Накипь

И снова очень-очень крутой роман от Эмиля Золя. Я уже, кажется, писала, что у меня с ним через раз "выстреливает": то средне, то "ну прям вообще". В этот раз на очереди был второй вариант, и статистика не подвела :)

Так уж сложилось, что романы Золя я читаю не по хронологии, а как в голову взбредет. Ну вот захотелось именно эту книгу - так почему бы и нет? Так и вышло, что сначала, года 3 назад, я прочитала "Дамское счастье", а теперь "Накипь", которая вообще-то ему предшествует. И я скажу, что от такого порядка книга нисколько не проиграла. В каждой из них самостоятельный сюжет, разве что главного героя "Дамского счастья" я бы воспринимала, наверное, чуть по-другому, если бы уже была с ним знакома ранее. Но и так неплохо получилось.

"Накипь" (кстати, как-то в процессе не удалось задуматься, откуда такое название; так что, если кто знает, просветите) рассказывает нам о совсем молодом Октаве Муре, который приехал покорять Париж. Он красив, обаятелен, обладает коммерческой жилкой и воображением, мечтает вести дело на широкую ногу и завоевать весь мир. А пока что работает приказчиком в тот самом "Дамском счастье", которое пока еще обычный скромный магазин и живет в одном очень респектабельном доме по совету своего знакомого архитектора. У Октава есть план: ему представляется, что карьеру ему проще всего будет построить с помощью женщин (прям Милый Друг №2, если бы только он был с ним знаком).

Женщин он принимается завоевывать прям с порога. Магазином владеет красивая и умная женщина г-жа Эдуэн - почему бы не попробовать? И в доме, где поселился Октав, полно женщин из уважаемых буржуазных семей, наверняка среди них найдется какая-нибудь и для него. Он, что, мягко говоря, слегка раздражало, кидается почти на каждую, которая имела неосторожность попасться ему на пути, кто бы она ни была. Однако все выходит не совсем так, как ему мечталось.

Поначалу, впервые оказавшись в этом шикарном доме, Октав даже подавлен его показной роскошью, благопристойной тишиной, "светскими" замашками населяющих его людей. Еще и каждый из них не упустит случая сказать, какой у них приличный дом, сюда не пускают всякий сброд и живут здесь все только сплошь приличные люди.

Однако эта маска приоткрывается в первую же неделю, и чем дальше, тем больше мы узнаем, что же тут происходит на самом деле. Драка за деньги, грязь, зависть и сплетни расцветают буйным цветом.

На одном этаже живет семья с двумя дочерьми на выданье, которых мамаша старается пристроить во что бы то ни стало, вот уже два года таская по всем обедам и вечерам и толкая в объятья любого зазевавшегося холостого мужика (вот им бы отлично тут подошло слово "потаскухи" в каком-то своем прямом смысле). О, она готова жить впроголодь, но будет изображать из себя важную даму. С самого младенчества она учит дочерей одному: мужчина существует, чтобы давать жене деньги. Так как ее собственный муж надежд не оправдал, в квартире, такой респектабельной, не утихают ссоры и скандалы. А отец семейства, чтобы хоть как-то свести концы с концами, сидит по ночам над рутинной малооплачиваемой работой, ведь так его бушующие женщины смогут прилепить пару лишних бантов на платье и, может, хоть ненадолго оставят его в покое.

В другой сладкой семейке одного вечно лихорадит, а другая бьется в нервном припадке, время от времени похаживая налево единственно для успокоения нервов. В третьей - вообще шведская семья из мужа и двух кузин, одна из которых сняла с другой все хлопоты по хозяйству, в том числе и необходимость спать с мужем. В четвертой жена ненавидит и презирает мужа и чуть ли не насильно отправляет его к любовнице, только бы он к ней самой не прикасался. В пятой квартире живет одинокая женщина, которую когда-то бросил муж и теперь она липнет ко всем подряд, оставаясь при этом "порядочной женщиной". А в шестой живет забитая тиранским воспитанием молодая женщина, которой родители, отдавая ее замуж, запретили иметь детей под угрозой лишения ее наследства и родительского благословения. И только в одной квартире живет вполне счастливая семья, членам которой наплевать, что о них говорят, они не имеют никаких дел с другими жильцами и живут в свое удовольствие.

