: насколько же тонкими знатоками душ людей творческих были Кнут и Фёдор Михайлович. Вообще, мне кажется, «Письма» стоит прочитать лицам заявляющим, что «Достоевский устарел, мне очень жаль… классика тоже устаревает… а Паланик описывает реальных… невыдуманных людей… их реальные проблемы…». Не буду показывать пальцем, тем более — у меня их не так много, но отдельное спасибо за обилие многоточий не сказать не могу.
И очень я надеюсь, что не доживу до момента, когда такие люди, как ван Гог (заметим, я старательно обхожу его творчество как художника) с их надломленным, но таким трогательным внутренним стержнем устареют, а их желание быть собой вопреки толпе

начнёт вызывать лишь лошадиное ржание. Последнее, в свете очередного расцвета молодёжных субкультур особенно актуально. Можете упрекать меня в морализаторстве сколько угодно, однако, мои дорогие друзья, давайте откровенно: вот не ван Гоги вы, к сожалению, и отрицая всякого рода Гуфов и Лазаревых, вы сливаетесь не с ван Гогами (тут слиться не получится даже при всём желании, как ни крути — гений индивидуален), а с точно такими же Гуфами и Лазаревыми, но уже чёрного цвета. Мне, конечно, всё равно, только это не протест и уже тем более — не непохожесть. Это школьничество, и простите за выражение — идиотизм. Знаменитый в определённых кругах ценитель группы «Ария» Владимир Грехов так и вовсе литературу отрицал как данность, чтобы не дай бог «не слиться со стадом». Так что встаёт вопрос, на который сам для себя я в своё время уже ответил: кто убивает ван Гогов больше? — лошади, или вот такие нестадные господа?

Где-то услышанное: «Норма - это общепринятая патология». Каждый смотрит на мир под своим собственным углом, и как знать, может, всякий человек слегка ненормален. Ведь в голову не залезешь, не сравнишь, насколько сильно личное восприятие отличается от «общего». Быть самим собой и представлять жизнь такой, какой вздумается, - все ж таки любой из людей вправе. Особенно, если этот оригинал не причиняет никому зла и только терпеливо занимается своим делом.

И вот - один из самых, пожалуй, подлых законов человеческого общежития: только безответного, и в сущности, безобидного из всех будут бить, и бить наверняка - пока не упадет так, что не поднимется.
Наверное, по-настоящему творческий человек помимо того, что он нелегко приспосабливается к обычным условиям не может отстоять себя по определению. Нет, он не трус, он не сдается, пытается защититься. Но скорее всего, ничего из этого не выйдет. Насмешка судьбы? Скорее нет, но творить, и обороняться одновременно - непросто. Чем сильнее захватывает вдохновение, тем сильнее разрыв с реальностью. Не с той вечной, прекрасной, созданной Всевышним Творцом реальностью со всеми ее полями, речками, деревцами и человеком в качестве объекта вселенских процессов, а с мелко-бытовой нервотрепкой, будничной суетой - такой условной, такой непременной. И вот это не прощается. Раз уж сидеть в болоте, то всем, трепыхаться и махать крыльями не смей. Но и трепыхались, и рвались, и тонули, а иногда и выбирались на сушу. А болото, желая казаться зеленой лужайкой, приноровилось "творить" из подножной грязи. Так сказать, имитировать настоящий полет мысли. Кому что, кому что... И нельзя сказать, что это правило работает наоборот: раз гоним, значит, - гений. Паршивых овец надо гонять, особенно, если они громко блеют о своем таланте и избранности. Короче, выход один - судить по делам. По делам всё видно.

Винсент ван Гог не верил в решающую роль таланта и абстрактное везение:

Он многое доказал своей жизнью. Как поется в песне: «Чтоб жизнь была прекрасна, своею жизнью жизнь увековечь». Для того, чтобы поступать по-своему, необязательно даже иметь возможность это делать. Ни денежную, ни социальную - никакую. Для того, чтобы шагнуть в неведомую бездну вообще ничего не надо, кроме смелости и веры. Даже крыльев за спиной. Главное - слышать себя и делать всё лучшее, на что способен. И еще хорошо, чтобы кто-нибудь в тебя верил.
Письма Ван Гога - душа наизнанку, по ним видно - не думал он, что у его творений булет такого громкое будущее. И он не гнался за славой: «Не все золото, что блестит», - пишет Винсент брату. Слава редко находит именно тех, кого надо бы найти и возвысить. Как говорят: «Делай, что должен, и будь что будет», да? Так он и жил. И обрел бессмертие, о котором даже не мечтал.
Чудо произошло, вот только Ван Гог этого уже не узнал. Но для того, чтобы повторить его путь с тем же результатом «в вечность», надо быть как минимум настолько же бесхитростным, нетщеславным упрямым трудоголиком, и не строить иллюзий насчет своих способностей. Искусственно повторить не выйдет. Поэтому Винсент ван Гог такой один. Он такой один, потому что даже подписывать картины как-то стеснялся:

