Хорошая девочка

ник тем временем начинает активно перебирать струны, а девчонки дружно и влюблённо вздыхают в ожидании попсовых хитов. кажется, у них коллективный потоп в трусах

по мнению моих родителей, скорую нужно вызывать, только когда уже умер.

Может, хорошие девочки и промолчали бы, покорно преклонили головы, но я не одна из них. Уже точно нет. Хорошие девочки не занимаются сексом со своими ...-... . Ночами напролет. И поры бы ... это уяснить.

— ... иди ты... — Я толкаю его кулаком в бок, но тот все равно удерживает меня слишком близко.
— Куда? Я слушаю.
— В задницу! — шиплю я. Как же он меня бесит. Какого черта он так лыбится, пока я злюсь?
— Хорошая девочка, — довольно урчит ....

— Что-то не так?
— Ну знаете... Я думала, что умру, а у меня не то что перелома нет, даже трещина и та под вопросом, — бормочу я, делая глубокие судорожные вдохи, и бесполезно расглаживаю топ. — Стыдно-то как... — И... начинаю хохотать в полный голос от комичности ситуации.
И Аполлонов тоже. Очень неожиданно и громко. Он трёт брови, когда мы тормозим на перекрёстке, а после утыкается лбом в руль и, кажется, сотрясается всем телом от смеха.

Мне становится холодно, печально и одиноко. Но я не впадаю в отчаяние, которое настырно подбирается к горлу тошнотой, держась за одну мысль — ... не хотел уходить. Ведь не хотел же?

В моей голове до сих пор не укладывался резкий контраст серьёзного мужчины в белоснежной, как в рекламе любого стирального порошка, рубашки и этого запечатанного татуировками парня с горящим взглядом.

— Он не плохой парень на самом деле. Ты поаккуратнее с ним, хорошо? — настаивает Роксана. — Мне кажется, впервые в жизни ему может быть больно.
— Почему? — искренне удивляюсь я.
— А ты не поняла? Для тебя он, может быть, и безопасный, но ты для него...ты для него самый настоящий сигнал бедствия.

—Так всё-таки Ник или Аполлонов? — звучит вроде бы несложный вопрос.