Остальные же - чудная компания - то и дело собираются у кого-то, слушают фортепиано, пьют чай, сплетничают, пытаются как-нибудь обдурить и обокрасть друг друга. Кстати, трое из них - это родные братья и сестра, что не мешает им от всей души друга ненавидеть, иногда вступая в союзы.

О, сколько всего скрывается под крышей этого благопристойного дома. Кажется, все тут уже переспали со всеми, все подрались из-за наследства или приданого, даже смерть отца превращается в поле для вымогательства и попыток сыграть на чьих-то чувствах ради собственной выгоды. Золя иногда вставляет какие-то до тошноты мерзкие сцены, когда, например, пьяного вдрызг богатого дядюшку с двух сторон обступают племянницы, чуть ли не облизывая и "тонко" намекая, чтоб подарил им денег, а когда отказывается, то просто обыскивают его и отбирают то, что находят в карманах... А это, между прочим, званый обед, а не что-нибудь.

И на этом фоне совсем не мерзко выглядят моменты, когда по утрам распахиваются кухонные окна и во внутренний двор выливаются литры помоев: как вполне натуральных, так и словесных - это служанки обсуждают своих хозяев. Как известно, служанки знают все!

И вот тут-то Октав Муре ловит рыбку в мутной воде, ища пути к осуществлению своей мечты. Что ж, как мы знаем из "Дамского счастья", у него все вышло, и очень успешно. Париж покорился. Но вот понравится ли вам такой Париж?

Эмиль Золя безусловно велик. И могуч. Острота и злободневность, откровенность и даже некоторая безжалостность этого романа по отношению к предполагаемому читателю (напомним, что роман "Накипь" написан в период французской Третьей Республики в 1882 году и предназначался для чтения прежде всего тем, кто в нём изображён — буржуа и предпринимателям, именитым и не особо знатным, но всё-таки не бедствующим горожанам, парижанам, тем, кто задирал нос перед простым рабочим человеком и кичился своим происхождением или наличием монет в карманах — причём наличие этих монет совсем не всегда было фактическим) под силу только крупному и смелому литератору, совсем не боящемуся общественной негативной реакции, как мне кажется, неизбежной для этого романа. Уж больно неприглядными, порой жалкими и зачастую смешными изобразил он людей из определённого социального слоя горожан. Причём смешными не в смысле шутки юмора, а в том смысле, что высмеял эту, видимо, довольно многочисленную и значимую во французском обществе категорию людей.

В центре внимания стали отношения между мужчинами и женщинами. Такими, какие они есть. Ну, вы поняли — мужчины хотят и стремятся обладать, а дамы изыскивают возможности для любви. И это, в общем, нормальная естественная потребность, определяемая нам социально-половой ролью и статусом (чёрт его знает, наверное во времена Золя всяких там промежуточных гендерных типов не было, ибо в романе о них ни полслова, ни ползвука). Однако то, как мы всё это проделываем друг с другом, как обставляем все эти наши левые походы и забеги, чем руководствуемся при этом, какие ставим цели и какими способами добиваемся их достижения — вот вся эта возня вокруг и около мальчиково-девочковых отношений и стала предметом рассмотрения в этом романе французского классика. Но Золя не просто показываем нам разного рода ухищрения, предпринимаемые теми или иными персонажами для обеспечения своих романтических и сексуальных потребностей, а безошибочно и беспощадно (повторю это определение) вскрывает всё двуличие и ханжество, лицемерие и показушность, морализаторство и бездушие современных ему городских буржуа. И заканчивает свой роман тем, с чего я начал этот отзыв — "Всюду те же свиньи", — говорит один из персонажей романа. И мы с ним соглашаемся.

PS Так получилось, что этот роман читался в параллель с романом другого француза и классика — Гюстава Флобера "Воспитание чувств". И довольно долго было ощущение чрезвычайной близости, если не схожести книг. И тут и там молодые люди, приехавшие покорить Париж, и тот и другой герой сосредотачиваются над тем, как им устроить свои любовные делишки — не влюбиться и создать затем семью, а именно уладить делишки — найти любовницу и лучше, если не одну, да ещё при этом не чураться разного рода случайных приключений на этой ниве. И довольно долго было ощущение, что Эмиль Золя, в моём личном восприятии, обгоняет Флобера — как-то мне язык и образы Золя показались сильнее и доходчивее, да и сама проблематика изложена им более остро и жёстко. Но поскольку Золя я читал глазами, а Флобера слушал (и пока что ещё продолжаю слушать) в аудиформате, то не будем спешить с выводами...

