Пильграм

Я очень люблю писать отзывы о книгах в принципе, а особенно такие, в которых иногда хочется оторваться от формата рецензии и немного поплавать в собственных рассуждениях, ассоциациях, а быть может и фантазиях. И очень расстраиваюсь, когда, вдруг, попадается в моём почти случайном выборе рассказов то, что не понравилось, потому что писать будет трудно, а иногда даже очень неприятно. "Ну не пиши тогда!" - слышу я внутренний голос. Ты прав, мой внутренний голос, но ведь это Набоков, с которым всегда трудно. То он что-то зашифрует, что надо угадывать; то, как Чехов, поднимет всю гадость человеческую и разложит, словно на прилавке для читателей - смотрите, изучайте, можете даже приобрести, коль не поняли, что это гадость. И я вот всё думаю: им самим-то какого было постоянно копошиться в дебрях человеческих душ и всё больше некрасивых? Загадка это для меня, честное слово...

Совсем недавно писала рецензию на "Незримую коллекцию" С. Цвейга, где речь об одержимом и слепом коллекционере гравюр, покой которого ревностно оберегают родные, прибегая к обману. Но главный герой не вызывал во мне омерзения или презрения, разве что жалость, простую человеческую жалость. И в своих комментариях под этой рецензией я, помнится, в некоторой степени защищала страсть одержимости, как островок приюта от скуки жизни. Но здесь я реально напугалась и готова признать, что - ну её подальше, эту помешанность... Потому что в этом рассказе Набокова о фанатичном коллекционере бабочек, жизнь этого энтомолога представлена в таком свете, что, боже мой, как же неприятно было читать о нём:

"Он спал всегда на спине, низко надвинув на лоб ночной колпак, - это был сон по шаблону, прочный и шумный сон лавочника, доброго бюргера, и, глядя на него, можно было предположить, что сон с такой пристойной внешностью совершенно лишен видений. На самом же деле этот сорокапятилетний, тяжелый, грубый человек, питавшийся гороховой колбасой да вареным картофелем, мирно доверявший своей газете, благополучно невежественный во всем, что не касалось его одинокой бессмысленной страсти, видел - без ведома жены и соседей - необыкновенные сны."

А вот какие сны видел и какие виртуальные паломничества совершал в своих фантазиях этот коллекционер и торговец бабочками, который имел в своей сути уродливые отклонения от нормы, превратившие его жизнь в нечто однобокое, замкнутое и лунатичное, увы, я не хочу смаковать заново, ибо Набоков проделал это, как всегда, виртуозно и со вкусом, в полной мере выражая это человеческую искажённость одержимого фанатика. Тем более, что тема  бабочек перекликается с его собственной жизнью непосредственно. Так что, читайте его рассказ, и вы узнаете во что превратилась жизнь этого человека и какой она имела финал. Рассказ, конечно, можно тоже порасшифровывать и есть над чем подумать, но мне было неприятно, признаюсь, до самой последней страницы. И даже отношение к моим любимым бабочкам несколько пошатнулось.

У меня есть маленькая тайна.
О ней никто не знает, и я её стесняюсь: она слишком интимна.
До того интимна… что когда мои знакомые иногда приходят ко мне домой… они, не верят своим глазам, а некоторые даже считают меня сумасшедшим.
На днях, одна девушка убежала из моей квартиры, потеряв на ходу, туфельку (правда, всего на секунду: её рука, словно сама по себе, вернулась за туфелькой в проём двери — что ещё более жутко, и не ясно ещё, кто больше испугался: она, меня, или я — её).
Дело в том, что я — сошёл с ума от любви к самой прекрасной женщине на земле: к московскому смуглому ангелу, с которой меня разлучила жизнь.

В чём выражается моё безумие? В идеале, конечно, хотелось протянуть вам ладонь, из которой, на ваших глазах, расцвёл бы аленький цветок. Но вы бы убежали, но дочитав рецензию.
В идеале, я бы хотел протянуть к вам руку и лезвием надрезать запястье: из него с влажным бархатным шелестом выпорхнули бы тёмно-лазурные бабочки.

