Gentlemen & Players

Это как преподавание — ты или рожден для него, или нет. Стоит втянуться — и мало кто выберется, пока это славное заведение не выплюнет его вон.

Для него женщины — чуждая раса, которой можно восхищаться (или бояться) на безопасном расстоянии.

Легкий толчок — и костяшки домино начнут падать сами по себе.

Всякая школа — это немного бойня.

Бей в основание и верхушка отвалится сама.

Расчесывая болячку, получаешь болезненное удовольствие. Этим и занимаются влюбленные — выискивают самые болевые точки и беспрестанно давят на них, принося себя в жертву любимым с тупым упорством, которое поэты часто принимают за бескорыстие.

Если я когда-нибудь решу заняться грабежом, то надену маску, полосатый свитер и возьму большую сумку с надписью «Награбленное». Если меня увидят, то решат, будто я иду на маскарад. Люди очень мало что замечают, особенно у себя перед носом.

Судить задним числом – обманчивый способ, обращающий ангелов в негодяев, а тигров – в шутов. С годами все, в чем был так уверен, тает, будто зрелый сыр. На воспоминания нельзя положиться.

Мне очень нравилась эта крыша, ее перечный запах, ее влажность в сырую погоду, розетки желтого лишайника на камнях. Здесь в кои-то веки можно просто быть собой.

Есть во мне что-то дешевое - запах, может быть, синтетический блеск, - и мой друг изменился. Пиритс недостаточно хорош. Леон раскусил его.