Вот чем больше читаю Золя, тем больше расстраиваюсь его какой-то непопулярности в современном мире. На слуху буквально пара произведений, которые и переиздаются, а вот ту же "Накипь" я попыталась найти в продаже и что же? Самое свежее издание 93-его года, а предыдущее 63-го… Может, я, конечно, искать не умею, но что-то мне подсказывает, что не в этом дело. И это меня искренне печалит. Ведь какие персонажи! Какой сюжет! Какая актуальность! Какой слог в конце концов! Вот хочется пиарить и пиарить, хочется взять издателей за грудки и потрясти немного, а то и не немного…

Дальше как обычно простыня)

В общем, я думаю, все уже поняли, что у меня опять восторг-восторг. Книга проглотилась и улетела в любимые. Октав Муре, уже немного знакомый мне по предыдущей книге Золя «Завоевание Плассана» приезжает в Париж, дабы его покорить. Сколотив уже небольшой капитал в торговле, этот двадцатидвухлетний красавец мужчина решает строить карьеру через милых дам. Несмотря на некоторую циничность (ему скорее хочется ею обладать, чем она и впрямь у него есть в начале романа), он все же еще в душе неискушенный провинциал. Затаив дыхание, поднимается он по великолепным лестницам дома, в котором снял квартиру. Повсюду царит великолепие и прямо-таки веет добропорядочностью. Да еще и архитектор, который и устроил его в это жилье, несколько раз настойчиво просит соблюдать приличия и ни в коем случае не водить сюда женщин, ведь

Но пройдет совсем немного времени и двери дома распахнутся перед молодым приказчиком:

Мне же при чтении романа не раз хотелось процитировать слова из известной советской комедии: «И они еще борются за почетное звание дома высокой культуры быта!» Потому что распахнулись двери квартир и одна за другой всплывают интрижки господ и дам. Интрижки омерзительные в первую очередь даже не нарушением священных клятв, которые дают друг другу супруги, вступая в брак, все же в жизни разное бывает. Омерзительны они своей бестолковостью, ненужностью, бесчувственностью. Нет в них ни животной страсти, ни высоких чувств, ни плотских желаний, ни тем более любви, пришедшей не с тем и не тогда. Просто все так делают. Просто главное соблюсти внешние приличия и не попасться. А уж если попался, сделать морду кирпичом и выпутаться с наименьшими потерями. И уже через неделю после разразившегося скандала ходить с высоко поднятой головой и рассуждать о морали и нравственности, которой так не достает современному миру. Можно содержать жену и любовницу и даже принимать у нее гостей, а жена вполне в курсе адреса, где искать муженька, случись форс-мажор. Можно даже притащить любовницу в дом, благо та родня жены, и спать с ней в одной кровати, типа никто не в курсе, главное не забывать рассуждать о нравственности и святости, повесив картину с богоматерью в кабинете. Можно спать с мужем и с соседом, когда муж провожает тестя с тещей до дому. И при этом еще и остаться достаточно приятным персонажем. Можно рассуждать о безнравственности низших сословий и задирать подол каждой симпатичной и не очень служаночке (как та потом будет избавляться от ребенка в случае чего это отдельная история).

Слуги господ то же хороши. Подмечая и примечая, зная кто с кем и когда, они с удовольствием льют грязь им на головы, открыв окна, выходящие на грязный двор. Текут помои по плитам двора, текут грязные сплетни (причем не греша против истины) по языкам горничных, кухарок и лакеев. Те не уступают в моральном облике своим господам, но хоть на нравственность не претендуют и называют вещи своим именами.