В идеале, конечно, было бы чудесно, если бы вы стали свидетелем моей смерти: вот я иду по вечерней улочке, в мечтательных нимбах фонарей, и ко мне подходит какой-то человек в тёмном плаще и всаживает мне нож под сердце.
Он уходит, с робкой грацией моей пьяной, покачнувшейся тени, а я лежу под фонарём, и из моей раны, в небо улетают чудесные карие бабочки: ибо я был полон бабочками, полон любовью к смуглому ангелу.

Но, к сожалению, ничего из этого я вам пока не могу показать.
Так в чём выражается моё безумие? Набоков бы улыбнулся.
Дело в том, что я переписал от руки, на разноцветных листочках, похожих на чудесных бабочек Мадагаскара, Эквадора, Сарепты — нежные письма моего смуглого ангела ко мне: переписал с телефона.

И обклеил ими, всю мою квартиру: прихожую, кухню, ванную, туалет, спальню: вся моя квартира словно бы шелестела светом и нежностью писем любимой моей, словно бабочки с разных концов мира, прилетели ко мне, утешить меня в моём горе, и сели на потолок и стены и даже пол, ласково дыша лазурными, жёлтыми, зеленоватыми крылышками.

Набоков написал изумительный рассказ о тайной страсти человека, об экзистенциальном измерении страсти, мечты и счастья: ибо это страшно и прекрасно, смертельно прекрасно, когда счастье и мечта — могут оказаться больше самого человека, а значит есть опасность того, что достигнув этого счастья, оно, словно бабочка, разорвёт бледный и хлипкий кокон человеческого тела, сердца, и выпорхнет в небеса.
Многие из нас знают, что такое настоящая и нездешняя страсть. Хоть раз, но все мы, переживали её.
Страшное слово — переживали: словно она умерла, а мы пошли дальше. Зачем? Куда? А может.. это мы — умерли, а страсть наша нездешняя, живёт где-то в 4-м измерении счастья и верна чувствам своим, мечтам и снам?

Все мы тешим себя мыслью, что мы верны нашему чувству. Мол, наше чувство любви или дружбы или истины — это мы сами.
Но давайте честно: если бы нам сказали, что.. например, мучаясь в неразделённой любви по любимому человеку, нам бы выпал шанс с ним встретиться, поцеловаться..
Но было бы одно условие: 50 на 50, что вы при этом — умрёте.
Согласились бы вы на это? Думаю, самых «верных» поклонников страсти, мечты, любви или истины — унесло бы ветром, как сусликов по осени и листву.

О мой смуглый ангел… не задумываясь, я бы согласился рискнуть жизнью, не то что ради ночи с тобой, как «отважные мужчины» у Клеопатры в постели, но даже ради одного поцелуя с тобой; да что там поцелуя.. даже просто ради нежного касания твоей милой руки, или просто.. тихо, со спины, не касаясь тебя, разве что — дыханием, касаясь твоей нежной шеи, просто вдохнуть ласковый аромат твоих каштановых волос.
Я знаю точно, что ни один из твоих мужчин в прошлом и в настоящем, не готов столь самозабвенно пожертвовать собой ради тебя.

Но вернёмся к рассказу Набокова.
Как там у Пушкина?  — Жил на свете рыцарь бедный, одинокий и хромой..
У Набокова, допустим, не рыцарь, а обычный мужчина, в возрасте уже, полненький и с седыми усиками: простой немецкий бюргер, живущей со своей женой Элеонорой в скромной квартирке, рядом с их лавкой, где они торгуют — бабочками.
Имя у нашего героя — Пильграм. У него хромает — судьба. Так бывает.
Странное имя. Если его разложить на осторожную радугу, как луч, ты мы увидим нечто интересное: тут и улыбчивое эхо — пилигрима, паломника к святым местам, и немецкая команда собаке: принеси палочку, или.. напади вон на того зверька: Пилль!

А ещё, Пиль — это те нежные и призрачные ворсинки в биологии, у молекул, так похожие на ворсинки на бархатном тельце бабочки.
Вы бы хотели себе бархатное тельце? Красиво звучит, да? Но не на деле.. у меня есть друг, у которого и грудь и спина и плечи — вот в таких вот «бархатных зарослях».
Ну прямо тельце бабочки! Вот так закроешь глаза, и улыбчивой рукой гладишь бархатное тело друга, представляя, что ты где то на Мадагаскаре, гладишь какого-то удивительного и неизвестного ещё науке, зверочка.
И тут, мой друг Ашот, говорит мне ласково: Саша… ты увлекаешься.
О мой смуглый ангел, не ревнуй..