Почему я говорю, что Ван Гогу необязательно было даже иметь возможность выбрать другой путь? Потому что он в любом случае двигался - наперерез, наперекор, через флажки. Если бы не поддержка брата Тео - история художника Ван Гога закончилась бы, едва начавшись. Но выбор, первый шаг, подчиненный неясному зову, был уже совершен им. Вот только пробираться вперед по этой дороге они могли лишь вместе. Ни разногласия, ни усталость, ни тупики разочарования не разделили их. Даже наоборот - две судьбы еще теснее связались не только кровным, но уже и духовным родством. Навсегда.

Надо сказать, что приведенных в начале каждой главы этого издания биографических справок совсем недостатточно для формирования цельного образа в голове. Если бы не «Жажда жизни» Ирвинга Стоуна, прочитанная несколько лет назад, нелегко мне было бы представить «как всё происходило». «Жажда жизни» стала моей первой встречей с художником. Тогда я впервые остро, почти что болезненно ощутила его одиночество. И стало так отчаянно жаль, что меня тогда не было на свете, и я ничем, ничем не смогла ему помочь.
«Пускай меня простит Винсент Ван-Гог
За то, что я помочь ему не мог...»
Эти строки Арсения Тарковского я узнала позже. Видимо, судьба Ван Гога пробуждает во многих схожие мысли. Только мои, в отличие от мыслей поэта, - с более женским «уклоном».

Такого целеустремленного, верного себе в лучших своих проявлениях человека надо было любить и хранить, и не только по-родственному. Винсент всю жизнь стремился к созданию семьи, порой – «любой ценой», лишь бы почувствовать тепло отношений и единство жизней. Не выходило. И от того очень хочется перемахнуть через сто с лишним лет и несколько государственных границ и оказаться рядом с ним - чтобы успокоить, согреть, уберечь... Дело даже не в том, что он - великий художник, а в том, что такие характеры встречаются очень редко. И когда он уйдет, будет уже больше чем на век поздно что-либо предпринимать. Это живые не могут без любви и утешения, а ушедшим от нас нужна лишь память.
Только память. А иное - поздно.

«Пускай меня простит Винсент Ван-Гог...» Пускай простит.

Книга представляет собой биографию Винсента, невольно рассказанную им самим в письмах, которые он на протяжении жизни писал к своему младшему брату.
⠀
Это было действительно потрясающе чтиво. Во многом, разумеется, благодаря мыслям Винсента. Его взгляд на многие вещи находил у меня отклик. Изложение мыслей у него, как у настоящего художника, было очень живописным. Он буквально писал картину словами. В этом собрании мы не читаем мысли «безумного» человека, но человека депрессивного и не понятого – да. Вся жизнь Винсента Ван Гога, кажется, была беспросветной одой отчаянию, и только в рисовании он видел спасение.
⠀
«Он рисует задницу коня, вместо того чтобы рисовать его спереди».
⠀
Но как бы прекрасно это все не звучало, я совсем скоро начал ждать окончания книги - настолько скучным стало читать одно и то же. В жизни художника как будто ничего не происходило, каждое письмо было жалобой. Жалобой на себя, на невозможность себя обеспечить, на недостаток материалов для работы и недостаточные условия жизни.
⠀
В какой-то момент я практически возненавидел его - брат Тео (который, между прочим, младше Винсента на четыре года) обеспечивал Винсента всю жизнь. Обеспечивал целиком. Он арендовал для него все более дорогое жильё, мебель, покупал холсты и краски. Он даже обеспечивал непутевую жену Винсента, которую тот подобрал на улице беременную и с ребёнком (она в итоге от него ушла).
Но наш великий художник все равно укорял Тео: «...если бы ты познакомил меня с другим крупным художником или сделал хоть что-то... Так ведь нет – деньги ты, конечно, даёшь, но в остальном ограничиваешься лишь поучениями: «Продолжай работать»...»
И эти постоянные «я бы работал лучше, если бы моя студия была просторней, если бы не приходилось самому белить холсты..»
ВТФ, Винсент, что с тобой не так?
⠀
Интересно стало только последние пару лет жизни Винсента - когда он начал болеть, отрезал себе мочку и оказался в психиатрической лечебнице. Кстати, именно в это время он создал около 200 картин.
⠀
У меня действительно бомбило из-за постоянного нытья, но кто я такой, чтобы осуждать чужой гений. Поэтому (внезапно) 9/10.