Что примечательно, в романе нет ярко выраженных отрицательных героев, слишком они для этого слова мелковаты (несмотря на свою колоритность). Да неприятны, да лицемерны, но я бы не назвали ни одного из них однозначно плохим или однозначно хорошим. Нет у меня какого-то зашкаливающего негатива к ним, а кого-то даже жаль. Несмотря на всю грязь и мерзость, они продукт того времени, тех устоев и того общества. Как можно требовать верности у девчонки, которая всю жизнь провела в охоте за мужем? Ее что учили любви, верности, учили тому, что семья это святое? Ее научили любить только деньги, отсюда и муж не в радость, и любовник вскоре бесит не меньше и по тем же собственно причинам. (Вообще отношения между супругами и между любовниками не особо разнятся)

Когда Золя опубликовал свой роман, на него со всех сторон посыпались нападки и оскорбления, мол как он мог выставить порядочных людей в таком свете. Что примечательно, особо никто не возмущался, когда в своем другом романе он показал грязь и упадок нравственности среди бедняков. Да здравствуют двойные стандарты! И это прекрасно показано в романе. Как злобная ищейка носится по этажам швейцар Гур, вынюхивает, подглядывает, шпионит. Но нет, господа его не интересуют, они уж поддержат порядочность дома на высоте, а если даже и увидит он что-то этому противоречащее, то, не покривив своей мелкой душонкой, отвернется со спокойной совестью. Говорит же, он не запинаясь и не смущаясь, а даже, наоборот, с восторгом и умилением о жильце с четвертого этажа, неком герцоге, который снимает квартиру лишь для того, чтобы поработать в тишине несколько дней (а точнее ночей) в неделю. И пусть вместо стола комнату занимает кровать, пусть из двери под утро выскальзывают загадочные дамы, прикрывающие лицо вуалетками, ничто его не смутит и не побеспокоит. А вот эта чертова коморка под крышей, которую домовладелец раз за разом сдает бедному рабочему люду, вот она-то рассадник разврата! И ничего, что единственная женщина, которую он застал у столяра, оказалась того законной женой, ничего, что как он ни старался не застал он никого и у башмачницы, все равно именно они «твари» портят моральный облик вверенного ему дома.

И, вы знаете, тут не будет ярко выраженного конца, а кульминация окажется обманчивой. Скандал быстро замнется и все встанет на круги своя, сменятся лица некоторых любовников и любовниц, а мужья и жены все также будут запирать на ночь свои роскошные апартаменты, называть друг друга душечками на людях, соблюдая приличия и высокий моральный дух. А уж там, за закрытыми дверями…

P.S.: Мои рецензии на другие части цикла "Ругон-Маккары":
"Карьера Ругонов"
"Его превосходительство Эжен Ругон"
"Добыча"
"Деньги"
"Мечта"
"Завоевание Плассана"

Вот читала я "Накипь" Золя и перед моим внутренним взором постоянно маячили иллюстрации к "Скотному двору" Оруэлла! Герои этой книги аки Оруэлловские свиньи, которые возомнили себя людьми, выучились ходить на задних лапах, носить одежду и сидеть за столом! Внешне - вполне можно обознаться, но их выдает сущность... Аморальные, беспринципные, лживые, похотливые, жадные... По здравому размышлению сравнить их со свиньями - это оскорбить последних! Мне казалось, что после "Завоевания Плассана" Золя уже вряд ли сможет создать героев, которые смогут возмутить меня еще сильнее и вызвать еще большее презрение. А нет, этот гений переплюнул сам себя и очередной том из цикла "Ругон-Маккары" нешуточно всколыхнул мое душевное равновесие!

"Накипь" - это книга, где каждый герой, который играет в сюжете хоть самую маленькую роль, был мне мерзок. Начиная от богатых и разодетых в шелка и меха буржуа и заканчивая самой тощей и нищей служанкой! Такое ощущение, что дом на парижской улице Шуазель как магнитом притягивал к себе моральных уродов. За внешней благопристойностью и показным богатством дома скрывается чуть ли не обычный заурядный притон. Но не дом тому виной, а его обитатели. Потому что и за их фасадами из улыбок, ужимок, пышных нарядов, показных манер и тому подобных на их взгляд атрибутов приличного человека скрываются подлость, низость, порочность, пошлость и грязь. Это дом, в котором жены именитых семейств ничем не лучше последней шлюхи из парижского дна. Дом, в котором в момент смерти родственника его родные походят на бойцовских петухов, готовых пустить друг другу кровь за лишний экю в наследстве. Это дом, где все спят со всеми и все об этом знаю, но пытаются делать "хорошую мину при плохой игре"...