Хочу обратить внимание, как начинается рассказ: с нежного сумасшествия улиц, почти гумилёвских и заблудившихся в своих мечтах и снах — улиц: Набоков описывает прозаичнейшие и серые улочки: тусклые вывески аптек, мясного магазина… и вдруг, словно бы улица нежно умирает и меняет цифру и судьбу, и за поворотом улицы, словно бы ласково начинается — рай: чудесные яркие вывески реклам, похожие на цветы и папоротники где-то на Мадагаскаре, дивный магазин бабочек..

И заметьте, как тонко и ненавязчиво, Набоков сравнивает тёмный цвет асфальта после дождя, с блестящей шкуркой тюленя: словно самый быт, простой асфальт, тайно, как человек, мечтает о бытие, мечтает вырваться из плена быта и будней, вырваться в сказочные страны и моря, полные тайны и приключений.
Наверно по этой причине, над постелью нашего невзрачного Пильграма, висят три увядшие фотографии с кораблями.

Дело в том, что у нашего «маленького человека», как сказал бы Достоевский, есть одна большая мечта: вырваться из этого прозаического ада быта, и путешествовать по экзотическим странам, полных бабочками.
Наверно, Пильграму снились сны, в которых людей на землей — не было, а были одни бабочки, его друзья.
И все музеи мира, великие храмы, достопримечательности, нежно заросли цветами и светом, лишь для того, что бы и там обитали эти крылатые существа.
Представляете? Лувр, Эрмитаж.. пустые, заросшие цветами и травкой, и возле картин Моне, Рафаэля, порхают бабочки.
Этих образов в рассказе нет, разумеется: это уже мои сны..

Да, порой есть такие странные люди: серенькие, неприметные, с нелепым телом, похожим.. на гусеничку, которая мучается и не знает, как ей превратиться в бабочку. Да и стыдно это, превратиться в бабочку. Друзья засмеют. Любимая не поймёт, а родители тихо заплачут.
Как бы вы отнеслись к тому, что ваш любимый человек, по ночам.. в тайне от вас, уходил бы на свидание к другой?

Вы ревновали бы? Сердились? Тихо плакали в одинокой постели? Или попытались бы последовать тайно, за ним, ночью?
Это легко: для этого вам нужно просто.. раздеться. О нет, никакого разврата. Просто вам нужно лечь в постель и уснуть.
Дело в том.. что Пильграм, отправляется к «другой» — во сне.
И эта другая — не женщина, а — кое что поопасней: мечта. С Женщиной то ещё можно соперничать, а вот с мечтой.. особенно, если это мечта с детства, и она так выросла, что её исполинские крылья, стали размером с ангела: с улицу!

Словно в русской сказке о Рыбаке и старой рыбке, Пильграм копил деньги, на путешествие к любовницам своей души — к бабочкам, и каждый раз эта мечта рушилась в грязь: то война (первая мировая), то инфляция, превращающая его сбережения — в бумагу.
А может, иногда, жизнь нам так намекает, что наша мечта — это наш ангел смерти и мы просто не готовы к ней?

Во всяком случае, теперь вся надежда Пильграма была на его редкую коллекцию бабочек, которая стоила дорого.
И вот, в один прекрасный апрельский день, в лавку вошёл странный человек, с таинственным именем: Зоммер.
Кто знает немецкий, тот догадается стразу, что это — Лето вошло в лавку, осветив её светом мечты.
Да не лето даже.. ангел. Простой ангел. Беда в том, что люди путают ангелов с людьми.

Тут интересно заметить, как наш Пильграм печалился на то, когда к нему в лавку заходили знатоки бабочек, и с вялым видом пресытившихся буржуа счастья, рассказывали о своих путешествиях и ловле бабочек.
В некоторой мере, это ад, слышать такое, для того, кто живёт мечтой о бабочках, для кого было бы раем, просто по утренней росе, с сачком над плечом, словно с улыбающимся крылом, красться..
Вас не охватывает по спине холодок ада и брезгливости, когда некоторые люди, до того зажрались, что говорят:  на Мальдивах мне так скучно..
Или: Дон? Волга? как это пошло и серо.. вот Турция, Таиланд.