Я ненавидела их всех. Говорить о ненависти к каждому времени не хватит, но кое-кого хочется отметить. Октава, которому вообще было без разницы за кем волочиться и с кем спать. Казалось порой, что его возбуждает чуть ли не все, что движется. Под конец книги создалось впечатление, что в доме не останется женщины, за которой бы он не приударил. В мечте о парижском успехе и богатстве он ухаживает за знатными дамами, а пока они ему отказывают, не прочь порезвиться и с менее именитыми особами. Сначала он считает Мари страшной серой забитой мышью, не стоящей внимания, а потом оказывается, что на время и такая сойдет! Одних женщин он видит как трамплин для будущей карьеры, а других - удобной подстилкой для вечернего развлечения. Все время пока Октав кочевал по постелям обитательниц дома по улице Шуазель у меня в голове вертелась мысль о том, что там, где спят, там не гадят... Но, увы, никто из жильцов так этого и не понял... Октав прекрасно продемонстрировал свою сущность и свои моральные принципы (то есть, читать нужно "беспринципность") в одной известной на весь квартал скандальной истории, но тем не менее его будущая жена не сделала из этого никаких выводов... Для меня это весьма странно. Одно дело, когда в процессе совместной жизни у человека начинают проявляться качества, о которых ты раньше не знал и которые он тщательно скрывал, и совсем другое, когда ты берешь в мужья заведомо для себя отпетого бабника и сластолюбца...

Дальше...

Я ненавидела все семейство Жоссеран. Ну про отца и говорить нечего - тюфяк, не стоящий внимания. Кстати, в этой книге все мужчины какие-то чрезмерно не мужественные... Но вернемся к матери и дочерям Жоссеран... Честно говоря, мне сложно поверить в то, что живя в одном доме с ними и видят всю эту пыль в глаза, у кого-то могли быть на их счет еще какие-то сомнения. Любой нормальный мужчина, повстречав на своем жизненном пути хоть одну из них, вполне мог бы лишиться веры во весь женский пол. Я отказываюсь понимать, как Берта могла соблазнить Огюста! Уже только один взгляд на ее мать и отца должен был бы отвернуть от нее любого мужчину! Об этих дамах можно сказать только одно - лживые хапуги, которые в чужом глазу и соринку увидят, а в своем и бревна не заметят! Люди, которые за атласную ленту или чулок готовы удавить и перегрызть друг другу глотки! Каждый раз, когда мамаша Жоссеран открывала рот, меня начинала физически тошнить - ее слова иначе как помоями, которые она выливала на окружающих, и не назовешь!

Швейцар Гур. Не знаю, замечали ли Вы, но почему-то у сторожей, консьержев, привратников и прочей братии всегда такое выражение лица, как будто они только вчера спустились с Олимпа и по злому року судьбы вынуждены выполнять свои обязанности и терпеть нас, ничтожных людей, ноги которых не достойны ступать на вверенную им территорию? Вот швейцар Гур ведет в книге себя так, как будто дом по улице Шуазель принадлежит лично ему! На каких-то ему одному ведомых основаниях он решил, что он чем-то лучше остальной прислуги, что он за какие-то заслуги возвышается над всей остальной челядью. Вчера только сам мыл тазы, менял белье и подавал полотенце, а сегодня уже так задрал нос! Маленький человечек, почему-то решивший, что новая должность сделала его ближе к господам, чем к слугам... Но увы... Как писал Омар Хайям: "... Чем ниже человек душой, тем выше задирает нос. Он носом тянется туда, куда душою не дорос..."

В книге было несколько моментов, когда я чуть ли не хлопала в ладоши и не ликовала. Во-первых, несказанную радость мне доставляло то, как дядюшка Башелар водил за нос мамашу Жоссеран с приданым для Берты. Во-вторых, шикарная сцена была, когда наследники папаши Вабр поняли, что наследства им досталось с гулькин нос. Как говорят в юридических кругах, не говори никогда, что ты знаешь человека, пока не начал делить с ним наследство! Бог мой, сколько грязи и желчи полезло из этих людей! В-третьих, это, конечно же, позорное метание Берты по дому в неглиже и подслушанный ею разговор прислуги о хозяевах. Просто пир для глаз, для сердца, для ума!