Или смотрят на красоты моря и райские пейзажи, через замочную скважину телефона и инстаграма, убивая вечную красоту первого и девственного мгновения.
Иной раз смотришь на таких «мадамс и мусье» на морях, которые ни-че-рта не понимают в красоте, и для них эта экзотическая красота, такая же.. в общем, как если бы картиной Рафаэля и томиком Толстого, разжигали костёр для картошки или креветок: кстати, никогда не понимал этого изуверства, когда люди бесятся с жиру, и вместо того, что бы восхищаться животными неземной красоты (ибо они столь нереальны порой, что могли бы водиться на других планетах), люди их — жрут (не люблю это слово, как и мой смуглый ангел не любит его, но по другому и ее скажешь).

Есть во Франции деликатес из жаворонков, этих Моцартов неба и полей. Про порхающие бабочками чудеса океана, я уже и не говорю. Ими бы любоваться и на полотна, стихи… а их в тарелки.
Так грустно становится от мысли, что Пушкин не был на Мальдивах, в Индии, в Египте… а бывают там часто не поэты, художники, или ценители красоты, а заросшие салом души… люди, скажем так.

И вот тут мне хочется развернуть тональность рецензии на 180 градусов, словно свернув в другой, тёмный переулочек рецензии..
Есть соблазн, и большой, совершенно ошибочно понять данный рассказ. Как рассказ о «маленьком человеке», затравленном жизнью, но в котором томятся исполинские крылья мечты, души и неземного счастья, которым нет места в этом грубом и безумном мире.

Да, эта нотка в рассказе есть, и она очень сильна, и по своему очаровательна, как впрочем и нотка смерти, которая под пером Набокова становится не смертью, а просто цветением жизни, словно смерти и нет, как и жизни, впрочем, нет, и нет безумного и по сути детского религиозного страха смерти, страха религий перед ней, и людей нет: ничего этого нет, ни жизни, ни смерти.. а есть лишь мечта и бесприютное счастье и не менее бесприютная душа человека, перелетающая с планеты на планету, словно с цветка на цветок: ведь с точки зрения времени, этого грустного аутиста, бабочка, покинувшая цветок, или мужчина, поцеловавший женщину в губы и ласково отстранившийся от неё смотря на её милое лицо — равно мертвы.

Но куда более интересно увидеть в рассказе его мотыльковую душу, неприметную: её смогут отыскать только те, кто по настоящему чуток к душе человеческой и к любви… бесприютной. Кто быть может сам — бесприютный, в любви.
Эта тайная бабочка смысла в рассказе — Элеонора. Жена Пильграма.
О ней в рассказе почти ничего нет. Так, мелькают её лёгкие и нежные тени (как тени бабочки, случайно залетевшей в светлые комнаты страничек!).
Например, Пильграм познакомился с ней  — в апреле. Заметьте, что именно в апреле в лавку к Пильграму, вошёл Зоммер, тот самый ангел, желающий купить его коллекцию бабочек.

Другими словами, однажды, в серую и скучную жизнь Пильрама, вошёл настоящий ангел, а не солнечные блики ангелов и счастья, т.е. — бабочки.
Но он.. этого не заметил, с одержимостью аутиста, зацикленный на своих милых бабочках.
Мы так порой зациклены на своих чудесных и пёстрых, порхающих обидах, сомнениях, страхах, морали, и прочей чепухе, и пропускаем в своей жизни настоящее чудо, Ту самую любовь, то самое Чудо, то самую экзотику, ибо в сердце и губах и ласках такого человека — сокрыта жаркая и ароматная роскошь Мальдив и милой Сарепты и берегов Мадагаскара..

Мы ничего почти не знаем об Элеоноре. Но уже её райское и мелодичное имя словно бы говорит за себя: имя — бабочка.
Такое имя хочется подержать на ладошке.
Правда, мой смуглый ангел?
Кстати, хотите лайфхак, как нежно помириться с любимым человеком? Нужно просто подойти к нему (это уже 50 % успеха), взять его ладошку в свою руку, поднести к своим губам и ласковым, тёплым шёпотом прошептать в неё милое имя любимого человека. Можете ещё прошептать пару нежных слов: я люблю тебя, мой смуглый ангел.. Или: прости меня, я был не прав.
И нежный вес ваших слов, словно сияющий и лазоревый отсвет от крыла мотылька на ладони, очарует вашего любимого: словно он вашу душу и сердце держит в ладошке своей.

Да, мы почти ничего не знаем об Элеоноре. Знаем, что иногда она плачет в своей комнате.
Знаем, что для неё - счастье, дождаться воскресенья, и просто тихо прогуляться с любимым по парку: для неё это лучше всех Мальдив и Мадагаскаров.
Ещё мы знаем… что она привыкла к разочарованиям (это реально страшно, в смысле деформации души и судьбы), её тело, в нелюбви, запустило себя, и она из бабочки, словно бы превратилась в грустную гусеничку: она бледна, одутловата, она пополнела, её грузные икры, заросли волосками.. и стали похожи на тельце бабочки, кстати говоря (это моё энтомологическое открытие, на которое нежно бы улыбнулся Набоков. Я не шучу), неужели Пильграм не заметил даже этой небесной подсказки?
Но если любишь человека, то он прекрасен всегда. И это грех Пильграма, грех его аутизма счастья и мечты, из-за которых он забыл и себя и… любимую.

А давайте снова повернём рецензию на 180 градусов?
Слишком велик соблазн, с брезгливым или с умным возмущением оттолкнуть от себя Пильграма: в конце концов, все мы инвалиды своих идеалов, норм, моралей, эго: просто мы не догадываемся об этом.
Слишком легко заклеймить Пильграма — уродом, мерзавцем, который думает только о себе, совершенно забыв о жене.
А кто из нас не урод? Просто мы боимся себе в этом признаться. По одной причине: нам страшно это принять и мы не знаем что с этой информацией делать: мы ты веками приручали чудовище морали, что бы она нашёптывала нам, какие мы чистенькие и красивенькие.

Да, в жертву морали, мы отдали 70 % души, уже толком не видя её, не видя, как мораль её насилует и увечит, зато 30 % — чистенькие и красивенькие.
Жизнь по своему изуродовала Пильграма, не хуже чем мораль. Ну и? А кого она не изуродовала? Просто это грустная данность: в ущербном мире, все его истины, ущербны, как и все мечты, морали, религии и науки. Всё — кроме любви.
И идеалы и мечты могут нас тайно изуродовать, похлеще наших обид, сомнений, страхов, гордыни.

Давайте отойдём от аутизма морали и взглянем на ситуацию по новому: Пильграм — не совсем человек.
Это не хорошо и не плохо. Это просто чудовищно грустно, что мы в 21 веке до сих пор думаем, что «человеческое», это нечто высшее и безусловное, кому должна покориться вся природа.

Нет, безусловна лишь одна любовь. А человеческое — дым, и порой, грязный дым.
Пильграм, не человек, это некий эльф и гном, одержимый бабочками… как символом того, что в этом безумном мире, есть светлая трещинка в иной мир, где жизнь не изуродована и он сам, не изуродован, а является исполинским, прекрасным и крылатым существом.
Другое дело, что это преступление, когда такие вот милые гномы-аутисты, связывают себя узами брака с кем-либо.

Все мы знаем, что есть учёные, для кого формулы, прекрасней самых нежных частей тела их возлюбленных, есть спортсмены, поэты, садовники, для кого мячик, строчка, цветок — прекрасней всего мира.
Это по своему нормально: они женаты прежде всего на формулах, цветах, мячиках.
В некоторой мере, Набоков создал оригинальную версию Красавицы и чудовища. Вот только вместо монстра — обычный толстенький немецкий бюргер с седыми усиками.

Вместо аленького цветочка — целый букет бабочек. Фактически, левитирующие цветы.
Вместо красавицы..   а почему — вместо? Душа всегда прекрасна (приятно было в юности встретить у Джордано Бруно свою любимую мысль, что тело — тоже, душа). Так вот, красавица — располневшая женщина в возрасте, безмерно уставшая и несчастная, с волосатыми ножками.
По сути, Набоков дивно углубляет миф, ибо не понятно, кого именно нужно «расколдовывать».