Сколько читаю Эмиля Золя, столько и убеждаюсь в том, что он один из лучших писателей, которые умеют высмеивать человеческие пороки. Та ирония, та издевка, те шпильки, которые выходят из-под его пера, просты бесподобны! В этом на мой взгляд ему нет равных! Или есть, но мне пока еще не встретились :) Я не смогла поставить книге высший балл из-за того, что мне хотелось более яркого финала - что-то наподобие как в "Завоевании Плассана". Золя, конечно, повторяться не пристало, но если бы дом на Шуазель сгорел, это было бы лучшее, что могло случится с ним и, желательно, с его обитателями . Я, конечно, понимаю, что в тех условиях, которые описаны в книге, финал, придуманный Эмилем Золя, можно считать самым реалистичным. Люди жили во лжи, похоти и предательстве и продолжают в них жить. Они для них как для рыб вода. Никакие козни и срасти не заставят их поменять свои привычки. Поэтому, повозмущавшись и повраждовав немного, все снова нацепили личины приличных людей, выдавили из себя улыбки и приветствия и собрались на музыкальном вечере у Клотильды... Все сделали вид, что произошедшее - это всего лишь "буря в стакане" и не стоит из-за этого портить репутацию дома... Даааа, высший пилотаж лицемерия...

__На улице Шуазель возвышался поистине изумительный дом; радующий всякий взор белоснежным мрамором и сверкающей позолотой, он поражал своей величественностью, казалось, его стены излучали строгую нравственность, а за блестевшими лаком дверьми красного дерева таилась неистовая добродетель. Но что на самом деле скрывали эти великолепные двери? Что можно было увидеть, поднявшись по этой роскошной лестнице? Какие истории разворачивались в полумраке этажей, где царила такая благостная тишина? О, вряд ли увиденное сможет кого-то удивить, оно скорее вызовет смутное чувство узнавания: в этом доме жили самые обыкновенные люди со своими пороками – и этим всё сказано.

Жильцы этого красивого дома только и знали что прикрывались речами о благородстве, не забывая при этом горестно вздыхать и предрекать Франции скорую кончину, ибо мир совсем погряз в разврате. Достопочтенный Альфонсо Дюверье, к примеру, яро возмущался тому, что в стране участились случаи детоубийства, он был уверен, что с этими дурными нищенками необходимо срочно что-то сделать! Тем временем на чердаке служанка, которую он принуждал к связи, родила от него ребёнка и оставила его на улице; нравственность во всём своём великолепии. Его сосед Ашиль Кампардон был шокирован раскрывшимся на другом этаже адюльтере, это просто возмутительно, ведь самое ценное в жизни – это семья! Тем временем он сам в своей же квартире проводил ночи с кузиной своей супруги, которая в это время в соседней комнате читала книгу; такие вот прекрасные семейные ценности. Измены, алчность, лицемерие – казалось, в этих квартирах не было вообще ничего хорошего, но откуда ему было там взяться? Разве могла знать необразованная Берта, которую воспитывали с одной лишь целью – удачно выйти замуж, что такое любовь и верность? А что могла сделать служанка Адель, которая вообще не понимала до последнего момента, что она беременна? Как мог исправить своё плачевное положение несчастный Жоссеран, попавший под власть своей жены с исполинскими плечами? Грустно было следить за этими убогими людьми своего времени, которые вызывали не столько ненависть, сколько жалость; вот уж и правда разложение так разложение.

Кто и смог вызвать ярость, так это уже хорошо знакомый Октав Муре. Этому наглецу нравились абсолютно все женщины, и он отчего-то решил, что и он всем нравится (спойлер: нет). Попав в этот буржуазный дом, он пошёл во все тяжкие, и, раздавая всем улыбочки, принялся за дело. Одну девушку он изнасиловал на кухне, вторую попытался сразу после того, как её одолел припадок, до третьей добрался на её супружеском ложе, ну и к первой ещё раз наведался на том же самом месте, когда ему стало скучно. «Он выявил ту грубость, то яростное пренебрежение к женщинам, которое скрывалось в нём под видом ласкового обожания», – я намеренно употребляю слово насилие, ибо это было именно оно. Эмиль Золя на протяжении всего романа делал акцент на том, что ни одна из представленных дам особо не желала вступать ни в какие отношения, они не получали от этих связей никакого удовольствия, служанка и вовсе специально ходила грязная, лишь бы к ней не приставали, но мужчинам этого чудесного во всех отношениях дома было всё равно, они хотели и они брали. «Да, женщины поистине странные существа», – возмущался Муре, когда понял, что девушка равнодушна к тому, что он с ней делает; да, это женщины странные, конечно. Наблюдая за тем, как благодаря своим похождениям Октав, судя по всему, дважды умудрился стать отцом, я не могла не думать о Денизе, ибо такие мужчины не меняются, да и в последней книге цикла было упомянуто, что этот удалец уже начал пошаливать на стороне. Ну зато семья большая! Очень нравственно, я считаю.

__O tempora, o mores! Но надо признать, что на деле всё довольно злободневно. Побывав пару дней в этом злачном месте, в который раз понимаешь, как же отвратительны люди, которые вечно пытаются пристыдить окружающих своей высоконравственностью, хотя, если покопаться в их собственных жизнях, там такое отыщется... Лучше уж быть как те жильцы с третьего этажа, которые ни с кем не имели дел, не сплетничали и просто жили в своё удовольствие, за что остальные их презирали, ненавидели и немножко опасались; просто идеально, я считаю. А дом-то и правда красивый, да. Позолота, правда, начала сходить...

За спиной очередной роман цикла "Ругон-Маккары». Не самый лучший, но и не самый худший. Что здесь? У Золя часто бывает, что главным героем служит некий неодушевленный предмет. Это может быть целый город или рынок, а то и вовсе - паровоз. В этом случае главным героем выступает дом. Дом как дом, где, по словам прислуги, живут такие же свиньи, как и везде, хоть он и считается очень благопристойным домом. Но это на первый взгляд. Здесь царит сплошной блуд, где жены изменяют мужьям, а мужья женам. Причем, мужья это делают практически открыто, а жены – очень осторожно и скрыто, потому как с них спрос много строже.

Прошлая книга ( "Нана")тоже была о незаконной любви, но любви откровенно продажной и читать поэтому ее было мерзко, и я ее едва не бросил. Здесь эта незаконная любовь тоже не совсем бескорыстна, но завуалирована, типа все по любви, и оттого читать вовсе не противно, потому как все, в принципе, как в жизни. А еще этот роман служит, как я понял, типа предисловием к «Дамскому счастью». Но счастье это у меня будет уже в следующем году)

Как обычно, я так долго настраивалась на Золя, боялась, что он возьмет, и уронит меня в какую-нибудь депрессивную бездну, а в итоге я прослушала книгу залпом, ощущая себя величайшей сплетницей, хихикая над очередными соблазнами и соблазнениями.

Октав Муре переезжает из Плассана в Париж. Он отучился, следуя наказам родителей, и очень хочет заниматься торговлей. Да не просто торговлей, ему нравится продавать женское платье — он умеет продать модный шелк даже самой скаредной душе. В Париже ему уже предложили место и квартиру в хорошем доме — большом, отапливаемом, с исключительно положительным обществом.

В доме есть строгое правило — все должны быть кристально приличными. Муре дополнительно предупреждают, что посторонних женщин в квартиру ни в коем случае водить нельзя — нет разврату в доме! Впрочем, Муре сразу замечает, что в доме полно прехорошеньких дам...

Эта книга — прекрасная иллюстрация выражению «А судьи кто?». Строго нравственные напоказ господа, осуждающие за чаем в гостиных романы прислуги, считая, что беременная одинокая башмачница испортит статус их приличного дома в обществе, не чураются заводить и оплачивать любовниц, устраивать интрижки и браки по-расчету, ссориться о наследстве прямо перед кроватью еще не умершего отца, и откровенно сплетничать. И весьма любвеобильный Октав Муре пользуется своей красотой и достатком, чтобы не только устроить дела сердечные, но и поуютнее устроится в жизни.

Прослеживать судьбу Октава еще до «Дамского счастья» весьма любопытно. Он — дамский угодник, понимающий, как использовать женщин ради своей выгоды. Золя еще в 1882 году написал персонажа, который идеально вписывается в большинство современных любовных романов (Ведь в «Дамском счастье» Октав попадет на крючок настоящей любви).