Открыть вам маленькую тайну, почему люди часто хотят покончить с собой?
Потому что на Том свете, их души предстанут перед любимыми (и перед собой!) — в обнажённом и ясном свете, не искажённые, не изуродованные зеркалами людских обид, страхов, сомнений,морали, гордости.. и, главное — недоверия: это вообще какая-то онкология отношений, в которой сгорают заживо даже самые пламенные сердца, любящие небесной любовью.
Я знаю это не понаслышке. Дело в том, что меня и моего смуглого ангела, разлучили — бесы. Они изуродовали мой лик, явив его иначе, не таким, каков я есть, с самозабвенной и безмерной любовью, которой действительно мало на этой глупой земле.

Когда я покончил с собой позапрошлой зимой, у меня была одна цель: убежать из этого идиотского рая с букетиком флоксов и лилий, и прийти нежным крылатым призраком к постели смуглого ангела, склонившись к её милым ножкам.
Но.. не один я бы склонился: у меня был план. Я хотел привести к ней на 23 этаж — Бельмондо, Достоевского, Пушкина, Цветаеву и Петрарку.
Чтобы они поручились за меня, что я — другой, что меня оболгали чудовища —  людская мораль и не только, и что я лучше, чем кажусь, что в моей душе нет места для себя и обид, сомнений, мыслей о ком-то, чём-то  — кроме любимой.

Я точно знаю, что такая самозабвенная любовь, большая редкость на земле. Такая любовь была лишь у Пильграма.. к бабочкам.
Давайте сознаемся: ругая Пильграма, любая женщина, всё же мечтала бы, чтобы её любили так — как Пильграм, бабочек: все мысли — только о них. Весь мир, красоты Мальдив, Таиланда, Уссурийска, Франции… обретают смысл, лишь благодаря бабочкам.
Мне это знакомо. Потому что всё моё тело, душа и судьба, сны и стихи, рецензии — полны лишь мыслями о тебе, о мой смуглый ангел.

Боже, как легко превратить человека — в бабочку! Нужна лишь капелька света, любви и.. доверия.
В любви ведь не важно, волосатые ножки у любимой, или нет: это одинаково прелестно, а самому брить ножки любимой, более чем интимно и мило, и почти так же увлекательно, как ловля бабочек. Даже… даже.. может, ещё интересней, если вы оба увлечётесь: можно поймать тогда удивительную мадагаскарскую бабочку. Иногда даже двух бабочек. Правда, мой смуглый ангел?

Великолепный рассказ с непредсказуемым финалом. Всего одно-единственное последнее предложение полностью меняет представление о том, как могли бы развиваться события дальше, за рамками произведения. Набоков не дает шансов для дальнейшей фантазии, ставит жирную точку.

Пильграм лавочник, но это исключительно для того, чтобы скопить нужную сумму для воплощения своей мечты. В душе он не просто поэт, гораздо больше, он энтомолог. Рассказ построен на контрасте внешнего и внутреннего. Любовь к бабочкам за многие годы переросла в настоящую страсть. Увлеченные люди вызывают уважение, одержимые - жалость. Сейчас Пильграму сорок пять, но сколько себя помнит, он всегда был увлечен этими насекомыми, такими невероятными, такими разнообразными в своей красоте.
Женился коллекционер с большой надеждой, что за невестой будет дадено приличное состояние, которое поможет воплощению мечты, однако просчитался. Детей он никогда не хотел, они - лишь помеха к достижению цели. За долгие годы нашему герою удалось собрать приличную коллекцию бабочек. Составил же он ее, можно сказать, не выходя из дому, точнее никуда не выезжая из Берлина, ведя тоскливую, однообразную жизнь, продавая канцтовары случайно забежавшим в лавку школярам. И только в мечтах и снах серые будни окрашивались разными цветами радуги . В них Пильграм путешествовал по югу Франции, берегам Волги, болотам Лапландии, долинам Андалузии, несколько раз побывал в итальянских садах, кедровых лесах, песках и оазисе, вересковых пустошах. Мечты уносили героя далеко, все они были связаны исключительно с ловлей бабочек и ассоциировались со счастьем. Но что для него было счастьем, для жены настоящей трагедией.

Требовалась лишь определенная сумма денег, чтобы Пильграм смог путешествовать не в мечтах , а в реале. Как близок был герой к достижению своей цели, но события принимают совершенно иной оборот.

Откуда берутся набоковские герои со своими тараканами… сорри… бабочками?
Набоков сдвигает на героя главную свою страсть, преследовавшую его всю жизнь. Этот кульбит несколько сцеживает омерзение к Пильграму; омерзение, выигранное обострённым авторским чутьем.
Человек создан для Мечты. Если забрать Мечту, то что останется? Тусклое и безрадостное существование, но герой не хочет жить обыденной и скучной жизнью, поэтому он не перестаёт мечтать.
Фонд мировой литературы привык строить трагедии на сюжетах безответной любви, часто избегая мотива неуспеха в жизни, что куда страшнее.
Несмотря на некоторые нюансы, Пильгрим вызывает у меня чувство жалости: человек запутался, замечтался и не видит реальных нужд и родного человека, который по-настоящему любит его. Это своего рода зависимость. Зависимый не осознаёт своей беды, а окружающие его люди и семья понимают пагубность ситуации, но ничего не могут сделать, потому что герой счастлив в своей зависимости.

После прочтения в голове прогремела фраза из рассказа «Нажмите кнопку. Сборник рассказов» Ричард Матесон :

Вопрос этот, естественно, риторический: никто Пильграма по-настоящему не знал. Рассказ может быть интересен читателю не только благодаря превосходной игре Владимира Набокова с русским языком, которая непременно приведёт вас в восторг и вызовет желание буквально "обсасывать" каждую строчку произведения, но и то, как удивительно сходятся в главном герое его совершенно полярные внутренний мир и внешняя оболочка. Эта абсолютно безликая и угрюмая внешняя оболочка живет в своем примитивном мирке, будни в котором скорее похожи на монотонное выполнение одних и тех же задач день за днем. А вот внутренний мир Пильграма погружен в мечтания о бесконечных поисках и ловле новых видов бабочек. Все, что связанно с его мечтой приобретает новые краски, заставляет главного героя жить. Бабочки -- смысл жизни лавочника.
Рассказ натолкнул меня на следующую мысль: а могу ли я считать, что вообще знаю кого-то? Ведь любой может оказаться Пильграмом со своими бабочками внутри.

Я с детства не люблю бабочек. Я их боюсь. Они мне неприятны.
Совершенно не знаю, чем это объяснить?
Но этот небольшой рассказ прочла с интересом, к концу даже начала восхищаться описанием крылатых чудесниц. Хотя в начале отвращение все же проскальзывало...

Итак, Пильграм ( он такой несостоявшийся пилигрим - "паломник") - главный герой рассказа, владелец лавки. Молчаливый и грубоватый снаружи, а внутри одержимый страстной любовью к бабочкам. Кажется, он знает о них всё - энтомолог и коллекционер. Мир для него - это их обиталище, только и всего. Он мечтает с сачком носиться за ними по разным странам. Этим и живёт.

Могу сказать, что финал предсказуем.

Но в последнее время, мне кажется, что простой человек для счастья и не создан. Не выдержит он его. Абсолютного.

И в некотором смысле совершенно не важно

Набоков надеется вместе с нами, что сознания со смертью не исчезает. И хотя бы там человек сможет быть счастлив. Сможет?

Для меня Набоков опять светел

Я вижу как мерцает мир вокруг героя, первая мировая, высокая инфляция. Осуществление мечты все время сгорает в этом жестоком мире. А Пильграм - это гусеничка, по описанию такой же, гусенички же неприятные на вид. А внутри него огромный красивый мир. Это с одной стороны.

С другой - а может надо примириться с действительности и находить радость в чашечках. И вот нет ответа. Выбирайте сами.

Пильграм закуклился и ушел в свой красивый мир бабочкой. И там счастлив. Как мне кажется. Или может прожил серую жизнь и остался несчастливым?

Этот ответ не здесь мне кажется. Пусть у меня будет первый вариант.

И вообще, мы часто не даём шанса в своей голове, что серая гусеничка имеет прекрасную душу и раз так, то проживет она серую жизнь. Но кто знает, что в его душе, и что в том мире будет более ценно.