«Накипь» - отлично рассказанная насмешка над высшим обществом, которое считает себя выше прислуги. Происходящее в романе напоминает скандальные шоу в духе «Дома 2» в соответствующих декорациях. И в какой-то степени происходящему потворствует даже священник, потому что самое важное — внешняя мораль. А что там происходит за стенами — это дело десятое.

Золя пишет с тонким психологизмом, делая своих персонажей яркими и убедительными, заставляя дом ожить и стать чуть ли не отдельным персонажем - ведь на его лестницах и в его закутках творятся секретные связи, и за его образ радеют больше всего все персонажи в романе. Дом - это не просто здание, дом - это социальный статус.

Ах да, и не забывайте платить горничной, если хотите закрутить роман с ее хозяйкой. Ведь эти женщины похожи на шкатулки с чужими секретами...

Еще один представитель фамилии Ругон-Маккаров, некто Октав Мюре приехал из Пласана покорять Париж.
Он поселяется в респектабельном доме , в котором по рассказам его обитателе живут только порядочные люди и не место разному сброду. Красивый, умный, молодой человек хоть и обладает коммерческой жилкой, считает, что добиться положения в Париже можно через женщин.
И он начинает добиваться этого положения, входить в круг этих буржуа переспав чуть не со всеми обитателями женского пола этого дома.
Но пришел то он к такому решению неспроста. По мере сюжета Золя показывает всех этих порядочный людей такими , какие они есть.
Такого разврата, как описан лишь в одном этом доме , я не встречала никогда. Восхищаюсь автором, как он смог показать все пороки общества на примере жильцов одного только дома. В книге нет практически ни одного положительного персонажа.
Все они просто мерзкие. Драка за наследство у постели умирающего, попытки женить на себе мужчину, ведя себя как продажные девки, сожительство втроем , и бесконечные измены друг друг другу от скуки, от нечего делать. И главное делать вид , что они самые порядочные, и клеймить простолюдинов, за то, что они рожают ребенка без мужа, и как правило совершают преступление, избавляются от него.
А то , что этот ребенок бывает в основном от хозяев, и болезни все от них же им не приходит на ум.
Это первая книга из цикла о Ругон-Макарах, которая захватила меня с первой страницы. Про язык книги говорить наверно не стоит, пишет Золя просто восхитительно.
И это единственная пока книга их цикла , которая далась мне очень легко, в других были какие то небольшие эпизоды, которые трудно шли. Здесь прочла я книгу просто взахлеб.
И хотя герои просто омерзительные, поступки из безнравственны, книга замечательная.
Впервые мне хочется сразу продолжить цикл, не делая перерыв.

Дата: 2 июня 2018 г.

И снова Париж! И снова Октав Муре!
В "Дамском счастье" я была о нём совершенно другого мнения. Мне он казался таким правильным, что ли... Жаль, конечно, что "ДС" у меня вперёд проскочило.

Здесь Октав ищет себя, завоёвывает Париж. Интересный способ выбрал молодой мужчина... посредством женщин.... Иначе говоря, через постель. Удастся ли ему? Правильную ли ставку делает господин Муре?

Поселившись в одном благопристойном доме, мы постепенно разглядываем его изнанку, знакомимся ближе с жильцами, хозяевами и слугами. В каждой семье свои скелеты в шкафу, а как же иначе!

Не буду подробно описывать всех. Каждый герой своеобразен, почти все пытаются обмануть, получить выгоду, удовольствие...
Кто-то вызовет отвращение, кто-то жалость.

Одно могу сказать наверняка, что Золя - мой автор, прочитав 8 книг уже, однозначно, мой).

---

Очередной роман Руггон-Маккары. И опять Золя меня не разочаровал.
Особо меня привлек этот роман тем, что тут появляется Октав Муре, главный герой Дамского счастья. Было интересно узнать его историю, понять как и почему он женился.
В принципе очень много было сказано почему он именно такой, как и под воздействием чего он сформировался. Хотя все-таки как он выписан в Дамском счастье - мне нравится больше.
Новый срез общества. Благопристойная буржуазия, осуждающая связи бедных людей. И сама их имеющая направо и налево, только внешне все должно оставаться благопристойно. И тогда - можно делать, что хочешь. При чем все всё знают, но делают вид... Но если вдруг ты нарушаешь внешние приличия... берегись, лицемеры тебя уничтожат.